Тогда же полиция повторно навестила временную постройку на территории мандаринового сада рядом с домом девочки. Именно там, как вскоре выяснилось, обитал преступник, нанятый следить за садом. В марте он сообщил полиции, что в указанное время спал, и, поскольку улик против него не имелось, его отпустили. Теперь же его попросили приехать на следующий день в отделение полиции Согвипхо для проверки на полиграфе.
Преступник занервничал, испугавшись, что детективы обнаружат тело девочки, спрятанное им на свалке бытового хлама рядом с его жилищем. Ночью того же дня он начал копать во дворе яму, намереваясь захоронить труп. Земля оказалась неожиданно неподатливой, и, забеспокоившись, что кто-нибудь заметит его за этим занятием, преступник отказался от своего плана и засыпал неглубокую яму дорожным грунтом.
Детектив, прибывший на следующий день, чтобы сопровождать мужчину в полицейское отделение, сразу заметил странное изменение: во дворе у временной постройки недавно копали. Вряд ли хозяин затеял ремонт. Детектив вспомнил слова Квон Ирёна: «Рядом с местом исчезновения девочки скоро произойдет что-то необычное. Я не могу предсказать, что именно, но это, несомненно, будет иметь отношение к преступнику».
Проверив засыпанную яму и не обнаружив труп, детектив вызвал оперативную группу с разыскными собаками. Одна из собак залаяла возле свалки, на которую относили отслужившую бытовую технику. Там и было найдено тело девочки. Хозяин Сон Ючхоль (имя изменено), вернувшись домой, сразу же сознался в преступлении.
По словам Сон Ючхоля, в свои почти пятьдесят лет имевшего многочисленные судимости, в том числе за покушение на растление несовершеннолетней, произошло следующее. Около пяти часов вечера 16 марта он увидел, как Ян Чисын вышла из автобуса и направилась домой. У него моментально сложился план.
– Ты ведь умеешь писать? – обратился он к девочке. – Я так и не научился. Можешь написать для меня кое-что?
Он отвел Ян Чисын к себе, включил телевизор, и некоторое время они вместе его смотрели. Но затем он набросился на девочку и изнасиловал ее. Было около семи вечера, когда все закончилось. Он заставил девочку принять пять таблеток снотворного и убил ее. Труп засунул в мешок, который отнес на свалку неподалеку от своего жилища. Все следующие дни Сон Ючхоль наблюдал за поисками.
Некоторое время спустя преступник сообщил младшему брату, который проживал в тех же местах, что собирается переехать. Как выяснилось в ходе расследования, переезд откладывался только из-за того, что Сон Ючхоль искал возможность забрать мертвое тело с собой.
Таким образом, полиция едва успела. Если бы не стратегия, предложенная Квон Ирёном, преступник мог скрыться и дело об исчезновении Ян Чисын, скорее всего, не было бы раскрыто.
В мае профайлер вновь прилетел на Чеджудо. Незадолго до официального предъявления обвинения он встретился с преступником. В тот день бушевал штормовой ветер и лил дождь.
Квон Ирён заранее обдумал грядущий разговор. Он решил начать с вопроса, который часто задавал другим преступникам и ответ на который хорошо раскрывал характер собеседника: «Вы знаете, в чем вас обвиняют?»
Ответы на этот вопрос можно условно разделить на три типа. Некоторые преступники прибегают к кратким формулировкам Уголовного кодекса, другие более многословно объясняют произошедшее, а в ответе третьих заметно оправдание своих преступных действий. Сон Ючхоль относился к последним.
Разговор не отнял много времени. Сон Ючхоль признался в проблемах с эрекцией. Это заставило профайлера вспомнить дело об изнасиловании и убийстве четырехлетней Чиён. Преступник Чо Хёнгиль тоже страдал от комплекса неполноценности и не поддерживал отношений с женщинами своего возраста.
В 2001 году, когда была убита Чиён, Квон Ирён только начинал заниматься профайлингом. Шесть лет спустя отточенные профессиональные навыки позволили ему остановить серийного убийцу Чон Намгю. Все эти годы Квон Ирён не прекращал интересоваться исследованиями в области сексуального насилия над детьми. Он знал, что значительное количество насильников имеют тот или иной физический дефект, из-за которого у них развивается комплекс неполноценности. Ему также было известно, что такие преступники склонны к сексуальным фантазиям о детях. Своих жертв они часто выбирают среди знакомых им детей.
Среди сексуальных насильников много внешне непривлекательных мужчин. Как правило, их отвергают женщины, поэтому они самоутверждаются за счет детей. Страх быть отвергнутым превращается в персональный кошмар, но дети не предъявляют требований, и насильник чувствует себя намного увереннее. Механизм сексуального преступления в отношении детей запускается извращенными фантазиями, которые постепенно воплощаются в реальность.
