Мик окинул взглядом место преступления: мальчики, стоящие с несчастным видом, ружье, мрачный мистер Хэмфрис, его супруга не отходит от раненого защитника. Сцена что надо. Можно назвать ее «Любовный треугольник разрушен» или «Слишком близкий друг семьи повержен выстрелом ревнивого мужа».
Однако, как ни назови, жертва лежала с пулей в груди; к счастью – не в сердце.
– Корри, остановитесь! Вы уже помогли ему выжить.
– Это я виновата, – помотала головой женщина.
– Честно говоря, сомневаюсь. – Мик сжал ее плечо. – Вы пока больше ничего не можете сделать. Просто отойдите в сторону, дайте ему возможность дышать.
Корри медленно поднялась, одернула ночную рубашку и прислушалась к завыванию сирен.
– Это?..
– Да, скорая. Они с минуты на минуту будут здесь, доставят раненого в больницу.
– Он выживет?
– Разумеется. Молодой сильный мужчина. – Мик кивал ей с убежденностью, которой сам пока не испытывал.
– Да, – выдохнула она, почти поддавшись его уверенности. – Хорошо.
– Теперь расскажите мне, как все произошло.
Джон Хэмфрис внезапно вышел из оцепенения и крикнул:
– Это несчастный случай! Я думал, к нам лезет кто-то чужой…
– С вами мы еще побеседуем, мистер Хэмфрис, – оборвал его Мик. – Пока я говорю с вашей супругой.
Хэмфрис насупился и замолчал. Мик обратил внимание, что Хэл смотрит на отца с откровенным недоверием, и отвел мальчика в сторону.
– Хэл, ты хочешь что-то сказать?
– Ничего, просто это не был несчастный случай, вот и все, – пробормотал Хэл.
– Несколько минут назад ты говорил совсем другое.
Хэл кивнул, закусил губу.
– Я с тобой еще пообщаюсь. Пока побудь здесь.
По подъездной дорожке затопали ботинки. Два человека в белых халатах несли носилки. За ними следовали старший констебль Блай и констебль Пе́трович. Мик приветствовал коллег, шепнул на ухо Блаю:
– Что босс? В пути?
– Сегодня в рабочем клубе розыгрыш лотереи бинго, Брэдли назначен ведущим. Придется как-то обойтись без него, – подмигнул Росс.
Хоть в чем-то повезло…
Росс предложил разделить силы: Мик опросит миссис Хэмфрис и старшего мальчика, поскольку лучше их знает, а Блай возьмет на себя главу семьи и Эвана. Пе́трович с озадаченным видом беспомощно озирался по сторонам.
– Питер, пойдем со мной, – приказал Блай, и констебль поплелся вслед за старшим коллегой точно утенок, отбившийся от мамы.
Бригада скорой помощи возилась с носилками возле Дуга, и Мик отвел Корри к дому, чтобы освободить место для врачей. Те работали молча. Старший разрезал на Дуге рубашку, второй врач закрепил у него на лице кислородную маску и подсоединил ее к баллону. Первый доктор прижал тампон к кровоточащей ране, а его помощник наложил поверх большой кусок пластыря. Старший врач обратился к Мику:
– Он счастливчик! Сердце пуля не задела.
– Совсем близко прошла.
– Близко, далеко – неважно. Главное – мимо. – Врач сверкнул в улыбке серебряными коронками и ввел пациенту лекарство. Дуг почти не шевелился, когда его переложили на носилки и разместили в фургоне скорой. Пожилой врач поднял усталые глаза на Корри и с неожиданным участием спросил: – Вы его жена, мэм?
– Друг. – Корри ни на секунду не отрывала взгляда от Дуга.
– Если желаете, можете поехать с ним. – Врач положил руку на плечо Корри. – Ночь будет длинная.
Пока состояние раненого стабильно. Думаю, хирург сразу положит его на операционный стол.
Корри посмотрела на сыновей, снова перевела взгляд на Дуга, кусая губы.
– Он в хороших руках, Корри. О нем позаботятся. – Мик сам диву давался, откуда в нем берется оптимизм. – Вы сейчас нужны детям.
Корри смахнула слезинку, взяла Дуга за безвольную руку и шла за носилками до гаража. Там она отпустила кисть раненого и остановилась, наблюдая, как его грузят в машину скорой помощи.
Блай тем временем опрашивал Джона Хэмфриса. Пе́трович стоял рядом, дрожащей рукой царапая что-то в блокноте. Мик попросил констебля зайти в дом и приготовить чаю – будет хоть какая-то польза. Питер по привычке сначала отрицательно помотал головой, затем все же внял совету Мика.
Соседний дом был погружен во тьму. Запах с соседнего участка тоже не располагал к посещению, однако Баттонс тут уже была ни при чем. Наверное, где-то во дворе лежит дохлый опоссум. Мик решил, что утром обязательно возьмет показания у соседки. Вряд ли ей удалось сегодня спокойно уснуть – скорее всего, миссис Армстронг просто не желала ничего знать.
Он посмотрел на часы. Без пяти двенадцать. Суета потихоньку успокаивалась. Дом Хэмфрисов постепенно окутывала тишина, словно дымка после пожара в буше.
Глава 43
Переговорив с Хэлом и Корри, Гудноу опросил Джона Хэмфриса. Тот утверждал, что второго сообщения от сына не получил, потому и примчался домой в одиннадцатом часу вечера. Он сразу прошел в гараж, достал ружье и устроился возле дома в ожидании, когда появится так называемый Свистун. «Так поступил бы любой муж и отец, который отвечает за свою семью». Через некоторое время через забор со стороны пустого участка перепрыгнул мужчина. Джон настаивал, что сразу крикнул: «Стой!» – и выстрелил в воздух. Так или иначе, никто из свидетелей его предупреждающего окрика не слышал.
