Врангель неоднократно заявлял о своей поддержке федеративного устройства России в случае победы над большевизмом. Им была провозглашена платформа «тактического федерализма». Он допускал независимость прибалтийских государств, однозначно признавал независимость Польши. Достаточно нормальные отношения установились у Крыма с Грузией. Наконец о своем подчинении врангелевскому правительству заявил походный атаман всех казачьих войск Российской восточной окраины Г. М. Семенов. При этом мы не отрицаем того, что Врангель вел своеобразную дипломатическую игру. Его тактической целью было сколачивание единого антибольшевистского фронта. В поисках союзников он порой не брезговал ничем. Так идефикс Главнокомандующего стало заключение соглашения с Н. И. Махно, сыгравшего со своей Повстанческой армией роковую роль в разгроме Русской армии. Неоднократно к Махно посылались парламентеры. Батька приказывал их вешать.
Наособицу стоял – по своей значимости – вопрос об отношениях с Украиной685.
В августе П. Н. Врангель от своего имени публикует воззвание «Сыны Украины!»: «Стоя во главе русской армии, я обращаюсь к вам, братья. Сомкнем ряды против врагов, попирающих веру, народность и достояние, потом и кровью накопленное отцами и дедами. (…) Не восстанавливать старые порядки идем мы, а боремся за то, чтобы дать народу возможность самому быть хозяином своей земли…»686
В начале сентября Главнокомандующий принимает делегацию от армии одного из украинских генералов М. В. Омельяновича-Павленко, приехавшую «для информации и выяснения условий возможного соглашения». Договорились, как сказано в «коммюнике» встречи, «бить общего врага» и добиваться того, «чтобы общественные умеренные круги и лица, не преследующие личных выгод, обуздывали бы шовинистов той и другой стороны и не давали бы им мутить и без того взбаламученное море, в котором будут ловить рыбу люди, ничего общего ни с Украиной, ни с Великороссией и вообще с Россией не имеющие»687.
Тогда же генерал-лейтенант В. Ф. Кирей для поручений по делам Украины при начштаба (поддерживавший контакты с украинскими повстанцами) набросал контуры отношения
Правительства Юга России к Украине. Это: волеизъявление народа, назначение высшей гражданской администрации только из уроженцев Украины и выборы низшей самим народом, формирование украинских воинских частей688. Создается специальная комиссия по украинским делам.
20 сентября (3 октября) П. Н. Врангель издает приказ № 145, запрещающий пропаганду национальной розни689, а 29 октября (11 ноября) объявляется следующий приказ (от 26 октября № 194): «Признавая, что украинский язык является, наравне с российским, полноправным языком Украины, приказываю: всем учебным заведениям, как правительственным, так и частным, в коих преподавание ведется на украинском языке, присвоить все права, установленные существующими законоположениями для учебных заведений той и другой категории с общегосударственным языком преподавания. Генерал Врангель»690.
С целью распространения грамотности и знания украинской культуры создаются общества «Кримська освт» и «Украинская хата»691.
Наиболее тесные отношения сложились у Правительства Юга России с Украинским Национальным Комитетом (УНК). Эта организация была создана в ноябре 1919 года в Париже, имела свои представительства в США, славянских странах, Константинополе. По сути своей она представляла беспартийный союз федералистов Украины, противостоящий «самостийникам». Лидеры УНК – С. К. Маркотун, генеральный секретарь Б. В. Цитович и член комитета профессор П. М. Могилянский – удостоились приема у Правителя Юга России, где присутствовали А. В. Кривошеин, П. Г. Струве и П. Н. Шатилов. «Выразив свое принципиальное согласие с положениями, изложенными делегацией, Главнокомандующий заявил, что в основу проводимой правительством юга России политики полагается принцип федерации и земельная реформа». Соглашение возможно в общей борьбе с любыми, но только не с сепаратистскими силами692.
Средоточием украинской политической жизни в Крыму стал в это время Севастополь, где можно было встретить представителей чуть ли не всех направлений, «за исключением крайних левых. Доминирующую роль в этом конгломерате партий и течений, – отмечает газета, – играют представители Союза хлеборобов, «авторы» гетманщины. В последнее время между этими политическими деятелями заключен блок. Кардинальный вопрос – о самостийности, решено до известного времени (выделено нами. – Авт.) не затрагивать вовсе»693.
2 октября в помещении украинской гимназии им. Т. Г. Шевченко (Севастополь) открылся первый и последний съезд блока, получившего название национально-демократического. На съезде были представлены самые разнообразные организации: собственно блок и его ЦК, Симферопольская, Феодосийская и Потийская громады, Крестьянский союз, «украинцы Грузии», Екатеринославское землячество, Севастопольское отделение «Днепросоюза», «Украинская народная армия».
Съезд принял, по сути, единственную резолюцию – «Об украинской армии»: «…Возможно скорее начать формирование украинской национальной армии под предводительством ген. Врангеля». Резолюция, предлагавшая пока воздержаться от создания правительства Украины, большинством была отклонена. Было отвергнуто также предложение С. К. Маркотуна о слиянии севастопольских организаций с УНК «в виду того, что нападки Маркотуна на Петлюру оттолкнули от него украинскую общественность»694.
