Между Глаттершталем и Арандом владениями пролегала почти незаселенная полоса шириной во много десятков верст.
Воспользовавшись тем, что Аранд занят, асраи, Лесные эльфы, скрытные и малоконтактные, проявили в этот раз жестокость, явно свойственную их расе. Он совершили набег на мирные деревни Аранда, и явно было видно, что это набег был спланирован и исполнен с холодной расчетливостью. Они сожгли их, перебив население, частично уведя пленников для каких-то своих нужд.
Как сказал один из авантюристов, ныне находящийся в полку Быков:
— Эльфы, ага. Эти ушастые ублюдки, которые считают себя пупом земли. Вечно ноют, что люди варвары и дикари, леса вырубают, Хаос распространяют и прочую хрень. А сами? Да они хуже любого гоблина! Зависть у них в крови, а жажда власти — их второе имя. Все помнят сказки про добрых эльфов, которые живут в лесу и дружат с животными? Забудьте! Это все выдумки! Наглые, многолетние твари, сами наверняка распространяют хорошие слухи о себе, чтобы запудрить людям мозги! Не, самом деле, эти уродцы наверняка мечтают о том, чтобы уничтожить человечество и захватить мир. Они прячутся за маской типа благородства, но стоит им почувствовать хоть каплю слабости, как они нападают стаей волков, как эти вот лесные… И не надо мне тут петь про то, что люди виноваты. Мы просто хотим жить, а они хотят нас уничтожить. Так что нечего тут прикидываться жертвами. Эльфы — это зло, которое нужно искоренить!
Глава 10
Весть о том, что крысолюды (в частности Живоглота) показались у всех на виду в Глаттерштале, разнеслась по окрестным землям быстро. Слухи о том, в человеческом городе тайно живут нелюди и так ползли, а теперь этому были доказательства. Но нам-то было плевать. Протекторат признал их официально, бумаги подписаны, печати стоят. Что уж тут обсуждать?
Я радовался. Победа! Хорошая победа! Наш первый захваченный морской, да еще пушечный корабль — и не какая-нибудь шмакодявка с одним фальконетом, а настоящий боевой зверь с двенадцатью орудиями единого калибра. Он был набит орудиями так, что в сравнении с ним вся наша армия выглядела жалким пугалом.
Эта победа принесла больше, чем мы могли надеяться. Прибыль — огромная. Мощь — удвоена. Взлетевший престиж. Живоглота и его ордо, окупили сполна все наши затраты на защиту стратегического для нас города.
Даже с лихвой.
Теперь подчинённые Живоглота щеголяли добычей, которую в своей жизни они даже во снах не видели. Монеты на поясах звенели при каждом шаге, кольца сверкали на когтистых пальцах, а грубые браслеты резали шерсть на запястьях. Были ещё и редкие безделушки: рваная одежда из тонких тканей, позолоченные кубки, кинжалы и сабли. Все это они вытащили с палубы пушечного корабля, рискуя жизнью, но сейчас никто уже не жалел.
— Живоглот умный! — говорили в его ордо. И чем чаще это повторялось, тем меньше это звучало как лесть, больше — как уверенность.
Только радость эта оказалась немного подпорчена тем, что корабль следовало отремонтировать. Обстрелы, пламя, долгие плавания, небрежное отношение предыдущих хозяев — все они сделали своё дело. Парусник нуждался в ремонте, и чем скорее, тем лучше.
А вот с этим вышла загвоздка.
Когда Живоглот потребовал предоставить от Себастиана Кочиша, бургомистра, материалы, тот только развёл руками: ему нужны были канаты и тросы для ремонта пострадавшего в сражении, а также парусину, порох, ядра, гвозди и доски. А когда стал настаивать, давить, то бургомистр вышел из себя:
— Да в своем ли вы уме⁈ Как у вас только язык поворачивается предъявлять городу такие требования? Это же столько деньжищ!
— Мы сражались за вас. Мы лили кровь! Не вы! Мы резали пиратов! Или пираты резать вас! Вы сохранили богатства! — тут же пришёл в бешенство крысолюд размахивая лапами. Они виделись не в первый раз и в принципе между ними давно наладилась, как сказали бы многие, рабочая атмосфера. Но вот эта прижимистость выводила Живоглота из себя. Конечно, бургомистр пошёл на попятный — он ничего не мог сделать этим нелюдям, да и сохранял свой пост во многом благодаря им.
— Да вы поймете, в городе просто нет таких запасов на складах. Можно, конечно, поспрашивать у всех торговцев, но тут уж больно специфичные морские товары, а мы больше в последнее время не торгуем таким, всё больше провизией да… — он замолчал.
Вот тогда ему и пришла в голову идея натравить своих покровителей (нас) на Аранд.
Захваченный парусник, видавший виды, стоял у причала, покачиваясь на мутной воде. Днище обросло тиной, ракушками и чем-то, что могло быть либо корнями, либо щупальцами. Мачты скрипели, словно жалуясь на судьбу, паруса были больше похожи на изжёванные тряпки.
Судно требовалось вытащить на берег, очистить днище. Чем и занялись.
(Этим же получили кучу еды. Моллюски и всякие присосавшиеся морские гады/чудовища оказались ценным источником белка, всяких жирных кислот и аминокислот. Как говорил потом Тассе — они способствуют наращиванию мышечной массы и укреплению сердечно-сосудистой системы.)
