– Я Властелин танца, Савл. Ты еще не понял? Ты думаешь, что сможешь уйти от меня? Ты уже мертв, Савл. Потому что ты не хочешь танцевать под мою дудку.
В голосе его послышалась ярость. Он сделал шаг вперед, и слабый свет из гаража осветил его лицо. Крысиным глазам Савла этого хватило.
Лицо Флейтиста было мертвенно-бледным, полностью лишенным красок. Волосы он когда-то стянул в аккуратный хвост, но крошечные коготки растрепали их, и теперь пряди волос спадали на лицо и перехлестывали шею, как будто хотели удавить Флейтиста. Одежда была изорвана, растянута и разодрана во все стороны, забрызгана кровью. Везде краснели крошечные ранки, на молочно-белом лице кровь размазалась полосами. А вот выражение этого лица было спокойным и веселым. Таким же радостным, как тогда, когда он здоровался с Савлом, когда уничтожил Дебору… эта радость пропала только на мгновение, когда Савл не стал танцевать.
– Савл, – весело сказал он и поднял руки. Сделал шаг вперед. – Савл, я не садист, – улыбнулся он. Протянул руку и коснулся стального поручня. Схватил его двумя руками. Начал выворачивать поручень, содрогаясь от немыслимого усилия. Сталь медленно, очень медленно поддавалась и, наконец, громко треснула. Флейтист не отводил взгляда от Савла, и лицо его не менялось. Он дернул за отломанный поручень, и тот оторвался окончательно. В руках Флейтиста сверкнула изогнутая металлическая труба.
– Я не хочу делать тебе больно. – Он двинулся дальше. – Но ты умрешь, потому что не хочешь танцевать. Умрешь прямо сейчас.
Труба сверкнула в воздухе электрической дугой, и Савл зашипел, увидев это движение, уклонился с нервной грацией грызуна. Импровизированная дубинка вспорола обивку сиденья, и обрывки поролона взлетели в воздух.
Флейтист был невероятно, сокрушительно силен. Крысиная сила Савла, которой он так гордился, рядом с ним ничего не стоила. Савл увернулся от удара и бросился в переднюю часть автобуса. Вспомнил Дебору и задохнулся от гнева. В душе его бушевала то крысиная, то человеческая ярость. Он хотел впиться клыками в горло Флейтисту, и избить его, и размозжить ему голову, вспороть ему брюхо острыми когтями. И ничего этого он сделать не мог, потому что ему не хватало силы. Флейтист убил бы его.
Флейтист выпрямился, замер и улыбнулся.
– Хватит, – сказал он и бросился вперед, замахиваясь трубой, как копьем.
Савл заверещал в ужасе, но звериные рефлексы снова помогли ему увернуться.
Прыгнув, он понял, что мимо Флейтиста ему не пройти, и тогда прижал колени к груди и изо всех сил выбросил их вперед, выбив стекло, и бросился в окно, как ныряльщик. Стекло осыпалось вокруг него миллионами осколков, обдирая кожу.
Он пролетел расстояние между двумя автобусами одного маршрута, стоявшими рядом в лабиринте. На высоте пятнадцати футов от земли он разбил кулаком второе стекло, и его руки и плечи исчезли внутри второго автобуса раньше, чем ноги покинули предыдущий. Звон разбившегося стекла, еще не утихший в ушах, слился с новым звоном. Савл скатился с сиденья, и стекло осыпалось вокруг, как конфетти.
Он слышал, как звенят снаружи мелкие осколки, как падают на землю. Встал, дрожа, не обращая внимания на ушибы и порезы. Побежал к лестнице в задней части автобуса. За спиной он услышал злобный крик, громкий звон, и в изогнутом зеркале над лестницей Савл увидел, как лопнуло еще одно окно и Флейтист влетел в него ногами вперед, приземлился на сиденье, вытянул шею, высматривая Савла. Вскочил, не тратя больше времени на разговоры, и бросился на Савла.
Савл сбежал по лестнице и выскочил наружу, побежал по темному проходу между красными громадами, терялся в лабиринте. Остановился, присел и затаил дыхание.
Вдали послышались шаги и крик.
– Какого хрена тут происходит?
«Господи, – подумал Савл, – чертова охрана».
Сердце у него билось, как басовая партия в джангл-треке.
Тяжелые шаги охранника звучали уже совсем близко, он пыхтел и сопел. Савл замер, пытаясь уловить еще какой-нибудь звук, понять, где Флейтист.
Ничего не вышло.
В проходе между автобусами внезапно возник толстый мужчина средних лет, одетый в серую форму. Мгновение они глупо смотрели друг на друга, а потом одновременно сдвинулись с места. Охранник пошел на Савла, замахиваясь резиновой дубинкой, открыв рот, чтобы закричать, но Савл легко поднырнул под дубинку и выбил ее из рук охранника. Заломил ему руку, зажал рот и прошипел в ухо:
– Здесь бродит очень опасный человек. Он тебя убьет. Вали отсюда быстро!
Охранник яростно заморгал.
– Понял? – прошептал Савл.
Охранник решительно кивнул, оглядываясь вокруг в поисках дубинки. Его явно напугала легкость, с которой его разоружили.
Савл отпустил его, и он побежал прочь. Но когда он добрался до последнего автобуса, взвыла флейта, и охранник замер на месте.
Савл бросился к нему, влепил ему две пощечины, толкнул охранника, но он уже впал в экстаз, преданно глядя куда-то за плечо Савлу.
