Почему так быстро пало Позднескифское царство – на этот вопрос тоже трудно ответить. Вероятно, его силы подрывали нападения сарматов – в пользу этого говорит то, что сразу вслед за готами в Крыму, в степных и предгорных его районах, стали в большом количестве селиться аланы. Возможно, что приложили руку и боспорские греки. Надпись одного из их царей гласит о «завоевании сираков и скифов и присоединении всей Таврики по договору», другой повелитель величает себя царем «всего Боспора и тавроскифов».
Часть побежденных могла добраться до Добруджи, где теперь уже на землях Римской империи все еще существовала Малая Скифия – последнее пристанище великого народа. Эта область была окончательно поглощена славянами и булгарами в VII в. – в их жилах продолжают жить капли скифской крови.
В Крыму готов влекли в первую очередь не скифские степи, а греческие города, гавани и корабли. Большинство полисов выстояло – несмотря на то, что германцы заняли большую часть южного побережья полуострова и сожгли там немало поселений. Отбился Херсонес – помогли римские гарнизоны, укрепившиеся в самом городе, в крепости на мысе Ай-Тодор (на западе Ялтинской бухты) и в других крепостях. Но помогли в последний раз – ок. 244 г. римские войска эвакуировались из Крыма.
Не пало Боспорское царство, хотя его владениям досталось (была разгромлена Горгиппия и некоторые другие города на Таманском полуострове). Но готы обосновались поблизости, в том числе на самом Керченском полуострове, и вскоре установили над царством контроль. Их знатная верхушка завязала тесные отношения с боспорской элитой и стала как бы ее составной частью. Правда, источники говорят о новых варварских нашествиях в ближайшие десятилетия. Скорее всего, по большей части это были вторжения новых готских племен, которые вполне могли вступать в конфликты и с ранее обосновавшимися здесь собратьями – пока не утряслось.
На захваченных землях готы занялись земледелием и прочим сельским хозяйством, но, как и в прежние столетия, как в Скандинавии, Прибалтике, Приднепровье, основным делом настоящих мужчин стали военные походы. Только главным средством передвижения в них стали не собственные ноги, не кони, а корабли. Боспорский флот в скором времени оказался очень кстати. Можно не сомневаться, что готы занимались мореходством и на Балтике, водоплавательные навыки могли поддерживать на Днепре и на других реках. Конечно, освоить греческий тип судов было делом непростым, но к их услугам были греческие экипажи. Вскоре и из среды готов вышли не только моряки и «морпехи», но и корабелы.
В те же годы существенно продвинулся обозначившийся уже раньше процесс разделения готской народности на две ветви – остготов и вестготов. Те, что совершили из Ойума «бросок на юг», в Крым и прилегающие степи, были в большинстве своем остготами. Вестготы двинулись на запад, заняв территорию между Днестром и устьем Дуная. Они сохранили связи с Ойумом, но уже нацеливались на дунайские провинции Римской империи – Дакию и Мезию – и на Балканы.
Крупномасштабные нападения и тех и других, продолжавшиеся примерно с 238 по 271 г., получили у римлян название Скифской войны, хотя, конечно, правильнее было назвать ее Готской. Скифской она стала с легкого языка черноморских греков, для которых «скифы» были собирательным наименованием всех варваров (веками спустя для жителей Московского государства все западноевропейцы были немцами).
Варварам (не только германцам) в их вторжениях на руку был разразившийся в империи страшнейший внутриполитический кризис, названный историками «Кризисом третьего века». В значительной степени он этими вторжениями и был вызван: легионы, неустанно отбивающие нападения со всех сторон, осознали свою значимость. Они провозглашали императоров и свергали их. Бросали свой участок границы и шли выяснять отношения с другими претендентами. Но преданность своему повелителю была еще та. Случалось не раз: стоило не выплатить вовремя жалованье, допустить перебои с продовольствием – и того, кого еще недавно под восторженные вопли рядили в пурпурный плащ, безжалостно убивали. Иногда одновременно властвовало несколько императоров, «солдатских» и «сенатских». А всего их промелькнуло с 235 по 270 г., когда при Аврелиане стал устанавливаться какой-то порядок, несколько десятков (впрочем, Аврелиана тоже убили армейские заговорщики).
Первыми пошли в наступление вестготы, действуя со стороны Нижнего Дуная. К ним примкнули желающие из других германских племен, аланы, другие сарматы, некоторые фракийские племена, славяне. Кого там только не было!
