Глаза Эврета расширились от удивления, на его лице медленно проступила улыбка.
– Благодарю, Ваше Высочество. Это… – Он отвел взгляд и сжал губы, борясь с переполнявшими его чувствами. – Это так благородно. Вы очень добры. Спасибо.
Левана покачала головой.
– Вы не должны благодарить меня. Мне не нужна ваша благодарность, Эврет.
Он опустил руки.
– Тогда примите мою дружбу, – сказал Эврет, – если вы по-прежнему желаете этого. Хотя я простой стражник и не заслужил ее.
Его улыбка была такой напряженной, что Леване пришлось отвернуться. Она чувствовала, как пылает ее лицо. Ее сердце превратилось в вулкан, по венам текла лава.
– Нет, Эврет. Вы должны понимать, что я считаю вас больше, чем… просто другом.
Улыбка на губах Эврета застыла. Он испуганно посмотрел на нее.
– Ваше Высочество, я… – Он покачал головой. – Я не хочу, чтобы мой визит…
– Что? – перебила его Левана, шагнув вперед.
– Оставил у вас неправильное впечатление, – продолжил Эврет, смягчив слова неуверенной улыбкой. – Вы милая девушка. Иногда мне кажется, что вы… вы запутались. Я знаю, что у вас добрые намерения… и что вы одиноки. Я понимаю, каково вам здесь, во дворце.
Левана тут же разозлилась. Она со стыдом подумала обо всем, что он видел – издевки Чэннери, смех придворных…
– Вам нужен друг. Я могу помочь. Ведь я здесь ради вас. – Выпустив край гобелена, Эврет поднес руку к лицу. – Простите, я подобрал не те слова. Мне не хотелось показаться…
– Снисходительным?
Эврет вздрогнул.
– Я забочусь о вас. Вот что я пытаюсь сказать. Я всегда здесь для вас, если вам захочется поговорить с кем-то, побыть рядом с другим человеком.
Левана раздраженно прикусила нижнюю губу, но в то же время в ней горела такая любовь к этому мужчине, что слезы подступили к глазам. Она перевела взгляд на гобелен – континенты Земли, необработанные края, блестящие золотые нити… Сделала глубокий вдох.
– Я знаю, – ответила Левана. – Знаю, что вы заботитесь обо мне. – Застенчиво улыбнувшись, она осмелилась посмотреть Эврету в глаза. – Сначала кулон, теперь гобелен. Вы словно пытаетесь подарить мне целый мир, сэр Хейл.
Эврет покачал головой.
– Лишь немного доброты, Ваше Высочество.
Улыбка Леваны стала шире, когда она подошла ближе, ступая босыми ногами по роскошному гобелену – через Антарктику, Атлантический океан…
– Вы уверены? – спросила она, бросив взгляд из-под опущенных ресниц, как делала Чэннери, когда общалась с потенциальным поклонником.
Эврет посмотрел на ее ноги на гобелене и нахмурился.
– Ваше Высочество…
– Я не запуталась, Эврет. Я не одинока. – Левана схватила верхний край гобелена, и Эврет отпустил его. Ткань упала на пол, и на лице Эврета снова появилась тревога.
Он отступил, но Левана, сама не осознавая этого, применила свой дар, и Эврет остался стоять на месте.
– Что?..
– Я люблю вас, Эврет.
Его тревога превратилась в ужас.
– Ваше Высочество, нет!.. Это не…
– Я знаю, знаю… Вы были счастливы в браке. Вы очень любили свою жену. Я понимаю. Но теперь ее нет, а я есть, как вы не понимаете? Все должно было произойти именно так. Так должно было случиться.
Эврет с изумлением смотрел на Левану – так, будто не узнавал ее. Будто не он улыбался ей несколько секунд назад, не он говорил с ней. Но он ведь уже признался ей, открыл ей правду!
Дружба? Дружба?
Нет. Кулон, гобелен и то, что он оставался с ней наедине в ее покоях…
Мужчина, желающий быть только другом, так себя не ведет. Эврет принадлежал Леване так же, как она принадлежала ему.
Она снова шагнула к нему, и он поднял руки, чтобы оттолкнуть ее.
– Перестаньте! – тихо прошипел Эврет, словно опасался стражников, оставшихся за дверью. – Этого я и боялся. Я знаю, что вы… – он запнулся, подбирая слова: – испытываете чувства ко мне, Ваше Высочество, и я польщен, но пытаюсь…
– Я могу стать ею, – перебила его Левана. – Если вам так будет проще.
Эврет с испугом уставился на нее:
– Что?
– У меня отлично получается. Вы видели… какой убедительной я могу быть.
– Что…
На этот раз облик Солстис Хейл дался ей проще – с каждым разом все проще. Левана была уверена, что запомнила ее в малейших деталях, от изгиба бровей до легких завитков на концах длинных темных волос.
Эврет попытался отшатнуться, но не смог сдвинуться с места.
– Принцесса, перестаньте.
– Но вы ведь этого хотите, не так ли? Так вы получите и то и другое. Я стану вашей женой. Стану матерью вашего ребенка. Люди быстро забудут о той, что умерла. Останемся лишь я и вы, наша идеальная семья. Вы станете принцем, Эврет, а это гораздо лучше, чем быть стражником, и…
– Перестаньте!
Левана замерла. Гнев, с которым он это произнес, заморозил огонь в ее венах. Эврет задыхался и пытался отстраниться от нее. Левана испугалась, что он упадет. Нахмурившись, она ослабила свои чары, и он пятился до тех пор, пока не натолкнулся на стену.
