На допросах Любарский свою вину отрицал, указав при этом, что финансированием сионистов в Крыму занимался Розен – фигура для большевиков неприкасаемая.
В конце апреля 1931 г. его осудили на запрет проживания в 12 городах СССР и выслали в Курск. На семье случившееся никак не отразилось, а осенью того же года Любарский был реабилитирован. И это не удивительно. В Москве ожидали визит Аделаиды (Эдди) Кан (Вольф)[203] (1875–1949). Она была женой Отто Кана (1867–1934) и дочерью Эйбрахама Вольфа (1839–1900) – крупнейших нью-йоркских банкиров-миллионеров (миллиардеров), ближайших партнеров Джейкоба Шиффа и Феликса Варбурга по банкирскому дому «Кун – Леб». Видная благотворительница, Аделаида Кан была тесно связана с центральным руководством «Джойнта». Она посетила СССР в 1932 г. для оказания финансовой помощи и поддержки еврейской колонизации Крыма. Это была «лебединая песня» транснационального капитала в его претензиях на полуостров в довоенную эпоху. «В Москве “госпоже Кан была устроена встреча, почти такая же пышная, как королю Афганистана, посетившему Россию незадолго до этого! Даже не банкиру, а жене банкира! Встреча с оркестрами, построением войск, приемами на высшем уровне…”»[204]. Надо признать, что толку от этой поездки было мало. Даже наоборот, уже в 1933 г. финансирование «Агро-Джойнт» из США притормозилось.
Арест, следствие и суд над Любарским показали, что время «священной неприкасаемой финансовой коровы» «Агро-Джойнт» закончилось, и ОГПУ получило разрешение на преследование ее сотрудников.
Началось все весной 1936 г., когда по приглашению Розена в СССР эмигрировали несколько десятков врачей из фашистской Германии. О тех событиях записано в докладной записке зам. наркома внутренних дел Г. Е. Прокофьева[205] на имя В. М. Молотова. «В середине февраля 1936 г. в СССР из Парижа прибыл вместе со своей женой германский подданный Фридрих Эрнст, 1910 года рождения, по профессии врач.
По имеющимся у нас документальным материалам известно, что Фридрих Эрнст принадлежит к гитлеровской фашистской организации “Шварце Федер” или “Шварце Феме” (“Черные перья”), причем, по предположению специального комиссариата в Ментоне, “путешествие Фридриха предпринято с целью выполнения какой-либо возложенной на него миссии”.
Террористическая организация “Черные перья”, в которую входит Фридрих Эрнст, состоит из 150 немцев, борющихся различными средствами, вплоть до террора, с противниками гитлеровского режима.
Фридрих Эрнст прибыл в СССР по приглашению еврейско-американской организации “Агро-Джойнт” и после кратковременного пребывания в Москве на даче-общежитии “Агро-Джойнта” направлен последним на Украину к представителю “Агро-Джойнта” в Днепропетровске гр-ну Ханису…
…прошу Вашей санкции на арест Фридриха Эрнста и его жены»[206].
На докладной стоит резолюция «Можно арестовать. Сталин».
Хотя факт существования названной в докладной записке организации не подтвердился, но на допросах Эрнст указал, что агентом «Шварце Федер» в СССР является прибывший в 1935 г. по приглашению Дж. Розена врач Эрнст Ашер (1899–1937), преподававший в Саратовском мединституте. Арест Ашера летом 1936 г. считается началом репрессий против сотрудников «Агро-Джойнта».
Фридрих Эрнст и его супруга были высланы из СССР. Ашеру же не повезло – его осудили как фашистского шпиона и расстреляли в октябре 1937 г. Во избежание недоразумений следует указать, что если верить сохранившимся следственным делам агроджойнтовцев, «расследованием» их «преступлений» занимались преимущественно следователи-евреи.
С 22 апреля 1937 г. НКВД Украины специально по «Агро-Джойнту» начало расследование диверсионной операции «Мимикрия». В качестве обвиняемых были привлечены приглашенные корпорацией в СССР немецкие врачи евреи З. Балль, А. Штерн, З. Проскауер. Главой группы определили уполномоченного «Агро-Джойнта» по УССР, врача-венеролога Бориса Моисеевича Ханиса (1886–1937). Выбор был не случайный. Выпускник медицинского факультета Женевского университета, в годы гражданской войны он командовал Союзом евреев-воинов[207] Екатеринослава (Днепропетровска), а затем возглавил кагал (еврейскую общину) города. Далее, в 1921–1923 гг. Ханис был сотрудником АРА и находился в дружеских отношениях с Гербертом Гувером. В 1929 г. его судили за антисоветскую деятельность и сослали в Кемь (Карелия). Но уже в 1930 г. по рекомендации только-только ставшего президентом США Гувера Ханис был назначен Розеном на должность уполномоченного «Агро-Джойнта» по Украине. Дело в том, что с октября 1917 г. большевики добивались дипломатического признания советской страны мировыми державами. США отказывались от этого очень долго. Сталинисты рассчитывали на Гувера, многие годы проведшего в России, поэтому во многих случаях шли навстречу его пожеланиям. В частности, освобождали по его ходатайству осужденных. Толку от этих заигрываний не было никакого. США признали СССР только в 1933 г., вскоре после прихода в Белый Дом президента Франклина Рузвельта.