Практическим следствием образования блока было создание украинских воинских частей, которые влились в 3-ю Русскую армию.
К концу сентября Русская армия вышла к Екатеринославу и Донбассу. Однако развить наступление дальше врангелевцы не смогли. Заднепровская и Донбасская операции потерпели провал: сказалась невозможность обеспечить их людскими и материальными ресурсами. Армия выдыхалась.
21 сентября (н. ст.) 1920 года постановлением Реввоенсовета Республики образован Южный фронт Красной армии под командованием М. В. Фрунзе.
Тем временем Польша заключила перемирие с Советской Россией. 29 сентября (12 октября) в Риге заключены предварительные условия мирного договора, и 5 (18) октября прекращены военные действия. Это стало одновременно и подписанием смертного приговора врангелевскому режиму.
Южный фронт усиливается за счет войск Западного и других. Соотношение сил на 14 (27) октября было следующим: штыки (в тысячах) 99,5—20,8 4,8:1 сабли 43,7—17,3 2,5:1 итого 143,2—38,1 3,8:11695.
Итак, перевес, необходимый для успеха наступления, был достигнут.
Общее наступление войск Южного фронта началось 2 (15) октября. 21 октября (3 ноября) красные овладели всей Северной Таврией. Русская армия откатилась за Перекоп. «Армия осталась цела, однако боеспособность ее не была уже прежней»696. Оставалась только надежда на Перекопские укрепления.
Врангель не питал большого оптимизма по поводу судьбы Русской армии. Еще до наступления красных в Северной Таврии он предусмотрительно отдал распоряжение проверить уже составленный штабом и командующим флотом М. П. Саблиным план эвакуации и подготовить суда (помимо Севастополя) в Керчи, Феодосии и Ялте из расчета не на 60 тысяч человек, как предлагалось ранее, а на 75.
Немалую роль в крушении врангелевского режима сыграли «зеленые». Массовость этого явления была следствием ненависти к мобилизациям, к войне, желания выжить. Население устало от не имеющей, казалось, конца бойни.
Бороться с процессом повсеместного уклонения от воинской службы оказалось невозможным. Что только не предпринимали власти – конфискацию имущества и земли, систему залож-ничества, тюрьмы и расстрелы – все напрасно: количество дезертиров – «зеленых» – росло с каждым днем, чему очень благоприятствовал крымский ландшафт – леса и горы.
«Зеленые» вызывали всеобщую симпатию, в том числе и татарского крестьянства. Им помогали и многие стражники. С января 1920 года отряды «зеленых» начинают стремительно «краснеть», чему причинами были: усиление репрессий, влекущее жажду мести; бегство в горы большевиков и пленных красноармейцев и коммунистическая пропаганда; наконец, стремление появившихся «красно-зеленых» втянуть в свои ряды как можно больше людей.
Так «зеленые», промышлявшие до этого грабежами и набегами, становятся повстанцами. Зародышами «красно-зеленого» движения, или Повстанческой армии, стали в начале 1920 года: группа П. В. Макарова (д. Ай-Тодор Севастопольского района (ныне не существует), от 12 до – в июне – 80 человек), 1-й Альминский повстанческий отряд (до 100 человек; стержень – бежавшие заключенные Симферопольской тюрьмы), Феодосийский отряд (70 человек бывших пленных красноармейцев), конный отряд П. Глямжо (Карасубазар), 15 человек), 2-й Повстанческий отряд Комарова-Фирсова (организован областным комитетом РКП(б), 60 человек), отряд Ялтинского подпольного партийного комитета П. М. Ословского. В июле общая численность повстанцев достигла 800 человек697 (по Врангелю, в августе – 300698).
Разгромы подпольной сети большевиков весной, а затем в августе контрразведкой побудили их перенести основную деятельность в леса. В июне областком РКП(б) и Крымревком объявили мобилизацию в (Советскую) Повстанческую армию всех партийцев, комсомольцев, членов профсоюзов (армия, как таковая, была создана в мае Крымревкомом). Началась реорганизация по образцу регулярного войска. Были созданы полки (условно – численность их, конечно же, не дотягивала до полков): 3-й Симферопольский П. В. Макарова, 1-й конный бывшего сотника Галько, 2-й Карасубазарский Бородина, 1-й Феодосийский Надолинского, затем 5-й Татарский и 4-й в районе Баксан. Командующим армией стал секретарь подпольного областного комитета С. Я. Бабаханян.
(Был еще Зуйский отряд – явно разбойничьего толка, а также весьма многочисленный отряд Н. И. Орлова.) Продолжали действовать и просто «зеленые».
Повстанцы нападали на стражников, срывали заготовку дров для железных дорог и городов, что грозило топливным кризисом и прекращением железнодорожного сообщения, и вообще старались держать противника в постоянном напряжении. Только в течение мая – июня повстанцы провели свыше 20 операций, многие – под личным руководством Бабаханяна.