– Прошу, – пробормотал Эврет. – Перестаньте так себя вести. Вы не понимаете… Вы не знаете, как раните меня.
Левана чувствовала смущение, но твердо решила не сдаваться, и смущение исчезло. Она подошла к Эврету вплотную, почти прижалась к нему. Эврет попытался уклониться, но отступать было больше некуда.
– Вы не можете отрицать, что желаете меня. После того подарка на день рождения и открытки. После всех улыбок и…
– Всевышние звезды, принцесса, я просто пытался быть вежливым.
– Вы любите меня! Не отрицайте.
– Вы еще ребенок.
Левана стиснула зубы, изнемогая от желания.
– Я женщина, как и Солстис. В моем возрасте моя мать уже вышла замуж.
– Не надо. Перестаньте.
Глаза Эврета сверкали. От гнева? Или от страсти?
Левана посмотрела на сжатые кулаки Эврета, представила его руки на своей талии и прижалась к нему.
– Я знаю, что права. Не отрицайте этого.
– Нет! Вы не правы. Я люблю свою жену, и даже если вы выглядите так же, вы не она. – Эврет отвернулся, содрогнувшись от собственных слов. – В последний раз, когда я был во дворце, я ослушался королеву, а теперь оскорбил принцессу, даже не успев вернуться на свой пост. Я не могу… – Он нахмурился. – Даю слово, что сегодня же подам в отставку и попрошу королеву смилостивиться надо мной.
Глаза Леваны увлажнились, но она сморгнула слезы.
– Ваше прошение отклонено, и я скажу Чэннери, чтобы и она отклонила его.
– Ваше Высочество, прошу, не надо… – простонал Эврет.
– Я не отпущу вас. И не позволю отрицать правду.
Леване всегда легче было создавать чары, чем подчинять себе чужие эмоции. Подобные манипуляции лучше удавались магам, со всем их опытом и навыками. Но проникнуть в мысли Эврета было так же легко, как сунуть палец в мокрую землю. Стражники всегда легко поддаются контролю – одна из мер безопасности, принятых во дворце, – и Эврет ничем не отличался от остальных. Его разум не мог сопротивляться.
– Вы любите меня, – произнесла Левана с мольбой в голосе. Она прижалась к Эврету, ощутила тепло, силу и напористость его рук. Внезапно он сжал ее локти. – Вы любите меня.
Эврет отвернулся. На его лице отразилась борьба, Левана почувствовала сопротивление его разума. Сопротивление сердца. Жалкие попытки. Он не мог противостоять ей. Левана этого не позволила бы. Не сейчас. Не сейчас, когда он должен принадлежать ей. Она знала, что он хочет этого так же сильно, как она. Ах, если бы только он это понимал…
– Вы любите меня, – прошептала Левана. На этот раз ее голос прозвучал мягче. – Мы принадлежим друг другу. Вы и я. Это судьба, Эврет. Судьба.
– Принцесса…
Левана наполнила его сердце желанием, тело – тоской, разум – той же уверенностью, какую испытывала сама. Она влила в него все свои эмоции и почувствовала, как его сопротивление разлетелось вдребезги. Эврет задрожал, ошеломленный нахлынувшими чувствами.
– Скажите, что я права. Скажите, что любите меня.
– Я… Я люблю вас, – с отчаянием прошептал Эврет, борясь из последних сил. – Сол…
Попытка произнести имя умершей жены вызвала у Леваны вспышку ненависти, но она тут же забыла о ней, когда Эврет Хейл прижал ее к себе и поцеловал. У нее перехватило дыхание, но он снова повторил, словно вдохнул в нее это слово.
Сол…
А потом Левана утонула – в ощущениях, зное, желании, тоске, и он любил ее…
Он любил ее.
Он ее любил.
…он ее любил…
– С этим будет сложнее, – сказала Чэннери, постукивая ногой в такт быстрой мелодии, которую исполнял оркестр. Она закинула блестящую красную вишню себе в рот и выбросила хвостик с галереи в танцевальном зале куда-то вниз, в круговерть платьев и изысканных причесок.
Левана, стоявшая рядом, не облокотилась на балкон, не постукивала ногой и даже не пыталась принять участие в обсуждении очередного кавалера сестры. Ее внимание было приковано к Эврету, стоявшему у лестницы словно статуя. Его форма не отличалась от формы остальных стражников, и все же он выглядел как королевская особа, а не как простой охранник.
Он выглядел спокойным, невозмутимым. И ни разу не посмотрел на Левану с тех пор, как начался бал.
– Ах, я вижу, – добавила Чэннери, проследив за взглядом Леваны. – Теперь, когда у тебя появилась игрушка, больше не хочешь слушать мое нытье?
– Это не игрушка.
– Разве? Тогда марионетка.
Левана сжала кулаки.
– Он не марионетка.
Чэннери усмехнулась. Отойдя от перил балкона, она направилась к одному из слуг. Юноша опустился на колено и поднял над головой поднос, чтобы Чэннери могла увидеть то, что на нем стояло. На подносе по спирали были расставлены бокалы с разноцветными напитками. Чэннери выбрала ярко-оранжевый, густой как сироп.
– Стой здесь, вдруг я еще чего-нибудь захочу, – приказала она слуге и повернулась к сестре. – Если он не игрушка и не марионетка, тогда почему, во имя Сайпруса Блэкберна, ты весь месяц ходишь в облике его глупой жены?