Потом он с неожиданной силой оттолкнул Савла и поскакал в красный лабиринт, как ребенок.
– Твою мать, – выдохнул Савл, догнал охранника, пнул его в спину. Но тот продолжал двигаться, не обращая внимания на Савла. Флейта теперь звучала ближе, и Савл схватил охранника, пытаясь заткнуть ему уши, но тот, ставший вдруг невероятно сильным, с явным знанием дела ударил его локтем в пах и коленом в солнечное сплетение. Савл сложился пополам, не в силах дышать. Он в ужасе смотрел, как охранник исчезает, и пытался вдохнуть.
Потом выпрямился и побрел следом.
В сердце лабиринта оказалось пустое пространство. Странная крошечная комнатка со стенами из стекла и красного металла. Своеобразная монашеская келья площадью футов шесть. Добравшись до центра, Савл повернул за угол и остановился в углу кельи.
Перед ним стоял Флейтист, прижавший флейту к губам. Он смотрел на Савла через голову охранника, который выделывал странные коленца, повинуясь флейте.
Савл схватил охранника за плечи и оттащил в сторону. Он повернулся, и Савл увидел, что из одного глаза у него торчит осколок стекла и что все лицо залито густой кровью.
Савл закричал, и Флейтист прекратил игру. Охранник озадаченно остановился, покачал головой и поднял руку. Не успел он нащупать стекло, как за спиной у него мелькнуло серебро, и охранник рухнул на асфальт. Темная и густая кровь полилась из пробитой головы.
Савл замер.
Флейтист стоял рядом с ним, обтирая флейту.
– Я хотел тебе показать, на что я способен. – Он говорил очень тихо и не смотрел вверх, как учитель, который очень расстроен, но старается не повышать голос. – Ты, кажется, просто не веришь в меня. Ты считаешь, что если тебе плевать на мою музыку, то и всем остальным тоже. А я хотел просто показать, как внимательно меня слушают. Хотел, чтобы понял. Перед смертью.
Савл прыгнул вверх.
Даже Флейтист на мгновение замер от удивления, когда Савл схватился за боковое зеркало одного из автобусов, качнулся и забросил ноги в окно второго этажа. Флейтист тут же бросился за ним, заткнув флейту за пояс. Савл не пытался прятаться, он просто опять кинулся в окно, перепрыгнул в соседний автобус, встал, снова прыгнул вперед, не обращая внимания на раны и боль. Он снова и снова прыгал вперед, проламывая стекла, усыпая землю осколками. Флейтист шел за ним. Савл рвался к выходу, он хотел выбраться на открытое пространство.
У него получилось. Группируясь для прыжка в очередное окно, он понял, что не видит в двух футах перед собой очередного автобуса. Впереди виднелось окно в стене гаража. Где-то за ним стоял дом. Савл вырвался из последнего автобуса и уцепился за окно. От дома его отделял провал в земле, широкая расселина, на дне которой виднелись рельсы. А вот от рельсов Савла не отделяло почти ничего. Только высокий металлический забор и долгое падение.
Савл слышал, что Флейтист все еще гонится за ним. Ряды автобусов тряслись от тяжелых ударов. Савл выбил последнее окно. Сжался, выпрыгнул наружу и вцепился в тусклый металлический забор. Забор тряхнуло под его весом, но Савл прижался к нему всем телом, стараясь восстановить равновесие. Потом немного продвинулся вниз и оглянулся на выбитое окно.
Из окна выглянул Флейтист. Он больше не улыбался. Савл бросился вниз по металлической сетке. Это походило то ли на демонстрацию крысиной ловкости, то ли на падение, то ли на контролируемое скольжение. На мгновение он взглянул наверх и увидел, что Флейтист пытается последовать за ним. Но Савл уже оказался слишком далеко: Флейтист не умел цепляться за забор и ползать, как ползают крысы.
– Черт! – прохрипел он, выхватил флейту и поднес к губам. Птицы начали возвращаться. Они снова садились ему на плечи.
Рельсы тянулись в обе стороны, уходя далеко за горизонт. Над головой высились огромные здания. Савл побежал по шпалам куда-то на восток. Оглянувшись, он увидел, как птицы облепили темную фигуру на подоконнике. Савл безнадежно бежал вперед и едва не зарыдал от восторга, услышав скрежет металла, приглушенный грохот и поняв, что приближается поезд. Обернувшись, он увидел огни.
Он подался в сторону, освобождая поезду дорогу, побежал вдоль путей. «Скорее», – молча молил он, пока фары, которые он невольно сравнивал с глазами, медленно приближались. Над фарами темнела похожая на пугало фигура Флейтиста.
Поезд был уже совсем близко, и Савл улыбался на бегу, хотя кожу жгло и дергало от ран. Флейтист был уже так близко, что Савл различал его лицо, но поезд промчался мимо, и, когда он сбросил ход на повороте, Савл догнал его и вцепился в последний вагон, как дзюдоист в противника, изо всех сил сжимая пальцами выступы на металле.
Он забрался на крышу и лег, раскинув руки, держась за края. Поезд начал набирать скорость. Савл заерзал, лежа на животе, развернулся, вытянул шею и увидел разъяренное лицо Флейтиста. Тот болтался в воздухе, продолжая наигрывать на флейте, и умирающие птицы несли его вперед над лишенным крыши тоннелем. Но теперь Флейтист уже не мог поймать Савла.