Первые данные, очень обширные, по краниологии древнего населения Хазарин были опубликованы В.В. Гинзбургом [22]. Они были получены при изучении материала раскопок средневекового Саркела-Белой Вежи, а также расположенных вокруг него курганных могильников. Он был обработан и описан группой исследователей: В.В. Гинзбург описал материал из правобережнего Цимлянского городища [23], а также составил общий очерк краниологии населения хазарской столицы, Б.В. Фирштейн описала черепа из погребений левобережного Цимлянского городища и из насыпей близ города [24], Г.Г. Вуич [25] исследовала краниологический материал из кочевнических погребений, наконец все три автора опубликовали совместную статью о черепах из погребений у оборонительных стен города [26]. Население города, судя по историческим источникам и археологическим данным, сначала испытало сильное воздействие славянской культуры, а затем город был колонизован славянами. Кочевническое население, бесспорно, относится к южносибирскому типу и не может в силу этого сопоставляться с караимской серией. Население самого города европеоидно, хотя и содержит в своем составе небольшую монголоидную примесь. Авторы всех перечисленных работ приходят к выводу, что европеоидный компонент также неоднороден, в частности, по черепному указателю. Вывод этот, правда, основывается на индивидуальном рассмотрении исследованных черепов. Однако, в работе В.В. Гинзбурга 1951 г. тот же вывод подтверждается статистически. Там же показано, что величина черепного указателя уменьшается в серии из более поздних погребений, что закономерно увязывается со славянской колонизацией.
Из всех серий, представляющих европеоидное население самого города, нет ни одной, которую можно было бы считать исходной для краниологического типа караимов. Прежде всего, все серии из Саркела заметно более длинноголовы. Правда, они на тысячу лет древнее, а в действии брахикефализации за такой отрезок времени может быть весьма интенсивным. Если бы, следовательно, речь шла только о различиях в черепном указателе, ими можно было бы пренебречь — но они проявляются и в других признаках, например, высоте черепной коробки (в Саркеле — выше), высоте лица (в Саркеле — выше), выступании носа (в Саркеле — слабее). Единственное исключение — небольшая серия из ранних погребений насыпи 17/10 или, как она сначала называлась, большого кургана. По-видимому, это единственная серия, на основании которой можно судить о краниологическом типе хазар до того, как он был затронут славянской колонизацией. Симптоматично, что именно она обнаруживает большое морфологическое сходство с караимской. Таким образом, мы получаем основание для поддержки хазарской гипотезы происхождения караимов. Но, правда, и в этом случае вывод может быть сделан лишь с оговорками — хазары отличались от современных караимов более крупным лицом и менее выступающим носом, то есть, очевидно, менее четкой выраженностью признаков европеоидной расы. По отношению к ширине лица можно было бы прибегнуть к гипотезе грациализации, но она не объясняет уменьшения высоты лица и тем более не объясняет изменения признаков, характеризующих выступание носовых костей.
Как объяснить краниологическое различие между находящимися в нашем распоряжении сериями современных караимов и средневековых хазар при весьма незначительном сходстве между ними? Мне представляется, что для этого следует привлечь имеющиеся данные по краниологии средневекового населения Крыма. Ей посвящены статьи Г.Ф. Дебеца [27], К.Ф. Соколовой [28] и В.И. Рудакова [29]. В первую очередь для сопоставления с нашим материалом следует привлечь серии из средневековых пещерных городов и сельских могильников, в основном синхронных той группе населения раннего Саркела, для которой выше отмечено сходство с караимами. Средневековое население Крыма характеризовалось брахикранной относительно невысокой черепной коробкой, низким сравнительно широким лицом, теми соотношениями орбитных и носовых размеров, что и в караимской серии, то есть нешироким носом и низкими орбитами. Данные о горизонтальной профилировке выборочны, они не охватывают всех серий, но те величины вазомалярного и зигомаксилярного углов, которые находятся в нашем распоряжении, лишь немного отличаются от аналогичных величин на караимских черепах, носовые кости выступают сильно. Таким образом, протягивая линию преемственности между хазарским населением Саркела и современными караимами, можно легко объяснить изменение антропологического типа хазарского населения, если допустить, что оно находилось в Крыму в генетическом контакте с местным населением. Эти генетические связи должны были вызвать изменение физического типа именно в том направлении, в каком оно произошло, — черепные размеры и их соотношения должны были сохраниться без изменений, лицо стать ниже и чуть менее уплощенным, а носовые кости приобрести большее выступание. Исключение составляет ширина лица, которая у средневекового населения Крыма очень велика, но этот факт легко объяснить действием грациализации. Правда, современные караимы характеризовались ещё недавно, о чем уже упоминалось, исключительной замкнутостью своего быта и редко вступали в браки за пределами своих общин. Но, во-первых, эта черта могла образоваться сравнительно поздно, особенно, в связи с распространением мусульманства, а во-вторых, что самое главное, — культурная и даже религиозная обособленность не является абсолютной, и при многовековом совместном проживании на одной сравнительно небольшой и обособленной территории, какой является Крымский полуостров, явление смешанных браков неизбежно. Таким образом, влияние типа, характерного для местного населения и восходящего, по-видимому, в своем генезисе ещё к населению сарматской эпохи, на антропологические особенности хазар при появлении их в Крыму представляется весьма вероятным. А это в свою очередь легко объясняет формирование комбинации признаков, представленных в караимской серии.
