В трех странах (России, Украине и Белоруссии) были созданы правительственные Фонды взаимопонимания и примирения. Деньги были поделены следующим образом. Украине и России досталось по 400 млн марок. Украина помимо своих граждан должна была обслуживать жителей Молдавии. России отводилась аналогичная забота о представителях Литвы и Латвии. Белоруссия, которой досталось 200 млн марок, брала на себя Эстонию.
Лиц, которым полагалась германская компенсация, разбили на четыре категории по степени перенесенных страданий.
Самая большая плата полагалась гражданам, вывезенным в Германию в несовершеннолетнем возрасте. За ними следовали лица, попавшие в рабство, будучи взрослыми, и пережившие тюрьмы, лагеря и гетто. Дальше шли те, кто работал на Германию в трудовых лагерях. К последней категории относились люди, занятые немцами на сельхозработах и в сфере обслуживания.
Военнопленные ни в одну из категорий не вошли. Соответственно им ничего не полагалось.
Средняя сумма компенсаций каждой жертве составляла 1200 немецких марок. На 1 июля 2000 года в России эти деньги получили 320 тыс. человек.
После указанных выплат эта тема для Германии должна была полностью закрыться, и она избавилась бы наконец от угрызений совести. Но тут, как всегда, вмешались ушлые американцы. В 1998 году нью-йоркский адвокат Мелвин Вайс подал в суд от имени пострадавших совокупный иск американскому автомобильному концерну «Форд», обвинив его в том, что во время войны он наживался на труде остарбайтеров на своем заводе в Кельне. Тут же аналогичные иски обрушились и на германские компании и банки. Немцев зажали в угол, и им вновь пришлось раскошеливаться. Начались долгие и трудные многосторонние переговоры, в которых Россия тоже приняла активное участие. Диалог в итоге привел к положительным результатам. Как уже было сказано выше, в ближайшее время к нам поступит первая часть денег от предоставленных бывшими противниками 800 млн немецких марок и 700 млн австрийских шиллингов. В пересчете на более привычную нам денежную единицу это больше полумиллиарда долларов.
Со дня на день Германия должна была начать очередные выплаты компенсаций и пособий. Деньги предполагалось перечислять на счета вышеупомянутого фонда. Однако вследствие борьбы, развернувшейся за право разрезать жирный немецкий пирог, работа фонда фактически была парализована…
Кому пришла в голову идея назначить Нарусову на должность председателя наблюдательного совета — неизвестно. Известно только, что этот почетный пост изначально предлагался ее покойному супругу. Анатолий Александрович Собчак скончался буквально на следующий день после того, как дал согласие возглавить организацию.
Известно также, что г-жа Нарусова пришла в фонд с определенным планом действий. За ее плечами стояла команда, состоящая в основном из членов ЛДПР, которая уже провела подготовительную работу и расчистила дорогу бывшей первой леди Петербурга.
Основной задачей для них являлась смена руководства фонда и установление абсолютного контроля над ним. В марте 2000 года министр труда и социального развития, бывший депутат от фракции ЛДПР Калашников объявил о ревизии фонда специалистами контрольно-ревизионного управления Минтруда. По сути, ревизоры занимались сбором компромата на руководителей фонда.
Искать компромат долго не пришлось. В 1998 году фонд, державший все ранее поступившие от немцев деньги в коммерческих банках, потерял во время дефолта порядка 100 млн марок. Информацию эту никто не скрывал, а председатель фонда Виктор Князев и не думал снимать с себя ответственность за случившееся. Хотя вся вина его заключалась лишь в том, что он не смог предугадать наступление глобального экономического кризиса в стране.
В уставе фонда было записано, что он существует на проценты от размещаемых в банках средств. Соответственно, деньги держались там, где процент больше. А больше он был в тех банках, которые играли на рынке ГКО.
За два года после кризиса часть потерянных денег удалось вернуть, а выплаты жертвам фашизма, пусть и в меньшем объеме, продолжались. Спустя два месяца и появилась Нарусова с козырями в виде заключений ревизоров Калашникова.
«Открыв дверь ногой», она дала всем понять, что периодически так же поступает с дверями в кабинеты президента Путина и премьера Касьянова:
— Я только что от президента. Мы с Владимиром Владимировичем беседовали 20 минут. Завтра я встречаюсь с Касьяновым, и мы обсудим и назначим председателя правления фонда.
Проверка Минтруда спровоцировала еще одну проверку фонда. На этот раз Счетной палатой. На время проверки счета фонда были заморожены, а деятельность его заблокирована.
За должность председателя началось генеральное сражение. Убрать Князева оказалось довольно легко. Он сам подумывал о сложении с себя полномочий ввиду плохого состояния здоровья. 14 июля 2000 года Князев был освобожден правительством от должности по собственной просьбе.
Однако еще до ухода Князева, пока он находился в отпуске, Нарусова привела в фонд некоего Руднева (помощник депутата-жириновца Лисичкина) и объявила его исполняющим обязанности председателя фонда.
