Министерство государственной безопасности тоже стремится не отстать, тоже показывает, что готовится к сталинскому юбилею. Конечно, как всегда, по-своему. Абакумов докладывает, что ими получена информация о давней вербовке бывшего второго секретаря Ленинградского обкома Капустина английской разведкой. Ну, если в свое время даже Ворошилова подозревали в связях с ней, а Молотова – с американцами, то почему бы и нет? Капустина берут, он начинает говорить, и вскоре за решеткой оказываются и Кузнецов, и Попков, и Родионов, и председатель Ленинградского горисполкома Лазутин, и секретарь Крымского обкома Соловьев. Дело закручивается на полную катушку.
А из ближнего зарубежья Хозяину регулярно досаждает непокорный, дерзкий и заносчивый, как заноза, Тито со своей авантюрной идеей объединения всех Балканских стран. Начинается обмен резкими нотами. Встает угроза разрыва дип-отношений. А зарвавшийся партизанский маршал вдобавок ко всему арестовывает проживавших в Югославии русских эмигрантов, уже получивших советское гражданство. На Западе откровенно радуются расколу. В наших газетах появляются карикатуры с Тито в образе моськи на поводке у американцев. Молотов предлагает поискать компромат на Тито в связи с фашистами и хорватскими националистами. Рассматриваются и варианты физического устранения или специальной войсковой операции.
А.А. Кузнецов (тюремная фотография). 1949.
[Из открытых источников]
И в это время трудно сказать кто и с какими намерениями, случайно или нет, сообщает о новом московском электрокомбайне в редакцию «Правды». Та соответственно печатает материал о прекрасных результатах испытаний и не забывает подчеркнуть, что комбайн создан по заданию горкома партии.
Поскребышев не мог с уверенностью сказать, сам ли Хозяин, регулярно внимательно просматривающий центральные газеты, заметил этот репортаж или кто-то успел обратить его внимание на то, что не только ленинградцы, но и москвичи самовольничают, в обход председателя Совнаркома товарища Сталина дают распоряжения предприятиям союзного подчинения. Раздраженный Сталин решает примерно наказать Попова, а этот конкретный комбайн и вовсе уничтожить, дабы другим неповадно было.
Впрочем, в 1949 году лучшие марки электротракторов испытали на разных почвах в Мытищинской МТС Подмосковья и Корсунь-Шевченковской под Киевом, в Баженовской на Урале и Рыбновской под Рязанью. Результаты позволили Сталину сделать вывод, что пришло время начинать новую революцию в сельском хозяйстве – автоматизацию! В октябре 1952-го XIX съезд партии включит эту сталинскую линию в пятый пятилетний план: «Считать одной из важнейших задач внедрение электротракторов и сельскохозяйственных машин, работающих на базе использования электроэнергии, особенно в районах крупных гидроэлектростанций».
Гусеничный электротрактор на пахоте. Рыбновский район, колхоза имени Ленина. 1949. [РГАКФД]
Сталин по обыкновению читал газеты не утром, и Поскребышеву не раз удавалось подготовить его к восприятию той или иной информации. Например, когда опубликовали разгромную рецензию на леоновскую пьесу «Нашествие». Леонид Леонов позвонил Поскребышеву, и тот, зная эту пьесу, пошел к Сталину, рассказал содержание произведения. Вождь захотел прочесть сам. Вскоре Леонову присвоили звание лауреата Сталинской премии, а пьеса пошла во всех театрах страны.
Поскребышев нередко выправлял ситуацию, особенно когда речь шла не о политике, а о конкретных людях. Он любил говорить: «Надо быть добрым, а не добреньким. Добренькие чаще всего только делают вид, что сочувствуют, помогают, но в нужную минуту молчат, а то и портят исподтишка».
Подстегиваемый некоторыми лицами сталинский гнев и в случае с Поповым мог иметь более серьезное продолжение. Но тут как раз возвращается с Семипалатинского полигона
маршал Берия и в подробностях докладывает о грандиозном триумфе испытания первой советской атомной бомбы. Той самой РДС-1. Сталин в восторге. У него прилив сил. На участников проекта сыплется град почестей, званий, наград и материальных благ.
Этого известия Хозяин, собственно, и ждал, чтобы с чистым сердцем и в прекрасном настроении отправиться в отпуск на юг вместе с Поскребышевым и Власиком. Причем на этот раз уже без заезда в Крым и морского путешествия. Сразу в Сочи – к лимонам, мандаринам и эвкалиптам.
Но определенные люди не без оснований опасаются, что по случаю такой радости Сталин может великодушно махнуть рукой и простить недавних молодых соратников. Такое уже бывало. Поэтому спустя всего несколько дней, почти вдогонку, фельдъегерской почтой следует новый серьезный раздражитель:
Строго секретно.
Постановление Бюро Комиссии Партийного Контроля при ЦКВКП(б)
7 сентября 1949 г.
