Ух ты ж, Летти, это что, ты его реально подначиваешь? Да еще таким тоном, словно ждешь доказательств состоятельности? Да. Ну и что? Подайте на меня в суд за то, что я пьяная, расслабленная и похотливая. Я живая, мне не сто с хреном лет, у меня есть глаза… и прочие заинтересованные части тела, нет ни перед кем никаких обязательств, и секс в принципе полезен для здоровья.
Протянутая ладонь виверна оказалась перед моим лицом так внезапно, что отшатнувшись, я чуть не сверзилась с табурета.
— Идем, — Не предложение, а почти нетерпеливый приказ, а глаза его по-прежнему прищурены, но в них уже совсем не веселье преобладающая эмоция, да и голосок-то просел.
— Куда? — О, а я-то тоже не звонкой капелью звучу, охрипла вот внезапно.
— Проверять.
На пару секунд я зависла, вопрошая сама у себя: "Ты это серьезно?" И сама же и ответила: "Еще как"
— Прежде чем что-то проверять, неплохо было бы помыть и поле будущего тестирования, и испытательницу, — заметила, отхлебнув опять из горла и одновременно одарив стоящего Мак-Грегора откровенно ощупывающим взглядом сверху до ни… ну не до ступней точно, чего я там не видела-то? Понятия не имею, из чего сделана или на чем настояна здешняя бормотуха, но я была уже не в состоянии сдержать откровенного хихиканья, хотя телом все еще владела прекрасно. Впрочем, всем пьяным кажется, что они образец грации и слаженной координации движений. А ну и пофиг.
— А без этого никак? — не дождавшись моей реакции, Киан сам схватил меня за руку и потянул в дальний угол этой комнаты-дупла. — Зачем мыться, если все равно пачкаться? Да зараза. Где эта хрень, чтоб ее во все…
Развернувшись, он ломанулся в противоположную сторону, волоча меня, как на буксире, и выглядя при этом раздосадованным и настолько нетерпеливым, будто у него были полные штаны муравьев. Меня это продолжало смешить, повышая количество некой пузыристой субстанции в крови, что чем дальше, тем больше делала мой мозг подвешенным в парящем состоянии, недосягаемым для обычной реальности, серьезности и мыслей типа "ты че творишь" и "что завтра-то будет".
— Ага, — рявкнул Киан и оскалился в такой торжествующей ухмылке, что при других обстоятельствах впору испугаться.
Не подумав отпустить мою руку, он наклонился, просунул пальцы в едва заметную выемку в полу и дернул вверх, открывая большой люк, который я бы в жизни не нашла. Вниз вела еще одна лесенка, вроде той, по которой забиралась наверх в спальню.
— Семена наринг прорастают только над очень близко залегающими подземными водами, — зачем-то пояснил он мне. — Поэтому так удобно делать в старых деревьях убежища — все под рукой. Давай за мной.
Отцепившись очень нехотя от моей руки, он спрыгнул в люк, игнорируя ступеньки. Я же опустилась на колени, заглядывая в темноту.
— Ну, где ты? — Киан появился у подножия лестницы, только что не приплясывая на месте. Ох, и не терпится кому-то стать предметом изучения, а из-за его такой нетерпячки и меня потихоньку потряхивать начинает. Не похож этот наглющий виверн на мужика, сто лет прожившего без секса, чтобы перспектива перепихнуться, все равно с кем, так его вставила. Значит, вся эта нервозность и похоть, что припекает ему совсем не задницу, адресована мне. Может, и не великий комплимент моему самолюбию — подумаешь, кому-то стояк жмет так, что аж невмоготу, но я сейчас перебирать не намерена.
— Это у мужиков есть склонность необдуманно нырять во всякие дыры, мы, женщины, поумнее будем, — нарочито ворчливо заметила, начав спускаться по крепким перекладинам.
Мак-Грегор стоял неподвижно, убеждаясь, очевидно, что вот она я, тут, никуда уже не денусь, и только когда ступила на пол, метнулся куда-то. Что-то упало, загремело, он матернулся, защелкало и спустя полминуты зажегся сначала маленький огонек, а потом и вспыхнул факел, освещая помещение поменьше верхнего, с бадьей-долбленкой в одном углу, где тихо журчало, и парой деревянных же тазиков, прислоненных к стенам. На табурете рядом был ковш и еще кой-какие банные принадлежности.
— Добро пожаловать в СПА-салон "Наринг". Вас готовы обслужить тут по высшему разряду, выполнить все ваши желания и удовлетворить любые потребности, — пафосно произнес он и добавил уже нормально: — Наринг копит воду в корнях, а мы этим пользуемся.
Болтая, он не задерживался на месте ни секунды. Схватил ковш в одну руку, кусок чего-то тряпичного в другую, зачерпнул воды из бадьи, смочил, стал намыливать сероватым бруском, взятым с того же табурета, и развернулся ко мне, довольно усмехаясь во весь рот.
— Раздевайся, красавица моя, — сказал, явно подначивая, как будто не верил, что я не включу заднюю в последний момент. Ха. Не сегодня и вообще никогда, членоносный ты ящер. Если я не хочу мужика на самом деле, он узнает об этом, получив по яйцам в прямом, а не в переносном смысле.
