Участникам осмотра прежде всего бросилось в глаза, что постоялец не оставил постель в беспорядке: одеяла были сложены так, словно к ним не прикасались.
Пак Сансон даже спросил Квон Ирёна:
– Тебе не кажется, что это слишком странно?
– Еще как кажется.
Детективы тщательно осмотрели номер. Они сдвинули мебель и приподняли напольный матрас, чтобы проверить пол. Под матрасом обнаружилась аккуратно сложенная детская одежда. И пуговицы на рубашке, и молния на юбке были застегнуты. Квон Ирён кропотливо зафиксировал все детали, связанные с находкой.
Осмотр продолжался еще некоторое время. Затем требовалось увернуться от журналистских расспросов – репортеры поджидали за лентой полицейского ограждения. Уложив найденные улики в три коробки, детективы покинули мотель, на этот раз сумев избежать столкновения с прессой. Полиция готова предоставлять информацию, но не в тот момент, когда занята сбором улик.
Газета «Кунмин ильбо» 22 мая сообщила:
Еще одна часть расчлененного трупа четырехлетней девочки, обнаруженного 19 мая, найдена вчера в мотеле города Кванджу провинции Кёнгидо. Часть тела была брошена в унитаз номера 309 на третьем этаже мотеля, где около девяти часов утра ее обнаружила сорокадевятилетняя работница мотеля по фамилии Кан. О находке сразу же сообщили в полицию. По словам Кан, номер примерно до семи утра того же дня занимал мужчина в рабочей одежде, которому на вид было около сорока лет.
Профайлер больше похож на полицейского в роли психолога, нежели на психолога в роли полицейского. Чтобы объяснить действия преступника, профайлеру прежде всего требуется в точности представлять, что произошло на месте преступления, и именно поэтому так важно лично участвовать в осмотре. Квон Ирён присоединился к полицейскому осмотру мотеля в Кванджу по этой причине.
У следствия появился первый свидетель, однако это не привело к аресту преступника. Совсем напротив: образ убийцы становился все более размытым. Хотя в вузах Южной Кореи пока еще не преподавали криминальную психологию, мнения самопровозглашенных криминальных психологов наводнили газеты и телепрограммы. Высказывались самые невероятные предположения, не основанные на фактах. Зачастую мнения «экспертов» противоречили друг другу, но это никого не заботило. Преступника называли и безумцем, и гениальным злодеем, и эксгибиционистом одновременно; некоторые «специалисты» даже считали, что расчленение трупа стоит признать неким общественным заявлением. «Теоретизировать, не имея данных, опасно. Незаметно для себя человек начинает подтасовывать факты, чтобы подогнать их к своей теории, вместо того чтобы обосновывать теорию фактами» [13], – говорит Шерлок Холмс в «Скандале в Богемии». Но именно это тогда и происходило.
Однако Квон Ирён не высказывал голословных предположений. Составленный им психологический портрет убийцы был основан на скрупулезном анализе мест, связанных с преступлением. Доклад был представлен следственной группе 22 мая. Структурно доклад строился по принципу «факт – логическое предположение на основе факта». Для Южной Кореи это был первый криминальный профайл в истории страны.
Содержание доклада было следующим.
Криминальный профайл № 1
Факт:
Заморозка трупа перед расчленением.
Предположение:
Был использован не обычный бытовой прибор, а более вместительный холодильник наподобие холодильного оборудования в мясной лавке.
Факт:
Расчлененный труп.
Предположение:
Судя по форме частей и характеру разрезов, преступник может заниматься работой, связанной с разделыванием замороженных продуктов.
Факт:
Каждая часть трупа завернута в два черных пластиковых пакета. Все пакеты чистые.
Предположение:
Поскольку продавцы замороженных продуктов обычно кладут товар в два пакета, здесь может иметь место бессознательное проявление профессиональной привычки. Высока вероятность, что преступник либо продавал или продает замороженные продукты, либо работал или работает в мясной или рыбной лавке.
Факт:
Времяемкость расчленения.
Предположение:
Поскольку на расчленение трупа ушло немало времени, можно заключить, что преступник либо живет один, либо работает без помощников.
Факт:
Постороннему сложно ориентироваться в окрестностях рядом с местом похищения ребенка.
Предположение:
Поскольку ребенок через какое-то время мог заплакать или начать сопротивляться и похитителя могли легко заметить и запомнить, стоит предположить, что преступник хорошо знает местность и живет в шаговой доступности от места преступления.
Факт:
Время похищения и избавления от трупа.
Предположение:
Так как ребенок пропал примерно в 18:30 (а похититель наверняка оказался на месте раньше) и поскольку найденная в мотеле часть трупа была оставлена утром около 07:00, можно заключить, что расписание преступника не совпадает с обычным офисным или трудовым расписанием. Преступник либо самозанят, либо периодически нанимается на краткосрочную работу, либо на момент совершения преступления оказался безработным.
