— Пошли, — кивнул в сторону леса Илья. — Мотылек, разведи пока костер.
Он вручил мне листки, зажигалку и вместе с Софией скрылся в тени деревьев.
Превозмогая боль, я собирала сухие ветки. Даже трухлявое полено смогла дотащить до кострища. На удивление, у меня получилось зажечь огонь, хотя и потратила на это все силы. Но должна же я была сделать хоть что-то полезное. Не вечно же прятаться за спиной Ильи.
Капля пота попала в глаз, и он защипал. Я подошла к реке и промыла глаза. Мелкие камушки впивались в колени. Я вдохнула воздух полной грудью и закашлялась от назойливого аромата двух душ — корицы и жасмина.
Не осмелилась обернуться. Страх сковал тело. Я не знала, что делать. Закричать? Вряд ли Илья меня услышит.
Они приближались медленно и тихо.
Я судорожно соображала, как лучше поступить, и не придумала ничего лучше, чем погрузиться в реку.
Бурлящий поток сбил меня с ног, но я успела бросить взгляд на берег, где стояли растерянные Марат и Боря.
Я благодарила судьбу, что не попала в лапы игроков. Течение уносило все дальше, на середину реки. Я ударилась ногой о валун, но не почувствовала боли. Мышцы окаменели от холода. Вот-вот и схватит судорога.
Я постаралась зацепиться за злосчастный валун, но скользкие продрогшие пальцы не подчинялись.
Меня закрутило в водовороте, затягивая под воду с головой. Барахталась изо всех сил, но не могла всплыть на поверхность. Река не отпускала, кружа в ледяном танце. Воздуха стало не хватать настолько, что я втянула носом воду. В бессознательном состоянии ухватилась за мотылька и почувствовала, как кто-то вцепился в мои волосы и потянул вверх.
К горлу подступил кашель. Я распахнула глаза и увидела прекрасное лицо Ильи. Вытолкнула воду из легких и перевернулась на живот.
Первый глубокий вдох словно оживил. Я не могла надышаться, хотя и улавливала запахи двух новых душ.
— Зачем полезла в реку? Я такой страшный? — рассмеялся Марат и протянул мне руку, чтобы помочь подняться на ноги.
С его мокрых волос стекали капли воды. Он спас меня! Но как? Зачем?
— Она у меня отчаянная, — подмигнул ребятам Илья.
Боря недовольно покачал головой и пошел в сторону горящего костра. Я полетела вслед за ним на пламя, словно мотылек. Только огонь мог согреть обмороженные конечности.
Илья подкинул дров и прижал меня к себе. Стало тепло и спокойно.
София с улыбкой нанизывала на отшлифованные ветки грибы.
— Зачем вы ее напугали? Нельзя было меня подождать? — возмутился Илья и погладил меня по щеке.
— Да кто ж знал, что она от нас по реке задумает сбежать! Это хорошо, что я могу дышать под водой, иначе обоих засосал бы водоворот. Горные реки опасны, — посерьезнел Марат, перевернув руки тыльной стороной к костру.
Парни дружелюбно настроены. Они не собираются нас убивать. А я не на шутку испугалась за свою жизнь, ведь не могла им доверять. Даже Илья до конца не мог.
Интересно, они знают, что меня посчитали святой?
— Почему вы здесь? — охрипшим голосом спросила я и закашлялась. В горло будто камней насыпали.
Илья обеспокоенно посмотрел мне в глаза и еще сильнее прижал к груди. Дыхание участилось от такого жаркого объятия, но я быстро переключилась на парней.
— Ты ей не сказал? — приподнял брови Боря.
— Я не был уверен в том, что вы нас найдете. Да и Лариса уговаривать умеет.
— Друг! Ты чего?! Обижаешь, — посерьезнел Марат.
— Что там происходит? — спросила София, прерывая выяснения отношений друзей.
Боря выругался матом, жестом извинился перед девушками за эмоциональный выпад и продолжил более спокойно:
— Когда вы сбежали, мы удерживали Ларису от погони, но так и не смогли. Сегодня утром мы нашли ваш лагерь. Вас с Ланой там не оказалось. Лариса разозлилась. Посчитала, что Маша должна стать первой.
Боря выхватил из рук Ильи фляжку, сделал глоток и попросил сигарету.
— Лариса с Ботаном решили, что Маша святая и принялись выбивать из нее признание. Все в один голос твердили, что Лана святая, показывали икону, но без толку. Важна была расправа, а не здравый смысл.
Марат глубоко вздохнул и потеребил золотой перстень на пальце.
Илья занервничал, я ощущала дрожь в его теле.
— Барби вырезала ей глаза. На помощь пришел тотем, но с лисами разобрался Ботан. Растения передушили животных. Маша сразу умерла. Не выдержала боли… — Марат помедлил, уставившись невидящими глазами на горизонт. — Они увидели на плече мертвой Маши вместо пентаграммы надпись: чревоугодие. Разозлились, отрезали ей руку, зажарили и съели.
У меня зуб на зуб не попадал от страха. Я представила эту картину и на глаза навернулись слезы.
— Почему вы ей не помешали?! — закричала я.
— Мы хотели, — тут же ответил Марат, сорвал травинку и ногтем выжал из нее сок. — Не успели. Ушли охотиться, а когда пришли, Маша уже была мертва. Остальные наблюдали за этим зверством, но боялись вмешаться. Уязвимых можно понять…
— А Аня?! — воскликнул Илья.
