[64]. Потери 224-й СД в танках не совсем связаны с боями в этом районе, большая часть машин была потеряна ранее, в ходе десанта. Это означает, что реальная цифра танковых потерь оказывается ниже немецкой, но значительно выше советской мемуарной. Часть машин была брошена из-за нехватки топлива. Советская «легкая бронированная кавалерия» надежд не оправдала: противник обладал достаточным количеством противотанковых средств.
Возникает традиционный русский вопрос: «Кто виноват?». Ответить на него можно по-разному. Сохранилась запись переговоров Ставки ВГК и генерал-лейтенанта Д.Т. Козлова, командующего фронтом от 19 января 1942 г. (Начало 00 ч 20 мин. Конец 01 ч 10 мин) У аппарата генерал-лейтенант КОЗЛОВ и дивизионный комиссар ШАМАНИН:
«ВАСИЛЕВСКИЙ. Согласно личным указаниям тов. Сталина передаю Вам директиву Ставки: «По прямому проводу Лично. Командующему Кавказским фронтом. 19 января 1942 г. 0.20. Ставка возмущена Вашим поведением и поведением командования 44-й армии и приказывает:
Вам лично с оперативной группой штаба фронта немедленно переехать в Керчь.
За проявленную в боях 16 января трусость, за оставление поля боя, в результате чего 44-я армия оказалась без управления, немедленно арестовать исполняющего обязанности командующего 44-й армией генерал-майора Дашичева и направить его в Москву.
Сейчас же принять все меры к тому, чтобы немедленно привести войска 44-й армии в полный порядок, остановить дальнейшее наступление противника и удержать городок Феодосию за собой, для чего также привлечь авиацию фронта и корабли Черноморского флота для поддержания действий наших войск в районе Феодосии огнем судовой артиллерии с моря.
Ставка разрешает Вам использовать 143-ю стрелковую бригаду с переброской ее из Баку на фронт.
Ваше решение по пункту третьему донести шифром немедленно, а также донести об исполнении и остальных указаний директивы».
Одновременно тов. Сталин приказал выяснить у Вас, не считаете ли Вы возможным и целесообразным:
1. Усилить дополнительным десантом высаженный в Судаке и успешно действующий в направлении Отузы 226-й горнострелковый полк. Для совместных действий с войсками 44-й армии высадить в Феодосии морской десант.
У меня все. Прошу ответить на последние два вопроса.
КОЗЛОВ. Если можно, через час дам ответ. Очень тяжелое положение с транспортами. Все.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Через час прошу сообщить также, чем можем помочь Вам в отношении транспортов. Через час буду у аппарата».
Некоторые положения этого разговора с точки зрения современного знания выглядят достаточно спорными. Скорее всего, Ставка имела в своем распоряжении несколько искаженную или неполную информацию, которую дал Д.Т. Козлов. Объективно оценивая его работу, сложно не согласиться с оценкой, которую дал ему чуть позже Л.З. Мехлис. В своих донесениях в Ставку, он указывал, что командующий фронтом «ленив» и «опасно лжив».
Разбор документов фронта показывает, что управление войсками на Керченском полуострове было очень слабым. Сводки и записи в журнале боевых действий часто не отражают реальную ситуацию.
Несмотря на то, что на Керченский полуостров было переправлено достаточно много частей 51 и 44-й армий, штаб фронта продолжал находиться очень далеко от своих частей, переложив ответственность на командующих армиями. Те, в свою очередь переложили ответственность на командиров дивизий. Штаб Кавказского фронта во главе с Ф.И. Толбухиным 20.01.1942 г. данных по расположению частей не имел, и не имел сведений по их состоянию. Документация велась от случая к случаю. Все штабные документы подписывались не Ф.И. Толбухиным, а его заместителями. Лишь после появления Л.З. Мехлиса в Крыму, на документах начала появляться его подпись.
Несмотря на указания Ставки, командование фронтом не предприняло попытки снять Судакский десант, и 226-я СД майора Селихова продолжал удерживать занятый плацдарм. Решение весьма и весьма спорное, т. к. у противника, после захвата Феодосии, появилась возможность «навалиться» на десант основными силами 170-й ПД и румынскими горными частями.
20-го числа началась ледовая переправа через Керченский пролив. В 20.00 19 января командующему фронтом было доложено о возможности переправы по льду оставшихся на Таманском берегу войск первого и второго эшелонов 51-й армии вплоть до дивизионной артиллерии. Командующий дал приказ начать переправу и о ходе ее доносить два раза в сутки. В целях маскировки массовые переправы днем не проводить[65].
По льду удалось перебросить тылы и снабжение 224-й СД, 12-й СБр и 302-й СД, тылы фронта. Потери составили 60 машин, провалившихся под лед, но некоторые машины удалось поднять силами 75 инженерного батальона и вновь ввести в строй.
Удача окрылила командующего немецкой 11-й армией, и 20.01.42 г. в 17.45 был подготовлен приказ, в соответствии с которым в день «X» и час «Y» немецкие части должны были перейти в наступление. Но ждать в день «X» немецким войскам пришлось гораздо дольше, чем предполагал Э. фон Манштейн.
