Планы правительства не могли быть выполнены, флот оказался захваченным Францией. Он уже при выходе из Крыма поднял французский флаг, и вот уже несколько лет правительство Франции держит в Бизерте русские корабли.
Из экономических мероприятий правительства надо еще рассмотреть его производственную, промышленную деятельность.
Закрытое в Крыму белое царство нуждалось для снабжения населения и развития нормальной экономической жизни в изделиях промышленности. Вопрос о промышленности и связи крымского хозяйства с другими районами России, к которым он экономически тяготеет, вставал и перед ранее бывшими в Крыму правителями в лице Сулькевича и С. Крыма. Все они убеждались, что искусственный разрыв Крыма с остальной частью Советской России ведет неизбежно к гибели, развалу крымского хозяйства. Почувствовал это и Врангель, у него так же, как и у его предшественников, было мало надежд на промышленную помощь заграницы. Но он хотел стать более изворотливым, выдвигая проекты о развитии промышленности в Крыму. Проектам о развертывании промышленных предприятий «несть числа», – мыловаренные, сахарные, кожевенные заводы, суконные, текстильные фабрики, электрическая железная дорога, курортный город, металлургические, химические и всякие иные заводы собирались строить деловые круги врангельцев. Проектами дело не ограничивалось, некоторым авторам их правительство выдавало ссуду для начала работ.
Средства, данные в ссуду, шли на спекулятивные операции, а беспочвенные проекты покрывались пылью в недрах канцелярий.
Несерьезность всех проектов очевидна, если вспомнить не только то, какой характер имеет хозяйство Крыма, но и какие сырьевые рессурсы у него имеются, ну хотя бы в области текстильной промышленности или какая цель постройки городов-курортов, если от районов, которые Крым обслуживает курортами, он был отрезан.
Безрассудность проектов ясна, но не только этот вывод напрашивается при рассмотрении данных о проектах промышленного строительства и идущих за ними ссуд и разрешений на вывоз за границу хлеба, табаку, вина и проч. Разрешения давались потому, чтобы в обмен на вывезенное сырье предприниматели ввезли машины и оборудования. Однако за все время ничего ввезено не было. На вырученные от вывоза деньги и ссуды авторы проектов о «воздушных замках» спекулировали, доставляя в Крым такие товары, на которые можно было быстро получить новую значительно большую партию ценного сырья.
Производственная жизнь края замирала, предприятия работали, словно через пень колоду колотили. Так, например, за 1919 и 1920 год было добыто всего 3 600 000 пудов соли, тогда как только годовая добыча соли могла превысить 4 миллиона пудов. Или кожевенная промышленность при производительности, достигающей почти 100 000 кож, давала всего 2000 в месяц. Металлообрабатывающие предприятия, вместо того, чтобы заняться ремонтом сельскохозяйственных машин и изготовлением частей к ним, вырабатывали казачьи пики, походные кухни, ремонтировали броневые машины.
Предприятия, на которых было во время войны 14–18 г. занято до 300–500 рабочих, сократились до 20–30 человек. На предприятиях этих не хватало лома железа, а правительство огромнейшими партиями вывозило железный лом из портов за границу. Табачная промышленность замирала, фабрики, перерабатывающие ранее до 7000 пудов табаку, сократили выработку до 1000–1500 пудов.
В момент разрыва экономических связей и катастрофического состояния финансов буржуазия находила более выгодным заниматься наживой на спекулятивных сделках, чем развивать производственную деятельность, требующую вложения средств на более длительный срок. Жадность наживы, паразитизм в такие периоды становятся более ясными, буржуазия открывает свое отвратительное лицо.
Финансовая политика правительства не представляет чего-нибудь нового, она сосредоточена на выпуске бумажных денег и развитии системы косвенных налогов. Прямые налоги давали до смешного небольшую сумму денег, таможенные сборы тоже. Обращает внимание стремление выкачать как можно больше денег путем косвенных налогов. По сравнению с 1917 годом косвенные налоги выросли в 4000 раз. Акцизом обложено было все, в чем нуждается широкий потребитель, – кофе, сахар, табак, вино и т. д.
Немалое значение в финансово-экономической да и общей политике правительства Врангеля имела Франция. Английское правительство, состоящее из либералов, начав переговоры с Советской Россией, отозвало своих представителей из Крыма. Однако в Крыму не теряли надежд на изменение англичанами своего отношения к Советской России в связи с наступлением Красной армии на польском фронте.
«Приближение красных войск к границам Германии делает большевистскую опасность общеевропейской… Угроза распространения этого движения должна вызвать немедленное вмешательство мировых противобольшевистских сил… Предстоящее свидание… Ллойд-Джорджа с Мильераном… несомненно установит единство действий двух союзных государств»[304].
