азом их можно убить. Всегда уничтожение, без вариантов. В принципе, мотивация мне понятна: все эти создания — захватчики, им в нашем мире не место. Но если отбросить угнетающую всеобщую тотальность приговоров, то сейчас мы получали такой потрясающий и объемный поток знаний, о каком я прежде и мечтать не могла. Нигде и никогда я не встречала упоминаний о подобном количестве и многообразии жизни в Зараженных землях. Конечно, я отдаю себе отчет, что уже захваченные так называемой грязной магией территории огромны, но все равно в легкий шок приводило создающееся впечатление, что там должен быть заселен каждый уголок пространства. Существа, живущие в воздухе, воде, деревьях, камнях… Носящие человекоподобный облик и животные, явно обладающие зачатками разумного поведения… Все и каждый со своей магией, дающей определенные силы, но и с магическими же изъянами. Это же просто охренеть можно, как люди на чистой земле живут себе и понятия не имеют о том, что там, за многокилометровыми полосами ониксовой пустыни, есть целая отдельная вселенная, насыщенная волшебством всех мастей. И, на минуточку, неужели мы и правда надеемся, что сможем однажды одержать победу над всей этой буквально пропитавшей ткань нашего мира инородной живностью? Серьезно? Захваченная этой внезапной мыслью, я поочередно посмотрела на каждого присутствующего в зале ликтора, оставив своего командира напоследок. Уверенные, решительные лица, такие близкие к совершенству и такие безэмоционально однозначные, что ли, в этот момент. Глядишь и понимаешь: да, они твердо уверены, что воевать нужно и только этот курс на полную зачистку является единственно верным. Слишком прямолинейно и даже фанатично? А разве сама я в определенных жизненных аспектах не столь же категорична? Есть вещи, в которых для меня нет и не может быть полутонов, мягких, сглаженных переходов, компромиссов или мирных договоров.
— Обитают преимущественно в лесах и гористой местности, но есть те, кто успешно освоил канализационные системы старых городов, — продолжал Заар своим раскатистым, невольно заставляющим внимать и концентрироваться голосом, — питаются всем, что смогут найти, промышляют тайными набегами на человеческие приграничные поселения, не брезгуют падалью или людоедством, причем именно городские подземные ведут себя максимально нагло и агрессивно. Есть факты, что трулле были причастны ко всем случаям загадочных похищений младенцев в сельской местности, кобо чаще атаковали людей, ведущих работы под землей, а рисе предпочитают нападать в ночное время на поверхности, сбившись в большую кучу для верности.
— А как нам их нужно будет отличать друг от друга? — спросил кто-то из зала.
— Вам не нужно учиться их отличать. Только знать, как отыскать гнездо и забросить туда обычную фосфорную гранату. Проще простого, — категорично ответил златокудрый, и мне неожиданно захотелось поморщиться.
— Селятся все три формации данных тварей большими группами, связанными родственными узами, и называемыми гнездами, по сути — подземными поселениями, очень кучно. Данное обстоятельство удобно для массовых зачисток, но вот обнаружить эти места крайне сложно, так как подземные склонны вступать в некое симбиотическое сотрудничество с некоторыми видами мелиад — частично растительных полуразумных темных порождений, которые тщательно маскируют буйными зарослями входы в их тоннели, а также с призрачными шакалами, способными отводить глаза. Однако как раз чрезмерная непроходимость определенных чащоб и присутствие самих этих шакалов — показатель, что вы на верном месте, и нужно лишь избегнуть внушения и проявить больше тщательности в поисках.
— И как же избегать внушения? — не удержав любопытства, спросила я.
— Как — вы узнаете в свое время, — вместо Заара ответил Крорр в обычной приказной манере. — На данном этапе ограничьтесь качественным запоминанием предоставляемой информации.
— Верно, всему свое время, — поддакнул зеленый эльф. — На сегодня теоретическое занятие окончено. Завтра мы проверим, что и насколько хорошо закрепилось в ваших мозгах, и если вы умудритесь порадовать нас хорошим усвоением знаний, то перейдем к изучению класса гуманоидных тварей высшего порядка, представляющих максимальный уровень опасности. А сейчас отдых закончен, встаем и на выход за своими командирами.
Наш Бронзовый летун ожидаемо первым вышел к экрану и резким жестом велел нам поднимать свои задницы и идти за ним. Хильда подскочила моментально, очевидно, стремясь успеть занять место прямо позади ликтора, поближе к его завораживающим крыльям.
— Как тебе лекция, Войт? — пробормотал Мак-Грегор, который до сих пор выглядел каким-то слегка пришибленным. Ни тени ехидной ухмылочки, ни подначивающего нахального прищура.
— Познавательно, — буркнула я, и тут же опять спросила себя, на кой черт с ним говорю. Зарекалась ведь.
— Любишь всякие страшилки про гадких монстров? — Он смотрел так пристально, что я невольно задержалась, изучая его в этом серьезном обличии в ответ.
— Люблю точно знать, с чем или с кем имею дело, — ляпнув, сразу заметила, как изменилась физиономия псевдо-Итана, приняв обычное ехидно-похотливое выражение, и поняла, как мог прозвучать мой ответ для него. Как намек на то, что я прекрасно осведомлена о его актерских играх. Опрометчиво.
