Дуг оттолкнул его. Ребята пораженно наблюдали, как папа снова подскочил к своему товарищу, сжав кулаки. Хэл прошептал:
– Давай, Дуг! Задай ему…
Мама бросилась разнимать мужчин.
– Ну-ка, вы, оба! Немедленно прекратите! Когда вы уже повзрослеете…
Труди тоже не преминула вставить словечко:
– Ну хватит, ребята! Мы же все добрые друзья!
– Добрые, да не все. – Папа уставился на Дуга, который спокойно запахнул разорванную рубашку. – Уведи его отсюда, Труди! – Папа указал подбородком на Дуга, положив тем самым конец вечеринке, и, пошатываясь, ушел в дальний угол двора, где начал мочиться прямо у прудика для раков, который каким-то чудом до сих пор не заметил.
Хэл услышал, как Дуг тихонько позвал:
– Корри?
– Тебя ждет Труди, Дуг, – отмахнулась мама и поднялась на крыльцо, жестом велев мальчикам идти в дом.
Эван последовал за ней, а Хэл задержался у стола.
– Ты все правильно сделал, Дуг. Как Вильгельм Телль – в нужное время, в нужном месте, – вполголоса поддержал его Хэл.
– Хорошо, что со мной не было моего верного лука, – печально усмехнулся Дуг. – Еще пустил бы случайно стрелу себе в ногу.
– Быстро домой! Иди помогай маме! – заревел папа.
Хэл побрел к двери. Дуг двинулся в обратную сторону.
– Дуг! – крикнул отец. – С сегодняшнего дня все уроки здесь даю я, так что… – Он сделал шаг вправо и тут же по колено провалился в яму, заполненную водой пополам с грязью. – Проклятье!
– Как скажешь, мой генерал! – Дуг поднял большой палец и, ухмыляясь, пошел прочь со двора.
Хэл разразился смехом, однако, заметив, что лицо папы стало похоже на грозовую тучу, побежал в дом, заскочил в спальню и прикрыл за собой дверь. Он натягивал пижаму, когда дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял багровый от возмущения папа, до колен перепачканный илом.
– Говорил я с тобой насчет этих чертовых ям в саду?
– Нет, не говорил.
Ответ был неправильным, и Хэл это прекрасно понимал. Отец сорвал с пояса ремень, ухватил Хэла за руку и несколько раз яростно шлепнул его по задней части бедер. Выпустив пар, снова вставил ремень в петли брюк и остановился на пороге. Папа тяжело дышал, и Хэл, дрожа, шарахнулся в сторону.
– Как жаль, что мой папа не Дуг!
Папа хотел что-то сказать, но так и не смог. Он сунул в рот сигарету и зашарил по карманам в поисках спичек. Сигарета, даже не прикуренная, похоже, немного успокоила его.
– Да, наверное, так было бы лучше для всех. – Он наконец нашел коробок. – Но ты мой сын, ничего не попишешь.
Папа вытащил носовой платок и начал стирать грязь. Он даже не заметил, как на ковер выпала какая-то маленькая блестящая штучка, а следом за ней – еще одна. Серьги Дженны… Хэл промолчал.
В комнату вошла мама. Папа все пытался дрожащими руками зажечь спичку. Сережек он так и не заметил. Мама молча обошла его и помогла Хэлу забраться в постель, подоткнула простыни и поцеловала на ночь. Папе наконец удалось прикурить. Мама остановилась в дверях и покачала головой.
– Знаешь, я сама немного…
– Немного выпила?
– Немного жалею, что все так получилось.
Она едва не задела сережку ногой и вышла из комнаты. Папа сделал глубокую затяжку и погасил свет.
– Хэл? Ты как? – подал голос Эван.
– Все нормально, спи.
Эван послушался и, как всегда, тут же засопел. Хэл лежал, смотрел в окно и прислушивался к резким голосам в гостиной.
– Не нужно было тебе этого делать, – сказала мама.
– А ему следовало хорошенько подумать… Что?
Мама промолчала.
– Ложись. Я выйду, немного прогуляюсь.
– Как же я от всего этого устала… – Мамины шаги затихли в конце коридора. Дверь родительской спальни закрылась.
Хэл смотрел на сережки, поблескивавшие на ковре. Интересно… Как же легко взять и все разрушить. Какая все-таки непрочная штука жизнь… Братишка захрапел. Хэл слез с кровати, подобрал серьги, оделся и тихо выскользнул в окно.
Глава 30
До маленького домика Риксонов Хэл доехал за каких-то пять минут. Пыльный «холден» Кева стоял на подъездной дорожке. Хэл сделал небольшой круг и остановился у открытых ворот. В задних комнатах горел свет.
Неужели Кев еще не лег?.. Хэл прислонил велосипед к забору, прошел по подъездной дорожке и, преодолев четыре ступеньки крыльца, собрался и нажал на кнопку. Внутри прозвенел звонок, раздались шаги. Дверь открылась, на пороге возникла Дженна.
– Хэл? Что тебе нужно?
– Вы кое-что оставили у папы в машине. – Он протянул к женщине задрожавшую ладонь с сережками.
– Нет, – выдохнула Дженна. – У меня из-за тебя будут неприятности. Уходи!
– Оставьте моего папу в покое. Заберите серьги!
Она неистово замотала головой.
– Они не мои! – огрызнулась Дженна, когда Хэл втиснул одну сережку ей в руку.
В гостиной под тяжелыми шагами заскрипел пол. За спиной Дженны возник мрачный и злой Кев. Мощное тело мужчины заполнило дверной проем.
