– И что же, они не нападают на вас? – с профессиональным интересом спросил Игнат.
– Ну как же? Пытаются, – нахмурился Малахит. – Вы видели наших воинов? Правда, нас меньше – размножаемся мы не с такой скоростью. Но нам помогают Творцы снов. Они тормозят агрессию и сбивают Нежить с толку…
– Все это, конечно, интересно. Только нам еще сильнее хочется отсюда убраться, – сказал Игнат. – Только непонятно – куда.
– Мы думали найти выход через ваши пещеры, – сказал Змей. – Но раз здесь тоже тупик…
– Здесь – тупик, – сказал Малахит. – Но там, откуда вы пришли, я видел людей. Не наших. Прежних. Вроде вас.
– Что? – встрепенулся Змей. – Когда?
– Год назад. Сразу после обрушения перемычки. Люди пришли по реке снизу…
– Значит, мы верной дорогой шли! – приободрился Игнат.
Запнулся, уставившись на Малахита. Тот понял, что означал вопрос в глазах парня. Сказал со своей неизменной улыбкой:
– Сам я не мог уйти. На кого бы я бросил своих людей? Да и что мне делать в мире, где я совершенно чужой?
– Это как раз понятно, – усмехнулся Мориц. – Лучше быть первым в галльской деревушке, чем вторым в Риме. Старая поговорка.
– Смешно, – на этот раз без тени улыбки сказал Малахит. – В общем, вам придется уйти. Часов через пять.
– Почему не прямо сейчас? – спросил Змей.
– Вам нужен проводник. Базальт еще не вернулся из вылазки с дальней границы Сферы…
– Базальт? – переспросил Игнат.
– Так его зовут. Когда он вернется, ему еще надо будет восстановиться какое-то время. Так что можете пока отдохнуть.
– А может, мы сами…
– Нет! – резко сказал Малахит. – Вы и так здорово смутили наших воинов. Не хотелось бы, чтобы вы пересекались здесь еще с кем-то. А Базальт вас уже видел, как и его – люди.
– Это, небось, тот писклявый, – проворчал Игнат. – Приятный парень, чего у ж там.
Малахит, проигнорировав эту реплику, сказал:
– В общем, ждите. Размещаться будете там же, у Яшмы.
Оставив гостей в доме-гнезде, старик удалился в темноту. Яшма так и не вернулась. Охраны на виду не было, но что-то подсказывало: чужаков не могли оставить одних, без присмотра. Проверить же это было непросто – те, кто присматривал, куда лучше ориентировались в темноте.
Еды им не предложили. Это было не особо гостеприимно. Но вряд ли местная пища пришлась бы гостям по вкусу. Так что довольствовались своими запасами. И на этот раз рискнули отведать консервы, предварительно тщательно прокипятив на спиртовке. На остатках воды заварили чай из тех же сухих пайков. Какое-то время молча сидели на камнях, заменявших хозяйке мебель. Каждый думал о своем, но наверняка о схожих вещах.
– Меня что-то смущает во всем этом, – задумчиво проговорил Змей. – Что-то не дает мне покоя.
– Что-то? – насмешливо отозвался Мориц. – Да меня все в этом смущает. Такое ощущение, что у меня передоз «кисляка» и самый жестокий трип перед наступлением комы.
– Мне тоже все это не нравится, – подтвердил Игнат. – Он боится, что мы подорвем его братию на побег, и при этом так легко нас отпускает.
– И даже не берет обещания молчать об этом приятном местечке, – добавила Тана.
– А еще так легко показывает нам свой главный секрет – этих жутких тройняшек с распухшим мозгом, – добавил Мориц. – Или он так втирался в доверие?
– Не думаю, – покачал головой Змей. – Плевать ему на наше доверие. И не нам он показывал Творцов снов. Это он нас привел на смотрины. Он просто пытался просканировать нас с помощью этих своих Творцов. Узнать наши намерения, наши возможности. Я чувствовал, как кто-то шарит по моим мозгам…
– Значит, такое не только со мной приключилось? – усмехнулся Мориц. – Выходит, я все-таки не до конца спятил.
– Это ты еще успеешь, – пообещал Игнат. – Если мы останемся в этих светящихся подземельях еще на денек-другой – даже у меня съедет крыша. Притом что с нервами у меня до этого был полный порядок.
Змей обвел спутников взглядом, спросил:
– Ну и что все это может означать? Есть предположения?
– Есть, – мрачно сказал Игнат. – Нас просто не собираются отпускать. В принципе.
– Не собираются отпускать? – Тана беспокойно поерзала на своем камне. – А что они хотят с нами сделать?
– В лучшем случае – скрутить, посадить на цепь, – предположил Змей. – В худшем – убить. Это вероятнее, так как кормить нас нечем, а мы сами – потенциальная пища.
– И мы здесь не проводника дожидаемся, – добавил Игнат. – По ходу дела, этот хитрец просто тянет время, чтобы собрать силы. У нас как-никак оружие.
– Вот черт, – произнес Мориц. – Как все здорово складывается. Мне этот слащавый тип с самого начала не понравился. Ну не может нормальный человек так спокойно говорить обо всем этом уродстве.
– Валить надо, – хмуря брови, сказал Игнат. – Пока не поздно.
– А куда валить? – поинтересовался Змей. – Кто-нибудь запомнил дорогу?
– Хороший вопрос, – произнес Мориц. – Лично у меня одно мельтешение перед глазами. И светящиеся стены ничуть не помогают. Скорее, даже дезориентируют…
– Тихо! – прервала его Тана. – Слышите?
