Ее офис. В случае если захочет организовать собственную дизайнерскую фирму.
Возможно, после завершения заказа Байрона она так и сделает. Если она снова в положении, надомная работа значительно облегчит жизнь. Как бы то ни было, дизайном ресторана она занимается без помощников, поэтому точно знает, каково это – быть самой себе начальницей. Перспектива заманчивая. Но это будет означать, что она согласна выйти замуж.
Леона подумала, что это вовсе не обязательно. Частной практикой можно заняться и в другом месте. Аренда офиса, конечно, проделает существенную брешь в финансах, зато она не будет зависеть от Байрона.
Пять минут истекли, Леона поспешила в ванную и взяла индикаторную полоску.
Результат оказался положительным.
– О боже! – Она привалилась к раковине, обуреваемая противоречивыми эмоциями. На мгновение ощутила знакомую панику оттого, что снова все испортила.
Почему нельзя было держаться от него подальше? От единственного в своем роде мужчины, который, похоже, обладает уникальной способностью делать ей детей одним взглядом. Беременность все усложнила. Теперь он еще настойчивее станет убеждать ее выйти за него замуж. Если он бросит ее второй раз, что с ней тогда будет?
Она заставила себя дышать. Однажды она уже наладила свою жизнь и обошлась без него. На этот раз она не позволит ему сбежать, не заплатив алименты. Она больше не та наивная испуганная девочка, какой была когда-то, но независимая женщина, способная позаботиться о своей семье. Конечно, она несколько испугана известием о беременности, но это вполне естественно. Она справится, и даже одна, если потребуется.
Звонок в дверь вывел ее из задумчивости. Мысленно она посылала проклятия дверному звонку, мобильному телефону и прочим громким устройствам, имеющим своей единственной целью разбудить ее больного ребенка. Она быстро затолкала индикаторную полоску на дно мусорной корзины, решив сообщить Байрону лишь после того, как окончательно разберется с ситуацией. А пока лучше держать рот на замке.
– Да? – воскликнула она, быстро открывая дверь, чтобы не дать возможности посетителю снова нажать на кнопку звонка.
– И тебе привет, – сказала Мэй, отступая на шаг.
– Ой, Мэй, ты здесь!
– Именно. Он дома?
– Нет, в ресторане и пробудет там еще не менее часа. Почему ты не позвонила? У Перси снова уши воспалились. Я только что его уложила.
На лице Мэй появилось виноватое выражение.
– Прости, Леона. Помню, что обещала заехать на выходных, но я просто хотела удостовериться, что с тобой все в порядке. Я беспокоилась о тебе и Перси.
– Входи, милая. Рада тебя видеть. Как твои занятия?
Она показала сестре дом и заварила чай. Они обсудили учебу Мэй. Леона радовалась, что говорит с сестрой о чем-то помимо воспаленных ушей Перси или того, почему Байрон ей не пара.
– Здесь так красиво, – задумчиво протянула Мэй, глядя в окно.
– Дом большой, и тебе места хватит. – Возможно, не так уж это предложение и хорошо, но Леона не может отвернуться от сестры, хоть та и не одобряет ее отношений с Байроном. Они столько пережили вместе!
– Знаю. Ты так много для меня сделала. Думаю, пришло время мне повзрослеть и жить самостоятельно.
– Я всегда помогу, если возникнет необходимость. И отношения с ним ни на что не повлияют.
– Ты выйдешь за него замуж?
– Думаю, да. Он останется в моей жизни.
Как бы ей хотелось говорить об этом более уверенно и ощущать эту уверенность.
Мэй решила уйти до того, как Байрон вернется домой. Воспользовавшись ванной комнатой, она заглянула в спальню Перси, чтобы поцеловать его в лобик.
– Скоро увидимся, – пообещала она.
Леона отметила, что голос сестры звучит странно.
Ванная? Она поспешила проверить корзину для мусора, но тест на беременность был по-прежнему надежно погребен на самом ее дне. Она извлекла его и спрятала у себя в спальне, чтобы Байрон случайно не нашел.
Внезапно ощутив сильнейшую усталость, Леона прилегла на кровать. Ей нужно заботиться о Перси.
Она снова беременна и на этот раз не намерена скрывать это от Байрона.
Им придется очень постараться, чтобы забыть о случившемся год назад. Она должна поступить так ради детей. А если у них ничего не получится?
Нет. У них все получится, в противном случае она окажется связанной узами брака, который не принесет ничего, кроме боли и разбитого сердца. Байрон отлично ладит с Перси. Леона не сомневалась, что и со вторым малышом быстро найдет общий язык.
Из Байрона получится прекрасный отец – любящий, практичный, веселый, готовый рассказать интересную историю. А она? Он ведь не отнимет у нее детей, правда? И не заставит поверить в то, что любит, чтобы потом бросить? С трудом верилось, что он на такое способен. Придется поверить, что он не похож на прочих Бомонтов, так же как она не похожа на прочих Харперов.
Когда в следующий раз он придет к ней с извинениями, она выслушает его и извинится в ответ. А еще расскажет о тесте на беременность и возьмет купленное им кольцо. Они должны заставить свой брак функционировать.