— Так в чем проблема? — хмыкнул он, и практически промурлыкал, подаваясь вперед: — Просто погладь по головке и спроси поласковей.
А то я сомневалась, что ты опять скатишься в зону пошлых бесящих подколок, Мак-Грегор. Достал. Думаешь, ты один можешь выводить из равновесия? Наклонившись к нему, посмотрела в упор сначала на его четко очерченный, словно любовно нарисованный гениальным художником рот, а потом в наглые карие зенки и резко выдохнула, точно зная, что это движение воздуха ощущается как дразнящая ласка.
— Дружок, если я когда-нибудь решу тебя погладить, то боюсь, ты себе язык откусишь, так будешь биться в конвульсиях, и говорить точно не сможешь, — прошептала, копируя его мурлыкающее звучание, — только орать.
Пухлые губы дрогнули и напряглись, как будто он едва удержался от того, чтобы не рвануть вперед и не сделать наш контакт полным, а зрачки запульсировали, расширяясь, сужаясь почти в точку, и даже на мгновение почудилось — стали менять форму, вытягиваясь.
— Ты проклятое осложнение, Войт, — сипло пробормотал он и снова усмехнулся бесконечно порочно, аж до мурашек. — И, кстати, по поводу криков и конвульсий: не если, а когда.
— Войт. Особое приглашение? — Рык Крорра сработал как пинок под зад, выдергивая меня из этих гляделок. Да что же за хрень такая, Летти? Это, по-твоему, называется полным игнором?
Если мне поначалу и показалось насмешкой упоминание декуриона Заара об отдыхе, то сейчас я поняла, что реально состояние предельной вымотанности прошло, и хоть остаточная боль в мышцах и присутствовала, но полумертвой от этого я себя уже не ощущала. Знание — страшная сила, прямо на ноги ставит, как и здоровая пища до отвала.
В этот раз наш Крылатый привел свой выводок в действительно огромный зал с высоченными оконными проемами без стекол и рам с видом на опостылевшую пустыню. Хотя сейчас я на нее уже смотрела другими глазами, задаваясь вопросом, насколько широка эта полоса сверкающего песка и хватит ли сил однажды пересечь ее за день, чтобы взглянуть самостоятельно на весь тот загадочный мир, о котором узнала только что. Мир, населенный якобы одними чудовищами, только и мечтающими отхватить от тебя кусок плоти. Делало ли это меня чокнутой? В смысле, более чем обычно? Где-то треть пространства зала занимали всевозможные силовые тренажеры, выглядящие довольно архаично. Никакого новомодного блеска и тонко ориентированных стимуляторов мышц: просто скамьи, тросы, перекладины и грифы, пружины, утяжелители в поражающем воображение количестве — и все это изрядно зашарканное, явно когда-то активно используемое.
— Я собираюсь оценить способности к рукопашному бою каждого из вас и, исходя из этого, составить программу тренировок, — пояснил нам Крорр. — Разбиваемся на пары, пока на добровольной основе, потом я стану выбирать, с кем кого ставить.
— Мы с голыми руками тварюк мочить будем, что ли, декурион Крорр? — разочарованно поинтересовался Рамос. — Не логичнее было бы хоть ножички нам выдать?
— Ножи? — усмехнулся Бронзовый. — А без него ты полный ноль? Привык, что все разбегаются, как только ты взмахнешь блестящей железкой? В Зараженных землях это не сработает, да и обстоятельства могут сложиться так, что не окажется у тебя оружия под рукой. Что станешь делать?
— Прошу прощения, декурион Крорр, но что делать девушкам, никогда не опускавшимся в жизни до мордобоя? — жалобным, писклявым голосом спросила Картер, опять проделывая свой трюк с широко распахнутыми трогательно-влажными глазищами и подрагивающими губками.
Ликтор одарил ее пристальным затяжным взглядом, и я даже на мгновение подумала, не привлекает ли его на самом деле эта насквозь лживая девка. Ведь она, как ни крути, была очень красива, а в том, что мужчины иногда идут на поводу инстинктов и совершают вещи, вроде бы идущие вразрез с их принципами и представлением о них окружающих, даже самых близких, я убедилась на собственном горьком опыте.
— Это ты о тех девушках, Картер, которые предпочитают взять в руки карабин и стрелять в головы спящим? — Пренебрежительный тон был едва уловим, однако очевиден. — Таким девушкам, возможно, стоило хорошенько подумать, прежде чем подписывать договор с Корпусом. Но если уж работа мозгом не сильная сторона вышеупомянутых девушек, то им следует как можно скорее усваивать основы того самого мордобоя, потому как ни для кого и ни при каких условиях поблажек и особых условий не будет.
Мелинда сразу скисла и тут же кинулась к Хильде, просясь к ней в пару.
— Если думаешь, что я тебя в полную силу бить не буду, то ошибаешься, — ухмыльнулась бывшая наци, и настроение у красавицы испортилось совсем.
— Войт, как насчет со мной пободаться? — подошел ко мне Рамос, и я безразлично пожала плечами. Зенски в нашей группе был самым сильным физически, по моей оценке, но как боец именно Рамос представлял большую опасность, несмотря на отсутствие нарочито мощной мускулатуры и невысокий рост. Парень напоминал змею — гибкий, стремительный, с внимательными, не пропускающими слабостей противника глазами. Аспид он и есть.