Кто скрывается за тьмой? — страница 24 из 35

— Я чувствую, что да. Она… говорит, как будто прошла через то же.

— Значит, стоит встретиться.

---

Они договорились тайно — в книжной лавке на окраине города, где продавали старые романы, кофе разливали в тонкие фарфоровые чашки, а за окнами всё время играл джаз.

Алиса оказалась высокой, с волосами пепельного цвета и глазами, в которых жила странная смесь боли и иронии. Она обняла Джессику, будто знала её сто лет, и сразу повела вглубь магазина.

— Ты изменилась, — сказала она, глядя на неё внимательно. — Пума тебя приняла?

Джессика кивнула.

— Но есть и вторая ипостась, — тихо добавила она. — Мёртвая.

Алиса не удивилась.

— Такое бывает. У меня было иначе. У меня был волк. Сильный, умный. Но брат помогал мне не снаружи, а изнутри. Он… держал меня, когда я хотела сдаться.

Они говорили долго.

О боли. О страхе. О клане.

О Селестине.

— Он всегда был таким, — шепнула Алиса. — Я помню, как однажды слышала, как он… разговаривал с кем-то в тени. Там никого не было. А он — спорил, убеждал, шептал. Потом заметил меня… и улыбнулся. Но это была не улыбка. Это было что-то другое.

— Ты думаешь, он действительно говорит с мёртвыми?

— Я думаю, он стал их частью. И теперь хочет, чтобы кто-то из нас… открыл для них дверь.

Джессика почувствовала, как кулон у сердца дрогнул. Не загорелся. Но — будто вдохнул, как будто что-то отозвалось.

Может быть, это и была зацепка?

Не монета. Не артефакт.

А связь. Знание. Передача силы от одной прошедшей — другой.

Перед уходом Алиса дала ей нечто странное — маленький амулет, завёрнутый в бархат.

— Это мой. Он помог мне на четвёртом этапе. Возможно, он почувствует тебя. Если он загорится — значит, ты готова к следующему.

---

Когда Джессика пришла домой, всё было как обычно. Альфред работал в кабинете, Дерек готовил план поездки.

Но кулон...

на миг блеснул.

Едва заметно. Как последняя искра в темноте.

Глава 34

Городской смог или что-то другое?

---

Поездка до города прошла в молчании. Альфред за рулём, руки крепко сжимают руль, взгляд упрямо вперёд. Небо было хмурым, стёкла затянуты слабым отражением свинцовых облаков. Он не задавал вопросов. Но напряжение в нём можно было резать ножом.

Когда они свернули к его дому, Джессика невольно оглянулась. Здание как всегда холодно сияло металлом и стеклом. Парковка под домом была пуста. Слишком пуста. Ни посторонних машин, ни охраны — никого.

Альфред вышел первым.

— Что-то не так, — пробормотал он, щурясь.

Она только вышла из машины — и почувствовала: воздух… не тот.

Пустой. Глухой. Слишком чистый. Без запахов.

Словно кто-то вырезал всё живое и оставил только оболочку.

— Ты чувствуешь?

Альфред кивнул, медленно.

— Быстрее в лифт.

Они направились к входу. Сделали всего несколько шагов.

И вдруг —

ощущение тяжести.

Словно что-то опустилось на плечи. Невидимое. Давящее. Джессика едва успела схватиться за стену, когда ноги подкосились. Альфред замер, обернулся к ней — глаза расширились, будто он понял.

— Газ… — выдохнул он.

— Что?..

Она хотела крикнуть, но голос увяз в горле.

Мир потемнел.

Они упали почти одновременно — прямо у дверей лифта, в холодную бетонную плиту. В последний момент, прежде чем глаза её закрылись, она увидела чью-то тень. Длинную. Тонкую.

Селестин.

Он смотрел сверху, как хирург перед вскрытием. Хладнокровно. Аккуратно.

— Вот и всё, — прошептал он. — Как же легко вы поддались.

Она очнулась от холода.

Первое, что пришло в сознание — камень. Грубый, мокрый, под щекой. Дальше — темнота. Не полная, не мертвая, но тягучая, вязкая, как вода в старом колодце. Воздух пах железом и горечью.

Джессика не сразу осознала, где она. Тело было ватным, язык прилип к нёбу. Голова гудела. Но паника пришла быстро. Слишком быстро.

— Альфред… — прохрипела она, поднявшись на локтях. — Альфред!

Он лежал рядом. Раскинув руки, голова на бок. Из виска стекала кровь — не ручьём, но достаточно, чтобы сердце её сжалось. Лицо его было спокойным. Слишком. Как у спящего, который забыл, что должен проснуться.

Джессика поползла к нему, пошатываясь.

— Эй… Эй, очнись, пожалуйста…

Но он не шевелился.

Наконец её пальцы добрались до его шеи — пульс был. Слабый, но стабильный. Она прижалась к нему лбом, выдохнула.

— Ты жив…

Только теперь она подняла взгляд.

Место, где они оказались, не имело окон.

Потолок — низкий, сводчатый, исписан символами. Стены из черного камня, в швах которого шевелились мелкие насекомые. Свет исходил от тусклых фонарей, вмонтированных прямо в потолок. Но они не светили — они жгли. Глаза слезились.

На полу — круг из пепла. Старый, не активный. Вокруг — сосуды с символами, флаконы с тёмной жидкостью, свитки. Всё это говорило:

магия.

Старая.

Неживая.

Опасная.

И он был здесь.

Селестин стоял чуть поодаль, в тени, у массивного алтаря. Он был спокоен, как хирург в перчатках.