Факт:
Части трупа разложены в определенном порядке. Пуговицы на рубашке и молния на юбке, принадлежащих девочке, аккуратно застегнуты.
Предположение:
Судя по всему, преступник очень чистоплотен, его дом или рабочее место содержится в безупречном порядке. Нож или другой режущий предмет, использованный для расчленения трупа, скорее всего, лежит в специально отведенном для него месте.
Факт:
Преступники, совершающие сексуальное насилие над детьми с последующим убийством, имеют некоторые общие черты характера.
Предположение:
Подозреваемый – неразговорчивый интроверт с сексуальным комплексом (возможна проблема преждевременной эякуляции или эректильной дисфункции).
Заключение:
Подозреваемый живет один, он очень аккуратен и чистоплотен.
При обыске обнаружится, что в доме безупречный порядок; орудие преступления будет находиться в специально отведенном месте.
Дом подозреваемого, скорее всего, расположен в шаговой доступности от места похищения ребенка и места первого обнаружения частей трупа.
Принимая во внимание действия преступника (похищение, сексуальное надругательство, расчленение трупа, способ избавления от останков), можно предположить, что подозреваемый – мужчина в возрасте около сорока или немного за сорок лет, возможно, бросивший учебу после окончания средней школы.
Подозреваемый может иметь опыт работы в лавках, торгующих продуктами, которые подвергаются заморозке (например, мог торговать мясом или рыбой или же разделывать туши). Подозреваемый не имеет постоянного трудоустройства и часто меняет место работы.
Существует вероятность, что в настоящее время подозреваемый держит либо небольшую мясную или рыбную лавку, либо закусочную и т. п., в которых управляется в одиночку. Если же он работает по найму, то это, скорее всего, ночная работа или работа по сменам. Также возможно, что на момент совершения преступления подозреваемый около месяца был безработным.
Возможно, впервые привлекался к уголовной ответственности уже в школьные годы, но не за насильственные, а за менее серьезные преступления – например кражи.
Подозреваемый страдает от сексуальной неполноценности.
Возможно, подозреваемый когда-то жил или работал в Кванджу (Кёнгидо) или окрестностях.
Подозреваемый ни с кем не общается близко.
Итак, Квон Ирён передал доклад следственной группе. Как уже отмечалось, это был первый профессиональный профайл, полученный южнокорейской полицией, однако в то время ни пресса, ни общественность не удостоили вниманием этот факт. Тем не менее доклад Квон Ирёна сыграл определенную роль в следствии, и это стало поворотным пунктом во всей работе полиции.
Но сначала потребовалось приложить некоторые усилия. Дело в том, что следственная группа отнюдь не ждала с распростертыми объятиями доклад Квон Ирёна. Однако криминальный профайлер Квон не был одним из доморощенных психологов, а пришел в профессию после нескольких лет службы в полиции и прекрасно понимал, как сыщики отнесутся к профайлу. Для тех, кто непосредственно занимался расследованием, слишком странной и чуждой была идея определения круга подозреваемых на основе предполагаемых характеристик преступника.
Поэтому Квон Ирён лично отправился в Восточное отделение полиции, чтобы подробно разъяснить содержание доклада и ответить на любые вопросы. Тот факт, что он и сам раньше работал в Восточном отделении, оказался очень полезным. Прежний детективный опыт, равно как и стандартная для полицейского внешность – невысокий рост, чуть более 170 см, коротко подстриженные волосы, мощные плечи и крепкие кулаки – помогли Квон Ирёну выглядеть своим среди участников следственной группы.
В итоге следственная группа согласилась принять во внимание зафиксированные в профайле предположения; особенно ценным стало указание на сексуальные проблемы подозреваемого, а также вывод, что он живет один. Квон Ирён считает, что именно решение лично поговорить со следственной группой привело к тому, что работа по составлению профайла не пропала впустую.
Доклад помог расследованию сделать большой шаг вперед. Отталкиваясь от заключений профайлера, детективы получили в НАП список более тридцати выпущенных на свободу мужчин, в прошлом осужденных за различные преступления и правонарушения сексуального характера и проживающих недалеко от места похищения девочки. Среди них сыщики надеялись обнаружить человека, который жил бы один и имел доступ к холодильнику определенной модели. Однако такового найти не удалось. Тогда был предложен обратный подход: проверить на судимости живущих в округе одиноких мужчин около сорока лет (таких набралось более ста двадцати), так как список из тридцати человек по различным причинам мог оказаться неполным. И действительно, детективы обнаружили четырех мужчин подходящего возраста, ранее осужденных за преступные действия сексуального характера против несовершеннолетних. В список НАП эти четверо не попали, потому что последнее обновление списка произошло до того, как данные о новом месте жительства бывших осужденных поступили