— Боря изнасиловал ее в озере еще до расправы, и она сбежала, — процедил Марат.
Боря опустил взгляд, сжимая кулаки.
— Вот козлина! Все равно трахнул! — взорвалась София. — Идиота кусок! Она найдет тебя и сожжет заживо, помяни мои слова!
Боря пожал плечами.
Я не увидела в нем раскаяния, и стало жутко.
— Что с Назаром? — с надеждой спросила я.
— Все хорошо. Лариса, Ботан, Артур и Назар спелись. Только Эльвира пыталась защитить Машу. Они привязали ее к дереву и заставляют рисовать еду и алкоголь. Мы сбежали оттуда недавно. Лара думала, что мы за нее. Увидеть бы сейчас ее лицо, — ухмыльнулся Марат.
— Кстати, твой? — обратился ко мне Боря, снимая лямки с плеч.
Я сразу узнала свой рюкзак.
Глава 42
Лана
Этой ночью я не могла уснуть. И не потому, что камни впивались в спину, а Илья горячо меня целовал. Я никак не могла понять, почему Назар так поступил. Искала ему оправдание, но не находила, ведь он мог сбежать так же, как мы. Что будет дальше? Не хочу, чтобы он умирал. Не хочу, чтобы перешел на сторону Ларисы. Он не должен так ударить в грязь лицом. Я не позволю.
Илья поцеловал меня в ключицу и посмотрел в глаза.
— Ты не здесь. О чем думаешь?
Я погладила его по шершавой щеке. Уже пробивалась щетина. Провела пальцем по теплым губам и проговорила:
— Не могу поверить в то, что случилось. От Назара я не ожидала.
Я приготовилась выслушать речь о том, что брат плохой и зря ему доверяла, но услышала:
— Мы не знаем, как все происходило на самом деле. Быть может, у него не было выбора. Он так же, как и все мы, борется за свою жизнь. Не осуждай, пока не узнаешь.
Меня успокоили слова Ильи. Если все так, как он говорит, мне не за что ненавидеть брата. Знать бы наверняка.
— А что видения? Ты не видел этого?
— Нет. У меня уже давно нет видений. Я играю вслепую, — признался парень.
— Тебе страшно?
Он улыбнулся краешком губ, прижал меня к груди, и я услышала, как часто бьется его сердце.
— Мне страшно, когда тебе больно, а я ничего не могу сделать.
Я не нашла, что сказать, просто слушала, как бьется его сердце. Как вздымается крепкая грудь. Трогала волоски вокруг пупка. Желала спуститься ниже, но стыд не позволял.
Кто придумал эти рамки, которые заложены в нас с юности? Зачем? Я понимала, что все это сейчас, как пыль в воздухе. Видно только при свете солнца. Но не могла переступить через себя. Это тот случай, когда мужчина должен взять все в свои руки и как бы я ни противилась, завлечь меня в пьянящий порок. У него почти получилось в замке, но тогда я была пьяна, а сейчас нет. Так сложнее.
Мне хотелось сполна ощутить его близость, но сковывал страх перед болью. Я натерпелась ее за последние часы с лихвой и была не готова к новой. Как отреагирует мое тело, если в нем окажется мужская плоть? Вдруг я потом вообще не смогу ходить!
Глупости, конечно. Все через это когда-то проходят.
Я смотрела в глаза Ильи, упиваясь его запахом, а внутри боролись два сильных чувства: страх и возбуждение. Какое из них сильнее, пока не понимала.
Парень встал на ноги и протянул мне руку.
— Пойдем со мной.
Он кивнул в сторону темного леса, и дыхание перехватило, когда я осознала, на что он намекает. Сладострастная улыбка не сходила с лица Ильи, а голубые льдинки горели так же ярко, как костер неподалеку.
Я посмотрела на спящих игроков и вложила ладонь в его руку. Илья снова, как пушинку, взял меня на руки. Я обвила его шею и губами прижалась к колючей щеке.
С каждым шагом его сердце билось быстрее, а дыхание становилось тяжелее. От нахлынувших чувств не могла удержаться от дрожи в коленях. Меня накрывало волнами желания, которое все же оказалось сильнее страха.
Кожа покрылась мурашками, когда Илья остановился у подножия широкого дерева в глубине леса. Вокруг чарующая томная темнота. Звуков почти нет. Только наше дыхание и биение сердец.
Илья присел на траву и положил мою голову себе на колени. Он убрал волосы с моего лица и наклонился для поцелуя. Едва касался моих губ, будто дразнил, а я так хотела страсти. Обхватила его голову руками и покрыла рот жадными поцелуями. Наслаждалась его влагой, не в силах оторваться, словно вкушала сочный фрукт.
Дыхания не хватало обоим, но остановиться мы уже не могли.
— Как же я люблю тебя, мой мотылек, — зашептал он, доводя этими словами меня до исступления.
Я запустила руки под его футболку, ногтями впиваясь в горячую кожу. Царапала со всей страстью, уверенная в том, что не причиню вреда.
Илья издал что-то вроде рычания, поднялся и подхватил меня за бедра. Я скрестила ноги у него на талии. Он прижал меня к дереву, впиваясь губами в шею, спускаясь к груди. Сердце заколотилось с такой силой, что удары отзывались в висках. Воздуха не хватало. Я жадно глотала кислород. Слышала собственные вздохи будто вдалеке. Мозг отключился, а внизу живота сладостно заныло.