Решительно я вырвала запястья из рук Джулиана. Он попытался обнять меня, но я оттолкнула его. Поспешно оглядела палатку, разыскивая свитер, и обнаружила его возле рюкзака. Быстро натянула его на голое тело. Не желаю больше красоваться перед Джулианом нагишом. Надо бы трусики поискать, но мне вдруг стало стыдно, и я просто прикрылась одеялом. Крепко вцепившись в ткань, грозно набросилась на Джулиана с обвинениями.
– Почему… зачем ты мне лжешь?
– О чем…
– Ты говорил, я убиваю твои сомнения, – продолжала я, не вслушиваясь в его вопрос. – Что со мной рядом ты можешь быть самим собой. Но это вранье. Ты доверяешь мне не больше, чем Эдриан.
Джулиан заметно посерьезнел.
– Неправда. Я верю тебе.
– Тогда почему не хочешь быть со мной? – настойчиво призвала я его к объяснениям. Полная надежд, ждала ответа. Давай, ну же, покажи, докажи, что я важна для тебя. Тишина.
В нашем маленьком мирке воцарилось гнетущее молчание, и я вдруг показалась себе ужасно маленькой и ничтожной. В поисках поддержки я вцепилась в одеяло. На глаза непонятно отчего навернулись слезы. Это грусть, обида или злость?
Джулиану, казалось, тоже неприятна ситуация: зубы плотно сжаты, брови нахмурены и – боль, взгляд полон боли.
– Я… не могу тебе рассказать.
Сожаление в голосе – он разочаровался в себе ничуть не меньше, чем я.
– Я готова выслушать что угодно.
– Многие говорили то же самое, – обреченно повесил он голову.
Но я же не «многие» – мелькнула в голове мысль. Я бы очень хотела пообещать Джулиану, что не предам его доверия. Да что толку? Словам не под силу внушить доверие, это прерогатива действий. Неужели он сам этого понять не может? Если так, моя битва заранее проиграна. Обиднее всего то, что Рейчел он доверял. Она-то знала правду.
– Ну пожалуйста. – Слезы встали комом в горле. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не разреветься.
Меня охватила не печаль, а безграничное разочарование. После всего, что между нами было? Я вытряхнула перед тобой все скелеты из шкафа. Рассказала об Эдриане и ужасающих мыслях о беременности Лилли. Прошлой ночью я обнажилась перед тобой. Нет, не просто разделась – позволила себе расслабиться в твоем присутствии. Вслепую отдала контроль над собственным телом и хочу хоть что-то получить взамен. Я больше не могу. В моей жизни я желаю видеть не только тех людей, кто готов подхватить меня, но и тех, кто не боится упасть мне на руки.
– Мика.
И все. Больше он ничего не произнес. Лишь мое имя. Прежде я и подумать не могла, что в четырех буквах может скрываться столько боли и отчаяния. О чем он умоляет меня? Ему нужно понимание? Поддержка? Любовь?
– Мика, я не знаю, что ты хочешь услышать.
– Правду. – Вполне достаточно. – Хочу, чтобы ты был честен со мной. Я не… не могу же я быть с человеком, который постоянно закрывает от меня свою жизнь. Расскажи о родителях, о Софии, о шрамах. Обо всем, что с тобой приключилось.
Джулиан понуро опустил плечи, но не произнес ни слова. Я не получила ни ответов, ни объяснений. Ничего. Оставалось лишь наблюдать, как его лицо становится пепельно-серым.
Тут мне захотелось пожалеть Джулиана, взять на руки, сказать, что все будет хорошо. Что бы ни случилось в прошлом, время оставило на нем множество шрамов, и не только на теле. Но в то мгновение я просто не могла остаться рядом. Всю жизнь я старалась быть внимательней к людям, теперь моя очередь. Я же не прошу звезду с неба. Все, в чем я нуждалась, – толика доверия от человека, который занял место в моем сердце. Неужели я прошу чего-то невозможного?
– Поговори же со мной, – требовала я. Хватаюсь за последний спасательный круг лодки, обреченной на погибель. Уже и течь появилась: по щекам побежали слезы. – Расскажи о Софии. Что произошло? Вы попали в аварию на машине? – впервые я озвучила предположения. Надеюсь, Джулиан воспользуется шансом поделиться со мной сокровенным.
И вновь мои надежды пошли прахом. Он просто запрокинул голову назад, уставившись на крышу палатки. Но смотрел он вовсе не на дождь. Мысленно Джулиан пребывал где-то в другом месте, спасаясь от преследовавших его воспоминаний. Совсем скверных воспоминаний. Сколько же боли пронеслось у него перед глазами, сколько страданий и… вины? Конца и краю не видать этому чувству вины. Оно высасывало из меня все соки, а я даже объяснить его не могла. Никогда прежде я не встречала столь же измученного выражения на лице другого человека и уже возносила хвалы слезам, затуманившим мне зрение.
Потихоньку я отпустила одеяло. Я так сильно за него цеплялась, что пальцы едва не переплелись с тканью. Возможно, подсознание так намекало, что нельзя сдаваться и бросать все на самотек.
– Джулиан…
Внезапно он вскочил на ноги.
– Я… мне нужно выйти отсюда.
Что? Он вот так просто уйдет?
– Джулиан…
– Не смей! – зарычал он на меня, рывком расстегивая молнию на палатке. Руки у него при этом дрожали.
В глубине души я хотела заключить его в объятия. Поговорить, выяснить, что стряслось. Но меня словно парализовало.
Не обронив больше ни слова, Джулиан ушел под дождь.
