Был ли он психически здоров или болен? За два дня бесед с ним я ощутил лишь сочувствие к сидевшему передо мной человеку с искаженной психикой и раздираемым сознанием. Дамер был едва ли не самым откровенным и готовым на сотрудничество серийным убийцей, с которым мне довелось общаться; при этом он не мог понять, как он совершил все эти жуткие дела, хотя прекрасно помнил о них. В контролируемом тюремном окружении он смог осознать, до какой степени его импульсивные желания и фантазии взяли верх над рациональным разумом и заставили убивать одного человека за другим. Во время интервью он курил одну сигарету за другой и предположил, что, возможно, решением его проблем станет рак легких. Такого запутавшегося человека с измученным сознанием никоим образом нельзя было признать душевно здоровым. Я рад, что при любом судебном решении он проведет остаток жизни под стражей.
Также рад, что в штате Висконсин нет смертной казни, потому что нет никакого смысла государству казнить Дамера. Штат Флорида потратил семь или восемь миллионов долларов на казнь Теда Банди; на эти деньги лучше было построить криминалистическое учреждение, где исследовались бы такие люди, как Банди, Кемпер, Гейси, Берковиц и Дамер, настолько ужасно нарушившие доверие общества. Криминологи давно уже пришли к мнению, что смертная казнь не сдерживает жестоких преступников. Она служит только средством удовлетворения жажды мести со стороны родственников жертв и общества в целом. Если, как в случае с Дамером, мы уверим общественность, что этим чудовищам через несколько лет заключения не позволят выйти на свободу и вернуться в общество, если согласимся держать их под стражей всю оставшуюся жизнь, то определенно добьемся прогресса в этом плане. С тем, где и как именно нужно будет держать их подальше от общества, проблем возникнуть не должно.
Существование таких, как Дамер, заставляет меня продолжать исследования. В тюрьмах по всей стране до сих пор много убийц, с которыми я еще не поговорил. Я до сих пор профессионально связан с Национальным институтом юстиции при Министерстве юстиции и Национальным центром пропавших и эксплуатируемых детей, который занимается теми, кто похищает, убивает детей и издевается над ними. Поддерживаю академические связи со Школой уголовного правосудия при Университете штата Мичиган и Программой психиатрии и правосудия Джорджтаунского университета; иногда читаю лекции в некоторых других университетах. Хотя я вскоре выйду в отставку и покину армейский резерв и армейское управление расследования уголовных преступлений, все равно планирую продолжать вести курсы для сотрудников управления по всему миру, насколько это позволит мне армия. Мне было бы приятно верить в то, что проделанная мною работа и исследования образа мыслей преступников в какой-то степени способствовали сокращению количества насильственных преступлений, но регулярно всплывающие в национальных газетах заголовки о жутких убийствах и сообщения полиции в вечерних новостях по телевидению говорят о том, что борьба с чудовищами продолжается, а я должен оставаться на ее переднем плане.