Иными словами, победа президента Дональда Трампа определенным образом открыла новую эру в американской и мировой политике – эру американского государственного эгоизма в очень узком, практическом смысле этого слова. Она сменила длительный предыдущий период – период американского идеологического экспансионизма, начатого в период «холодной войны» и связанного с продвижением демократии в мире, изменением режимов, принуждением режимов к изменению политики и созданию условий для ускоренной политической и идеологической глобализации. Такое изменение безусловно отразится на всей международной системе. По сути, с приходом Трампа Америка закончила мыслить, действовать и оценивать мировую реальность в традициях «холодной войны». Она теперь, скорее, будет напоминать себя (при всей, конечно, условности такого сравнения) периода до Второй мировой войны. Трамп станет первым президентом в атмосфере новой государственной американской идеологии, основанной на американских традициях опоры на собственные, в том числе производственные и военные силы.
Мир будет иметь возможность посмотреть и оценить, во-первых, не разучилась ли Америка жить и развиваться с опорой на собственные силы, а во-вторых, не разучился ли сам мир развиваться и жить без американского идеологического и политического наставничества. И то и другое нам только предстоит узнать.
Конечно, можно назвать еще много особенностей прошедшей в 2016 году в США избирательной кампании и отличий в политическом контексте президента Трампа от его предшественников.
Однако важно помнить, что президент США, являясь самым влиятельным политиком мира, не оказывает на жизнь простого американца такого влияния, которое оказывают президенты ряда других стран на жизнь своих рядовых граждан. Америка довольно жестко соблюдает внутри себя принцип разделения властей, о чем еще будет сказано ниже. Американский президент в значительной степени олицетворяет лицо Америки, обращенное во вне, в мир. Во внутренней политике сфера компетенции президента США гораздо у́же, ограниченнее, чем у большинства его коллег из-за рубежа. Конечно, многие решения Трампа рано или поздно скажутся на простом американском избирателе. Однако между этими решениями и таким избирателем в США есть множественные промежуточные структуры, мощные сдержки и противовесы. Соединенные Штаты – не страна «вертикали власти». Она, скорее, напоминает страну «властной горизонтали», в которой штаты являются носителями наибольших полномочий во внутренней политике, а местные органы власти реально оказывают наибольшее воздействие на жизнь простых американцев.
Однако, конечно, для всего мира президент США (даже ставящий главной целью своей политики свертывание «глобального управления» и возврат в основном к внутренним американским проблемам) является поистине гигантской фигурой, влияющей более, чем кто-либо другой в мире, на основные тренды эволюции всей мировой системы, на то, как именно функционирует весь комплекс международных отношений, международные организации и т. д. Можно с известной долей шутки сказать, что было бы не совсем несправедливо предположить, что избирать президента США надо бы всем миром, а не только голосами американских избирателей, так как его роль и значение для всего мира очень велика, а в некоторых вопросах она гораздо более значима, чем для простых американцев.
Безусловно, президент США – часть огромной и мощной американской политической машины. Он очень важный, но только лишь как элемент американской системы власти, лидер большой команды, которая вместе с ним приходит во все исполнительные структуры американского государства – от администрации президента до, скажем, Министерства внутренних дел, которое в США занимается управлением заповедниками, водоемами, городскими скверами, парками и другими местами общественного пользования такого рода. Поэтому одна из важнейших обязанностей любого президента США, приходящего к власти в Вашингтоне, – сформировать свою команду. Часть этой команды (наиболее важную ее часть) президенту необходимо провести через слушания и утверждения в Конгрессе США, другую часть – назначить без всяких ограничений и условий со стороны других ветвей власти, опираясь только на свое собственное мнение. Всего ему надо номинировать и отобрать приблизительно три тысячи человек. Они и составят «команду» президента.
Надо сказать, что Дональд Трамп и в этом вопросе отличается от большинства своих предшественников. Он – новичок в большой политике. Более того, для вашингтонского политического истеблишмента он, как я писал выше, – человек со стороны. Поэтому за ним не тянется шлейф политических соратников, помощников и советников, какой тянется обычно за политиком, прошедшим уже несколько этапов своего политического роста, – например, выборы в Конгресс или работа губернатором штата. Как это было у Хиллари Клинтон, например. У Трампа – по понятным причинам – нет опыта работы в государственном аппарате, с государственными структурами. Он незнаком с «миром чиновников и бюрократов», с правилами жизни в системе административной власти. Поэтому в своих назначениях, в выборе членов своей команды ему надо в большей степени опираться на мнение других людей, на свое окружение из мира бизнеса, на мнение своих близких, друзей и доверительных сотрудников. Все это сказывается на характеристиках «команды Трампа», которая сегодня берет в свои руки управление самой влиятельной страной мира.
