Комитет нашел в лесу несколько разрозненных отрядов, не имеющих единого руководства и системы организации. Были там отряды, политически совершенно безличные, поставившие себе задачей простой грабеж.
Первый период работы Комитет был занят собиранием сил, некоторыми переформированиями и уточнением задач, поставленных перед всем движением.
Постановкой партийной работы в отрядах бесформенному движению был придан характер движения с определенной политической целью.
Штаб зеленых, совмещавший в себе Ревком и Областной Комитет, обратился к населению с несколькими приказами, воззваниями, в которых призывал не принимать врангелевских денег, не давать хлеба, не позволять им вывозить дрова для добровольческой армии и железных дорог. С изданием закона о земле и выборах в волостное земство Комитет объявлял крестьянам, что покупка земли по закону белых не будет признаваться советской властью. Было опубликовано требование бойкотировать выборы в земство. В провале врангелевской земельной реформы некоторую роль – правда, весьма незначительную – сыграл приказ Ревкома. Основной причиной был, конечно, не призыв Ревкома, но и призыв, понятно, бесследно не прошел в условиях, когда ежедневная угроза со стороны Красной армии висела над Крымом. Крестьяне, конечно, считались с тем, что будет признавать советская власть.
В июне отряды зеленых получили название Крымской Повстанческой Советской Армии. Отряды получили название сотен и полков. Это, понятно, не были фактически полки, по количеству людей они равнялись взводу, самое большее роте. Название полков нужно было для морального воздействия на противника.
Вылазки, набеги повстанцев, аресты офицеров, запрещение рабочим дружинам заготовлять дрова для белой армии вывели командование тылового района из терпения. Против повстанцев была двинута воинская часть, во много количественно превышающая полки повстанцев. При появлении больших отрядов противника повстанцы ушли в лес, время от времени нападая на части белых.
Сосредоточив силы партийной организации в лесу, Комитет порвал связь с работой в городах. Собственно, в городах остались одиночки-партийцы, которые вели небольшую работу в низовых ячейках профсоюзов. Влиять на профсоюзы было нельзя, они продолжали оставаться во власти меньшевиков. Один из подпольщиков того времени, по поручению Областкома, должен был в Симферополе восстановить деятельность разгромленного ранее политического Красного Креста. Когда он обратился к Совету профсоюзов, то меньшевики запротестовали, заявляя, что участие профсоюзов в Красном Кресте вызовет гнев на них со стороны Врангеля и может привести к закрытию профсоюзов. Они допускали участие в Красном Кресте их партии выдачей некоторой суммы средств. Небольшая сумма от них была получена, но была потом возвращена обратно.
Оторвавшись от работы в городе, Комитет партии от имени Ревкома дал распоряжение Профсовету прекратить свою легальную работу. Распоряжение это имело целью лишения меньшевиков руководящего влияния в профсоюзах с тем, чтобы низовые организации рабочих и служащих взять под руководство большевиков и привлечь их к более активной помощи повстанческому движению. Комитет считал, что легальные профсоюзы являются организациями не защиты рабочих, а замазывания противоречий между рабочим движением и белогвардейцами. Такая точка зрения в первой части о роспуске встречала противодействие со стороны членов организации, которые считали, что необходимо завоевать профсоюзы начиная с низовых ячеек и затем изгнать меньшевиков. Это, конечно, более правильная точка зрения, но она не была принята.
На съезде профсоюзов предложение Ревкома встретило отпор и выполнено не было, меньшевики, как говорят некоторые делегаты съезда, даже не сообщили, что это предложение Ревкома, и поставили его на обсуждение и голосование, не указывая автора.
Деревенская работа с уходом в лес не получила развития. Крестьяне, враждебно относившиеся к врангелевскому режиму и белой армии, не были втянуты в активную работу. Районы, прилегающие к расположению зеленых отрядов, оказывали некоторую продовольственную помощь, и то тогда, когда группы зеленых приходили за продовольствием в деревню. Доставки продовольствия по инициативе крестьян, как это имело место хотя бы у каменоломщиков или у сибирских партизан, здесь за редкими исключениями не было. В конце августа из Советской России прибыл командированный Реввоенсоветом Южфронта новый командир повстанческих отрядов с прямыми указаниями о методах борьбы зеленых.
К этому времени отряды зеленых насчитывали до 200 человек. В качестве членов военного совета при командире отрядов были выделены два члена Комитета. Партийный Комитет прекратил фактически свое существование, руководство сосредоточилось в руках военного совета. Бывшая в августе партийная конференция не могла разрешать кардинальных вопросов работы, вследствие того, что организации на местах провалились, связи разрушились. Конференция, кроме доклада Комитета, обсуждала вопрос об отношении к созданному в это время Комитету в Мелитополе.