Итак, после всех проделанных сопоставлений автор склоняется к хазарской гипотезе происхождения караимов, но с непременным дополнением её ещё одной линией генетической преемственности. Эта линия — влияние местного крымского субстрата, представленного населением как пещерных городов (например, Эски-Кермен и Мангуп-Кале), так и сериями из ряда сельских могильников (например, Алушта). Н.А. Баскаков, рассматривая положение хазарского языка в системе тюркских языков, относит его к булгарской группе, тогда как караимский включается им в кыпчакско-половецкую подгруппу кыпчакской группы [30]. Но следует помнить, что все заключения о месте в системе и генетических связях хазарского языка базируются на единичных словах, большей частью именах собственных, донесенных до нас средневековыми источниками. С другой стороны, можно предполагать, что хазарское население включило в свой состав половцев после того, как они в XI веке, по-видимому, появились в южнорусских степях наподобие тому, как это раньше произошло с печенегами и огузами (о чем свидетельствуют как раз лингвистические данные). Поэтому языковый материал, как мне представляется, не может истолковываться, как аргумент против хазарской гипотезы.
ВЫВОДЫ
1. Караимы являются представителями собственно средиземноморского типа южной ветви европеоидной расы без какого-либо переднеазиатского или арменоидного влияния. Их антропологический тип сложился на основе антропологических особенностей хазарского населения (серия из большого кургана Саркела-Белой Вежи). Переселившись в Крым после падения Хазарского царства, предки караимов включили в свой состав местные этнические группы, населявшие средневековые крымские города...
5. В формировании антропологических особенностей всех тюркских народов Восточной Европы огромную роль сыграли исторические события, связанные, с проникновением кочевников в южнорусские степи на рубеже I и II тысячелетий н.э. Таким образом, окончательное сложение антропологического типа восточноевропейских тюркских народов — процесс поздний, и падает он на первые века нашего тысячелетия.
6. Из предыдущего тезиса вытекает, что из всех факторов расообразования решающая роль в данном случае принадлежит смешению. В полном соответствии с этим основной формой расообразования в рамках тюркских народов Восточной Европы была типологическая изменчивость.
Литература
1. А.Д. Грач. Археологические раскопки в Монгун-Тайге и исследования в Центральной Туве (полевой сезон 1957 г.) Тр. Тувинс. комплекс арх.-этног. экспед., т. І, М.—Л., 1960; Он же. Археологические исследования в Кара-Холе и Монгун-Тайге (полевой сезон 1958 г). Тр. Тувинс. комплекс, арх.-этног. экспед., т. 1, М.—Л., 1960; Он же. Древнетюркские изваяния Тувы. По материалам исследований 1953—1960 гг. М., 1961; Л.Р. Кызласов. Тува в период Тюркского каганата (VI—VIII вв.) Вест. Московс. ун-та, сер. IX. Истории. науки, 1960, № 1.
2. Л.Р. Кызласов. Рецензия на книгу А.Д. Грача «Древнетюркские изваяния Тувы». СА, 1964, № 1); А.Д. Грач. По поводу рецензии Л.Р. Кызласова. СА, 1965. № 3.
3. В.П. Алексеев. Основные этапы истории антропологических типов Тувы. СЭ, 1962, № 3; С.И. Вайнштейн. М.В. Крюков. Об облике древних тюрков. Тюркологический сборник, М., 1966.
4. В.П. Алексеев. Палеонтологический материал скифского и сарматского времени с территории Тувинской автономной области. Уч. зап. Тувинс. ин-та языка, литературы и истории, вып. VII, Кызыл, 1959.
5. О. Исмагулов. Антропологический состав тюркских народов. Новые материалы по археологии и этнографии Казахстана. ТИИАЭ, т. 12, Алма-Ата, 1961.
6. Л.В. Ошанин. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов, ч. 1—3; Ташкент, 1957—1959.
7. Г.Ф. Дебец. Проблема происхождения киргизского народа в свете антропологических данных. Тр. Киргиз, арх.-этног. экспед., т. I, М., 1956.
8. Н.Н. Миклашевская. История распространения монголоидного типа на территории Киргизии. Проблемы этнической антропологии Средней Азии. Науч. тр. ТГУ ун-та, вып. 235, Ташкент, 1964.