— Ты какого черта в аномалию полез?! Мозгов вообще нет?! С твоим выгоранием, да без зашиты!.. Решил покончить жизнь самоубийством?.. Так три дня прогулов того не стоят!
Стоп. Точно. Прогулы. Три дня. Койоты.
У Адама как раз к этому моменту перестало булькать в голове, и он смог сообразить, что есть более насущные дела, чем подпирать спиной стенку.
Имке и Рута.
— Ты, кстати, — не успокаивался Кирилл, — где все это время пропадал? Забуриться в запой решил?
— Если бы, — фыркнул Адам, оглядываясь по сторонам.
Так.
Собственно, Кирилл Маркин — на груди переливается золотым светом бронзовый кулон, от которого расходятся едва заметные алые лучики. Уж он-то не дурак, в аномалию без защиты не полезет.
Другие оперативники. Убирают последствия аномалии. Собирают остатки энергии, счищают с земли начавшие подвядать цветы — все пойдет на пользу Стае…
Кто-то грузит в ближайший уазик два неподвижных тела…
Адам рванулся туда…
Точнее нет, не так.
Адам попытался рвануться туда. С трудом отклеился от стены, сделал шаг и почувствовал, что заваливается набок.
— Э-эй! — Парня подхватили, осторожно уперли все в ту же стену: — Ты тут не дергайся, а то не дай бог кони прямо сейчас двинешь. По ходу, тебе отдохнуть надо. О, Стеклов! Стеклов, хватит там топтаться, не мешай людям работать! Сюда иди!
Адам с трудом сфокусировал взгляд. Казалось, еще несколько мгновений назад все было нормально, а сейчас опять чувствует себя, словно он пьяный! Что за фигня?!
— Звал? — Димка привычным жестом поправил очки, глядя на приятелей поверх стеклышек.
— Да, — кивнул Кирилл. — Слушай, ты сейчас свободен, тут операм работа, учетчикам делать нечего, подкинь Эдика до дома? А то он же сейчас скопытится.
Адам мотнул головой. В ушах набатным колоколом отозвался пульс.
— Я… Там… Девушки…
— Тащи его к машине, — резко скомандовал Стеклов.
Адама бережно довели до старенькой иномарки учетчика, не менее бережно загрузили в салон. Статист все порывался освободиться из цепкой хватки приятеля, пойти к уазикам. Но у него не было сил даже на то, чтобы связно сказать пару слов, объяснить приятелям, что он хочет сделать!
Наконец тело Адама опустилось на кресло рядом с водителем, щелкнул центральный замок, и все, что успел разглядеть парень, с трудом повернув голову, — как уазик с гостьями из «параллельного мира» удаляется вверх по улице.
У статиста не было сил даже на то, чтобы ругаться.
Адам решил сдаться. События последнего часа вымотали его настолько, что хотелось просто закрыть глаза и не шевелиться ближайшие несколько дней. И будь что будет со всеми этими койотами, островами, аномалиями. В конце концов, если он сейчас перестанет дергаться и всего на несколько минут расслабится, с Имке и Рутой, которых могли сейчас повезти только в офис Стаи, ничего не случится.
Не помрут же они, в самом деле, верно?
Стеклов приятельски махнул рукой:
— Все, пока, я уехал. Завезу Верина и вернусь в офис.
Кирилл кивнул и отвернулся. У него было еще много работы по устранению последствий аномалии.
Правда, далеко путешественники не уехали. Адам жил в спальном районе, на Левенцовке, а машина Стеклова, попетляв некоторое время по историческому центру города, внезапно остановилась.
Учетчик выключил зажигание, пару минут тупо смотрел перед собой, а потом повернулся к сидящему рядам Адаму:
— Ну и что мне теперь с тобой делать?
До измученного мозга статиста не сразу дошло, что обращаются к нему. Он с трудом вычленил картинку в мельтешении солнечных пятен за окном. О! Вот это зеленое — тополь. То красное — дом. Кирпичный. Старый. Давно не реставрированный. Не дергается, не изменяется. Значит, по-прежнему дома, в родном мире.
Еще несколько минут ушло на то, чтобы повернуться к Стеклову и пересохшими губами пробормотать:
— Чего?
— А того, блин! — не выдержал учетчик, зло стукнув кулаком по рулю. — Я по всем инструкциям должен не домой тебя везти, а тащить в наш отдел…
— Куда? Зачем?
Вопросы Адам задавал больше для проформы. Он сейчас уже не понимал половины того, что ему говорят. На парня навалилось странное тупое оцепенение, подобное похмелью, казалось, все происходит за каким-то матовым стеклом, глушащим все звуки и стирающим половину поступающей информации.
— Так, понятно, — мрачно буркнул водитель и, сжав в кулаке свой кулон, шепнул несколько коротких слов.
Адам словно под холодный душ попал. Тело прошил мощный поток энергии, встряхнувший каждую клеточку, зарядивший весь организм силой.
Впрочем, только идиот не знал, насколько краткосрочно действие этого заклятия.
— Легче? — В голосе Димки проскользнули сочувствующие нотки.
— Вроде, — коротко выдохнул статист. — Спасибо.
— Нема за шо, — полушутливо откликнулся Димка и разом посерьезнел: — Какую же ты мне пакость подсунул, Верин. Вот что мне с тобой делать? — Учетчик нервно потер щеку.