Комитет был создан с тем, чтобы при занятии Крыма можно было немедленно организовать власть. Местная организация отрицательно отнеслась к Комитету, а комсомол так просто решил указаниям из Мелитополя не подчиняться.
Новый командующий произвел переформирование всех отрядов и взялся вместе с повышением военной дисциплинированности готовить боевое выступление для разгрома Бешуйских копей, имеющих большое экономическое значение для Врангеля, ибо только там он мог добывать каменный уголь. Донбасс был для него недоступен.
Партийная работа в отрядах в это время значительно сократилась. Новый руководитель, будучи анархистом, не придавал большого значения партработе, сосредоточив внимание на военизировании отрядов.
Набег на Бешуйские копи был удачным, а удача окрылила надеждами на развертывание боевой работы повстанцев. После Бешуй – операции под Сартанами, рейсы второго отряда в степь к Евпатории, набег на Зуи, весьма смелый набег и занятие Судака увеличили отряды количественно, повысили их боеспособность и за счет белых пополнили вооружение.
Октябрь приближался к концу. Отряды, внутренне спаянные боевой обстановкой, действовали по единому плану. Посланные в сентябре в города представители штаба с помощью оставшихся в городах коммунистов подготовляли выступление революционно настроенных групп рабочих. В Евпатории установили связь с белыми офицерами, которые согласились подготовить к восстанию некоторые военные части. В Симферополе создалась дружина на заводе Анатра, – завод, открытый Врангелем, имел больше 200 человек рабочих.
Движение обещало стать массовым. Врангель нервничал, беспокойство в тылу было несвоевременным, ибо к этому времени Красная армия громила перекопские укрепления.
Самонадеянность белых генералов пропала, они, как затравленные зверьки, искали выхода. Вместо московских перезвонов им слышались всплески волн о борт удаляющегося от берегов Крыма парохода, а взорам представлялись не стены Кремля, а узенькие улицы и заплеванные трактиры портовых европейских городов.
Неудача белого движения становилась совершенно очевидной. Могучий поток народного гнева, смывший в февральские дни трон царей, захлестнувший в Октябре буржуазию, двинулся к последним твердыням белогвардейцев, попытавшихся остановить исторически неизбежное разрушение отживших старых форм.
Ничто не могло задержать мощного порыва рабоче-крестьянской Красной армии. Невиданный в истории по своей беспримерной храбрости, штурм Перекопа закончился полным разгромом белогвардейцев.
В панике бросая на пути все, что успели награбить за годы революции и предшествующие им годы капиталистического гнета, генералы, помещики, фабриканты устремились к портам в надежде там найти спасение, избежать справедливого наказания за все свои преступления позорным унизительным бегством за границу.
Обманутые солдаты, бросая оружие, радостно встречали своих победителей, тех, кто освободил их от генеральских издевательств.
Крым в третий раз и окончательно стал советским краем.
Приложения
Приложение № 1СОБРАНИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ УКРАИНЦЕВ, ТАТАР И РЕВОЛЮЦИОННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В КРЫМСКОМ РЕВОЛЮЦИОННОМ ШТАБЕ
Согласно постановлению чрезвычайного пленарного собрания всех татарских организаций, 30 октября с. г. началась деятельность крымского революционного штаба.
На заседании крымского революционного штаба 31 же октября при наличности представителей украинцев, татар, Совета Рабоч. и Солд. Депутатов, товарищей большевиков и товарища матроса по поводу постановлений чрезвычайного собрания крым. мус. исп. комитета поддержания в Крыму революционного порядка представ. С.Р. и С.Д. тов. Новицкий, указав на то, что в вопросе о недопущении в Крыму анархии и беспорядков расхождения между губернским комитетом спасения родины и революции и крымским революционным штабом не имеется, заявил о желательности слияния в одно двух этих органов, стремящихся к поддержанию в крае революционного порядка.
Не считая себя полномочным вносить те пли иные изменения постановлений пленарного чрезвычайного собрания крым. мус. исп. ком., президиум должен был принять заявление т. Новицкого к сведению.
В дальнейшем обсуждении программы принимали участие товарищи большевики, которые, одобрив программу, с своей стороны предложили внести в принятую чрезв. собранием программу следующие пункты:
1. Немедленное закрытие несоциалистических газет в губернии.
2. Немедленная реквизиция всех средств передвижения для использования их в целях агитации в уездах.
3. Немедленный захват почт, телеграфа, жел. дор. и пр.
По тем же соображениям неуполномоченности президиума изменить программу президиум заявил тов. большевикам, что их предложения с некоторых точек зрения не могут быть приемлемы и не могут быть внесены в программу, после чего товарищи большевики покинули зал заседания.
Товарищи же украинцы, указав на совпадение полученных ими из Центральной рады инструкций с программой крымского револ. штаба, выразили свою солидарность с татарами и приняли названную программу, что сделал также и тов. матрос.