В 240 г. имперские войска были разгромлены под Филиппополем (ныне Пловдив в Болгарии). Затем нападение следовало за нападением, битва за битвой – год за годом. В 251 г. немолодой уже римский император Деций Траян (правил в 249–251 гг.) собрал все наличные силы, чтобы дать отпор очередному нашествию. Он детально продумал широкий план действий, начал его уже осуществлять – перекрыл готам пути отхода в степь. Но те обрушились на римскую армию при Абритте (современная Болгария) внезапно. Римляне успели изготовиться, однако в самом начале сражения стрелою в глаз был убит сын императора – дурнее предзнаменование для солдат трудно придумать. Деций, собрав всю свою волю, старался не выказать горя, говорил воинам, что это касается только его и никого более. Но битва была проиграна, сам Деций Траян стал первым римским императором, погибшим на поле боя – вероятно, утонул в болоте.
Вестготы продолжали нападения, пока император Клавдий II не нанес им в 268 г. жестокое поражение в битве при Нише (в современной Сербии), а его полководец Аврелиан (будущий император) вытеснил их из Фракии. Тем не менее империя не могла защитить все свои территории и в 270 г. вынуждена была вывести легионы из Дакии. Там, на левом берегу Дуная, вестготы и обосновались в ожидании лучших времен. Впоследствии в 322 г. император Константин Великий заключил с ними договор, по которому они получили права федератов: за ежегодную плату должны были обеспечивать защиту границ империи и посылать воинов в римскую армию.
Остготы оперировали преимущественно на побережьях, используя базирующийся на Боспоре флот. Как и у вестготов, состав их набегов был интернациональный: германцы, сарматы, меотские племена. Инициаторами первого их нападения, на берега Иверии (современной Грузии), были бораны – с большой долей вероятности, это славяне. По примеру собратьев морские набеги стали совершать и вестготы – поначалу на традиционных небольших судах, которые они тысячами строили в устьях рек.
Разгрому подвергались богатые области и города Малой Азии, островов Эгейского моря, Греции. Среди них были Фессалоники, Эфес, Спарта, Коринф, Афины. В Эфесе был разграблен и сожжен прекрасный храм Артемиды, одно из семи чудес света. Тот самый, в который пустил когда-то красного петуха маниакальный искатель славы Герострат. Эфесцы вновь отстроили храм в прежней красе, а тут вот опять принесло богомольцев…
В Афинах готы собирались поджечь городскую библиотеку, одну из богатейших в античном мире: они по собственному опыту знали, как красиво, как ярко горит папирус. Но какой-то отважный мудрец наврал их предводителю, что в этих книгах – вся премудрость ведения войны и кто постигнет ее, будет непобедим. Готский вождь пощадил сокровищницу знаний, наверное, в тот момент он и сам верил, что когда-нибудь будет читать книги.
Добровольными помощниками готов нередко становились социальные низы разоряемых городов. Святой Григорий Чудотворец, богослов, епископ Неокесарийский (епархия в Малой Азии, в Понте), в своем послании к пастве грозил проклятьем тем, кто во время нашествий сам убивает и грабит, наводит на богатые дома, указывает дорогу к усадьбам.
Набегам и нашествиям не всегда сопутствовала удача. У империи были умелые полководцы, а в рядах ее легионов сражались храбрые и отлично обученные солдаты. Они и без афинской библиотеки знали все секреты военного дела и могли применить их на практике. Готы и их союзники нередко терпели поражения, несли большие потери. После своих упомянутых выше побед император Клавдий II похвалялся: «Мы уничтожили триста двадцать тысяч готов, потопили две тысячи судов. Реки покрыты их щитами, все берега завалены их палашами и короткими копьями. Не видно полей, скрытых под их костями, нет проезжего пути, покинут огромный обоз. Мы захватили в плен такое количество женщин, что каждый воин-победитель может взять себе по две и три женщины». Очевидно, мало сказать, что прихвастнул – готы могли потерять тогда никак не более 50 тысяч человек. И они сами побеждали и большие римские армии – если не хватало умения, так яростью. Но и умения у них после битв с римлянами постоянно прибывало. Недаром тот же Клавдий приказал зачислять пленных готов в свою армию (а тех, кто почему-либо не годился в солдаты, – сажать на землю крестьянствовать).
Во время этих походов готы познакомились с христианством. Суть веры им разъяснили пленные греческие священники, но не в тех догматах, которые легли в основу православия (или католичества, тогда это были синонимы), а в арианской форме.
Арианство позднее было признано ересью – по его догматам, Иисус Христос родился простым человеком и лишь потом за праведность на Него снизошла Благодать Божья. Но при их уровне посвященности – готам, вчерашним язычникам, где было рассуждать о тайне богочеловеческой природы Спасителя, нераздельной и неслиянной? Что услышали, тому и поверили – да им так было и понятнее, и казалось разумнее.
Никакого официального завершения Скифской войны не было, но после 270 г. наступило некоторое замирение. Однако сила инерции, особенно в разбойных делах, велика. Остготы, подчинившие себе Боспорское царство, не раз еще ходили походами на земли Малой Азии. И не только они, но и отряды из соседних варварских царств, независимых и полузависимых. Даже боспорские басилевсы по собственной инициативе организовывали нападения.