– Какого черта тебе здесь нужно, мальчик?
– Я… я ничего… – Хэл вдруг охрип.
– Что этот придурок тут делает? – Кев зыркнул на Дженну. От него несло спиртным, как от папы.
– Все в порядке, – пробормотала Дженна. – Иди ложись.
– Что там у тебя, сынок? – вытаращился Кев на сжатый кулак Хэла.
– Ничего. Записка от его мамы. Она приболела, просит меня зайти.
– Приболела, да? Бедняжка. – Кев схватил Хэла за руку. Тот попытался ее выдернуть, и Кев сграбастал его за грудки.
– Отпусти его! – закричала Дженна.
К ужасу Хэла, Кев размахнулся, словно хотел ударить Дженну по лицу. Она вздернула голову вверх, как делают бойцовые петухи.
– Ну давай, безмозглый ублюдок! Давай, ударь меня!
Рука Кева зависла в воздухе, затряслась.
– Нет! – завопил Хэл.
Кев шарахнул кулаком по стене, пробив большую дыру в штукатурке. Все замерли. Похоже, Кев и сам удивился.
– Ну что же ты, расколошмать ее вдребезги, – горько усмехнулась Дженна. – Дом мечты, говоришь?
Пристыженный Кев, повернувшись к жене, поднял руки вверх.
– Прости, Джен. Я люблю тебя, ты ведь…
– Да что ты знаешь о любви! – бросила Дженна, откинув волосы назад, совсем как Рита Хейворт в каком-то фильме на этой неделе.
– А он, получается, знает, да?
– Слушай, я сейчас просто пойду и соберу вещи!
– Ну хватит, Джен. – Кев легонько коснулся ее руки.
Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно Хэла и не было рядом, потом Дженна скользнула в дом. Кев застыл на пороге, нервно кусая губы.
Хэл подбежал к велосипеду, нажал на педали и вылетел на дорогу. Кев даже не заметил, что остался один, – во всяком случае, Хэлу так показалось.
Он с огромной скоростью несся по тротуару, втягивая носом горячий ночной воздух. Мимо пролетали соседские дома, и до их двора осталось всего около сотни ярдов, когда что-то со звоном ударило в переднее колесо велосипеда. Хэл не удержал руль, влетел прямо в низкий деревянный забор и грохнулся на газон.
Он со стоном приподнялся. Ныло плечо, хотя заросли африканских лилий и смягчили падение. Переломов вроде не было, лишь саднило ободранное колено. Хэл бросил взгляд через дорогу, пробежал глазами по соседским заборам. Что это было? Камень? Пуля? Наверное, за ним следит Кев-Свистун. Но как ему удалось добраться сюда так быстро? Поехал на машине?
– Выходи, я знаю, кто ты! – крикнул Хэл в темноту. Ночь молчала. Надо научиться презрению, которое так легко давалось Дженне… – Безмозглый ублюдок!
Глава 31
За окном едва забрезжил рассвет, когда дверь спальни Хэла открылась. Он притворился спящим, но подглядывал сквозь щелочки глаз. Окутанный облаком аромата лосьона после бритья, на пороге замер отец, переводя взгляд с одного сына на другого. Может, хотел поцеловать на прощание, да не решился – сказывалось похмелье? Или все-таки жалел о том, что произошло вчера вечером? Впрочем, папа никогда не отличался способностью извиняться. Это бессмысленно, говорил он, после драки кулаками не машут.
Отец опустился на колени у кровати Эвана и поцеловал сына в лоб. Затем повернулся в сторону старшего сына – и остановился, тяжело задышав. Сережка… Увидел сережку на ночном столике и не понимает, как она там оказалась.
Отец схватил сережку и придвинулся ближе к кровати, практически навис над Хэлом. Лосьоном запахло еще сильнее. Хочет снова ударить?.. Хэлу вспомнился отец того мальчика из прицепа, тот, который убил всю семью, и на миг мелькнула безумная мысль: папа стоит над ним с ружьем в руках, целится. Интересно, это больно? Или все произойдет так быстро, что ничего не почувствуешь?..
Дверь закрылась. Хэл открыл глаза. Сережка со столика исчезла.
…Мама позволила им поспать подольше, и завтрак превратился почти в обед. Она приготовила глазунью с сосисками и не стала возражать, когда Эван густо залил блюдо томатным соусом. Ребятам она рассказала, что папы не будет еще неделю-другую. Слава богу, подумал Хэл.
В дверь постучали.
Мик Гудноу сообщил маме, что уезжает в Сидней по служебным делам, и поинтересовался, не хочет ли Хэл заняться кое-какой работенкой в ближайшие несколько дней. Работа будет оплачена, сказал он. Пять долларов. Как только прозвучала магическая цифра, Хэл сорвался из-за стола и заторопился к двери.
– Привет, Хэл.
Хэл вытер с губ остатки томатного соуса.
– Здравствуйте, Мик. Есть поручение? – Они разговаривали точно старые сослуживцы. Если бы еще с коллегами удалось найти общий язык…
– Хэл! Для тебя он констебль Гудноу, а не Мик, – сделала замечание мама. Она уже видела, что сын превращается в подростка, и не слишком была этому рада. – О чем вы просите, Мик?
– Хорошо бы Хэл присмотрел за моими собаками… У меня две немецкие овчарки, очень дружелюбные. Просто выгулять их вечером, покормить и запереть на ночь в вольере, а утром выпустить. В вольере прибрать – раз в день. Вот и все.
– Пять долларов за такую работу многовато. Хэлу вполне хватит и трех.