Глава 26
Должно быть, я случайно обратилась в каменную горгулью: по-другому не описать потрясение, которое я испытала. Обычно сильные чувства сносили мне крышу, как случилось в тот раз, когда Эдриан написал первое после пропажи сообщение. Но после ссоры с Джулианом меня будто парализовало. Я не могла пошевелиться, пока шаги Джулиана стихали в лесу. Я не двигалась с места, даже когда дождь усилился настолько, что казалось, вот-вот смоет палатку. Сидела не шелохнувшись даже после окончания дождя, когда сквозь деревья пробилось солнце. Из-за дождя и жары воздух в палатке стал влажным. Ну и плевать.
Что же теперь делать? Единственный человек, кто мог бы помочь, бросил меня в одиночестве, и чутье подсказывало, что Джулиан не вернется. Приехали мы на моей машине, но ведь до города вполне можно добраться пешком. Да, из-за дождя выйдет не самая приятная прогулка, но Джулиан, очевидно, предпочел бы пробежать марафон по горячим углям, лишь бы не говорить о Софии и о своем прошлом.
А чего он, собственно, ожидал? Что я, как послушная овечка, смирюсь с молчанием и замкнутостью? Что готова никогда не видеть его голым? Речь ведь даже не о сексе, есть кое-что важнее – близость. Очевидно, Джулиан на это не способен.
На секунду я задумалась, могла ли я отреагировать иначе – не так остро. Наверное. Но тот же вопрос можно адресовать и Джулиану. Он утверждал, что рядом со мной сомнения покидают его. И что получается? Сомнения никуда не делись. Почему он не может мне довериться? Для меня нет ничего важнее, чем близкие люди, с которыми я счастлива. Но все растоптали меня. Папа и мама. Эдриан. Теперь и Джулиан. Держу пари, сейчас позвонит Лилли и признается, что не рассматривала нашу дружбу иначе как эксперимент.
Из размышлений меня вырвало странное шарканье. Вернувшись в реальность, я увидела Кэсси: раздвинув молнию на палатке, она скребла пальцами по ткани, чтобы привлечь мое внимание.
– Да? – хрипло выговорила я.
– Утречка, – поприветствовала она меня с сияющей улыбкой, опираясь на костыль. Однако ее радость быстро улетучилась. Уголки губ поникли, на личико легла тень печали. – Ты что, плакала?
– Да, – призналась я. Зачем отрицать очевидное? Не смотрелась в зеркало со вчерашнего дня, но красные опухшие глаза и тушь, размазавшуюся по щекам, и без этого легко представить.
Кэсси оглядела палатку.
– Где Джулиан?
– Ушел.
– Урою этого козла, – зарычала она со свирепым огнем в глазах. – Что он натворил? Он сделал тебе больно?
– Мы поссорились, – успокоила я Кэсси.
С недоверием Кэсси покосилась на меня, не двинувшись с места. В палатку она влезать не стала: протискиваться с травмированной ногой через узкий вход – испытание. Сегодня она сменила королевское платье на джинсы, но проблему это не решало.
– Из-за чего вы поссорились?
– Какая разница? – буркнула я. Вдаваться в подробности не хотелось: слезы оставили меня без сил.
Кэсси решила не настаивать.
– Черт. Мне жаль.
– Спасибо. – Она сочувственно улыбнулась мне.
– Хочешь есть? Остался вчерашний торт.
Проклятье, я обожаю завтракать тортами. Жаль, от нервов кусок в горло не полезет. Даже малюсенький ломтик, наверное, не проглотить.
Я заверила Кэсси, что не голодна, но все же пошла с ней на завтрак.
Около пятнадцати человек сидели на скамейках вокруг вчерашнего костра, от которого остались лишь пыль да пепел – как от наших с Джулианом отношений. К моему облегчению, Рейчел там не оказалось.
Завтрак я практически не заметила – он промелькнул мимолетным видением. Ребята все обсуждали грядущие экзамены и прошедшую вечеринку – она всех привела в восторг. Я не принимала участия ни в одном разговоре, поскольку мои мысли то и дело возвращали меня к Джулиану. Мимоходом услышала, как Аури шепотом осведомился обо мне у Кэсси. Она ответила ему так тихо, что слов я не разобрала, зато вскоре почувствовала на себе сочувственный взгляд Аури.
К счастью, завтрак скоро подошел к концу. Вернувшись в палатку, я сложила вещи в рюкзак. На выходе заметила сумку Джулиана. Мгновение хотела просто бросить ее в палатке, но потом решила не вести себя по-детски и прихватила с собой.
Поехать сейчас домой – выше моих сил. Не готова я пока встретиться с Джулианом. Вспомнилось, как Кэсси сбежала к Люсьену после свидания с Аури. Но если я нагряну к Ализе или Лилли, они точно догадаются, что у меня что-то не так, а говорить сейчас о чувствах не хотелось. Так что я поехала туда, где у меня всегда поднималось настроение: в «Книги плаща и кинжала».
В прошлом году Тед и Дерек купили навороченную кофеварку для своего магазина и разместили в нем столики и маленький диванчик. Заказав латте макиато, я устроилась поудобнее возле окна. Погрузившись в тяжелые думы, наблюдала за потоком людей, несшихся мимо магазина. Рассматривала лица прохожих, запоминала их движения – потом эти детали пригодятся для рисунков. Созерцание незнакомцев отвлекало от тяжких мыслей о своих чувствах. И все же воспоминания о ссоре с Джулианом не желали оставлять меня в покое. Его слова то и дело всплывали в памяти.