— Зачем? — Адмирал вполне искренне удивился. — Парень ты неболтливый, специалистом-исследователем не являешься, так что из-за этого тебе жизнь ломать? Но уж напишешь все в двадцати вариантах и расскажешь раз сто, не меньше. Ну и подписочку, само собой. Сам знаешь. Учет и контроль. Кроме того, в небе сейчас совсем не простое положение. Самолеты мы еще как-то восполняем, а вот убыль пилотов просто катастрофическая. Пришлось даже сократить время подготовки до одного года. Научить летать за такое время, конечно, можно, хотя и сложно. А вот натренировать организм на перегрузки — никак. А гады эти все налегают. Мы уже пару раз даже ядерными зарядами долбанули, когда они над Крайним Севером выползли. Сейчас, конечно, все работает на оборонку, но положение очень тяжелое. Так что будешь летать и, я надеюсь, сбивать. Нам бы еще месяца три-четыре продержаться.
— А потом? — Барков насторожился.
— Всему свое время. — Воропаев насмешливо прищурился. — Как говорили наши предки, меньше знаешь — крепче спишь.
В итоге все оказалось не так страшно, как полагал Анатолий. Во всяком случае проще, чем когда он потерял ракету на учебном вылете. Тогда из него просто душу вынули, а сейчас так, потрясли слегка да обкололи всего медицинскими датчиками. К его и медиков удивлению, генокод почти соответствовал человеческому, а различия были скрыты довольно глубоко.
Полноценное медицинское обследование показало, что, кроме роста и веса, новое тело значительно быстрее, а реакция близка к предельным для человека значениям. Биологи из исследовательского центра буквально хороводы вокруг него водили, потому что образцы инопланетной жизни попадали к ним в руки совсем не часто. Гораздо больше внимания досталось привезенным образцам оружия и снаряжения. Специалисты уже вовсю копались в них, забуксовав лишь на кинжале, снятом с убитого в племени старика. Как ни бились специалисты, им не удалось взять пробы материала, так что пришлось утешиться рентгеноструктурным анализом и прочими внешними методами.
Уже через месяц, когда его выдоили досуха, пришлось еще ненадолго лечь в госпиталь, где ему вернули прежнее лицо, а в спецотделе заменили данные по ДНК и отпечатки пальцев в документах.
Лишь только после того как он стал узнавать себя в зеркале, Анатолий решился позвонить отцу. Именно тогда он увидел, как тот, кого в молодые годы прозвали Терминатором за предельную жесткость характера, молча плачет, касаясь кончиками пальцев экрана. Потом была бурная встреча дома и мама, которая первое время крепко держала его за руку, словно боясь, что сын снова исчезнет. Спокойно отреагировала лишь младшая сестренка, которая, гордо посмотрев на родителей, сказала:
— Я же говорила, что он прилетит!
Потом забралась к нему на колени и не слезала весь вечер, так и уснула, свернувшись калачиком, словно котенок. А утром, словно вихрь, ворвался старший брат, бросивший все дела и полночи добиравшийся на перекладных с самого Дальнего Востока, где строился новый подземный исследовательский центр.
Неделя, отпущенная Баркову на семейные дела, пролетела словно одна секунда, и рано утром, сопровождаемый всей семьей, он вылетел в Донецк на кадровую комиссию.
ГЛАВА 7
12 июня сего года при преследовании нарушителя государственной границы России в нейтральных водах Баренцева моря дежурная пара Су-65 под командованием старшего лейтенанта Субботина попала в организованную засаду и подверглась массированной атаке противозенитными ракетами с борта фрегата ЕАС «Си Тендер». В результате атаки оба истребителя получили тяжелые повреждения и упали в воду. Спасательная операция, проведенная силами Спасательной службы Северного флота, результатов не дала. Летчики — старший лейтенант Субботин и лейтенант Кучин признаны погибшими.
Резолюция командующего Оперативным районом Север-1 контр-адмирала Сергиенко
Командиру 32-й дивизии подводных лодок к-ну 1-го ранга Шубину
Коля, достань мне этих тварей!
Кадрово-медицинский центр, Донецк, Россия
Кадрово-медицинская комиссия, рассматривавшая его дело, чуть забуксовала, когда один из врачей внимательно вчитался в данные медицинского обследования.
— Позвольте, но здесь явная ошибка. — Он поднял планшет, чтобы было видно коллегам. — Устойчивость к нагрузкам — шестнадцать единиц! Я как специалист утверждаю, что это просто бред!
— Бред? — Начальник комиссии нахмурился, сведя кустистые брови в одну ломаную линию. — А чья подпись? Генерал-лейтенанта Завойского? Так, спокойно. Сейчас все выясним. — Он набрал номер и приложил пластинку коммуникатора к уху. — Станислав Петрович? Тихонов беспокоит. Да, по старшему лейтенанту Баркову. — Он помолчал в трубку, через некоторое время отключил связь и посмотрел на начмеда.
— Ну что, ошибка, как я и говорил? — с торжеством в голосе произнес полковник.
