– …пектор Кроули, мистер Моррис. Простите… я хотел спросить, не могли вы мне помочь еще раз. У меня всего пара вопросов. Я хотел поговорить о вашем друге Кае. Может быть, вы мне позвоните?
Пауза.
– Мистер Моррис, а вы не играете на флейте? А может, кто-то из друзей Савла играет? Или ваших?
Фабиан замер. Он не слышал, что еще сказал Кроули. Запись продолжалась еще минуту, потом закончилась.
По телу пробежали мурашки. Фабиан судорожно ткнул в кнопку перемотки.
– …позвоните. Мистер Моррис, а вы не играете на флейте?
Занемевшими пальцами Фабиан потыкал в кнопку, выслушал номер, который оставил Кроули, вбил его в телефон. Зачем ему это знать? Почему? Он не понимал.
Было занято. Приятный женский голос сказал, что его поставили в очередь.
– Мать твою! – заорал Фабиан и швырнул трубку. Трубка отскочила от стола и повисла на шнуре. В трубке громко гудело.
Фабиана трясло. Он схватил велосипед, протащил его по узкому коридору и вышвырнул на улицу. Хлопнул дверью. От адреналина и ужаса его тошнило. Он выехал на дорогу и рванул к Наташиному дому.
Без всяких реверансов. Он нырял между машинами, не обращая внимания на мат и гудки. Резко заворачивал за угол, так что пешеходы еле успевали отпрыгнуть в сторону.
«Господи, господи, господи, – думал он, – зачем ему это знать? Что он выяснил? Что натворил человек, который играет на флейте?»
Бог знает как оказавшись на мосту, Фабиан понял, что каждую секунду рисковал жизнью. Он как будто на время потерял сознание, потому что не помнил, как проехал по всем улицам, ведущим к реке.
Кровь пульсировала в жилах. Кружилась голова. Холодный ветер ударил в лицо и немного освежил Фабиана.
Он увидел впереди несколько телефонных будок и снова почувствовал, как он одинок. Дал по тормозам, соскочил с велосипеда и побежал вперед. Велосипед упал, колеса еще вращались. Ближайшая будка оказалась пустой, Фабиан обшарил карманы и нашел пятьдесят пенсов. Набрал номер Кроули.
«999 набери, идиот!» – велел он себе, но Кроули уже взял трубку.
– Кроули у телефона.
– Кроули, это Фабиан. – Он еле мог говорить и глотал целые слова. – Кроули, немедленно приезжайте к дому Наташи. Встретимся там.
– Тихо, Фабиан. Что происходит?
– Просто приезжайте, мать вашу! Флейта! Гребаная флейта! – Он бросил трубку.
Что он с ней сделал? Фабиан побежал к велосипеду. Педали все еще медленно крутились. Этот странный урод, который просто возник из ниоткуда. Господи. Он думал, что у нее с ним роман, и это объяснило бы их странное поведение и неприязнь со стороны Пита. Но что если… что если это еще не все? Что узнал Кроули?
Он уже подъезжал к Наташиному дому. Лондон сиял огнями. Фабиан не слышал шума машин, он полагался только на зрение.
Еще один резкий поворот – и он на Ледброук-Гроув. Он вдруг почувствовал, что насквозь промок от пота. День был холодный и мрачный, и влажная кожа мерзла. Фабиану хотелось плакать. Он ничего не мог сделать, совсем ничего, он потерял контроль над жизнью.
Он повернул на Наташину улицу. Там, как всегда, никого не было. Звон в ушах прекратился, и он услышал драм-энд-бейс, который всегда звучал у него в голове здесь. Мечтательная, очень тихая и печальная мелодия. Она медленно вползла ему в голову.
Он спрыгнул с велосипеда и бросил его у двери.
Потом нажал на кнопку звонка и не отпускал, пока не увидел за матовым стеклом приближающуюся фигуру.
Наташа открыла ему дверь.
Фабиану показалось, что она обдолбанная: рассеянная, глаза мутные. Но, приглядевшись, он увидел, какая она бледная и худая, и понял, что это еще хуже наркоты.
Она улыбнулась, увидев его, и посмотрела затуманенными глазами.
– Фаб? Привет, чего такое? – Голос у нее был усталый, но она подняла руку, чтобы стукнуться кулаками.
Фабиан схватил ее за руку, и она удивленно посмотрела на него. Прижался губами к уху и зашептал дрожащим голосом:
– Таш, слышь, Пит здесь?
Она посмотрела на него, нахмурилась непонимающе, кивнула:
– Ну да. Мы репетируем. К террору.
Фабиан крепко ее обнял:
– Таш, надо валить. Пожалуйста, пойдем со мной. Я все объясню, обещаю, но сейчас иди со мной.
– Нет. – Она не рассердилась и не удивилась. Просто высвободилась из его рук и попыталась закрыть дверь. – Мне нужно с ним поиграть.
Фабиан распахнул дверь и схватил Наташу. Зажал ей рот правой рукой. Она вырывалась, вытаращив глаза, но он потащил ее прочь. Лихорадочно зашептал:
– Таш, пожалуйста, ты не понимаешь, он как-то связан с этим всем, давай свалим отсюда.
– Фабиан, привет! Как дела?
На лестнице появился Пит. Посмотрел на них сверху вниз, мило улыбаясь.
Фабиан замер. Наташа тоже.
Фабиан посмотрел Питу в лицо. Лицо было бледное, покрытое жуткими красными воспаленными царапинами. Он пытался, как обычно, выглядеть дружелюбным, но глаза его выдавали: взгляд жестче, чем обычно, и глаза открыты чуть шире.