Леона продолжала играть в молчанку. Новизна заключалась во взгляде, когда Байрон поднимал голову, время от времени отрываясь от игры с Перси. В ее глазах светилась не ярость, а страх.
Интересно, чего она боится. Очевидно, он, черт его подери, сказал неправильные слова после того, как они последний раз занимались любовью. Незачем было обсуждать запутанное прошлое в постели.
Но почему она не пытается ничего опротестовать? Почему не расточает обещания, что никогда его больше не обманет – даже случайно? Почему не уверяет, что в самом деле порвала все связи с отцом?
Просто молчит.
Байрон уверял себя, что это не имеет значения. Да, она не принимает ни его извинения, ни ухаживания? Значение имеет лишь то, что каждый вечер он возвращается к сыну, готовит ему ужин, помогает купать его, читает сказки и просыпается к нему по ночам. Они уже записались на прием к врачу.
Байрон вполне может прожить без Леоны. Год, проведенный в одиночестве, яркое тому подтверждение. Но он не позволит исключить из жизни сына. Он никуда не денется, и чем скорее она это поймет, тем лучше для всех.
Леона тихим серьезным голосом объявила, что ей нужно поговорить с ним. Он вопросительно посмотрел на нее, она уклонилась от объяснений.
– Я буду на кухне, – объявил он.
Леона кивнула.
У Байрона упало сердце. Страх в ее глазах и серьезный голос не предвещали ничего хорошего. Не отдавая себе отчет в том, что делает, он начал готовить печенье. Неужели она хочет сказать, что их затея с совместным проживанием провалилась, утром она уезжает, поэтому и выглядит такой испуганной? Взбивая белки с сахаром, Байрон едва мог совладать с собственными мыслями. Определенно, Леона решила уйти от него. А что еще могло случиться? К тому времени, как она появилась на кухне, он всерьез разозлился и набросился на нее, готовясь к худшему:
– Что такое?
– Просто, – она смешалась, – прошло две недели.
Байрон видел: она сильно нервничает – и оттого распалялся еще больше.
Он с силой грохнул миской о столешницу.
– Так и знал, что ты не останешься. Объясни почему, ладно? Не из-за того же, что случилось после секса? Я пытался извиниться, но ты ничего не слушала.
– Нет, не из-за того.
– Тогда в чем дело?
– Почему у нас все так непросто, Байрон?
– Не знаю, Леона. Ты мне скажи. Ты можешь уйти, если хочешь, но я не позволю тебе забрать Перси.
От этих слов она согнулась пополам, будто от удара в живот. Байрон решил даже, что она расплачется. Когда она выпрямилась, в ее глазах стояли слезы, а еще плескалась ненависть. К нему.
– Ты же пообещал, что не станешь наказывать меня, отбирая сына.
– Я не могу жить без моего сына.
– Без нашего сына. Можешь сколько угодно пытаться от меня избавиться, чтобы успокоить свою совесть, дескать, ты не бросал меня второй раз, это не сработает. – Леона развернулась и зашагала прочь из кухни. – Я малышей не брошу, – донеслось до него из коридора.
Он задумался. В самом ли деле она сказала «малышей», или ему послышалось? Скорее всего, ошибся. Она ничего не говорила про ту ночь, когда у них порвался презерватив. Если только снова не лжет.
Байрон хотел повесить полки для посуды до того, как кандидаты на должность сушефа придут на собеседование, назначенное на четыре часа.
Кухня постепенно обретала форму. Плиту менять не стали, но вся остальная техника – духовые шкафы, холодильники и морозильные камеры – была заказана с доставкой в течение ближайших трех недель. После расстановки мебели это место станет похоже на ресторан.
Он радовался, что хоть что-то в его жизни стало приобретать законченные очертания. Вчерашняя ссора с Леоной еще была свежа в памяти. Он понимал, что после работы придется ехать домой и встретиться с ней, но не представлял, как это сделать. Байрон ругал себя идиотом, полагая, что сможет жить с ней без доверия. Более того, полагал, что их семейная жизнь будет отличаться от той, что была у его родителей. Эксперимент провалился. Они не состоялись как пара, и ничто не сможет связать их воедино. Подобные мысли причиняли боль. Черт подери, ему не хотелось ставить крест на отношениях с Леоной.
Разразившись длинными изощренными проклятиями, он наконец прикрутил одну полку и собирался проделать то же самое со второй, как услышал чей-то голос, окликающий его.
– Привет! – крикнул он в ответ. – Я на кухне.
Вытерев руки тряпкой, он бросил взгляд на свой телефон. Без четверти четыре. Значит, либо кто-то из кандидатов в сушефы явился раньше срока, либо возникло затруднение у ландшафтных дизайнеров.
У открытой двери, блокируя солнечный свет, застыли двое крупных мужчин в отлично скроенных костюмах. Бычьи шеи, стрижки-ежик и темные очки, скрывающие глаза, ясно указывали, что громилы не шутят.
Перед ними стоял третий человек, худой и в еще более безукоризненном костюме. Из-за продолговатого лица и сутулых плеч в соседстве с двумя крупными парнями он казался маленьким и щуплым.