— В общем, да. — Генерал Тихонов насмешливо прищурился. — Там центрифуга на шестнадцати чуть не развалилась, так что они написали эту цифру. А вообще Завойский рекомендовал нам посмотреть на последнюю страницу заключения и делать выводы.
На последней странице была информация о пребывании Баркова в центре физической модификации и завершении экспериментальной программы в полном объеме.
— Ну что ж. — Генерал отложил планшет и внимательно посмотрел на Анатолия. — Здоровье у вас, гм… в порядке, так что давайте на сортировку.
Одна из флотских сортировок, работавшая на базе «Минск», принимала возвращавшихся из госпиталей и распределяла их по частям. Пилоты сдавали предписания и после первичного медосмотра отправлялись на симуляторы и тренажеры, а через несколько дней вылетали на тренировочные полеты.
Быстро проскочив все предварительные стадии, Анатолий, проверившись в очередной раз у доктора, прошел в ангар и стал дожидаться очереди на тренировочный вылет на учебно-боевом Миг-53 «Орлан». Простая и надежная, словно титановая гайка, машина была штатной «летающей партой» для всех военных летчиков России и десятка других государств.
Экраны показывали, как идут дела у других офицеров; впрочем, на них никто не смотрел. Не было там ничего интересного. Полет по заданным координатам, стрельба из бортового оружия по кучам металлолома, в которые превратилась списанная боевая техника, и возврат. Пилоты травили байки, рассказывали случаи из жизни, скрашивая ожидание, или просто сидели вдоль стены, прикрыв глаза.
На технической площадке стояли еще три «Орлана» и незнакомая Баркову машина очень необычных очертаний. Короткие стреловидные крылья и тонкий вытянутый корпус с узкой клинообразной щелью воздухозабора. Весь облик машины, несмотря на скрадывавшую формы толстую ткань, был настолько хищным и стремительным, что казалось, машина летит, даже когда находится в покое.
Анатолий подошел ближе и стал жадно, словно подросток, осматривать машину. Видя, что никому нет до него дела, он осмотрел все, до чего мог дотянуться, и в паре мест заглянул под брезент.
— Что, интересно? — Пожилой мужчина в замасленном комбинезоне подошел откуда-то из-за спины и остановился рядом.
— Не то слово. — Барков восхищенно коснулся обшивки кончиками пальцев. — Мечта!
— Су-72 «Сапсан». Полсотни тонн сухого веса и двенадцать тонн оружия. Машина хорошая, но тебе на ней не летать, ты уж извини.
— А чего так? — Барков заинтересованно и несколько разочарованно посмотрел на техника.
— А смысл? Существующие машины и так быстрее и крепче, чем люди. А тут характеристики такие, что человека просто размажет. Это беспилотник. Только заводчане все еще разбираются с интеллектуальной системой боя и системами управления.
— Как беспилотник? — Старший лейтенант удивился. — Их же почти не делают?
В свое время все страны отдали дань этому увлечению, но в реальном бою оказалось, что мало-мальски мощная система постановки помех просто лишает машину связи, и в лучшем случае она автоматически поворачивает домой. В худшем ее, лишенную возможности маневрировать, просто сбивают, словно сидячую утку. Но даже в том случае, если канал управления не потерян, задержка в управлении, связанная с удаленностью оператора, лишала его возможности вести воздушный бой. Беспилотники еще применялись для тактической разведки и ударных операций против технически примитивных армий, но на современном поле боя ему было абсолютно нечего делать.
— Да там что-то умники намудрили с мозгами, и вроде как получаться стало, но вот уже который день возятся со своей аппаратурой. То вроде все заработало, и мы готовим птичку, а потом отказ, и все по новой. Здесь не только система связи, здесь вообще все новое. Говорят, броня держит попадание луча «калоши» до полутора секунд, а это, как ты сам понимаешь, довольно много. Еще стоит комбинированная силовая установка. Турбина, совмещенная с прямоточником, и ракетный движок для высоких орбит. Сейчас решетка закрыта, но в принципе он может взлетать даже вертикально на гравитронах. Говорят, с «тарелок» стянули технологию.
— Ты смотри! — Майор с резкими, словно рубленными, чертами лица толкнул в бок своего собеседника, привлекая внимание к тому, что происходило на экране. А там и в самом деле творилось неладное. Пара, выполнявшая групповой полет на низкой орбите, видимо, зашла на мишень для стрельбы, но в какой-то момент из брюха истребителя вырвался сноп огня, и его закрутило в сторону второй машины. Именно столкновение двух «Орланов» и увидел Анатолий. От удара машины сцепились и, видимо, потеряв управление, начали падать к земле.
— Писец, — прокомментировал ситуацию опытный майор и пояснил для замерших вокруг пилотов: — Пара спасателей сейчас ищут одного щегла в девятом секторе, а другая пара на профилактике.
— А мы? — Один из офицеров вскинулся, словно кто-то усомнился в его качествах.
Майор горько усмехнулся:
— Не успеем. Через пять минут они войдут в Европейский сектор и их просто разнесут в пыль, чтобы не рухнули на землю. Там же топлива тонн десять у каждого. Рванет так, что мало не покажется.