Фабиан понял, что очень боится Пита. Когда же приедет Кроули?
– Пит, привет… – пробормотал он, – я… нам с Таш нужно отвалить ненадолго…
Пит покачал головой. Казалось, что он удивлен и расстроен.
– Фабиан, никуда ты не пойдешь. Послушай лучше, как мы играем.
Фабиан затряс головой и отступил на шаг.
– Наташа? – Пит посмотрел на нее. Потом что-то просвистел, и Наташа вдруг вывернулась из рук Фабиана, сделала подсечку и пинком захлопнула дверь – и все это в одно движение. Когда он рухнул на пол, она чуть отошла в сторону. Он в ужасе посмотрел на нее и увидел, что на мгновение взгляд Наташи сфокусировался, а потом глаза опять затуманились.
Фабиан попытался нашарить замок на двери. Ноги у него тряслись.
– Смотри, Фаб, – спокойно сказал Пит, спускаясь вниз, – все же просто.
Наташа стояла и смотрела на него.
– Не понимаю, что именно ты узнал и как, и я, конечно, впечатлен, но какая разница? Что мне сделать с тобой? Могу убить тебя, как убил Кая, но, кажется, у меня есть идея получше.
Фабиан испуганно и злобно вскрикнул. Кай… что же с ним случилось?
– Для начала, думаю, тебе стоит подняться наверх. – Фабиан указал на лестницу, и тихие звуки джангла, которые слышались из комнаты, сделались громче, и грустная мелодия усилилась и заполнила разум Фабиана. Она была прекрасна, и он поддался ей.
Она вызывала столько мыслей…
Он понял, что уже стоит на лестнице, потом оказался в спальне, но это не имело никакого значения. Главное – он слышал эту песню. Было в ней что-то такое…
Песня замолкла, и Фабиан чуть не задохнулся. В комнате было тихо. Пит стоял, положив руку на выключатель секвенсора. Наташа стояла рядом, свесив руки по бокам. Взгляд ее блуждал по комнате. Левой рукой Пит прижимал к ее горлу кухонный нож. Она покорно подняла голову.
Фабиан в ужасе открыл рот и замахал руками, но эти двое застыли, похожие на восковые фигуры, изображающие сцену убийства. Он попытался что-то сказать.
– Да-да-да, Фабиан. Отвечай, или я перережу ей горло. – Пит говорил спокойным деловым тоном. – Кто-то еще придет?
Фабиан обвел глазами комнату, как будто пытаясь оценить ситуацию. Закричал, когда Пит прижал нож сильнее и выступила кровь.
– Да! Я вызвал полицию! – заорал Фабиан. – И они тебя схватят, ублюдок.
– Нет, – сказал Пит, – не схватят.
Он отпустил Наташу, которая осторожно потрогала шею и скривилась, не понимая, откуда взялась кровь. Потом она взяла подушку и прижала ее к шее. Посмотрела на красные пятна.
Пит смотрел на Фабиана. Потом пошарил по крышке синтезатора и сгреб несколько кассет.
– Таш? Бери сумку с кассетами и парочку пластинок по двенадцать дюймов. До «Джанглист-террора» поживешь у меня. – Он улыбнулся Фабиану.
Фабиан бросился к двери. Послышался тихий свист, и левая нога взорвалась болью. Он заорал, падая. Кухонный нож воткнулся глубоко в мякоть ноги. Он вытащил его окровавленными пальцами и снова закричал.
– Видишь, – удивленно сказал Пит, – я мог бы заставить тебя танцевать под мою музыку, но хрен с тобой, есть и другие методы. – Он стоял над Фабианом.
Фабиан закрыл глаза и уронил голову на пол. Он потерял сознание.
– Ты же собираешься на «Джанглист-террор»? – спросил Пит. Наташа у него за спиной тихо собирала вещи. – Сейчас тебе, наверное, не хочется танцевать, но обещаю, что ты сможешь. И этим окажешь мне услугу.
Слабые звуки ударных, доносившиеся до Бассет-стрит, почти заглушили сирены. Две полицейские машины остановились напротив дома. Люди в форме повыскакивали из них и бросились к дверям. Кроули стоял за одной из машин. Жильцы выглядывали из окон и дверей.
– Вы из-за криков приехали? Быстренько, – одобрительно сказал Кроули какой-то старик.
Кроули отвел глаза, чувствуя, как холодеет в желудке. От жуткого предчувствия подташнивало.
Рядом с дверью на тротуаре валялся велосипед. Кроули стоял и смотрел на него, пока полицейские вышибали входную дверь. Потом они толпой бросились по лестнице. Кроули видел, что пистолеты у всех наготове.
Даже на улице было слышно, как по квартире топают тяжелые ботинки.
Тихие звуки джангла внезапно оборвались. Кроули вошел в коридор вслед за группой захвата. Взбежал вверх по ступенькам и замер перед дверью в квартиру.
Маленькая женщина в бронежилете подошла к нему:
– Ничего, сэр.
– Ничего?
– Они ушли, сэр. Никаких следов. Думаю, вам стоит взглянуть.
Она провела его в квартиру. Повсюду было полно полиции. Они перекликались властными голосами, проводя обыск.
Кроули оглядел голые стены гостиной. У входа краснела лужа крови, все еще липкая и скользкая. Одну из белых подушек покрывали алые пятна.
Синтезатор, колонки, сумка… ничего не тронуто. Кроули подошел к вертушке. На ней осталась двенадцатидюймовая пластинка. Игла соскользнула с нее – наверняка от топота ботинок. Кроули выругался.
Желчно спросил:
– Полагаю, никто не обратил внимания, на каком месте пластинки была игла? Нет?