Однако «команда Трампа», безусловно, не ограничивается теми, кого он назначает на места в системе исполнительной власти США. «Америка Трампа» включает большое количество влиятельных представителей двух других ветвей власти в стране – законодательной и судебной. На их деятельность президент не имеет возможности влиять непосредственно, и – как показывает вся история США – три ветви власти находятся в состоянии постоянной мягкой конфронтации. Причем независимо от партийной принадлежности их основных игроков.
Отцы-основатели США очень хорошо продумали и сконструировали государственную машину страны, в которой все ветви власти являются весьма независимыми друг от друга. Более того, ни одна из этих ветвей не может не только взять под контроль другую ветвь власти, но и не может единолично управлять страной без полноценного участия двух других ветвей государственного управления. В этом смысле в «Америку Трампа» с полным основанием входят лидеры законодательной и исполнительной власти, а также многочисленные представители власти местной, которая тоже никак не зависит от президента, начиная с мощного корпуса губернаторов штатов, которые выбираются на свои должности через прямые выборы в своих штатах.
Наконец, президент любой страны, в том числе и США, не живет в безвоздушном пространстве. У каждого из них есть свой «внутренний круг». Есть такой круг и у Дональда Трампа. Это люди, имеющие возможность сравнительно легко добраться до уха президента. Люди, с которыми он может – и будет – обсуждать свои решения вне формальных коридоров власти. Это люди, с которыми Трамп знаком много лет и которые, без всяких сомнений, могут оказать на него влияние хотя бы в силу своих старых доверительных отношений. Это не только члены семьи и близкие друзья, но и многолетние партнеры по учебе, бизнесу, увлечениям и т. д. Это те, как говорят в Вашингтоне, на чей телефонный звонок президент пусть не сразу, но обязательно откликнется. Они все тоже являются составной частью «Америки Дональда Трампа».
Хорошо известна фраза, корни которой, как считается, уходят еще ко временам Конфуция: короля играет свита. При всей разнице имеющихся вариантов этой фразы (например, императора делает окружение или короля играет двор и т. д.) смысл ее остается неизменным – ни один король не будет в состоянии управлять страной, не будет силен и эффективен на своем троне без команды, без поддержки своих, надежных людей, без своего узкого круга соратников, на который он может опираться. Люди судят о короле по тому, что и как делает его окружение. Это же в целом верно и в отношении политиков любой направленности, в том числе в демократических государствах. Президент США – это в немалой степени те люди, которых он привел с собой во власть, те, кто является его ближайшим окружением, те, кого он назначил и кого продвинул. От эффективности их работы, правильности их суждений, оценок и ви́дения в значительной степени зависит эффективность работы самого президента. Она также зависит от того, как именно президент сумел наладить отношения с той частью политического истеблишмента, которую он не подбирал и не выбирал, а которая была сформирована по итогам всех других выборов – от выборов местных до выборов в Конгресс страны и т. д.
Иными словами, тому, что из себя представляет весь это сложный человеческий и административный механизм американской власти, и посвящена данная книга. Кто именно входит в политическую команду президента США Дональда Трампа, что из себя представляет его «внутренний круг», откуда взялись те, кто будет в ближайшие годы руководить самой влиятельной страной мира, какие у них взгляды и позиции, образование и интересы – все это является объектом этой книги.
Однако я полагаю, что имеет смысл все же начать с краткого описания системы управления Соединенными Штатами, особенностями формирования высшей элиты этой страны, рассказом о том, чем занимаются те или иные федеральные ведомства США, каковы их административные функции и сферы полномочий, роль и значение в выработке политики этой страны. В конце концов в Америке системные функции в немалой степени важнее личностных характеристик.
Глава 2. Анатомия федеральной власти США
Как и во многих других развитых странах, высшие федеральные органы власти Соединенных Штатов Америки имеют весьма комплексную структуру и функциональные задачи. Однако в Америке все это базируется на весьма простых началах, которые вытекают из основного руководящего принципа политической системы США – разделения полномочий между тремя основными ветвями власти.
Данный принцип разделения властей закреплен в Конституции США, принятой в 1789 году, и, надо признать, реализуется в Америке весьма эффективно. Существование трех относительно независимых ветвей власти так или иначе приводит к постоянно