Живоглот хмурился, сдирая когтем что-то чёрное с борта.
— А плавать оно потом будет, да-да?
— Будет ходить. Если все займутся своим делом, а не болтовнёй.
— Вот этих тварей со дна отлепим — указал он на извивающиеся и подыхающие (возможно) без воды щупальца. — А чем дыры в досках будем заделывать?
— Костями латать будем? Крепко будет! — предложил кто-то из команды, тыча костью размером с руку в одну из пробоин.
— Ты дурак?
— И шкурами натянуть! — добавил мокрый крыс. — Вода не протечёт!
— Конечно… — пробормотал Живоглот, проводя лапой по морде. — И паруса натянем из твоей собственной шкуры, если она такая уж прочная.
— Не самая плохая идея! — вмешался колдун, торопливо записывая в грязную книжку какие-то расчеты. — Их можно будет укрепить с помощью порошка изменяющего камня… Я еще не пробовал, но это будет эксперимент! Лучше свежие кости! Кто тут самый говорливый? Ты будешь моим помощником по костям! Начнем с лапы…
Работа пошла медленно. Днище отскребали когтями, ножами и даже зубами — некоторые крысы с особым энтузиазмом. Организовали цепочку: один соскребает грязь, второй тащит в ведро, третий выливает за борт. В итоге полудюжина крыс плавала в воде, пытаясь вытаскивать товарищей, которые падали вниз от чрезмерного рвения.
По палубе шныряли десятки хвостатых, выдирая гнильё и приделывая новые материалы. Кости использовали всех мастей и видов — людские, крысиные, и ещё какие-то, от которых даже крысолюды косились с недоверием. Главное, чтобы крепкие были. Подземелья, канализация, кладбища были перерыты, относительно свежие трупы пиратов — все пошло в дело. Кости очищали, вываривали, сушили, а потом над их грудами работал колдун.
Получалось, на взгляд Живоглота, уродливо, но надёжно.
Латки из костей и шкур действительно держались. Правда, теперь судно больше походило на какого-то морского монстра, чем на нормальный корабль.
— Ещё гнилью покройте, чтобы морские гады не жрали. И ядовитого мха накидать можно… — сказал он.
Крысы-мастера и зубер-колдун замерли, переглянулись.
— Это шутка. — устало пояснил Живоглот отмахиваясь. — Просто заканчивайте и отчаливаем.
— А-а, шутка! Хорошо, смешно, да-да.
— Как нам получить ещё корабли?
Колдун не сразу ответил. Сначала осмотрел захваченное судно, склонив голову на бок. Потом оглянулся на меня и заговорил:
— Захватить. Построить. Купить.
— Это я без тебя понимаю, струховый выкидыш…!
—.или разобрать этот. Измерить всё до последнего дюйма. Сделать копии. И собрать в обратном порядке. Из хлама, но на воде удержится.
Работа закипела так. Шумно, хаотично и с полной уверенностью в своей гениальности. Захваченный корабль стоял в лесах причала, а вокруг него сновала толпа кланокрыс, каждый из которых пытался выглядеть занятым.
— Разбирать! Да-да! Всё по частям! — кричал Живоглот, размахивая короткой палкой, которой он недавно пытался чертить планы на песке. Планов не получилось, зато палка теперь выглядела как солидный инструмент.
Корабль трещал, скрипел, ругался, но под напором лап, зубов и инструментов его детали начали исчезать одна за другой. Пушки, мачты, доски…
— Сначала снять пушки, да-да! — орал кто-то с нижней палубы. — А то они утонут, если мы… эээ… ошибёмся!
Ошибки, конечно, были. Одна из пушек, не успевшей дождаться «аккуратного» спуска, рухнула прямо на причал, пробив в нём внушительную дыру.
— Нам нада-нада сделать такую же деталь! Как?
— Снять-снять деталь, обвести на доске, да-да! Так узнаем, что как выглядит.
— А если неправильно обведём? — возразил кто-то.
— Тогда будет ещё лучше! Улучшения, понимаешь, да?
Крысы обводили части корпуса, орудия, даже канаты. Причём обводили с таким энтузиазмом, что порой получались какие-то очень странные фигуры.
— Новая форма, да-да! Будет быстрее плыть! — заявляли они, показывая результаты.
После каждого снятого элемента корабль всё больше напоминал груду щепок. Но крысы были довольны. Всё-таки процесс шёл, да ещё как!
Сборка обратно выглядела так, будто кто-то решил собрать головоломку, не посмотрев на картинку. Крысы тыкали доски куда попало, подкладывали лишние брусья, а детали, которые не подходили, просто подпиливали — или ломали.
— Если не лезет — значит, не нужно! — уверенно заявляли новоявленные мастера, отбрасывая ранее снятый кусок.
Результат был… странным. Корабль снова обрел форму, но она была далека от оригинала. Где-то торчали лишние брусья, вместо пушечных портов были странные корявые дыры, а одна из мачт явно стояла не на прежнем месте. Второй корабль получился еще более странным — угловатым, с явно видимым креном на бок, ловящим волну носом.
— Уродливый, но плавает! — подвёл итог Резак, оглядывая творение.
Название эти корабли получили — «Кровавый хвост» и «Непотопляемый»,
— Почему корабли светлые? — вдруг спросил кто-то из крысолюдов.