— Поезжайте быстрей! Вперед! — задыхаясь, пробормотал он, втискиваясь в машину, что Боливар не замедлил исполнить.
— Произошло несчастье, Флавия поймана ультимадос!
— Когда это случилось? — спросил я.
— Буквально пару минут назад. Мне позвонили, когда я уже выходил. На ферму, где она пряталась, напали.
— Далеко эта ферма?
— Не очень — наверное, полчаса езды.
— Может, нам удастся перерезать им путь и перехватить ее.
— Да, это возможно! — он перестал вздыхать и подался вперед. — Быстрей, поверните налево. Должен вас предупредить, они все вооружены и очень опасны.
Джордж осмотрелся вокруг, потом оглядел нас так, будто мы сошли с ума, потому что мы одновременно засмеялись: Потом откинулись на сиденья, а Боливар увеличил скорость. Подумать только, вооружены и очень опасны, ну надо же! Через пять минут мы выехали к дороге, что спускалась с плато. Я поднялся на нога и осмотрел сцену действия. У меня появился план.
— Так, — показал я пальцем на Джеймса, — достань дебондер и несколько игольчатых ружей. Вынеси их из машины. Боливар, отгони машину в сторону от дорога. Ангелина, ты должна сыграть роль приманки.
— Как мило!
Когда наша машина отъехала, я показал Джеймсу на большое дерево, возвышающееся над дорогой. — Используй дебондер и свали дерево так, чтобы оно упало на дорогу… — Я кивнул, когда услыхал приближающийся шум двигателя. — Поторопитесь, я слышу, как они приближаются.
Мы видели мелькание света фар, но уже успели занять свои позиции по обеим сторонам от дороги. Ангелина легла на дорогу, просунув нога под ствол дерева. Создавалось такое впечатление, что ее придавило. Свет фар становится все ярче, и, наконец, машина затормозила прямо перед деревом. На короткий миг мне показалось, что они наедут на Ангелину, и мне стало страшно. Но они сумели вовремя затормозить, и она замахала им руками, призывая на помощь. Вот и все. Открылась дверца, и водитель вышел. Пока дверь оставалась открытой, мы быстренько постреляли внутрь машины игольчатым ружьем. Все, кто там находился, мирно заснули, получив свою дозу снотворного. Водитель упал возле дорога, и я кинулся вперед, держа в руках фонарь и ружье. Мои предосторожности были излишними. Машина была заполнена храпящими и сопящими здоровяками. К нашему удивлению, среди них сидела целая и невредимая, но дрожащая от испуга Флавия.
— Вы спасены, — сказал я, беря ее за руку и помогая выйти из машины. И быстренько убрал руку при появлении моей жены. Она стряхивала пыль с одежды, глаза ее метали молнии. Меня сменил Джордж, и ему разрешили не только подержаться за руку, а еще страстно расцеловали. Мне было очень обидно.
— Меня радует тот факт, что им не удалось раздавить меня, — сказала Ангелина, — теперь нам остается перенести водителя в машину и посадить, предварительно вручив ему термальную гранату.
Я вздохнул и нежно поцеловал ее руку, подражая Джорджу, наверное, это неплохо выглядело со стороны.
— Господи, если бы ты знала, как я умирал тысячи раз, пока ждал, что они остановятся. В следующий раз я лягу под дерево, а ты будешь в них стрелять. Джеймс, Боливар, будьте так добры, уложите этих спящих уродов в лесу на полянке. Используйте все, что под рукой и в ваших карманах. Джордж, дай ее руке высохнуть, оторвись на минутку и ответь, ты можешь водить эту машину?
— Естественно. Ты собираешься отогнать ее в такое место, где ее не сразу найдут?
— Разумеется. Вон, видишь, утес, с него открывается отличный вид на море. Нужно загнать машину туда и сбросить ее в море, чтобы она, наконец, отдохнула.
— Мне кажется, это будет слишком долго. Но… Да, ты прав. Несколько прощальных поцелуев Флавии, и я готов.
Мы помахали рукой вслед отъезжающей полицейской машине. Флавия повернулась к нам, и я увидел, что один глаз у нее заплыл, на лбу расплывался огромный синяк.
— Я достану аптечку, — заторопилась Ангелина. — Если бы я раньше увидела, как с вами обошлись эти ультимадос, я бы уложила их спать на веки вечные.
— У меня нет слов, чтоб поблагодарить вас, — ответила Флавия, чувства переполняли ее грудь. — Не только за то, что вы спасли меня, но за то, что вы решились помочь нам. Джордж мне все рассказал. Неужели вы сможете сделать все, что задумали?
— Он может все, что угодно, — ответила Ангелина, накладывая на синяк антисептический крем. — С некоторыми исключениями, пока я рядом.
— Папа, все закончено, — доложил Боливар, выходя из леса со стопкой одежды, за ним следовал Джеймс, он нес обувь.
— Мы видели, как они поступили с юной леди и решили, что им не вредно будет прогуляться до города нагишом и босиком.
— Неплохо придумано. Флавия, это наши сыновья, Джеймс и Боливар.
Они с воодушевлением потрясли ее руку, а Ангелина взяла меня под локоть и улыбнулась:
— Любовь с первого взгляда, я это читаю у них в глазах. Ну что, мы можем ехать?
Мы смогли. Взобрались по дороге на плато, потом повернули на основное шоссе, следуя указаниям Флавии.