«Растлители детей должны быть изолированы от общества. Такие преступники зачастую интровертны и являются хроническими неудачниками, что и обусловливает появление извращенных наклонностей. Характер и наклонности изменить нелегко. В большинстве случаев растлители рано или поздно становятся убийцами. Они практически никогда не останавливаются по собственной воле. Обычная судебно-исправительная система по отношению к ним неэффективна, для них должны быть разработаны специальные коррекционные программы», – считает Квон Ирён.
Пример Сон Ючхоля подтверждает слова профайлера. В двадцатилетнем возрасте Сон, работавший на стройке, получил травму позвоночника, после чего возникли проблемы с эрекцией. Тюремный срок за покушение на растление несовершеннолетней не изменил преступника, напротив, он вышел на свободу еще более озлобленным и готовым к насилию.
Квон Ирён не отрицает, что в работе над этим делом ему помог опыт, приобретенный в 2001 году, когда профайлер впервые столкнулся со случаем сексуального насилия над ребенком. «У детективов из Согвипхо не было необходимого опыта. Раньше им не приходилось расследовать сексуальные преступления в отношении детей. Кроме того, они не обладали знаниями о сексуальных насильниках и поэтому не умели правильно построить допрос. Годами занимаясь серийными преступлениями и объезжая полицейские отделения страны, я понял одну вещь. Часто случается так, что полиция допрашивает преступника среди прочих свидетелей, но затем отпускает его. Если не уметь задавать правильные вопросы, преступник уйдет безнаказанным».
Как правило, Квон Ирёну удавалось ладить с детективами, ведущими расследование. Выходец из простой семьи, работавший дорожным строителем, чтобы оплачивать лечение матери, служивший в армии и в итоге ставший полицейским, он понимал их как никто другой. Он умел говорить на их языке, и общение с ним никогда не напоминало лекцию высоколобого магистра психологии.
Квон Ирён отмечает, что Сон Ючхоль интуитивно понимал детскую психологию. Детей учат быть «хорошими» и помогать тем, кто нуждается в помощи. Именно этим и воспользовался Сон, заманивая девочку в свое жилище. Другие насильники над детьми поступают таким же образом. «Согласно исследованиям, детей чаще всего завлекают просьбами о помощи. Насильники прекрасно знают о детской отзывчивости. Думаю, нам надо учить детей тому, чтобы о любом к ним обращении и о своем намерении куда-либо отлучиться они сообщали взрослым, находящимся поблизости».
Несмотря на прекрасные весенние дни, несмотря на то что дело было раскрыто, Квон Ирён не чувствовал радости. Он много работал и стал блестящим профессионалом, но сильнее гордости и удовлетворения была боль, которую он испытывал, думая о жертвах преступников.
Он знал, что никогда не забудет дело об убийстве Ян Чисын. В первые дни после ее исчезновения горе настолько парализовало родителей, что те не могли даже плакать. Отсутствие эмоций у отца и матери пропавшей без вести девочки было неверно истолковано местными жителями, и если профайлеру пришлось подозревать семью по долгу службы, то соседи выдвигали чудовищные предположения, строя догадки на основе «странного поведения». Это еще сильнее травмировало семью.
Вернувшись в Сеул, Квон Ирён позвонил младшему брату, работавшему в больнице. «У вас есть одноместные палаты?» – спросил он. Профайлер не был болен. Он просто не хотел никого видеть.
«Я пролежал там три дня под капельницей. Люди вызывали во мне отвращение. Я много думал о Боге. А потом понял, что пора возвращаться. Я чувствовал себя воскресшим Лазарем, вышедшим из пещеры».
Горькая ирония жизни: «воскреснув», Квон Ирён вернулся к работе, готовый преследовать маньяков, некоторые из которых, по их собственному признанию, чувствовали себя живыми, лишь убивая людей.
Сон Ючхоль был приговорен к пожизненному заключению.
Глава шестаяИгры разума
Ложное признание не является безусловным показателем психического расстройства. Любой человек с нормальной психикой на удивление легко может сделать ложное признание [85].
Жизнь в сельской глубинке далека от идеализированных о ней представлений. Здесь так же, как и везде, совершаются преступления. В девять часов вечера 30 мая 2007 года в деревне возле города Порён провинции Чунчхон-Намдо исчезла четырнадцатилетняя ученица средней школы Ко Чонмин (имя изменено). Она была третьим ребенком в семье с пятью детьми. После заявления родителей в деревню, где многие жители выращивали виноград, съехались полицейские.
Каждый уголок небольшого селения был тщательно обыскан, все местные жители без исключения опрошены. Вскоре в деле произошел неожиданный поворот, и в июне Полицейское управление провинции обратилось за помощью к Квон Ирёну. Необычность дела заключалась в том, что полиция имела основания подозревать семью пропавшей без вести девушки в убийстве.
Когда детективы разговаривали с тремя сестрами Ко Чонмин и ее братом, учеником начальных классов и самым младшим из детей, мальчик рассказал, что Чонмин не ладила со второй по старшинству сестрой. «Они опять поссорились, и Чонмин умерла», – сказал он. Младшая из сестер подтвердила его слова. Дети также сообщили полиции, что слышали громкий удар и что их мать собиралась спрятать труп дочери.