Где-то в глубине разума крутилась мысль: «Откуда вообще на Домовом, почти стабильном острове могла взяться такая мощь?» — но времени на ее обдумывание не было вовсе…
Адам на миг прикрыл глаза, чувствуя, как по коже продирает ледяное прикосновение огня. Он и сам бы не мог найти более правильных и точных определений. Парню казалось, что ему одновременно и холодно, и жарко. Кожу жгло так, словно он шагнул в центр разгорающегося пламени, и при этом его бил дикий озноб — энергия аномалии переходила все мыслимые и немыслимые пределы, а потому парня просто колотило.
Нужно как можно скорее найти свой медальон. Это хоть чем-то поможет. Конечно, надежды на то, что все разом устаканится, нет, но станет чуть-чуть полегче.
В лучшем случае.
О том, что было бы в худшем, — например, какова реакция организма на передоз энергии, — Адам предпочитал не думать.
Он мотнул головой: все качнулось, поплыло… кухонные шкафчики из деревянных стали пластиковыми, ярко-алыми, сделанными в стиле хай-тек…
Теперь — встать.
И попытаться вспомнить, где он мог потерять кулон.
На кухню Адам точно вошел уже без медальона. Значит, он должен быть в той комнате, где парень валялся на диване.
Мерзкую мыслишку, нашептывающую, что Адам вполне мог потерять бронзовую подвеску на улице, в промежутке времени между тем, как позвонил в офис и оказался здесь, парень постарался загнать подальше. Ворон его знает, насколько эта квартира далеко от места, где Адам рухнул в обморок.
Вот кстати, еще один вопрос на засыпку. Аномалия была класса пятого. Это, конечно, опасно, но не смертельно. Как она могла скакнуть до первого класса, чтобы этого не заметил никто из Стаи, почему все умчались на вызов в другую часть города и почему Адам свалился в обморок? Даже если произошел резкий скачок на несколько ступеней (что мы сейчас и имеем), это не было поводом для обморока. По крайней мере, так утверждали все инструкции.
Один раз Адам им не поверил. Итог? Выгорание, резкий спад способностей и потеря должности. Хорошо хоть после этого позволили статистом остаться. Родители бы с ума сошли, узнай они, что сыночка изгнали из Стаи. Спасло лишь то, что они последние пять лет в Ростове не живут. А то было бы шороху…
Впрочем, сейчас не время и не место для подобных размышлений. Нужно просто найти свой кулон.
И для начала стоило посмотреть в той комнате, где Адам очнулся.
Ну или хотя бы доползти до этой комнаты.
Встать со стула удалось с третьей попытки — ноги попросту не держали, да еще и рукой о стол пришлось опереться, а тот, как назло, решил укоротить ножки и уменьшиться раза в два…
Имке обратила внимание на вялые попытки гостя встать, заломила бровь:
— Что-то случилось?
— Я же вроде сказал, — хрипло выдохнул Адам. — Мне нужен мой кулон.
— Да? — Удивление в ее голосе было настолько искренним, что Адам даже поверил. Правда, нотки иронии все-таки уловил. — Я что-то пропустила?
Майя на парня старалась не смотреть. Во-первых, он хоть и был галлюцинацией, но все равно оставался «принцем на белом коне», а значит, продолжал ей нравиться — сердце то и дело начинало сбиваться с ритма, во рту пересыхало…
А может, это все из-за слишком сильных галлюцинаций? Вон окно, которое только что было нормального размера, уменьшилось, втянуло в себя гардины, поднялось под самый потолок и осталось там.
Ну или сами галлюцинации от того, что кружится голова, сбоит сердце и пересыхает во рту.
Хотя на простуду не очень похоже…
— А, нет, — оживилась Имке. — Точно, говорил про кулон, было такое. Ты до него доползти хоть сможешь?
— Доползу, — мрачно буркнул Адам, наконец утверждаясь на ногах.
Глубоко вздохнув и собираясь с силами, он направился к выходу из кухни.
Не дошел.
По коже вновь ударила волна холодного огня. В голове вдруг словно паровой молот застучал, а перед глазами поплыл багровый туман. Адам покачнулся…
В плечо вцепились тонкие девичьи пальчики, а недовольный голос зашипел:
— Ты что сидишь как дура, глазами хлопаешь?! Помоги, я одна его не удержу! Он же сейчас лбом стену прошибет! Или лоб разобьет!
Последующее Адам запомнил плохо. Кажется, его подхватили и со второй стороны, помогли куда-то пройти, усадили… Или уложили?!
Когда туман перед глазами спал, парень обнаружил, что он все-таки лежит. Причем лежит на чем-то ровном, относительно мягком и смотрит бездумным взглядом на выкрашенный в ядовито-зеленый цвет потолок.
Впрочем, зеленым потолок был недолго. Уже через пару минут на нем проявились фиолетовые пятна, которые, постепенно разрастаясь, начали слипаться друг с другом, пока потолок не сменил полностью цвет.
Адам сдавленно застонал. От этих мельтешений у него вновь закружилась голова.