— Наконец-то, — произнёс он. — Проснулась.

Джессика сжалась, заслонив Альфреда собой.

— Где мы?

— Там, где давно всё решено, — отозвался он. — Ты и он — слишком тесно связаны. Эта связь мешает. Испытание… оно не любит лишнего.

— Ты хочешь меня убить?

— Нет, — спокойно. — Я хочу лишить тебя того, что делает тебя непредсказуемой.

Он сделал шаг вперёд.

— Ипостась.

Ты не заслужила её. Ты даже не знаешь, что с ней делать. А тем более — с теми, кто страдает из-за неё.

— Отойди, — процедила она.

— Он не очнётся. Не раньше, чем я разрешу, — Селестин указал на Альфреда. — Газ был только началом. Его разум сейчас… выключен. Он ничего не вспомнит. И если ты сделаешь всё по-умному — он выживет. Без боли. Просто забудет тебя.

Джессика медленно опустила руку к себе на бедро. Карман. Потайной. Бархатный мешочек.

Кости.

Они жгли ладонь.

— Знаешь, что происходит с теми, кто теряет ипостась, не пройдя ритуала? — тихо спросил Селестин. — Они умирают не снаружи. А изнутри. Их больше нет. Только оболочка.

Он поднял руку. И воздух в подземелье изменился.

Стал пульсирующим. Словно чужая грудная клетка. Словно сердце демона.

— Ты боишься, — сказал он. — И правильно делаешь.

Но в этот момент Джессика зажала мешочек в кулаке.

— Пожалуйста… если вы когда-нибудь были живыми… помогите мне.

Она не знала, к кому обращается. К отцу? К зверю внутри? К магии?

Кости ожили.

Слабое тепло стало жаром. Пространство завибрировало.

И вдруг — вспышка.

Резкая, мертвая, звенящая.

Селестин отшатнулся.

— НЕТ!

Она схватила Альфреда за ворот, притянула к себе, даже не думая как.

Кости дернули их.

Пространство вывернулось.

…Кости дернули их.

Пространство затрепетало, как ткань под порывом ветра. Мир Селестина — с его холодом, пепельными стенами и мёртвым светом — лопнул, как пузырь на воде.

Началось путешествие.

Но не в том смысле, как обычно. Не как резкий обрыв.

А как вхождение в иной слой бытия — сквозь время, сквозь плотную, шепчущую материю.

Джессика вдруг осознала:

они не просто исчезают,

они погружаются.

Сначала была тьма — вязкая, липкая, но не враждебная.

Потом — блики, как свет на глади под землёй.

И вдруг она почувствовала запах: мох, кровь, корица…

что-то родное.

Её тело скользило сквозь пустоту, а разум — нет. Разум видел:

— каменные врата,

— следы когтей на древнем дереве,

— силуэт зверя с глазами цвета меди,

— три фигуры, стоящие вдалеке: старики? хранители? она не знала…

Они молчали. Но она чувствовала их.

И чувствовала, что кости знают дорогу.

Они вели её. Оберегали.

А рядом был Альфред — холодный, бессознательный, но не исчезнувший. Он не потерялся, потому что она держала его. Не за руку — за память. За связь.

И в этот раз…

в этом странном, невозможном переходе…

ей понравилось.

Не страх. Не ужас. А чувство силы.

Будто она наконец поняла:

это не просто артефакт.

Это часть её пути.

Кости — её, как когти, как зверь внутри.

---

…Она упала не на камень, а на ковёр. Мягкий, тёплый, домашний. Запах — старого дерева и яблочного варенья.

Воздух был настоящим.

Тишина — живой.

Альфред — рядом.

Она выдохнула. Закрыла глаза.

Потом встала и, шатаясь, дотащила его до дивана, как могла. Откуда-то пришли силы — или это кости помогли?

Он дышал. Шевельнулся. Зашептал:

— Где мы?..

— Дома. У деда, — прошептала она, садясь рядом. — Всё хорошо. Ты просто… ударился головой.

Он снова провалился в сон.

А в дверях, как из тумана, появился Дерек.

Он молчал. Долго.

И только потом, чуть хрипло, спросил:

— Что это было?

Она не сразу ответила.

Смотрела на ладонь, в которой всё ещё лежал мешочек с костями.

Они были тёплыми. Молчащими. Но живыми.

— Ничего, — сказала она наконец. — Мы просто… нашли дорогу обратно.

Глава 35

СЕЛЕСТИН...

Он готовился к этому неделями.

Неспешно. Без суеты. Он знал: слишком много глаз наблюдает за Джессикой. Старейшины, звери, тени прошлого. Но он научился быть пустым местом. Он умел исчезать из подозрений.

Сначала он убрал охрану. Никаких резких движений — просто незаметные переводы, отстранения, ложные предписания. Один исчез — якобы ушёл в отпуск. Другой получил выговор. Третий был временно переведён в другой сектор. Он оставил парковку пустой, как чашу перед жертвоприношением.

Газ он добыл через старый канал, из времён, когда служил в теневом совете. Бесцветный, без запаха. Работал мгновенно — не убивал, но вытягивал душу из тела, как хирург вытягивает нить.

Место выбрал сам — глубоко под городом, где тени прошлого жили собственной жизнью. Старый склеп, переделанный в ритуальную камеру, пропитанную магией мира неживых. Там всё уже было готово: пепельные круги, сосуды, остатки крови. Он сам прошёл через десятки визионерских ритуалов, чтобы убедиться — всё сработает.