Я задрала верх униформы до груди — Киан шумно сглотнул и переступил с ноги на ногу, ставя их пошире, словно внезапно началась качка. Сдернула трикотаж совсем — он опустил голову, как набычиваясь, глядя неотрывно, и даже в паршивеньком свете факела заметно было резко вздувшиеся вены у него на виске и справа на лбу. Взялась за край плотного спортивного лифчика из ликторских запасов — в тишине подвальной помывочной, кроме журчания воды, стало отчетливо слышно набирающее скорость рваное дыхание и скрип несчастной ручки ковшика в его лапище. Что, роль безынициативного зрителя не по тебе?
— Не попорть имущество, — без грамма смущения ухмыльнулась, и Киан попытался мне ответить что-то, по задумке, видимо, непринужденное, язвительное, с отзеркаливанием усмешки, но вышла только непонятная, едва ли не страдальческая гримаса, а слова и вовсе обернулись невнятным, сразу затихшим скрежетанием. Черт, отчего же вот такой, неприкрыто уязвимый для вожделения, что в нем разжигаю, он меня заводит уже совсем не шуточно, аж по коже проходятся сотни дразнящих иголочек, награждая колючими крошечными разрядами.
Продолжим, малыш? Ты ведь так долго на это нарывался. Неторопливо и не сводя с него глаз ни на миг, стянула бюстик и, покрутив на пальце, уронила на пол. Ясное дело: не "трахни меня" кружева, музычки нет, и соблазнительница я та еще, но производимый эффект полностью устраивал. Просунув пальцы под эластичный пояс штанов, покачала бедрами, медленно спуская ткань вниз, наклонилась к самым ступням, не прерывая визуального контакта, в том же темпе выпрямилась, вышагнула из кучки текстиля и, проведя по бокам, обхватила груди, чуть приподнимая и как бы взвешивая.
— Что-то мои сиськи сильно сдали после голодовки в клетке, не находишь? — Мать моя, я ведь никогда не имела привычки кокетничать и дразниться, вот откуда это во мне в его присутствии?
Ковшик глухо бухнулся об пол, мыльная тряпка полетела в стену, Киан скрипнул зубами, опустил голову еще ниже, как если бы собрался пригвоздить меня лбом к стене, и двинулся вперед, издавая некое продолжительное ворчание, ни разу не похожее на звуки, присущие цивилизованному человеку. Впрочем, он таким сейчас и не выглядел. Насмешник, хитрец и обаяшка исчез без следа, а на меня неотвратимо надвигался скорее уж озверевший самец, нежели даже сильно возбужденный мужчина. И меня от этого его вида пробрало до самых глубин и так забористо, что во всякой прелюдии отпала необходимость. В крови вскипело, в ушах и за ребрами грохотало, грудь заныла, внизу все зашлось в предвкушающей дрожи. Но это не отменило желания дразнить его еще, увидеть, где же предел его адекватности и есть ли он, поэтому я стала осторожно отступать, побуждая преследовать. И почти сразу же запнулась обо что-то и, нелепо взмахнув руками, эпично и прям "дико сексуально" полетела на задницу. Но ни упасть, ни даже сгруппироваться, реагируя, не успела, очутившись в надежном захвате Мак-Грегора, который аккуратно, но очень стремительно и ловко уложил меня на спину, накрывая собой. Я бы взорвалась от смеха, но он не оставил мне времени на веселье, захватив мои губы своими и сразу же надавил языком, требуя впустить. И я не отказала, позволяя ему вовлечь себя в агрессивный, без всяких намеков на поддразнивание или раззадоривание, поцелуй. Совсем уже не предварительная ласка, сразу переход к взаимному поглощению с щедрым обменом жадными стонами, ладонями, скользящими по телу в захватнических набегах, волнообразно трущимися друг об друга телами.
— Уже не остановиться… — хрипло и чуть ли не обреченно пробормотал Киан, оторвавшись от моего рта и отстранившись на мгновение, только для того, чтобы освободить себя из штанов. — Прости.
Вместо ответа я закинула ногу ему на поясницу, упираясь пяткой, и приподняла бедра, открываясь полностью. Впитала без остатка его расфокусированный взгляд и шипение, как от ожога, когда он стал прокладывать себе путь в мое тело, абсолютно не представляя, что за звуки издавала сама. Но точно не молчала, потому что его вторжение внезапно ощутила не только между моих распахнутых ног, а полноценным скольжением по всем моим нервным окончаниям одновременно. Да и не вторжение это вовсе, а нечто долгожданное, о нехватке чего я подозревала только на уровне подсознания. Вцепилась в спину Мак-Грегора пониже лопаток, теряя разум не только от мощных, выбивающих мои все более отчаянные всхлипы толчков, но и от восхитительной работы его упругих мускулов. Он врезался в меня яростно, с влажными шлепками кожа об кожу, жестко целовал, до привкуса металла и соли во рту, отстранялся, приподнимаясь, бросал взгляд между нашими телами, зверел еще больше и бросался опять терзать мой рот. Мне уже было жарко, сладко, крышесносно, едва ли не чересчур, уже вот-вот, а Киан, кажется, только набирал обороты. Я укусила его за плечо, поймав первую волну, а после голова откинулась, от макушки до пяток пронзало снова и снова, а он все не унимался, не давая мне земли коснуться, толкая в свободное падение до тех пор, пока мое тело не обмякло, исчерпав весь запас кайфа, который, видимо, могло испытать за один раз. И только тогда Мак-Грегор просунул под мою спину