Немецкие войска начали перегруппировку: в первую линию начала выдвижение 18-я румынская пехотная дивизия (на правом фланге). Ранее ее предполагали использовать только в береговой обороне, но в связи с потерями немецких и румынских войск в боях за Феодосию, ее в полном составе вывели на передовую. В центре немецкой позиции находилась многострадальная 46-я ПД, понесшая тяжелые потери при отступлении с Керченского полуострова. На правом фланге до моря находилась 132-я ПД, которая после боев под Севастополем, тоже имела слабый пехотный состав.
170-я ПД и 4-й ГСБр румын «улаживали» ситуацию с Судакским десантом. Часть их подразделений растянулась вдоль берега, от Феодосии до Судака. Мотополк Корнэ и 8-я кавбригада были отведены в резерв. В резерве, кроме того, находилась «группа Хицфилд» (усиленный 213-й ПП 73-й ПД)[66].
В связи с нехваткой артиллерии и вооружения 11 армия была вынуждена принять решение на использование трофейного советского вооружения[67]. Трофейные советские орудия были переданы в береговую оборону и румынским частям. 2 полковых орудия получила Евпатория, 4 орудия Ялта и Алушта, 6 длинноствольных (дивизионных) орудия получил 42-й корпус, еще 6 таких же орудий переданы румынским частям, 3 ед. 122-мм гаубицы направлены в береговую оборону.
Несмотря на тяжелое поражение советских частей, 11-й армия не могла наступать на Ак-Монайские позиции с таким количеством войск. В связи с чем наступило затишье. 21.01 вышел приказ о подготовке к наступлению на Ак-Монайские позиции, но на том все у 11-й армии и остановилось. От имени командующего 11-й армией в адрес командующего группой войск «Юг» фон Бока было направлено обращение с просьбой о присылке новых войск.
23 числа был подготовлен еще один приказ о подготовке к наступлению, которое должно было состояться в день «X» и час «Y», но сводки немецких частей содержат лишь сведения о мелких стычках и боях по ликвидации Судакского десанта.
Бои против Судакского десанта 27.01 вступили в решающую стадию. Вместо того, чтобы снять десант, командование фронта перебросило в Судак еще один стрелковый полк. 554-й горнострелковый полк до 1.03.42 г. числился в составе 138-й горнострелковой дивизии, и считался одним из лучших. Всего на борт было взято 1580 человек 554-го десантного полка майора Забродоцкого и отряда моряков, 2 орудия, материальная часть взвода ручных пулемётов и взвода связи, 90 тонн боеприпасов и продовольствия. Утром 24 января корабли десантного отряда вышли из Туапсе в Новороссийск, где находился отряд высадочных средств. В 10 часов 40 минут отряд высадочных средств самостоятельно вышел в море из Новороссийска по направлению к Судаку, а в 12 часов вслед за ним – отряд высадки.
24 января в 23 часа оба отряда почти одновременно вошли в судакскую бухту и через полчаса начали высадку на судакском пляже в районе пристаней, оборудованных сапёрами полка майора Селихова. Полностью высадить десант не удалось. В 6 утра высадка прекратилась. 250 человек остались на борту крейсера «Красный Крым». Обратными рейсами вывозились раненые. Всего было вывезено 226 человек. В связи с опасностью атаки кораблей авиацией противника, отряд кораблей лег на обратный курс.
К 6 часам утра 25 января высадка подразделений 554-го полка и группы моряков была закончена. Все подразделения полка и грузы были доставлены на берег, за исключением 250 человек, которые не успели высадиться до наступления светлого времени. Закончив высадку, боевые корабли десантного отряда по указанию майора Селихова обстреляли скопление войск противника в селениях
Против десантников действовали «Группа Запад» в которую входили:
– батальон 105-го полка (170-я ПД);
– 13 румынский батальон (4 ГСБр);
– батальон 391-го полка(170-я ПД);
– рота 438-го полка (132 ПД);
– 5 противотанковых пушек 240-го противотанкового дивизиона (170-я ПД);
– рота 560-го ПТД (6 противотанковых пушек);
– часть 22-го батальона ПВО (2 орудия);
– батарея 10,5-см гаубиц (170-я ПД);
– 2 штурмовых орудия.
«Группа Восток»
– 399-й полк (170-й ПД) и пионерная группа 170-й ПД;
– батальон 391-го полка;
– 17-й румынский батальон (4 ГСБр);
– 2 румынских горных орудия;
– одно 8,8-см зенитное орудие;
– два зенитных автомата;
– батарея 15-см гаубиц;
– часть 46-го пионерного батальона[68].
Т.е. немцам потребовались значительные силы для его ликвидации. После высадки 554-го полка майор Селихов, возглавив командование обоими полками, приказал майору Забродоцкому направить одну роту его полка на алуштинскую дорогу в расположение 5-й роты 226-го полка для обороны Судака с запада. Остальные роты выдвинуть в район селения Большой Таракташ (Каменка) и к востоку от Судака – сменить на этих рубежах измотанные и сильно поредевшие подразделения 226-го полка. По распоряжению Селихова они выводились в район Судака на короткий отдых и переформирование.