На языке крутилось: «Везти в офис, я должен узнать, что с Рутой и Имке», но при этом Адам прекрасно понимал, что прежде, чем он доедет до места назначения, заклинание иссякнет, и он опять будет себя чувствовать, как рыба, вытащенная из воды. Вряд ли с ним кто-нибудь еще захочет поделиться энергией, а сам Верин в таком состоянии ничего не добьется.
Хотя… Может, это действительно подействовало тонизирующее заклятие, но до Адама наконец начало доходить, что что-то не так. Слишком уж странные вопросы задавал Стеклов.
— Ты о чем это?
Димка закусил губу:
— По всем инструкциям, Верин, я сейчас должен не домой тебя тащить, а сдать в отдел.
— В смысле?! — напрягся парень.
— В прямом!.. Ты вообще понимаешь, во что ты вляпался?! У тебя допуска нет!
— Допуска к чему?! — Адам заподозрил, что заклятие уже прекращает действовать.
Стеклов взвыл, как раненый зверь:
— Девчонку ты эту на руках тащил?! Тащил! А она из аномалий, и тебе это прекрасно известно, не строй из себя дурака! В центре нестабильности вторую видел?! Видел! Скажи спасибо, если никто не слышал, как ты ее по имени звал!
Какие-то шестеренки в голове у статиста начали состыковываться.
— Подожди. Ты хочешь сказать…
— Ничего я не хочу! — устало огрызнулся Стеклов. — А ты просто дурак.
Адам медленно потер виски. Получался какой-то бред.
— Ты хочешь ска… — Парень сбился на полуслове и попытался снова: — Ты знаешь… о том… — формулировать мысль было очень сложно, — что в аномалиях… может быть… разумная жизнь?!
— Я много чего знаю, — буркнул учетчик, снова стукнув руками по рулю. — А у тебя на эту тайну нет необходимой степени допуска! И теперь по всем инструкциям нам нужно проводить в отношении тебя служебную проверку!
— «Нам» — это кому?
— Ты действительно такой идиот или только прикидываешься? Учетному отделу, конечно!
— А при чем здесь учетчики? — осторожно уточнил Адам, чувствуя, что он все глубже проваливается в пучину нереальности происходящего.
Стеклов со стоном закатил глаза:
— Верин, такое чувство, что ты не в этом мире живешь! Чем мы, по-твоему, занимаемся?!
— Устранением последствий аномалий?
— Молодец, официальную формулировку знаешь назубок, — окрысился приятель. — А реально — чем?
— В смысле?! — оторопел Адам.
— Господи, Верин, ты… У меня просто слов нет, какой ты идиот! Мы — служба безопасности!
Статист так и окаменел.
— А… Э…
Кажется, где-то там на небесах ошиблись и Адама телепортировали обратно немножко не в тот мир.
— Вот именно, — зло буркнул Стеклов. О чем-то задумавшись, пожевал челюстями и повернул ключ в замке зажигания. — Короче, я тебя сейчас везу домой, а сам потом еду в офис. Ты спокойно отсыпаешься и завтра выходишь на работу. Я сегодня подам рапорт, завтра наверняка начнется служебная проверка. Дашь объяснения. Расскажешь, где шлялся три дня и откуда знаешь этих двоих. И молись, чтобы все ограничилось подпиской о неразглашении.
Следующие минут десять прошли в гробовом молчании. Адам все пытался хоть как-то собраться с мыслями, но получалось с трудом.
Стеклов не выдержал напряженной тишины, чертыхнулся и защелкал по каналам магнитолы, подбирая станцию. Машина огласилась истошным: «О боже, какой мужчина!» Учетчик еще раз выругался и выключил радио.
Попытка как-то развеять обстановку явно не удалась.
Наконец и эта веселая поездка подошла к концу.
Шины шелестнули по горячему асфальту, машина остановилась около новенькой высотки.
— Все, выматывайся из машины, — зло буркнул Стеклов, уставившись перед собой.
Адам открыл дверь, неловко выбрался из салона — заклятие минут пятнадцать как начало ослабевать, и в голове уже стояла похмельная дымка.
— И тебе хорошего дня. — Он развернулся и направился к своему подъезду.
Уже отмыкая дверь с кодовым замком, — слава богу, ключи после всех этих приключений из кармана брюк не выпали — услышал:
— Эй, Верин!
Адам оглянулся. Учетчик выглядывал через опущенное боковое стекло:
— Родителям позвони, а то они за эти три дня всю Стаю на уши подняли.
Адам молча кивнул, чувствуя, что сил на то, чтобы ответить, у него уже не хватит.
Лифт, к счастью, работал.
Пройти по лестничной площадке. Открыть дверь. Скинуть с ног туфли.
Все это статист выполнял уже на автомате.
Доползти до спальни. Рухнуть на кровать. На две минутки, буквально на две минутки прикрыть глаза, а потом обязательно позвонить родителям…
Во сне Адам гулял под руку с девушкой, по лицу которой разбегалась паутина шрамов, а глаза были скрыты за огромными темными очками…
По стенам подземного храма последние несколько часов прыгали алые искры. Долетая до мраморных колонн, огоньки перескакивали через них, заставляя камень дрожать и пульсировать. Небрежно брошенная на пол холщовая сумка, невесть как очутившаяся здесь, тоже не лежала без дела. По ней изредка проходили волны, что-то двигалось внутри, словно там сидел какой-то зверек, пытающийся выбраться наружу.