муравья у себя на животе и ему казалось, что муравей прогрызет в нем дыру. В тринадцать лет он играл в русскую рулетку и случайно прострелил себе живот. В своем дневнике, вспоминая Вьетнам, он писал, что это было воплощение его детских фантазий, «бурное желание почувствовать сталь в своих кишках». Изначально он фантазировал, как его убивает «амазонка», пронзая во время сексуального акта. Фрэн Стеффенс была относительно крупной и высокой женщиной. В беседе с психиатром Дуэйн рассказал, что в юности он, помимо прочего, «протыкал свою кожу булавкой или ножом, предаваясь фантазиям, усиливавшим эротическое возбуждение» (как это передано в составленном психиатром отчете). Позже фантазии включали убийство женщины. Фактически свой образ поведения при убийстве он описал в письме бывшей любовнице задолго до убийства Фрэн Стеффенс. В этом письме много лингвистических сходств с запиской от 8 декабря. В письме Дуэйн предупреждал женщину о том, что, если она окажется в постели с новым партнером, он «вынырнет из чрева тьмы, чтобы вскрыть его горло бритвенно острым лезвием». Далее Сэмплс в подробностях описывал, как он будет вытаскивать внутренности бывшей подружки и ее нового любовника, садистски пытать их и совершать с ними сексуальные действия, чтобы сперма, кровь и другие выделения тела перемешались в оргазме и смерти. Это будет величайшее сексуальное переживание в их жизни, и их последнее, в том числе его самого. Нанеся им фатальные повреждения, он вспорет живот себе, чтобы «совместно умереть».
С первого взгляда на документы, описывающие личность Сэмплса, создается впечатление умного человека, находящегося в верхних 5 процентах по шкале интеллекта, удостоенного стипендии Стэнфордского университета и получившего степень по психологии в 1964 году, а после отправившегося в армию. Утверждалось, что во Вьетнаме он служил передовым наблюдателем, регулирующим артиллерийские удары по позициям вьетконговцев. Вернувшись, он нашел Америку изменившейся, что, как он признавался позже, пошатнуло его идеализм.
После службы во Вьетнаме в 1966–1967 годах он стал человеком без целей в жизни, пристрастившимся к наркотикам и алкоголю.
Он работал то барменом, то социальным работником, долго сидел без работы, переезжал из одного городка в другой, постепенно перебираясь на северо-запад. Очевидно, он был не способен устроиться на постоянную работу, и его личные проблемы отражались в неспособности обсуждать с другими людьми эти его пристрастия. В районе Салема он устроился консультантом студентов колледжа и тинейджеров. Друзья и коллеги отзывались о нем как о хорошем консультанте, и среди социальных работников было много тех, кто его поддерживал. Многие считали, что совершенное им убийство было изолированным, необычным для него поступком, вероятно, под действием наркотиков – отклонением от нормы. Но большинство его знакомых видели лишь внешнюю сторону, не ведая ничего о том, что творилось в глубине души, и не зная всех черт его характера.
Во время очередного визита в Орегон, когда я собирался провести интервью среди нескольких убийц в тюрьмах штата, я решил попробовать побеседовать и с Сэмплсом. Он охотно согласился. Это был худой лысеющий мужчина под сорок лет, в очках с тонкой оправой и умным взглядом, спокойный и задумчивый. Он работал клерком в психологическом отделе тюрьмы и добровольно принимал участие в таких экспериментальных программах, как биологическая обратная связь[31], помогая другим заключенным справляться с агрессивными импульсами. После вводной речи я предложил ему ответить на вопросы, чтобы заполнить опросник на 57 страниц, с помощью которого мы тогда проводили статистический анализ жизней убийц. Сэмплс отказался. Он объяснил, что не воспринимает себя человеком того же типа, что и опрашиваемые серийные и массовые убийцы, потому не хочет включаться в программу. Дуэйн беседовал со мной неофициально около часа и за это время рассказал, что учится и работает в психологическом отделе тюрьмы, планируя после досрочного освобождения получить степень доктора по психологии. Он поинтересовался, сможет ли после этого получить работу в Отделе поведенческого анализа ФБР. Я в этом сомневался и ответил, что ФБР вряд ли привлечет кого-то с историей тюремного заключения. У меня создалось впечатление, что Сэмплс просто тешит собственное эго и разговаривает со мной из скуки. Поскольку он отказался принять участие в программе, я не клялся хранить конфиденциальность, не делал никаких заметок и не включал магнитофон.