Нарусова не состояла в штате фонда. Ее должность считалась общественной, соответственно издавать распоряжения и проводить назначения она не имела права. В итоге деятельность «и.о.» свелась к тому, что на протяжении трех месяцев он сидел в председательском кабинете, пытался отдавать команды, которые никто не выполнял. После чего исчез.
Одновременно Людмила Борисовна начала борьбу за пост главного бухгалтера фонда. Прежняя бухгалтерия, не выдержав давления, практически в полном составе подала заявления об уходе. На эту должность Нарусова пыталась назначить некую г-жу Саволайнен. Под видом эксперта Минфина Саволайнен успела провести аудит финчасти фонда и сделать ряд выводов, которые легли в основу протокола заседания наблюдательного совета. На этом заседании был избран новый председатель правления, отставной генерал КГБ Сазонов. Однако Саволайнен так и не удалось возглавить бухгалтерию, и Нарусовой пришлось ввести ее в состав наблюдательного совета.
Новый председатель правления Сазонов, судя по всему, тоже не оправдал надежд Нарусовой.
Заявление Нарусовой на имя заместителя председателя правления фонда Петра Маргиева:
«Прошу Вас дать указания оплатить мне командировочные расходы в г. Вену в августе 2000 г. (документы сданы в бухгалтерию) и в Берлин 1–4 октября 2000 г. по приглашению немецкой стороны».
Ответ Маргиева:
«На Ваше заявление без даты и номера регистрации сообщаю, что в соответствии с п. 10 Устава Фонда взаимопонимания и примирения, утвержденного постановлением Совета министров — Правительства РФ от 4 ноября 1993 г. № 1116, члены Наблюдательного совета Фонда выполняют свои обязанности на безвозмездной основе. В связи с изложенным, а также с тем, что приказов по Фонду о Ваших командировках не издавалось, дать указания об оплате командировочных расходов в гг. Вену и Берлин не имею оснований».
Ответ Нарусовой:
«В течение полугода я на безвозмездной основе исполняю обязанности председателя Наблюдательного совета. Однако оплачивать командировки за свой счет не могу. Командировочное удостоверение в Вену подписано Вами лично, поэтому отказ оплатить расходы расцениваю как саботаж и намерение сорвать заключительное заседание в Берлине, о чем сообщу в Правительство Российской Федерации, в СМИ, а также узникам».
Ответ Маргиева:
«Разрешите обратить Ваше внимание на следующее:
а) вы являетесь Председателем Наблюдательного совета. А я заместителем Председателя правления не Фонда взаимопонимания и согласия, а Фонда взаимопонимания и примирения;
б) для деловой переписки Вы не должны использовать бланк Фонда взаимопонимания и примирения, т. к. не являетесь сотрудником Фонда. Для этих нужд имеется специальный бланк Наблюдательного совета;
в) при вашей командировке в г. Вену по Вашей просьбе, переданной по телефону из г. Вены, мною был подписан бланк командировочного удостоверения, а не командировочное удостоверение, выписанное на основании приказа по Фонду;
г) рекомендуем Вам повнимательнее читать тексты документов, которые подписываете: 1–4 октября 2000 г., когда Вы якобы были в командировке в Берлине, еще не наступило…
Что касается Ваших угроз пожаловаться на меня в Правительство, в СМИ и узникам, то сообщаю Вам для сведения, что указанным Вами адресатам уже направлены материалы членами правления, сотрудниками Фонда и узниками нацизма о Ваших безответственных действиях, парализовавших деятельность Фонда, и некомпетентных консультациях, причинивших огромный материальный и моральный вред Фонду взаимопонимания и примирения и российским жертвам нацизма».
Сотрудники фонда говорили, что главная задача для них — постараться отложить на некоторое время перевод денег Германией и Австрией. Для осуществления выплат практически ничего не готово. Переговоры со Сбербанком, где будут размешаться средства, еще не завершены. Не набран необходимый штат. Не подготовлены все документы. Не полностью обработаны заявки. Все силы ушли на противостояние с Нарусовой, которая в последнее время полюбила общаться с прессой.
В одном из интервью ее угораздило заявить, что немецкие деньги полагаются в том числе и бывшим военнопленным. Ошибочка вышла. На фонд в результате обрушилась лавина звонков и писем. Уже несколько месяцев персонал учреждения занят объяснениями введенным в заблуждение ветеранам, что на солдат и офицеров, побывавших в плену, германские блага не распространяются.
Вообще Собчак любил учреждать всевозможные фонды. Для себя, для жены, для семьи. Вот, к примеру, Мариинский фонд возрождения России. Кто взялся за решение столь многотрудной задачи? Одному Анатолию Александровичу не справиться. Потому в состав учредителей (а их всего десять человек) вошла еще и доцент Петербурского института культуры Л.Б. Нарусова. Вошла и встала вровень с великими княгинями Леонидой и Марией Романовыми, князем Петром Мещерским, Патриархом Алексием II и другими известными людьми России и русского зарубежья. Право же, в стремлении четы Собчак связать себя узами неформальных отношений с высокородной аристократией (Мариинский фонд не единственная такая затея) так и просматривается нечто хлестаковское: мол, с Пушкиным на дружеской ноге!