Не выйдет.
Один из них прыгнул прямо сверху, раскрыв когтистые ладони. Мне едва удалось увернуться мимо пролетевшей твари, и ударить в ответ, отсекая ему стопу.
Оставшиеся двое тут же пошли в атаку, не давая времени отдышаться.
Я отбивал их когтями, резал ответными рубящими ударами. Старался принимать их когти своим оружием, что не всегда получалось…
Я обманул одного ложным шагом, заставив того податься вперед, и рубанул сечкой по его колену. Хрустнула кость, и вампир рухнул, едва успев вскинуть руки в защиту. Двумя быстрыми ударами сечек мне удалось отрубить ему голову. Из груди врага хлынула темная кровь.
Последний отступил к алтарю, облизывая клыки черным языком.
— Сдаешься?
Вампир скривил тонкие белые губы, но не ответил. К нему подползали подранки.
А я только обратил внимание, что один наплечник сорван. На другом остались вмятины от когтей и клыков, панцирь разорван, в железе наруча торчал один клык, а тело начинало болеть и саднить во многих местах.
— Вы там отдохнули? — обратился я к стоявшим у лестницы крысам. Стрелки еще перезаряжали стволы. Все в этом оружие хорошо, кроме скорострельности…
— А ну-ка добейте их, пока они чего не придумали!
Как стая, бойцы пошли во вторую атаку. И уже здесь у вампиров не было шансов. В короткой кровавой свалке их смяли и порубили.
Что же делали вампиры в этом кургане? Какую пакость они замышляли? Проснулись они там, или просто прятались, совершая свои кровавые бездумные набеги на окружающие земли?
Итогом скоротечного боя стало то, что половину моих прихвостней убили (опять новых набирать) В следующий раз обязательно возьму колдуна и штурмкрыс с собой. Обязательно!
— Тела вампиров изрубить на мелкие куски! Черепа отделить, заберем с собой. Куски тел мертвяков заберем с собой и утопим в море! Ожить не должны, но рисковать не будем. Не нужны мне тут больше такие гости…
Я подошел к центру зала, где лежало тело жертвы. Тот самый несчастный, оказавшийся гномом, что был содран до мышц, все еще шевелил пальцами.
— Что-что с этим вот делать, а? — спросил крыс, показывая на изувеченное тело. Вылечить такое не смог бы и Хьяльти.
— Проявите милосердие.
Гном попытался открыть оставшийся глаз, его взгляд был мутным, наполненным безумной болью.
— Они… идут… — прохрипел он, прежде чем слабо дернуться и затихнуть.
— Кто они?
— Он сам-сам, я ничего не успел! — засвистел крыс.
Я отошел и оперся на стену, потому как ноги что-то ослабели. Крысолюды, уцелевшие в битве, шныряли между телами, визгливо переругиваясь, обыскивая каждый угол зала и скидывая добычу в середину зала.
Нашли какие-то свитки.
— Выкинуть хлам? — шмыгнув носом, спросил один.
— Колдунам отнесем, пусть-пусть читают. Может полезное что. — отмахнулся я, обводя зал взглядом и думая о том, что у нас есть сожрать.
Куча посреди зала росла. Черепа с выжженными рунами, кости, обтянутые старыми бинтами, бутылки с темной, едкой жидкостью, старое оружие, элементы древних доспехов.
— Шкатулка! — закричал один, попытавшись её открыть. Зеленое пламя тут же объяло его и в нем вспыхнули чернотой кости глупца. Через секунду шкатулка стукнулась на пол, накрытая облаком серого праха, что осталось от крысы.
— Больше так не трогайте! — приказал я. — найдите мешок из пихните её туда.
Сбор добычи продолжался еще какое-то время.
Правда еще один придурок схватился лапой за амулет на шее вампира, и она у него высохла до плеча. Как сухая тростинка стала.
Когда последний мешок был нагружен, мы поспешили оттуда убраться, вытаскивая всё на поверхность.
Надо было еще заняться похоронами.
Отдохнув и подкрепившись, через день я был уже в Глаттерштале.
Надо было увидеться с бургомистром, чтобы обсудить планы. А кроме того, хотелось отдохнуть, помыться, отъесться, взять новое снаряжение вместо приведенного в негодность вампирами. Ещё надо было поговорить с несколькими магами без лицензий, что хотели наняться на службу в Протекторат.
Да и просто хотелось просто побродить по городу, посмотреть, как люди живут.
Рынок Глаттершталя жил своей бурной, вонючей, шумной жизнью. Крики торговцев, спорящие женщины, где-то в подворотне кто-то получал заслуженный удары по печени за неудачную кражу. Я брёл среди этой людской и крысолюдской суеты, запахи и звуки казались привычными, даже приятными после долгого времени в походах. Длинный плащ скрывал мой облик, и в толпе я был просто ещё одним путником, наёмником или путешественником. Прихвостней отослал на отдых — пусть лечатся, а мне было интересно почувствовать город без сопровождения.
Глаттершталь жил рынком. Он был его сердцем, его кровеносной системой. Кое-где каменные мостовые между узкими домами с крутыми крышами едва виднелись из-за деревянных лотков, телег, корзин и бочек. Толпа сновала туда-сюда, гомон множества голосов смешивался с бряцанием весов, стуком молотков, криками зазывал. Воздух был густ от запахов: рыба, специи, жареный лук, свежий хлеб, кожа, копчёное мясо, сало, квашеная капуста, деготь.
Здесь продавалось всё, что можно добыть, вырастить, поймать, выковать или украсть. Лавки мясников, где свисали туши свиней и овец, соседствовали с рядами, где на льду лежала рыба — жирные треска и палтус, зубастые щуки, корзины с копчёными угрями. Рядом высились мешки с мукой, крупами, чечевицей. Бочонки с солёными огурцами и капустой были открыты, давая возможность попробовать товар перед покупкой.