— Когда мы въедем во внутренние земли, то будем в безопасности. Но впереди трудности — нам нужно проникнуть сквозь барьер.
— Что это такое? — спросил я.
— Он проходит по всему континенту, и его нельзя объехать, проходы охраняются вооруженными солдатами. Сверху барьера идет проволока с пропущенным электрическим током и отравленными шипами, стены очень прочные, кроме того, они заминированы, утыканы детекторами всех типов. Барьер непроходим.
— Мне кажется, мы сможем легко перейти его, — сказала Ангелина. — Джим, открой еще одну бутылку этого чудесного шампанского, нам нужно привести в порядок нервы, а заодно выработать план.
Флавия сидела на упругом сиденье, потягивая вино. Я едки пригубил свое, так я мог растянуть на целый день.
— Расскажи мне, есть ли в этом барьере проходы?
— Да, это маленькие крепости на дорогах, со стальными непробиваемыми воротами. Многочисленные войска охраняют эти проходы, они вооружены тяжелой артиллерией и орудиями всех типов. Для того, чтобы проехать, нужно специальное разрешение. За этим строго следят. Мам никогда не удастся проскочить.
— «Никогда», — твердо произнесла Ангелина, — это такое слово, которое наша семья вычеркнула из своего словаря. Что ты думаешь по этому поводу, Джим? Попробуем барьер или проход?
— Естественно, проход. Легче иметь дело с людьми, чем пытаться пробиться через каменную твердь. Что нам делать дальше? Куда нам отправляться?
Флавия взглянула на указатель, освещенный нашими фарами:
— Двести километров, может чуть больше.
— Джеймс, ты слышал?
— Да.
— Логарифмируй, тогда сможешь повернуть радар на 40 К наружу. У тебя хорошее воображение. Остановись, когда останется 10 К до цели, и мы пройдем к станции-проходу.
По выражению лица Флавии я видел, что она считает нас сумасшедшими. Богатые туристы, и вдруг в старой машине и собираются воевать с армией. Впереди у нее было еще много сюрпризов, впрочем, как и у всех остальных. Я отпил еще глоток шампанского и перешел к деталям своего плана.
— Вот проход, — сказал Джеймс несколько минут спустя, когда Боливар вывел машину на боковую дорогу. — Тебе даже не понадобился радар.
Он оказался прав. Мигающие огоньки барьера простирались в оба направления. Прямо перед нами виднелись прожекторы станции-прохода, все это казалось зловещим и неприступным. Я видел, как задрожала Флавия, и меня немного удивило, почему я не трясусь. Но нет, никогда! Этот мир был создан для того, чтобы я его завоевал. Запилот осужден на смерть. Мы не отступим от своих намерений.
— Теперь послушайте меня, — приказал я, вытаскивая из-под сиденья кейс. — Эти носовые фильтры защитят вас, а все остальные мирно прилягут соснуть. Ангелина, будь добра, объясни нашей проводнице назначение этих фильтров. Боливар, подыми верх. Джеймс, достань газовые жиклеры.
Раздалось мягкое жужжание, и длинный стальной ствол был наведен на цель. Я с удовлетворением кивнул.
— Мы сделаем холостой выстрел. Джеймс, ты закроешь окна, как только я скажу «сейчас»! — С глухим стуком окна в доли секунды были заперты. — Отлично. Теперь дай мне контрольную панель лазерной пушки. Держи наготове, если окажется, что стена чересчур прочная для лазера. — Контрольная коробка легла рядом со мной на сиденье. Я прикоснулся к кнопке и проверил расстояние. — Вот так. Вопросы есть?
— Только один, — ответил Джеймс. — Когда мы поедим?
— После того, как прорвемся. Еще есть вопросы? Может, у кого-нибудь возникли еще естественные потребности? Хорошо. Поехали.
Машина заревела, и мы помчались вперед.
10
Мы величественно вплыли на поле сражения, а я перед атакой хотел осушить еще одну бутылку шампанского, которую, наверное, нужно было бы разбить, потому что невозможно было вытащить пробку. Я еще продолжал возиться с этой пробкой, а наша машина уже замедлила ход и остановилась перед стальными воротами. Нас ослепил свет прожекторов, из каменных амбразур уставились жерла пушек.
— Открывайте, я сказал, открывайте! — заорал я из окна. — Вы, создания низкого происхождения, недалеко ушедшие от овец, вы что, думаете, что я тут буду долго торчать! Шофер, погуди в клаксон и разбуди этих придурков.
Клаксон взревел, вернее не клаксон, а запись паровозного гудка. У меня заложило уши, но я махал бутылкой шампанского перед воротами, что привело к успеху: ворота стали медленно открываться. Мы вкатили внутрь крепости и остановились перед вторыми воротами. Я не обращал внимания на то, что створки у нас за спиной закрылись, я весь был погружен в борьбу с пробкой. Она выскочила с оглушительным хлопком, Ангелина ахнула и протянула мне стаканы, чтобы я их наполнил. Оба наших мальчика тоже протягивали стаканы, игнорируя вооруженных солдат, выглядывающих из караульного помещения. Уголком глаза я заметил, как Ангелина толкнула локтем в бок Флавию, чтобы подбодрить ее и привести в чувство. Я наполнил и ее стакан.
— Ваши документы, — приказал офицер, проталкиваясь между солдатами, которые уставились на нас круглыми, как блюдца, глазами, их поразило наше аристократическое великолепие и размах.