На месяц позднее украинского отделения «Агро-Джойнта» НКВД занялся отделениями корпорации в Москве и Крыму. В числе арестованных оказались глава «Агро-Джойнта» на время отсутствия Розена в СССР И. А. Гроер и бухгалтер Московской конторы Абрам Берлинский, который вел финансовый учет средствам, которые Розен передавал подпольным сионистам СССР[208]. К концу года были арестованы большинство еврейских врачей, приехавших в СССР из Германии по рекомендации «Агро-Джойнта» и наиболее важные руководители корпорации из советской части сотрудников. Это был жесточайший удар.
Европейская резиденция Джозефа Розена располагалась в Париже. Когда ему сообщили об арестах – не известно. Зато известно, что к его чести осенью 1937 г. глава корпорации обратился к КомЗЕТу (по словам самого Розена – в НКВД) с просьбой выдать ему визу в СССР.
В уже цитировавшемся выше письме Дж. Розена от 11 декабря 1937 г. к Полу Баерволду и Дж. Н. Розенбергу он заявил, что готов отказаться от дипломатического иммунитета и разъяснил причины такого решения: «Я считаю это обязанностью в отношении друзей и коллег, с которыми мы работали вместе многие годы. Я буду чувствовать себя как пес, если позволю им стать жертвами сталинского деспотизма, а сам смогу избежать преследования только потому, что я американский гражданин»[209]. Там же он изложил свое видение причин репрессий против сотрудников «Агро-Джойнта»: «Сталин явно страдает “шпиономанией” и в качестве предлога, что Советский Союз должен быть готов к неминуемой войне, он решил изгнать из страны всех иностранцев и иностранные организации»[210].
С высоты нынешних знаний невольно возникают вопросы: А разве не так обстояли дела, как видели их тогда сталинисты? Разве Сталин был не прав? Что должен был делать СССР для укрепления собственных тылов за два с половиной года до начала войны? Тем более, что власти страны были прекрасно осведомлены об антисоветской деятельности значительной части сотрудников «Агро-Джойнт», набранных Розеном в штат корпорации. Разве американское правительство, едва началась война с Японией, не отправило единым махом в концентрационные лагеря всех японцев, проживавших на территории США? Тогда какие претензии могут быть к правительству СССР, готовившему общество к моральной устойчивости накануне куда более страшной войны?
Еще большее недоумение вызывает заявление Дж. Розена, сделанное им в том же письме: «То, что происходит сейчас в СССР, находится за пределами моего понимания. Сталин разрушает страну и ситуация скоро станет безнадежной. Судя по разным прогнозам, есть надежда, что после фарса с так называемыми выборами, террор спадет. Будем надеяться!»[211] После выборов зимой 1938 г. террор против врагов народа только усилился и продолжался вплоть до прихода к власти в НКВД Л. П. Берии (25 ноября 1938 г.). Тогда-то и было арестовано подавляющее большинство сотрудников «Агро-Джойнта». Но как ни странно оказалось для «розенов», террор 1930-х гг. и в самом деле сыграл существеннейшую роль в укреплении СССР. Причем на столько тем, что в самом начале великой войны страна в течение всего полугода смогла перевести свою экономику на военные рельсы и оправилась от внезапного глобального нападения фашистов, но прежде всего тем, что в дальнейшем мощь ее только нарастала, да так, что ко времени кончины Сталина СССР не только полностью восстановился по главным экономическим направлениям, но и стал второй по могуществу державой мира.
По делу «Агро-Джойнта» помимо сотрудников были привлечены лица, получавшие финансовую поддержку лично от Розена, и непосредственно работавшие с корпорацией члены ОЗЕТа. Особое место здесь занимало Крымское отделение «Агро-Джойнта». Практически все сотрудники отделения были арестованы зимой 1938 г., в их числе директором А. Е. Зайчик и бухгалтер Е. Ашкинази. Сохранились свидетельства о том, что Зайчика подвергали изощренным пыткам, под воздействием которых он стал чуть ли не главным поставщиком информации о нелегальной деятельности Дж. Розена и трех его заместителей. В доносительстве Арона Ефимовича никто не винит, но и ложность его показаний никем не доказана – аргументом в пользу последнего является только факт пыток. Аргумент, бесспорно, весомый, если не знать, с каким врагом в лице «Джойнта» приходилось бороться в данном случае НКВД.
Дж. Розен получил визу на въезд в СССР в середине апреля 1938 г. после того, как дал обещание ликвидировать «Агро-Джойнт». В течение мая-октября 1938 г. все дела корпорации были приведены к завершению. Тогда же Розен долбился аудиенции у В. М. Молотова. Он хлопотал за сотрудников «Агро-Джойнта», но получил отказ, поскольку все арестованные признали свою вину. Единствен