О многочисленных фактах пропажи секретных документов в Госплане СССР.
Проверкой поступивших в Комиссию Партийного Контроля материалов установлено, что в Госплане СССР на протяжении ряда лет, в период работы Вознесенского Н.А. председателем Госплана, пропало большое количество секретных документов, составляющих по своему содержанию государственную тайну. Всего за 1944–1948 гг. пропало более 200 секретных материалов и документов, в том числе: в 1944 г. – 55, в 1945 г. – 73, в 1946 г. – 49, в 1947 г. – 19 и в 1948 г. – 19 документов; кроме того, 9 секретных документов пропали в секретариате Вознесенского.
И приведенные факты тут же в этом документе получают необходимый комментарий и желаемый результат:
В Госплане СССР по вине бывшего председателя Госплана Вознесенского Н.А. укоренилась система преступного отношения к делу охраны государственной тайны и обеспечения сохранности секретных материалов. Несмотря на то, что Указами Президиума Верховного Совета СССР от 15.XI.1943 г. и от 9.VI.1947 г. «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну», предусмотрена уголовная ответственность должностных лиц за утерю секретных материалов и документов, виновные в этом работники Госплана не отдавались под суд, не принималось мер к розыску утерянных документов, об этих фактах не ставились в известность органы Госбезопасности, а утраченные документы незаконно списывались с лиц, ответственных за их сохранность.
В мае 1948 г. заместитель председателя Госплана Купцов, ведающий секретным отделом, представил Вознесенскому записку с указанием утерянных за 1947 год секретных материалов и ответственных за это лиц, дела на которых предлагалось передать в суд. Вознесенский дал распоряжение своим заместителям Панову и Купцову, начальнику отдела кадров Орешкину: «Нарешение, виновных наказать», умолчав о привлечении к судебной ответственности, а впоследствии устно распорядился – виновных не предавать суду и ограничиться административными взысканиями, тогда как некоторые сотрудники подлежали уголовной ответственности. Такие двурушнические действия Вознесенского Н.А. свидетельствуют о том, что он не только не вел борьбы с нарушителями закона об охране государственной тайны, но и сам нарушал закон.
При изучении кадров аппарата Госплана после снятия Вознесенского Н.А. установлено, что в Госплане СССР имело место безответственное отношение к подбору и выдвижению кадров, в результате чего в аппарате Госплана оказалось много лиц, не внушающих политического доверия, привлекавшихся органами советской власти к судебной ответственности за политические преступления, поддерживающих сомнительные связи с родственниками, проживающими за границей. При таком положении дел в Госплане СССР нет гарантии, что пропавшие документы не попали в руки агентов иностранных разведок.
Проверкой также установлено, что Вознесенский Н.А. скрывал от Правительства и ЦКВКП(б) факты пропажи в Госплане СССР секретных документов, несмотря на то, что эти факты ему были давно известны. Исходя из вышеизложенного, Комиссия Партийного Контроля при ЦК ВКП(б) постановляет внести на утверждение ЦК ВКП(б) следующие предложения:
1. За нарушение советских законов об охране государственной тайны и создание в аппарате Госплана СССР разлагающей обстановки попустительства виновникам утери секретных документов Вознесенского Н.А. исключить из состава членов ЦК ВКП(б).
2. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9.VI.1947 г. и ввиду особой серьезности нарушений закона в Госплане СССР, предать суду Вознесенского, как основного виновника этих нарушений, а также бывшего заместителя председателя Госплана Панова, заместителя председателя Госплана Купцова, нач. отдела кадров Орешкина и начальника 5-го отдела Госплана Белоуса, которые несут ответственность за пропажу секретных документов и за непринятие мер к сохранности секретных документов.
3. Предложить Генеральному прокурору СССР т. Сафонову произвести необходимое следствие по делу пропажи секретных документов в Госплане СССР.
Это должен быть уже окончательный удар по недавнему любимцу, бесповоротно решающий его судьбу. Все ведь знали, как щепетильно и болезненно относится Хозяин к сохранности документов, к режиму секретности, никогда не допуская появления ни одного лишнего экземпляра. Сколько людей уже были сурово наказаны за подобные проступки.
И сколько записок по поводу контроля за режимом секретности, регистрации и возврата документов написано самим Поскребышевым. Его Особый отдел ЦК постоянно обновлял инструкции по работе с секретными документами, шифрованию, архивированию и другим обязанностям, связанным с секретной информацией.
Но пока, до одобрения «инстанции», как в таких случаях именовали Сталина, это лишь проект. Он еще никем не подписан.
После того как Шкирятов вызвал к себе в КПК Вознесенского и ознакомил с итогами проверки, тот написал еще одно длинное письмо Сталину, в котором оправдывался по каждому пункту, либо признавая вину, либо перекладывая на других. Завершил его, естественно, просьбой о прощении: