Следующими по числу особей были те, кого называли горами. Частично обряженные в доспехи, шумные и агрессивные, они были более хитрыми и умными по сравнению с унгорами здоровяки, и отличавшиеся уже полноценными рогами, за которыми они старательно ухаживали. Вообще, рога — это было для зверолюдей их ВСЁ. Поэтому мне, безрогому, настоятельно рекомендовано было участвовать в добыче пропитания, чем не занимались уже более привилегированные горы, если, конечно речь не шла об убийстве разумных. А рога, как и головы, были самые разнообразные — встречались те, у кого были волчья голова и оленьи зазубренные рога, бычья морда нормально чувствовала себя с бараньими, а трёхрукий конеголовый бегал с огромными спирально закрученными антилопьими рогами. Нередки были альбиносы и те, кто носил полосатую или пятнистую шкуру. С бугристых подбородков свисали длинные бороды.
Было ещё несколько особей в этом гурте, которых называли бестигорами, и отличавшихся ещё большей силой и агрессивностью, которую они при любом удобном случае показывали на горах и унгорах и которым я старался не попадаться на пути. Хотя порой так и подмывало проверить крепость их шкур и какого запаха их кровь.
Несомненно одно — и без крови воняло от зверолюдов чудовищно. Браю вымазаться в навозе, чтобы не привлекать к себе внимание “старших товарищей” было практически в порядке вещей.
Но самые исковерканные твари мне встретились тогда, когда мы объединились ещё с несколькими племенами спустя неделю пути.
Здесь присутствовали настолько измененные и потерявшие разум существа, что приходилось гадать, как же они вообще появились на свет. Изменённые кентавры, у которых вместо шеи и головы человека была крупная зубастая бычья рогатая голова, возвышавшаяся на покрытый красной кожей торсе с широкими плечами с шипастыми наплечниками. В руках монстры держал костяные мечи и протазаны, клинки которых были сделаны из ребёр каких-то чудовищ, а гарды и рукояти были сделаны из позвоночников и украшены навершиями-черепами.
Десятки трехметровых минотваров, чудовищный горгон, стаи покрытых чешуёй измененных волков, несколько прожорливых пятиметровых рогатых одноглазых великанов и другие странные существа, которые по степени своей мерзости мало уступали отстойнику крысиных лабораторий.
Но были и те, перед которыми и эти чудовищные существа пасовали и стремились не привлекать своего внимания. Шаманы. На удивление, внешне они выглядели как простые браи, но с некоторыми особенностями. Светло-зеленые шкуры покрывали странные, похожие на мох наросты и клочья шерсти, чудовища носили рваные плащи из похожую на человеческую кожу… Горбатые с рогами и без. В узловатых руках они сжимали длинную деревянные палки с примотанными к ней светящимися осколками камня. Камня, от которого исходило такое знакомое чёрно-зеленое свечение, и который оставлял такой специфический запах… Когда они шли, деревья рядом с ними высыхали и причудливо перекручивались, а из почвы выползали черви и мелкие гады, ползущие следом.
Но и они были не главными на этом собрании скота всех мастей, форм и оттенков шкур и чешуй. Главными тут были варгоры — самые крупные и мощные из бестигоров, с великолепными острыми рогами на косматых головах, которые у каждого из них вырастали так, что перепутать с кем-то другим было невозможно. Их толстые шкуры были испещрены множеством шрамом, а троих из четверых прикрывали толстые полные доспехи, изрисованные разнообразными символами. При одном взгляде на них становилось плохо и даже горгон, который скорее походил не на живое существо, а скорее демона, не внушал и половины такого страха. Вот с ними я бы не хотел сталкиваться никогда.
Лагерь, в котором оказалось по примерным прикидкам более четырёх тысяч тварей требовал огромное количество еды и приходилось вычищать абсолютно всё что можно было съесть. Нередки были случаи, когда забитых унгоров или раненых в схватках между собой и на охоте, съедали в самом лагере, предварительно прожарив. Многие из зверолюдов вообще теряли над собой контроль, как только чувствовали запах крови и могли пуститься крушить всё и всех, кто попадётся им на пути. Поэтому я много времени старался проводил вне лагеря. Часто появлялась мысль свалить подальше от таких существ, которые выступали то ли в качестве то ли союзников, то ли уже в качестве каких-то хозяев, что мне было противно.
Кое-что я видел сам, а что-то мне рассказывали мои новые товарищами, с которыми я общался, преодолевая языковой барьер. Большим подспорьем была встреча с некоторыми бывшими оборотнями, чья звериная сущность оказалась сильнее, и они уже не могли менять облик на человеческий, а остановившись в своей трансформации где-то посередине. Слишком уж им когда-то нравилось ощущать себя зверьми. Но человеческая речь им была знакома и через них он узнал много чего помимо устройства племён.
Информация! Сведения! Какие это сладкие слова! Сколь много можно узнать о мире, где ты живёшь, просто задавая вопросы.
— Язык, на котором мы говорим, это тилейский. — говорил Тиф Серая Лапа, светлошерстный полуволк, натирая свои небольшие рога охрой, придававшие им такой цвет, будто он их выкупал в крови. — Это было одно такое объединение людей в том мире, откуда мы пришли. Их, человеческих языков, на которых говорят и здесь, множество.
— Том мире? Расскажи!
— Да нечего рассказывать… Это не наш родной мир. Когда-то давно, сотни лет назад мы жили в месте, где существовало множество рас. Мир, созданный Древними. А потом они ушли, и началась война всех против всех. Боги Хаоса не могли это оставить без внимания, послав туда свои легионы. Тогда появились и новые, могучие расы — мы, зверолюды! Тёмные боги отметили НАС своим благословением, дав НАМ несокрушимую силу! И до сих пор та сила с нами, через которую мы чувствуем богов и постоянно становимся сильнее! — его глаза налились красным. — Нам была поручена цель — уничтожить всё, что осталось от жалких поделок этих шавок, что вздумали сотворить свой мир. Слабые люди, не принявшие благословения правильных богов были нашими главными врагами, но и других мы убивали тысячами. Леса — это наша вотчина! И каждый, кто входил под кроны, становился нашей добычей. Мы собирались в огромные войска и разрушали вражеские поселения, не оставляя камня на камне, а через года руины покрывали вновь леса.
Он замолчал, почесав голову.
— Не всё помню. Часто забываю. Людишки вроде иногда отбивались… Но потом потом благословение Тёмных Богов подняло шторм! Шторм ветров магии! Там, где они схлестнулись между собой, целые куски земли с теми, кто там находился, перенеслись сюда, в новый мир. И спаслись многие наши враги. А мы тут оказались, чтобы и здесь уничтожить всех и удобрить их кровью новые леса!
Он захохотал-завыл, подняв голову. Я поспешил задать вопрос:
— И кто тут вообще есть?
Вытерев с пасти слюну, он продолжил отвечать:
— Людишки вновь расплодились… И их мертвые, которых они закопать не могут бродят рядом с ними. Выводки тупых ящериц, которые считают себя наследниками Древних.
Он посмотрел на свои лапы, будто пытаясь сосчитать.
— Ещё есть вкусные изнеженные лесные жители, белокожие, которые пытаются сопротивляться, но уходят всё дальше вглубь лесов, к нам в зубы, и которые пытаются оживить леса для своей защиты. Кто-то из них ушёл в море, чтобы мы не могли их достать. Есть похожие на людишек, ушедшие под землю, чтобы спрятаться от нас и прячутся там. Редко видим. Есть зеленокожие гады, которые заняты тем, что живут войной, но совсем бесполезны и мы их тоже уничтожаем, и потому они в лесах не живут, выбрав степи и горы, куда мы вскоре придем.
— А ты почему спрашиваешь? — подозрительно взглянул на меня.
— Не помню. Я ничего не помню из того, кто я такой.
— Благословение Тёмных Богов действует! Ты забываешь неправильную, прошлую жизнь. Ведь видно, что ты когда-то был человеком. А теперь ты служишь Хаосу и они даруют тебе новую жизнь, пустую от ложных верований и переживаний. Гордись! Мы тоже все очистимся. Мы становимся лучше, служа Хаосу! С каждым убийством мы будем ближе к тем, кто нас создал!
— Становимся лучше… То есть когда отрастёт у меня третья рука или рога, это значит меня отметили боги?
— Конечно!
В панике ощупал голову. Да вроде есть утолщение на лбу, но вот поди разбери, это череп и был такой или его тело меняется. Не хочу! Обойдусь без отметин богов!
Рядом прошёл зверолюд, с висящими на ниточках глазах, с многосуставными клешнями вместо рук. И что за зверем он был? А может он был обычным сельским жителем, которого затянул лес в своё тёмное нутро? О, боги, если вы есть, уберегите от подобной участи!
Постепенно я узнавал об окружающем мире чуть больше. Например о том, что ближайшими от гурта земли были населены продвинувшиеся вперёд людские земли нескольких племён, а также государства ящеров, что в общем и так было понятно. Но этого было мало. Видно со временем все воспоминания о прошлом выветривались из их голов. Потому сведения были уж слишком отрывочны и оставляли больше вопросов, чем давали ответов. Кто такие Древние? Что за камни таскают на посохах шаманы стад? Что за Штормы были в прошлом и как они умудрились перекидывать меж мирами целые куски мироздания? О каких народах рассказывали зверолюди? Есть люди — но одним ли государством они живут? Живут ли в их государстве представители других народов? Всё это было весьма интересно…
А пока я встраивался в общество зверолюдов, которым было в общем-то всё равно на меня и на мои расспросы, пока я выполняю ту задачу, которую мне поручил Хауз, снабжая их едой, события внутри гигантского стойбища развивались.
В одну из первых ночей после объединения гуртов варлорды сцепились между собой. Я не видел начала, с чего всё началось. Было ли это у них в планах, или кто-то кому-то лапу отдавил, но вот результат уже увидел. Гиганты кромсали друг друга когтями и мечами, прокусывали мышцы клыками, били шипованными кулаками, хлестали хвостами, нанизывали на рога, душили и ломали конечности без всякой жалости. Брызги крови летели на собравшихся зрителей под их одобрительный рёв. Победитель в одной схватке тут же начинал новый бой, несмотря на то, насколько он был ранен, устал или нет — всем на это было плевать. Несколько туш валялось на импровизированной бойцовской поляне, когда оставшийся в живых зверолюд, стоя с оторванной шестирогой башкой в руках диким рёвом вызывал новых желающих на бой, и претендентов сразиться с ним не находилось. Так новым вождём войны стал Донгор Перворог, сожравший печень врагов, а тела поверженных скормив благодарным зрителям.