Так писала одна газета. Врангель тоже не прочь был напомнить союзникам об угрозе распространения большевизма. На банкете в Корниловском полку Врангель, обращаясь к присутствующим там представителям Америки, Японии и Франции, говорил: «При нашем поражении никакая сила не в состоянии будет надолго сдержать волны красного Интернационала, который зловещим пожаром большевизма зажжет Европу и, быть может, докатится до Нового Света»[305].
Как ни старался Врангель, ему не удалось привлечь Англию вновь к активной помощи антисоветскому движению, английское правительство лелеяло новую мечту об экономическом закабалении России мирным путем.
Непримиримой оказалась Франция, она, пользуясь уходом Англии, рассчитывала на получение долгов и захват юга России. Англичане к планам французов относились весьма несочувственно, ибо укрепление Франции на юге и в Черном море угрожало английскому влиянию на Востоке. Между этими двумя странами по русскому вопросу назревал конфликт.
Французское правительство, желая обеспечить свое влияние в России, заключило с Врангелем договор, основные пункты которого включали следующее:
«Врангель обязуется:
1. Признать все обязательства России и ее городов но отношению к Франции с приоритетом и уплатой процентов на проценты.
2. По сведениям Советского Правительства, Франция конвертирует все русские долги и новый 6 ½ % заем, с частичным годовым погашением, на протяжении 35 лет.
3. Уплата процентов и ежегодно погашения гарантируется:
а) передачей Франции права эксплуатации всех железных дорог Европейской России на известный срок; б) передачей Франции права взимания таможенных и портовых пошлин во всех портах Черного и Азовского морей; в) предоставлением в распоряжение Франции излишка хлеба на Украине и в Кубанской области в течение известного количества лет, причем за исходную точку берется довоенный экспорт; г) предоставлением в распоряжение Франции трех четвертей добычи нефти и бензина на известный срок, причем в основание кладется добыча довоенного времени; д) передачей четвертой части добытого угля в Донецком районе в течение известного количества лет. Указанный срок будет установлен специальным соглашением, еще не выработанным».
Дальнейшие пункты устанавливали союз России и Франции на 20 лет, в министерства торговли, промышленности и финансов России включались французские канцелярии с контрольными целями. Договор, для Франции весьма выгодный, Россию же он превращал в данницу французских буржуа. По договору Врангель отдавал в распоряжение французов и сельское хозяйство, и промышленность. Железные дороги, нефть и, наконец, таможенные пошлины – все уходило по этому договору в карманы французов. Россия становилась просто французской колонией. Неудивительно, что Франция признала Врангеля, а граф Де Мартель (представ. Франции) на приеме у казаков и Врангеля заявил: «Франция никогда не мирилась с большевизмом. Всегда она была во главе антибольшевистского движения и с радостью приветствовала восшествие правительства Врангеля».
Наученное опытом крушения деникинских планов и армии, французское командование толкает Врангеля на путь «демократических» реформ, которые бы способствовали привлечению на сторону правительства масс населения. При враждебности масс все движение поставлено под смертельную угрозу. Помогать людьми французы не могли, это было опасно после севастопольского выступления французских моряков. Субсидируя Врангеля, французы требовали от него такого положения, которое дало бы сильную опору и в тылу и в армии, обеспечивая платежеспособность правительства.
Врангель, собственно, и сам учел ошибки Деникина, и это заставило его взять довольно решительный курс на привлечение на свою сторону крестьянства. Первой мерой в этом направлении был закон о земле.
Закон был издан 25 мая (7 июня). По закону, за крестьянами закреплялась «в вечную наследственную собственность» каждого хозяина земля, отчуждаемая у крупных земельных владельцев.
«Земля отчуждается не даром, а за выплату государством стоимости ее. Такая передача земли обеспечивает переход ее к настоящим прочным хозяевам, а не ко всякому падкому на даровщину и чужому земле человеку.
Цена за десятину земли определяется пятикратной стоимостью среднего годового урожая с десятины. Уплата за землю рассрочивается на 25 лет и, следовательно, каждому хозяину придется вносить ежегодно одну пятую часть урожая или выплачивать стоимость ее. Уплата государству может быть производима как хлебом, так и деньгами, – по желанию плательщика.
При таких условиях, уплачивая значительно меньше по сравнению с тем, как обычно в прежнее время платили съемщики земли, оставаясь притом вечным арендатором, новый владелец через 25 лет, погашает весь лежащий на его участке долг и становится полным собственником своего участка.
Владельцы отчуждаемых земель будут вознаграждаться государством. Источником для расплаты с ними будет служить выручка государства от хлебных и денежных взносов за переданные в новое владение земли»