– Вы, наверное, Три Пальца, – сказал он, – а я Пит.
Три Пальца кивнул и повернулся к Наташе. Он хотел наехать на нее за опоздание и уже раскрыл рот, но тут разглядел ее лицо в свете фонаря и замолк.
Безупречный и слишком обильный макияж не мог скрыть ее худобы и бледности. Она смотрела на него мутными глазами и рассеянно улыбалась. Ну ясно, наркота.
– Эй, Таш, – спросил он тревожно, – ты как?
Из ангара доносился грохот. Она наклонила голову, вынула наушник из уха. Он повторил вопрос.
– Все норм, – отозвалась она, и он немного успокоился. Говорила она твердо. – Мы готовы.
Три Пальца заметил, что Фабиан слегка кивает головой в такт музыке, звучавшей в наушниках, и смотрит в пространство.
Наташа проследила его взгляд.
– Ты это еще услышишь, – мягко сказала она, – ты охренеешь. У вас тут DAT-плеер есть? Хотя Пит, конечно, и мой принес. – Она помолчала и слабо улыбнулась. – Ты должен услышать, что я сделала. Это нечто.
Повисло молчание, которое Три Пальца не представлял, чем заполнить. В конце концов он кивком пригласил их за собой, повернулся и пошел обратно в здание.
Дорога показалась ему очень долгой.
Вдруг он услышал какой-то звук, похожий на хлопок простыни. Обернулся, но ничего не заметил. Пит смотрел в небо и улыбался.
Лоплоп, сходя с ума от ужаса и тревоги, парил в воздухе, протискивался между зданиями и искал Ананси. Потом заметил его голый торс под карнизом крыши. Лоплоп завис перед ним, как колибри, хрипло крича. Ананси все понял. Он посмотрел на Лоплопа и четко произнес:
Он здесь. Флейтист здесь.
Лоплоп кивнул, вскрикнул и исчез.
Ананси прошептал что-то себе в руку и выпустил маленького паучка. Он убежал по стене дома, к водосточной трубе, где его ждали еще пятеро. Они обхватили новичка длинными сильными лапками, собрались в кружок и посмотрели друг другу в глаза.
Потом все шестеро разбежались в разные стороны, как будто по лучам звезды. Каждый паук встретил новых пауков, ожидавших в условленном месте, обменялся с ними информацией, и новые гонцы поспешили дальше, все быстрее и быстрее. Приказ распространялся среди пауков, как чума.
Прямо напротив склада высилась красная стена, ограда бывшей фабрики. За ней рос чахлый городской кустарник, а за ним стояла приземистая башня из серых панелей, с которой отлично просматривался склад и его двор.
На плоской крыше башни лежала куча старых коробок, под которыми что-то шевелилось. Руки с грязными ногтями осторожно высунулись изнутри и расчистили себе небольшое пространство. Два глаза незаметно проследили за Наташей, Фабианом и Питом, которые вслед за Три Пальца поднялись в здание склада.
Коробки попадали в разные стороны, и Савл встал.
Мгновение он стоял неподвижно, глубоко дыша, пытаясь успокоиться и замедлить биение сердца.
Старая одежда, украденная из тюрьмы, болталась на нем.
Он закрыл глаза, покачался на пятках, потом подобрался, быстро осмотрелся, не приближается ли Лоплоп.
Именно на случай такого нападения он и прятался, но не только. Он не мог поговорить с Ананси, не мог строить новые планы. Он грустно улыбнулся. Как будто у них были старые.
Сегодня все случится. Сегодня он освободится или погибнет. Он хотел побыть наедине с Лондоном, полазить по городу, собраться с мыслями до прихода ночи.
Ночь наступила.
Пришло время действовать.
Савл наклонился вперед, схватился за желоб обеими руками, сильно дернул, проверяя его на прочность.
Немного согнул колени, помедлил и спрыгнул с края крыши.
Он болтался в воздухе, перехватывая желоб руками, изгибаясь всем телом, резко дергаясь из стороны в сторону, пробираясь к водосточной трубе.
Он соскользнул по ней вниз, как пожарный по шесту, перебирая руками и ногами с невероятной скоростью, чтобы не цепляться за крепежные болты.
Коснувшись высохшей земли, он бросился под защиту стен. Клочки травы желтели одуванчиками.
Савл властно щелкнул пальцами. Дюжина бурых головок немедленно высунулась из щелей между старых кирпичей, из дыр в земле, из углублений в стене. Крысы дрожали от волнения и страха и смотрели на него.
– Пора, – сказал он, – скажите остальным приготовиться. Встретимся на месте. – Он помолчал и взволнованно произнес последние слова: – Все зависит от вас.
Крысы прыснули в стороны.
Савл бежал с ними. Он высился над ними, как символ победы. Он скользил по стене, оставаясь незамеченным. Он пересек дорогу, притаился в тени машины, прижался к стене здания, притворился простым прохожим, нырнул в подземный переход и оказался у склада. На очередь у входа он даже не посмотрел. Воздух казался густым от алкогольных паров и парфюмерии, но Савл старался не дышать носом.
Он берег обоняние, чтобы чуять свои войска.
Он запрыгнул на старый гараж, перескочил через разбитое слуховое окно, забрался по крошащейся кирпичной стене склада, цепляясь за забытые гвозди и подоконники старых окон. Ухватился за край покатой крыши, уперся в стену коленями. Он чувствовал, как стены вибрируют от музыки. И тогда он поступил так же, как Крысиный король в первую ночь Савла среди зверей, до того, как он попробовал их пищу и перестал быть человеком. Савл оттолкнулся ногами от стены, сделал идеальное сальто и приземлился на крышу склада.
Быстро пополз вверх к огромным световым окнам. Толстые стекла потрескались, и всего за несколько секунд Савл сумел рывком открыть одно из них, освободив путь на чердак. Пыльный деревянный пол трясся от рвавшихся снизу басов, как будто само здание пыталось танцевать под музыку, гремевшую в его недрах.
Савл замер. Он чувствовал движение воздуха. Чувствовал приближение массы маленьких тел, чувствовал, что его войска идут с улиц, из канализации, из кустов прямо к сияющему зданию. Он слышал, как царапают коготки по бетону, ощущал, как крысы лихорадочно ищут проходы в кирпичных стенах.
Крысы во главе с Савлом покинули относительную безопасность ночного Лондона и бросились на склад, прямо в пасть драм-энд-бейса, королевство дыма, стробоскопов и хардкора, в логово Флейтиста, в сердце тьмы, в глубины джангла.
Пол вибрировал под ногами Савла. Пыль не оседала, а клубилась вокруг лодыжек. Он прокрался вдоль всего чердака. В углу огромного темного пространства обнаружился люк.
Савл распластался по полу, осторожно потянул его, медленно приподнял. Из щели вырвались музыка, разноцветный свет и запах разгоряченных тел.
Огни кружились и переливались разными цветами, вспыхивали и затухали, отскакивали от зеркальных шаров и рассыпались по залу. Они кромсали темноту, скрывая не меньше, чем демонстрируя.
Далеко внизу виднелся танцпол. Он походил на галлюцинацию или узор в калейдоскопе, он мерцал и менялся каждую секунду, тысячи тел двигались тысячью способов. В углах прятались плохие парни, которые только кивали головами в такт оглушительной музыке. В середине дергались и размахивали руками расслабленные хард-степеры. Те, кто обдолбался спидами или коксом, пытались держать ритм, переставляя ноги, как лунатики. Девчонки, раскинув руки, медленно вращали бедрами, демонстрируя яркую одежду и обнаженные тела. Танцпол был набит битком, переполнен телами, которые бесстыдно и грубо двигались в схожем ритме.
Пока он смотрел, в помещение ворвался луч стробоскопа, мигом превратив зал в набор застывших картинок. Савл мог рассмотреть почти каждого. Его поразило, насколько разными были лица внизу.
Драм-энд-бейс орал так, что, казалось, мог сорвать крышу со склада и отправить ее в небеса. Он был безжалостен и суров – настоящий хардкор.
Прямо под Савлом по периметру зала шла железная галерея. Там было пусто. В одном углу виднелась лестница, закрепленная цепями. По ней можно было спуститься на такую же галерею пониже. Там уже толпились люди, которые смотрели на танцоров под собой.
Савл оглядел зал. Заметил движение в противоположном углу.
Красные и зеленые огни кружились возле черной фигуры, свисавшей с потолка. Ананси тихо спускался по одной из своих веревок, крепко сжимая ее руками и ногами. Савл заметил, как напряжены у него пальцы и как побледнели костяшки.
Он медленно раскачивался из стороны в сторону, веревка дрожала от вибраций звука. Савл знал, что войско Ананси готово к бою, что оно здесь, притаилось во всех углах.
Прямо под Ананси над танцполом возвышалась сцена. Савл задышал чаще: между двумя огромными колонками виднелись пульты. За сценой висел огромный плакат: тот же гротескный диджей, что на флаере, та же надпись «Джанглист-террор», только гигантская.
На фоне этой невероятной фигуры настоящий диджей казался карликом. Он сновал между пультами с разными пластинками, громоздкие наушники были надвинуты на одно ухо. Он двигался энергично и резко. Савл его не узнал. Пока он смотрел, диджей ловко свел два трека. Он был хорош.
Крысиный язычок осторожно лизнул ладонь Савла. Он больше не был одинок.
– Ладно, – прошептал он и не глядя погладил маленькую головку, – все хорошо.
Савл открыл люк. Просунул в него голову. Нырнул в музыку, разорвав пленку поверхностного натяжения. Осторожно спустился на железную решетку. Музыка была невыносимо громкой. Она просачивалась в каждую щель. Савлу казалось, что он плывет. Он почти боялся дышать. Краем глаза он увидел, что Ананси заметил его, и поднял руку.
В зале было душно, воздух казался тяжелым и влажным, как в джунглях. Савла обдало жаром, идущим от танцующих. Он стащил рубашку. Тело блестело от грязи. Он вдруг понял, что уже несколько недель не видел собственного тела. Рубашка заменила ему шкуру.
Он вспомнил о прикосновении крысы и потянулся наверх, засунул один рукав под петлю открытого люка. Натянул рубашку и привязал второй рукав к ограждению галереи. Две крысы почти сразу же сбежали по этому грязному тканевому мостику и прыгнули на решетку.
Они побежали вдоль галереи и вниз, и Савл подумал, что остальные присоединятся к ним.
Пот стекал по телу, прокладывая дорожки в засохшей грязи. Ему не бы