Крысолюды здесь не прятались в тенях, как в других людских городах. Они несли службу — в доспехах, с оружием на виду, патрулировали улицы, следили за порядком. Все знали — в Глаттерштале за воровство можно было оказаться на каторжных работах.
Рынок был разделён на секции. Западная часть — ткани, одежда, обувь. Здесь портные и скорняки предлагали шерсть, лён, выделанные шкуры. Восточная — продукты: мясо, рыба, зерно, мёд, масло, молоко, яйца. Ближе к центру размещались оружейники, кузнецы, торговцы инструментами, ювелиры.
Особую часть рынка занимали алхимики и знахари. Их лавки напоминали склады с сушёными травами, порошками, склянками с густыми жидкостями. Здесь можно было найти как обычные лечебные мази, так и зелья, чьи свойства были окутаны тайной.
Но самыми оживлёнными были секции, где шла торговля металлом. Серебро имело практическое применение — оно помогало в борьбе с нежитью и духами. Золото же большей частью шло на обмен или украшения. Люди, напротив, ценили золото выше. Это открывало простор для деятельности. Мы могли перепродавать золото людям, а на вырученные средства закупать серебро или товары.
Но проблема была в источниках серебра. Месторождений на нашей территории не было, и приходилось завозить его исключительно через торговлю или довольствоваться найденной добычей.
Здесь же находились скупщики — те, кто перекупал оружие, доспехи, драгоценности, привезённые с войны или добытые в старых курганах. Иногда сюда попадали редкие трофеи: эльфийские клинки, гномьи механизмы, старинные и непонятные амулеты и прочее.
Приятно было смотреть.
И тут, на краю площади, у лавки с имперскими товарами, разыгралась сцена, что заставила меня остановиться.
Нервный купец, жилистый человечишка в зеленом строгом камзоле, ощупывал потной рукой свой кошель монетами. Перед ним стоял крысолюд в шипастом доспехе, тощий, но жилистый, с цепкими лапами и длинным розовым хвостом, нетерпеливо извивающимся по земле.
— Эй, человек! Слышшишь меня, а?
Ага, это один из «мусорщиков» — из их крыс-командиров. Вурч Тесак. Из «старых». Из тех, кто слишком любит командовать и порой слишком плохо умеет держать себя в лапах. Я прищурился. Неужели вздумает ограбить моего гостя прямо посреди площади? Сейчас он потирал челюсть и, наклонившись ближе к купцу, цедил слова, явно наслаждаясь ситуацией.
— Ну иии… можешь привезззти?
Купец нахмурился.
— Что именно?
Крыс нервно оглянулся, понизил голос:
— Кошек.
Человечишка моргнул.
— Чего?
— Кошек-кошек! Пушшшистых, хвостатых! Можешь привезззти?
Купец озадаченно посмотрел на него, будто ожидал подвоха.
— Ну… могу, наверное… а зачем тебе?
— Нада! Ну очень нада! — Вурч оживился, его красные глазки заблестели. — Любых, да-да! Главное — живых!
Купец нервно облизал губы.
— Сколько?
— Ээээ… Сколько можно? Можно больше одной? Тогда шштук пять! И клетки, чтобы не сбежали, да-да!
Купец уже совсем не понимал, что происходит, но купец он был умный, а значит, если есть спрос, можно извлечь выгоду.
— А платить чем будешь?
— Могу на обмен дать… блестящие камни… кольца из курганов… вяленую гоблинятину…- перечислял Вурч, вытаскивая из сумки какие-то непонятные и вонючие куски. — У меня еще-ещё есть, да-да!
Этот крыс действительно пытался всерьёз заключить сделку!
Купец осторожно спросил:
— Интересно… И как к вам обращаться?
— Вурч Тесак! — гордо ответил крысолюд, выпрямляясь. — Сделка?
Купец пожал плечами.
— Сделка.
Что удивительно, среди клановых крыс действительно было много тех, кто мог заплатить золотом, серебром или даже вполне приличными вещами за какие-то необходимые им вещи. Ставки на драки, сквигобол, прибыль от таверн, доходы от грабежей — всё это аккумулировалось и требовало выхода.
Запрашивали они всё: оружие, ткани, гвозди, зеркала, свечи, книги, даже игральные кости. Люди были не в себе порой от этой нелюди. Но золото не пахнет, а значит, купцы ещё не раз сюда вернутся.
Я позже специально интересовался, что же заказывают мои хвостатые поддание? (Сарвуухи не отставали от крыс и запросы во многом были схожи)
Конечно же там было оружие и припасы: гномьи и имперские аркебузы, пистолеты, мушкеты (если умеют использовать), порох, яды и химикаты, редкие металлы — для оружия и брони (на адамантий денег ни у кого не было, а вот то же чёрное железо заказывали, особенно колдуны-инженеры). зуберы же заказывали книги, чертежи и схемы (механизмов и алхимических устройств), часы, измерительные приборы, лупы, линзы, эликсиры и снадобья (образцы зелья силы, скорости, регенерации и прочих). Книги по алхимии и зачарованию (не стесняясь заказывать привезти образцы запретной магии), магические артефакты — амулеты, зачарованные кольца. Ткани и кожи — тонкий шёлк, прочная кожа для доспехов, редкие меха, редкие красители, особые специи и приправы. И — живых существ — собак, хищных птиц, кошек, редких ядовитых змей, рабов (хороших всегда не хватало), украшения — перья экзотических птиц, всякие блестящие безделушки. Конечно же — искажающий камень и его производные (многие рядовые воины надеялись его потом продать подороже зуберам или обменять на всякие сомнительные услуги).