Все прислушались. В воздухе царила полная тишина. Слышалось лишь их собственное дыхание, да шум в ушах стоял от движения крови в сосудах. Это отсутствие посторонних звуков было подозрительным, если учесть, что где-то по соседству обитало целое племя странных подземных жителей. И даже не одно племя.
– Да нет, показалось, наверное, – сказал Змей. – В этом мраке что угодно почудится. Думаю, это просто…
Договорить он не успел: где-то за стенкой явственно зашуршали камни, и что-то тяжелое повалилось сверху, прямиком посреднику на голову, больно ударив под лопатку чем-то твердым. Похоже, это было чье-то колено. В начавшейся возне все почему-то старались не издать ни звука, только Змей яростно прорычал:
– Не стрелять! Держи его!
– Стойте! – придушенно прохрипел знакомый голос. – Это же я!
– Пшик? – воскликнула Тана. – Да отпустите его – задушите!
– Слышите?! – пискнуло из-под навалившихся сверху тел. – Пустите!
Вспыхнул фонарик. В его луче беспомощно сжался тощий полуголый человек. Игнат продолжал держать в руке штык-нож, все еще не веря в неожиданную встречу.
– Да выключите свет! – потребовал Змей. – Зря батарею садим! Потом опять глазам привыкать!
Свет погас. Перед глазами у всех тут же поплыли цветные круги.
– О черт! – Игнат с досадой сплюнул. – Я же ему чуть кишки не выпустил.
– Тебя где носило, любезный? – поинтересовался Мориц. Правда, в его голосе не было и намека на почтение. – Мы тут, можно сказать, сильно переживали. У меня даже аппетит пропал.
– Тем более что жрать все равно нечего, – вставил Игнат.
Тана рассмеялась, и это несколько ободрило Пшика.
– А чего на месте сидеть? – нервно хихикнул он. Проводник, морщась, потирал шею, которую ему чуть не свернули во внезапной свалке. – Места интересные, есть на что посмотреть, что услышать. Особенно, если зрение хорошее и уши на месте.
– И чего ты там такого увидел? – спросила Тана. – Может, и мы посмотрим?
– Это вряд ли, – пробормотал Пшик. – Времени на экскурсии не осталось. Дайте воды глотнуть, а?
Мориц сунул ему в руки фляжку со словами:
– Ты чего такой напряженный? Скажешь, наконец, в чем дело? Или из тебя информацию нужно клещами вытягивать.
– Клещами не надо. Сам расскажу. Потом… – нервно пообещал Пшик. – Если выберемся отсюда.
Он встал, осторожно выглянул из-за стены, даже приподнялся на цыпочках, словно так мог лучше разглядеть что-то вдалеке.
– А что такое? – напрягся Игнат. Подтянул пулемет, припав к прицелу. – У нас проблемы? Да говори ты! Черт… Ни хрена не видать… Мориц, подсвети!
Все ждали, что детектив включит фонарик. Но в руках мужчины оказалась ракетница.
– Стой! – сдавленно крикнул Змей. – Не надо!
Поздно. Гулко хлопнуло – и к высокому своду метеором взлетела ослепительно яркая «комета».
Из мрака, как в ночном кошмаре, проявились неподвижно замершие вокруг дома силуэты. Их были сотни – это походило на терракотовую армию из захоронения китайского императора. Ее Змей видел на картинке в старом учебнике. Бесконечные ряды странных, навеки застывших воинов.
Но это была не картинка. Страшные, изломанные силуэты напоминали человеческие – но людям не свойственно двигаться такими чудными движениями, словно изменилась сама механика человеческих тел.
Страшнее были их лица. Изуродованные жизнью во тьме, лица Живых могли показаться просто милыми и смешными – по сравнению с этими страшными масками карнавала смерти. Трудно сказать, что в них пугало больше. Может, отсутствие верхней части черепа – словно снесенного неточным ударом гильотины. А может, слепые глазницы, в которые на этот раз были вставлены торчащие иглами острые камни. Истерзанная, словно в ярости изрезанная кожа лиц пугала уже не столь сильно. Страшнее были тела, больше напоминавшие скелеты, – настолько они были тощи. Но при этом даже с виду эти существа обладали необъяснимой энергетикой и силой. В руках фигуры сжимали знакомого уже типа оружие из сочетания костей и камня.
Увиденное вполне могло украсить самую жуткую галерею ужасов. Это длилось всего лишь мгновенье, в течение которого на сетчатке каждого из чужаков успела отпечататься эта ослепительная с непривычки картинка.
Затем картинка пришла в движение. Заунывный вой, быстро превратившийся в истошный визг, смешался с шумом множества ног ринувшейся в атаку толпы нелюдей. Это был звук, словно пришедший из иного мира – мира безумия, ужаса и боли. Сам по себе он парализовал волю, и требовалось усилие, чтобы не поддаться панике и не впасть в смертельное оцепенение.
– Нежить! – заорал Пшик, в ужасе бросившись на каменный пол и вжавшись спиной в стену.
Ракета достигла апогея, ударилась в стену – и рассыпалась искрами. В этот момент Тана включила фонарь. И вовремя.
Прежде чем первый враг влетел в тесное укрытие, тьму прорезал огонь выстрелов. В нервном грохоте, разорвавшем многолетнюю тишину, стробоскопом сверкал огонь, вырывавшийся из стволов, выхватывая кадры приближения нападавших.