Тогда я подумал, что в последний раз имею дело с Сэмплсом. Исходя из описаний места преступления, из просмотра других материалов, из бесед экспертов и из моего краткого знакомства с самим Сэмплсом, было ясно, что это классический пример психопата с садистскими сексуальными наклонностями. Он не соглашался с такой характеристикой и не хотел, чтобы его сравнивали с другими, хотя разделял с ними все признаки таких убийц: от спокойного поведения до долгой истории фантазий, толкавших его на убийство. Согласно нашей терминологии, это был «смешанный» случай, в котором проявлялась динамика как организованного, так и неорганизованного типов. Сцена убийства была неорганизованной из-за расчленения, нанесения серьезных увечий, размазывания крови и отсутствия сексуального проникновения. Но в планировании убийств Сэмплс был организованным: предварительно все рассчитав, он ушел к машине, откуда достал нож, а затем вернулся с намерением убить обеих женщин. После убийства ему хватило собранности, чтобы забрать свою куртку и очистить место преступления. На момент убийства это был человек, одержимый сексуальными фантазиями с элементами насильственного и жестокого поведения. Наркотики и алкоголь подтолкнули его к их осуществлению, и он ухватился за возможность, поскольку обе женщины были уязвимы. Мне подумалось, что Сэмплс, вероятнее, написал записку от «8 декабря» после, а не до убийства, чтобы дать повод снять с себя обвинения по причине невменяемости. Это был поступок расчетливого человека, умевшего думать наперед, пусть и не в сам момент совершения деструктивных действий, но в последующие за ними часы, когда он понял, что спасшаяся Дайан совершенно точно обвинит его.
В следующий раз я услышал о Дуэйне Сэмплсе в начале 1981 года, когда губернатор Орегона Вик Атия смягчил ему наказание, и он собирался вскоре освободиться из тюрьмы. Сэмплс начал подавать заявления о смягчении еще в 1979 году, но, беседуя с ним, я этого не знал. Такая скрытность вызывала также суматоху в офисе прокурора округа Мэрион. При первом запросе уведомление было отправлено тогдашнему прокурору округа Гэри Гортмейкеру, который не отреагировал на него; затем первый запрос был отклонен губернатором, но на второй губернатор ответил положительно. Между тем прежнего прокурора округа сменил Крис Ван Дайк, сын актера Дика Ван Дайка; он и его помощница Сара Макмиллен сочли вынужденным вмешаться в это дело. Маккой порекомендовал им меня как человека, способного отменить постановление о смягчении приговора. Местные власти с тревогой встретили известие об этом смягчении и выразили свой протест. Ван Дайк с негодованием воспринял тот факт, что губернатор вынес постановление, не посоветовавшись с местной прокуратурой и не дав ей возможность выступить против помилования Сэмплса. Макмиллен поинтересовалась, приеду ли я и выскажу ли какие-либо соображения против того, чтобы освободить Сэмплса из тюрьмы. Я согласился с тем, что его не следует выпускать, и выказал готовность засвидетельствовать свое мнение официально, только это нужно оформить соответствующими процедурами. Если бы Сэмплс ранее согласился принять участие в Проекте по исследованию личности преступника, у меня не было бы полномочий высказывать свое мнение, но поскольку он не согласился, то ко мне можно было обратиться по каналам Бюро. Вскоре Крис Ван Дайк отослал запрос директору Уэбстеру, и в итоге мне разрешили поехать в Орегон на дачу показаний.
Сэмплс обосновывал просьбу о смягчении приговора двумя факторами: своим исправлением и тем, что он был психически болен на момент совершения преступления, но в психиатрии, по его словам, только недавно начали понимать болезнь, от которой он страдал в 1975 году, поэтому его защита не была выстроена надлежащим образом. Что касается исправления, то многие говорившие с ним приходили к мнению, что он оставил свое преступление в прошлом и был образцовым заключенным. Он вел себя как и в самом деле исправившийся: сожалел о прошлом, утверждал, что научился контролировать агрессию, и говорил, что никогда не повторил бы содеянного. Защитники заявляли, что, поскольку в Соединенных Штатах людей не судят за еще несовершенные преступления, то Сэмплса нельзя наказывать за будущие проступки, ему следует дать шанс искупить свои грехи.
Заявления Дуэйна о смягчении наказания были типичными. Необычным было его утверждение, что убийство Фрэн Стеффенс было непосредственным следствием его посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) и, следовательно, он не несет ответственности за это убийство. Данное состояние не было признано психиатрией в 1975 году, когда стандартным руководством считалось второе издание «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам» (DSM-II). В издании 1975 года можно было найти разве что «временное ситуационное нарушение», иногда наблюдавшееся у ветеранов и заключавшееся в бессоннице, неспособности долго выполнять работу, раздражительности и сексуальных проблемах, что было следствием стресса различного происхождения, в частности от боевой ситуации. В 1980 году вышло третье издание «Руководства» (DSM-III), и в нем «временному ситуационному нарушению» выделили значительно больше места; было включено несколько параграфов и о ПТСР. Описания синдрома по большей части касались стрессов, не связанных с военными действиями, однако определение уже имелось. За эту соломинку и ухватился Сэмплс. По его утверждению, испытанный им во Вьетнаме стресс через несколько лет вылился в трагическое убийство Фрэн Стеффенс. В тюрьме он посещал консультации и был уверен, что ему удалось преодолеть расстройство, некогда толкавшее к прекращению жизни. Он заявлял, что из-за ПТСР не несет ответственности за убийство 1975 года, но теперь, когда он преодолел посттравматический стресс и встал на путь исправления, его следует освободить.