Под нос сунули какой-то вонючий флакончик:
— Но-но! Ты мне тут в обморок не сползай, а? А то придется действительно, как Дерик посоветовал, труп на свалку выбрасывать! Не, можно, конечно, чтобы тяжести не таскать, принести в сумке десяток эльфов со свалки, они за пару минут даже кости сжуют, но этих эльфов потом ведь не выведешь! Хуже тараканов, честное слово! И вообще. Что за вороны такие хлипкие пошли? Чуть что, сразу — брык! — и в обморок!
Парень зажмурился, пытаясь собраться с силами, а потому не придумал ничего лучше, как повернуть голову набок, — тогда потолка видно не будет.
Глаза рискнул открыть, только досчитав до десяти.
— О! Не сполз! — обрадовалась Имке, отставляя в сторону пузырек темного стекла.
Кроме нее в комнате была и Майя. Правда, в отличие от местной жительницы, эта девушка столь радостной сейчас не выглядела. Да и вообще, казалось, что девчонка, умудрившаяся увидеть аномалию, находилась в легкой прострации: взгляд был совершенно отсутствующим, и, похоже, ее совершенно не интересовало, в каком состоянии сейчас пребывает ее новый знакомый.
«Знакомому», надо сказать, приходилось тяжко. Ему одновременно было жарко и холодно, сердце колотилось как бешеное, а голова начинала кружиться при малейшей попытке сконцентрировать взгляд на окружающей обстановке. А еще следовало как можно скорее собраться с силами, встать, найти свой кулон, как-то определить, где поблизости проходит граница аномалии, и выбраться в нормальный мир. Ну и параллельно сообразить, как затащить в офис кого-нибудь из местных жителей и девчонку, видящую аномалии.
В самом деле, такая ерунда! Ничего сложного!
Ага, если бы…
— Не сполз, — хрипло согласился Адам. Он совершенно не придал никакого значения тому, что девушка перешла с «вы» на «ты». Сейчас имелись вопросы поважнее. — Я… где лежал?
Стены, оклеенные обоями в мелкий сиреневый цветочек, решили, что хорошего понемножку и пора переходить к чему-то более авангардистскому: пара ударов сердца — и по проявившимся белоснежным панелям разбежались многочисленные разноцветные портреты в стиле Энди Уорхола. Разве что изображенное лицо было Адаму совершенно незнакомо.
— Когда?
— До кухни.
Имке пожала плечами:
— Здесь. Если быть точнее — даже на этом диване. А до этого — в коридоре, где тебя Дерик бросил.
Адам не придумал ничего лучше, как перевалиться через край дивана, — сил на то, чтобы встать, у него просто не было, — рухнуть на пол и заглянуть под свое лежбище: в конце концов, это был самый простой способ определить, не завалился ли амулет за диван. Тем более что сейчас расстояние до пола порядочное, в щель можно даже руку спокойно засунуть.
Не завалился.
Пыль, грязь, трупики тараканов — и никакого намека на бронзовую подвеску.
Вытащить руку из щели под диваном удалось за несколько мгновений до того, как софа решила резко укоротить ножки и всей своей массой прижаться к полу. Адам чудом ладонь не прищемил.
Имке хихикнула.
Майя, как раз пытавшаяся найти логику в расположении портретов на стенах (раскиданы они были совершенно бессистемно: на одной стене десяток, на другой всего парочка, и все на одну морду), вздрогнула и перевела затуманенный взгляд на более подвижную, по сравнению со стенами, часть своих галлюцинаций. То бишь на «принца» и Имке.
Честно говоря, после того как Адама пришлось тащить из кухни в зал, у Майи возникли некоторые сомнения насчет собственного диагноза. Одно дело, когда ты что-то видишь, слышишь, и совсем другое — когда ты чувствуешь тяжесть. А «принц», надо сказать, был довольно увесистым. Пусть даже Майя тащила его не одна, а с помощью… А с помощью кого, кстати, если Имке — часть галлюцинации?
— Ты что на животе ползаешь? — Имке даже не попыталась помочь гостю встать.
Кажется, ее развлекало его поведение. С другой стороны, она ведь до сих пор не выкинула его на свалку, а что еще нужно?
— Кулон ищу.
— Его здесь нет, я ж сказала.
— Значит, посмотрим в коридоре. — Адам с трудом сел.
— Ну-ну, — фыркнула девушка. Перевела взгляд на Майю: — А ты чего стены рассматриваешь? Миста Харба никогда не видела?
— Кого? — не поняла студентка.
— Миста Харба. Главу Серых. — Имке ткнула пальцем в ближайший портрет. На нем, впрочем, как и на всех остальных, проявившихся в комнате, был изображен худой мужчина с длинным лицом и глубоко посаженными глазами. Вполне вероятно, что у героя портрета были седые волосы, — по крайней мере, судя по многочисленным морщинам, лет ему было порядочно, — но сейчас выяснить это не представлялось возможным. Яркие цвета на портретах в стиле поп-арт не давали никакой возможности определить, какими были реальные краски. — Давно он здесь не проявлялся. Причем, заметь, в прошлый раз — пару месяцев назад — цвета были классическими. Да и других картин было море. Того же Даккена пара портретов… Браймен тоже был…
Адаму удалось встать. Правда, для того чтобы удерживать вертикальное положение в пространстве, приходилось опираться ладонью о стену.
Имке прищурилась, окинула гостя долгим взглядом, на миг задумалась, поднеся указательный палец к кончику носа, и отчеканила: