Один из шестиногих, подойдя к стоявшим в сторонке от хоровода брату Лэльдо и кошке, вежливо передал на широкой волне:
— Здравствуйте. Я слышал вашу речь. Но кто вы?
— Я — человек, а Лэса — из племени иир'ова. Мы прибыли с американского континента, с другой стороны земного шара.
— Шара? — удивленно переспросил шестиногий. — Земля никогда не была шаром. Впрочем, сейчас это не важно. Пусть эта ложь останется на твоей совести. Мы — народ болотных караморов. А это дивное существо, волшебно светящееся, тоже явилось с вами?
— Да, — кивнул молодой эливенер. — Только в нем нет ничего волшебного. Это уроборос, из Карпатских гор. Обычный человек.
В глубине фасеток на мгновение вспыхнули малиновые искры — и тут же погасли. На эливенера и кошку пахнуло запахом сдерживаемого гнева.
— Не надо так говорить, — предостерег путешественников карамор. — Не называй его обычным!..
— Извини, — поспешил исправить свою ошибку брат Лэльдо. — Я сказал это, не подумав.
Он понял, что в отношении местных жителей к уроборосу таится нечто религиозное. Ну, а когда сталкиваешься с неизвестным тебе культом, всегда следует соблюдать предельную осторожность. Придется выяснять постепенно, в чем тут фокус…
С другой стороны поляны вышли аборигены, подоспевшие от озера. Это были крупные голубые ящерицы, просто ящерицы, но наделенные весьма солидным интеллектом. Они обошли хоровод танцующих обитателей деревьев, смешались с караморами и принялись что-то обсуждать на направленных волнах. Брат Лэльдо и Лэса сочли за нужное подслушать их разговоры. У путешественников просто не было другого выхода. И услышанное просто ошеломило их. Судя по тем репликам, которыми обменивались представители трех народов, юный уроборос был существом, о котором упоминалось в древних пророчествах. В целом история (позже уточненная с помощью все того же мысленного подслушивания) выглядела так.
…В давние, незапамятные времена, много сотен лет назад, все три народа — караморы, грибные долгоносики и голубые ящерицы — селились на куда более обширных территориях, тянувшихся к северу. И каждый народ занимал одну из соседствующих полос здорового пространства. А поскольку на полосах с искаженным ментальным полем никогда не водилось никаких хищных зверей и не было опасных для людей болот или оврагов, то и не было никаких помех к общению трех в общем-то родственных культур. Все жители севера занимались тем, что поддерживали стабильность окружающей среды. Голубые ящерицы следили за чистотой вод — за реками, ручьям и озерами, не позволяя размножаться уродам-мутантам. Грибные долгоносики наблюдали за лесной и полевой флорой, помогая выжить перспективным видам и с особым удовольствием занимаясь селекцией грибов. Средой обитания караморов всегда были болота, чрезвычайно важные для севера. Через болота земля сбрасывает излишки влаги, а в теплой влажной среде, как известно, с особым удовольствием развиваются и болезнетворные микроорганизмы, и вредоносные насекомые. Караморы благодаря своим уникальным прирожденным способностям могли поддерживать в этой области полный порядок.
А потом, около шестисот лет назад, на земли трех народов начала понемногу надвигаться беда. Она шла с запада и имела облик гигантских тварей, формой немного похожих на народ Голубых Ящериц. Их даже и назвали похоже — ящерозаврами. Невероятно большие звери обладали толстой чешуйчатой шкурой, маленькой головой с широкой зубастой пастью, крепкими ядовитыми когтями и длинным гибким хвостом, способным с легкостью перешибить человека пополам. Ящерозавры ходили, а точнее, прыгали на мощных задних лапах, передними ловко хватая животных и людей.
Поначалу эти страшные хищники лишь изредка устраивали набеги на земли трех народов, к тому же приходили небольшими группами, по две-три твари. Потом стали появляться чаще, целыми стаями, и с каждым их появлением гибло все больше и больше людей. Мирным племенам пришлось взяться за оружие, но воевать с гигантами оказалось им не под силу. И людям пришлось отступить. Они с каждым десятилетием отходили все дальше и дальше на юг, и в конце концов сгрудились на одной-единственной полосе здорового пространства, а численность каждого племени при этом все сокращалась и сокращалась…
И вот около трехсот лет назад мудрецы и ворожеи трех народов в ночь на Ивана Купала собрались вместе, чтобы устроить великое волхование и прозреть будущее своих соплеменников. И было им дано знание о том, что придет с юга живой светящийся цветок, и от него наберутся сил племена, и смогут истребить логовища хищников вместе с их потомством. И тогда вновь придут расцвет и благоденствие на их земли.
И цветок пришел.
Глава 42
— Ну и что в нем похожего на цветок? — недоуменно спросила иир'ова. — Я ведь правильно поняла, они приняли за этот чудо-цветок нашего Дзз?
— Да, я думаю, это так, — кивнул брат Лэльдо. — А насчет похожести… ну, есть же цветы с игольчатыми лепестками… а когда он сворачивается в кольцо, тем более можно при желании увидеть сходство. В легенде-то говорится о живом цветке. Интересно, а где эти ящерозавры обитают, кому-нибудь тут известно?
— Спроси — и тебе ответят, — усмехнулась кошка.
— Спрошу, конечно.
И, не откладывая дела в долгий ящик, молодой эливенер подошел к одному из караморов, столпившихся поодаль от все еще танцующих долгоносиков, и спросил на общей волне, чтобы его могли услышать все присутствующие:
— А вы знаете, где находятся берлоги ящерозавров?
— Конечно, — кивнул круглой головой карамор. — На больных территориях. Там, где невозможно говорить мысленно. Отсюда — чуть к северу, и по обе стороны от этой полосы, на восток и на запад.
— Велика ли их популяция?
— Не знаю, и никто не знает в точности. Но, думаю, их на самом деле не так уж много. Слишком они велики, таким трудно прокормиться. Или же их ареал обитания уходит далеко на запад.
Иир'ова подошла поближе. У нее тоже накопились вопросы.
— А как вы с ними воюете? — осторожно поинтересовалась она. — Можно узнать?
— Да, конечно, — улыбнулся безгубым ртом карамор. — Мы, например, копали ямы на их тропах, и они туда падали и гибли на кольях, но при их размерах… Ну, понимаете, пока мы сможем вырыть яму необходимой глубины, они сожрут половину племени! Мы разбрасывали ядовитые приманки, но их, похоже, никакой яд не берет. Изредка только их детеныши травились, и все. Да много чего мы делали, — огорченно вздохнул карамор. — Наши мудрецы утверждают, что ящерозавры то ли заворожены, то ли вообще являются оборотнями… ну, не совладать нам с ними!
— Оборотни? — удивилась степная колдунья. — Нет, это вряд ли. Оборотни, как правило, не имеют постоянных берлог, и уж тем более не приносят детенышей… нет, это обычные звери, мне кажется. Впрочем, надо на них взглянуть поближе. Да, кстати, а при чем тут цветок? Что, в пророчестве вот так в точности и сказано — светящийся цветок, и все?
— Не совсем так, — послышался чей-то мысленный голос со стороны, и к говорившим подошла голубая ящерица. Она села по-собачьи, подобрав под себя хвост, и, взмахнув короткой рукой, начала объяснять:
— Если уж быть совершенно точными, пророчество звучит так: «Придет светящийся, и принесет цветок, запах которого изгонит тварей и придаст племенам новую силу». Но люди есть люди, они вечно все путают. У них получился «светящийся цветок». Смешная ошибка, ничего больше.
Придет светящийся и принесет цветок… Брат Лэльдо вздрогнул от внезапно возникшей мысли. Лэса тут же вопросительно уставилась на него. Эливенер мысленно бросил ей одно-единственное слово, придав ему вопросительную интонацию:
— Чеснок?
— У нас есть семена, — поняла иир'ова. — Надо попробовать.
— Долго они еще собираются плясать вокруг нашего малыша? — спросил брат Лэльдо.
Голубая ящерица усмехнулась, показав острые белые зубки, и оглушительно передала:
— Эй, долгоносики, оставьте парня в покое! Он устал, дайте ему отдохнуть!
Хоровод распался, крылатые человечки, ничуть не обидевшись, расступились и позволили уроборосу присоединиться к друзьям. Бедняга несколько раз встряхнул головой, чтобы прийти в себя, и бросился под защиту Лэсы.
Маленькие черные глаза ящерицы внимательно всмотрелись в обоих путешественников по очереди.
— Похоже, у вас есть какая-то идея, — твердо заявила она. — Выкладывайте.
— Это только предположение, — осторожно ответил молодой эливенер. — Но мне кажется, есть смысл его проверить…
— Не тяни, — резко бросила ящерица.
— Мы в самом деле принесли с собой семена одного растения… оно местное, в смысле, с вашего континента. На некоторых монстров к югу отсюда оно неплохо действует.
— Давай, — приказала ящерица, протягивая маленькую руку с тонкими длинными пальцами.
— Там, в мешке, — брат Лэльдо махнул рукой, показывая туда, где лежали их с Лэсой заплечные мешки и посохи. — Малыш, принеси ты. Так лучше будет.
Уроборос понимающе кивнул и со всех ног помчался к сложенным кучкой вещам. Он довольно долго копался, отыскивая в одном из боковых карманов затянутый бечевкой кожаный мешочек с семенами чеснока, а после в том же темпе вернулся обратно и протянул семена брату Лэльдо. Но тот покачал головой, и мешочек был вложен в тонкую руку голубой ящерицы.
Ящерица внимательно обнюхала мешочек, а потом, видимо, позвала долгоносиков, хотя путешественники и не услышали ее зова. Но четверо крылатых человечков, вытянув вперед хоботки, быстро подошли к ним и вопросительно посмотрели на ящерицу. Она развязала мешочек и высыпала на ладонь немного семян. Долгоносики взяли по одной штуке и стали очень пристально их рассматривать. Путешественникам и уроборосу оставалось лишь наблюдать за происходящим.