Корри проснулась после первого выстрела, после второго уже бежала к задней двери дома. Хэл следовал за ней по пятам. Она выскочила во двор, где обнаружила друга семьи, Дуга Слокома, лежащим навзничь. Его грудь заливала кровь, а Джон стоял рядом с ружьем в руках. Корри сказала, что ей никогда в жизни не забыть эту жуткую сцену.
Блай выяснил: Хэл действительно передал в мотель в Уи-Уоа два сообщения для отца. Менеджер мотеля буркнул в трубку, что Джон Хэмфрис зарегистрировался в мотеле в четыре часа того же дня. Нет, он понятия не имеет, прочел ли мистер Хэмфрис оба сообщения, но их оставили ему под дверью. Именно второе сообщение: «Не приезжай, за нами присмотрит Дуг», – и запустило цепочку событий, решил Мик. Блай был склонен верить Хэмфрису, который утверждал, что второй записки не видел.
Когда Мик беседовал с Хэлом, мальчик ни слова не сказал против отца. И все же Мик чувствовал, что Хэл чего-то недоговаривает. Во всяком случае, пока Блай общался с Джоном Хэмфрисом, тот бурно жестикулировал, отрицая вину, и именно в этот миг лицо Хэла омрачилось.
– Что-то не так, дружище?
Хэл покачал головой.
– Ты ведь знаешь, что можешь мне довериться.
– Я знаком с одним человеком, который… – Хэл ковырнул носком ботинка землю. – …Который видел папу с Дженной Риксон около прицепа.
– Кто тебе об этом рассказал? И когда?
– Али Тенпенни. Она говорит, что как-то вечером видела их вместе, за неделю до того, как я нашел Дженну. – Он искоса глянул на Мика. – Мне не хотелось ей верить.
– А теперь, значит, поверил?
– Я нашел пустую пачку «Лаки страйк» у прицепа за несколько дней до убийства. Отец курит эту марку.
Мик отозвал Росса в сторонку и сообщил ему новости. Блай долго и тяжело смотрел на Хэла, хотя и не без сочувствия. Джон Хэмфрис тоже мрачно уставился на сына. Блай снова повернулся к Хэмфрису-старшему, и на этот раз тон его был гораздо более жестким.
– Кажется, вы не все мне рассказали, мистер Хэмфрис. Вы прекрасно знали, что Дуг будет поблизости, не так ли?
– Конечно, не знал, – фыркнул тот, сложив руки на груди.
– Вы пришли сюда с заряженным ружьем, потому что хотели остановить совершенно определенного человека. Человека, которого считали любовником вашей супруги. И вам это удалось. Никакого предупреждающего оклика не было. Это вовсе не несчастный случай… Или я не прав?
Хэмфрис снова усмехнулся, но его лицо залила бледность.
– Вы просто безумец, если верите всему, что рассказывает мальчишка! – Он с ненавистью посмотрел на Хэла. Услышав стон жены, Хэмфрис повернулся к ней за поддержкой, однако встретил лишь взгляд Корри, полный презрения.
– Джон Хэмфрис! – обратился к нему Блай. – Я задерживаю вас за попытку убийства Дугласа Слокома. Вас также допросят в качестве подозреваемого в смерти Дженны Риксон. Сейчас прошу вас пройти с нами.
– Это просто несчастный случай! А что вы там еще говорите насчет Дженны? Я… я не убивал ее! Какая чушь! Я никого не убивал! – Джон окинул полицейских злобным взглядом. – Вы об этом пожалеете!
– Попрощайтесь с супругой, мистер Хэмфрис, – сказал Мик. – Если будете вести себя спокойно, мы обойдемся без наручников.
Хэл наблюдал, как отец сделал шаг к маме, но та грустно смотрела куда-то в сторону, на подъездную дорожку.
– Попроси мистера Курио прислать адвоката. Он знает хороших юристов. Мы справимся, дорогая! – Хэмфрис уверенно кивнул. – У них нет никаких доказательств.
– Ты любил ее? – Корри обернулась к мужу.
– Кого?
– Дженну. – Корри не сводила с него глаз. – Как долго это продолжалось?
– Как долго? Что ты говоришь… Там не было ничего серьезного, Корри. Вообще ничего не было!
Джон попытался обнять жену, но та его оттолкнула.
– Ничего? Сомневаюсь, что Дженна так сказала бы. А теперь ты заставил отвечать Кева за то, что сделал сам? – Корри смотрела на мужа как на абсолютно чужого ей человека.
– Я не убивал! – Хэмфрис был явно поражен реакцией жены. – Боже, если ты так думаешь, значит, ты меня совсем не знаешь, Корри!
– Нет, не знаю. Теперь поняла, что не знаю, а может, и никогда не знала. Так или иначе, я люблю его. – Она кивнула в сторону отъехавшей скорой. – Люблю Дуга. И не могу сказать, что это «ничего серьезного».
Джон невыразительно кивнул, показывая, что разговор закончен, и, бросившись к Эвану, горячо обнял младшего сына. Хэла он словно не заметил.
– Уезжаешь, папа? – Растерянный Эван тоже обхватил отца.
– Ненадолго, сынок. Вернусь – ты и не заметишь, что я уезжал. – Джон поцеловал мальчика в макушку. – Все будет хорошо, вот увидишь.
Пока же все было не очень хорошо. Дети смотрели, как их папу ведут к полицейской машине. Хэл кинулся вдогонку, увидел, как отец повернулся к нескольким любопытствующим соседям, точно хотел попросить их не расходиться. Тем не менее многие уже отправились по домам.