Посвящать в свои проблемы прочую логистику Йокогамы у неё не было желания.
— Да, могу, там же пусто. — Решетников прошагал мимо собственного стола и прошёл туда, где раньше обитал Камамото.
Взгляды коллег в спину метиса из неприязненных стали ненавидящими.
Хонока дождалась, пока захлопнется дверь и кое-кто усядется на место несостоявшегося шефа:
— Через стол от меня сидит менеджер счёта. — Она аккуратно переключила фронтальную камеру на нормальную, показывая лицо банкира. — Такое ощущение… — финансистка пересказала суть. — Его как подменили.
— Он в курсе, кто из нас с тобой начальник? Переключи камеру и положи случайно телефон на стол в разговоре. Так, чтобы он видел моё изображение краем глаза.
— Кто из нас главный, он не в курсе. — Хаяси сделала, как было сказано, наплевав на то, что менеджер счёта накануне как-то их язык понимал.
Банковский с любопытством впился взглядом в чужой экран, нисколько не стесняясь.
Решетников аристократично упал спиной в мягкое кресло несостоявшегося начальника, широко зевнул и забросил ладони за затылок:
— Хонока-сан, пожалуйста, попроси переводчика перевести дословно. «Мой босс отлично видит причины такого вашего поведения и крайне разочарован: банковским структурам, по уставу нейтральным, не пристало занимать чью-то сторону в семейном конфликте. Ещё и за границей».
Японец из местных напрягся, не сводя с неё взгляда и ожидая инструкций. Решетникова он отлично понял, но действия без команды исключались.
— Хорошо, — медленно кивнула финансистка. — Такидзиро-сан, а ты по лицу этого банковского менеджера что-то видишь?
— Вижу. У него золотая батарейка очень мощная, на уровне дофамина сквозь сознание пробивает, — спокойно ответил хафу.
Хонока помнила из бассейна, что в виду имеется подсознание.
Вальяжная поза метиса, отдельный кабинет в крупной японской компании (вид на город из окна небоскрёба), его уверенное лицо и расслабленная поза вкупе создавали впечатление действительно некоего большого начальника.
— Переводите, — кивнула Хаяси переводчику.
Сама она внимательно наблюдала за мимикой менеджера счёта.
Тот слушал перевод, с интересом подняв подбородок. Потом кивнул, проигнорировал женщину и обратился к изображению Решетникова, благо, широкофокусная фронтальная камера позволяла:
— Если вы сами в курсе, к чему взаимные выпады? Поставить кого-то в неловкое положение? Зачем?
— Можешь сворачивать лавочку, — Решетников продемонстрировал, что отлично понимает английский и сам, сразу повернувшись к Хоноке. — Родственник моей подруги-пловчихи, ты понимаешь, о ком я, нажал на некие невидимые нам педали. Этот банк, точнее, этот сотрудник, тебе навстречу не пойдёт. Я сейчас мягко. Обойти его никак?
— Нет, — Хаяси поднялась со стула. — Гонорар переведу на карту в течение получаса, — бросила она переводчику.
Не прощаясь с менеджером, финансистка вышла из помещения, затем из здания и набрала хафу ещё раз.
— На связи, — тот по-прежнему вальяжно восседал в чужом в кабинете.
— Не могла говорить там, поясняю теперь. Теоретически, у меня есть возможность попросить начальство операционного управления сменить менеджера моего счёта…
— Но на практике они друг другу свои, а ты и добросовестность следующего не сможешь проконтролировать, правильно? Если, допустим, Хьюга-дед через какого-нибудь регулятора чуть не начальника управления попросил? — сообразительный метис уловил с полуслова.
— Да.
— Какой выход? Ты бы не звонила просто так.
— Другой банк. Но это ещё сильнее сгущает потенциальные тучи над тобой лично, — честно проинформировала Хонока. — Да, через дорогу я все свои проблемы решу моментально, но такая смена цепочки перевода для тебя, как для бенефициара компании, в случае разбирательства может расцениваться как…
— Плевать, — отмахнулся Решетников легкомысленно. — Я знаю, что я честный человек. На дворе не пятнадцатый век. Судебная система с административкой рано или поздно разберётся.
— Пока будет разбираться, ты можешь пережить изрядно неприятных часов, — добросовестно напомнила она. — Возможно, даже дней — как пойдёт.
— Искренне тронут заботой, — хафу жизнерадостно улыбнулся. — Не беспокойся, это мелочи. Ты же третий раз мне это талдычишь, а я тебе третий раз одно и то же отвечаю.
— Я не могла пойти менять банк, не уведомив тебя. Было бы непорядочно, — сухо бросила Хаяси, в душе радуясь, что собеседник поддерживает её до конца.
— После твоего вида в бикини в бассейне тает любое мужское сердце, — хохотнул новоиспечённый аудитор закупок. — Разве тебе можно в чём-то отказать?
Хонока вспыхнула возмущением от такой фривольности, её брови поднялись на лоб. Она еле удержалась, чтоб не бросить в ответ что-то резкое.
Через секунду дисциплинированный ум финансистки справился с контролем и на первый план сознания вернул приоритеты.
— Тогда иду в новый банк. Спасибо за помощь. Хорошего дня, — Хаяси отключилась.
Ещё через полчаса она выходила из другого небоскрёба, на две улицы дальше, в отличном настроении: деньги из-за океана придут завтра во второй половине дня. В течение пятнадцати минут после поступления на транзитный счёт они будут обработаны и переправлены в Японию — соответствующее платёжное поручение у вип-клиента новый банк принял авансом.
Выйдя на улицу, она покачалась с каблуков модельных туфлей на носки. В аэропорт — рано, рейс через шесть часов. Гулять по городу не тянуло.
Хонока расположилась в ближайшем ресторане и следующие полчаса придирчиво выбирала по сети упаковку подарочных сладостей в родном городе. Оплатив заказ и доставку, в качестве адресата она указала Решетникова на его новом месте в отделе снабжения.
Каким бы гопником последний ни был, умалять его заслуги было бы несправедливо.
Съев пирожное, выпив чаю, она спохватилась. Активировав всё то же подарочное приложение, финансистка с облегчением обнаружила, что заказ ждёт курьера и ещё не забран. Доплатив пять сотен, Хаяси прикрепила к сладостям открытку: сердечко с интимной надписью в развороте, «Угадай, от кого».
Признаваться в авторстве она не собиралась никогда и ни при каком случае, но подурачиться почему-то захотелось.
Пускай один престарелый, одинокий, низовой, но местами очень надёжный сотрудник компании хоть пару секунд поулыбается. Заодно и его новые коллеги пусть потерзаются в догадках: понимающие люди среди них наверняка водились, а конкретная коробка сладостей стоила хотя и не как костюм от Курихара, но уж как ремень от него — точно.
— О, вы уже здесь? — Не успеваю я поговорить с Хаяси-младшей, как дверь в кабинет Камамото распахивается.
Настолько решительно, что ударяется в стену.
— Рад видеть, Андо-сан, — подняться из кресла и поприветствовать на виду у хмурых «коллег».
Запрос поставщикам давно отправлен, как договаривались в кабинете Абэ. Все в копии. Игры хаоса, судя по лицам, начались.
— Был конфиденциальный звонок из совета директоров, — киваю на свой телефон, лежащий на чужом рабочем столе. — Хаяси-сан просила зайти сюда, чтоб говорить без свидетелей.
Если бы негодование и возмущение снабжения могло согревать, я бы уже давно горел вместе с кабинетом.
— Ничего страшного! Я как раз по этому поводу. — Аяка то ли переодеться успела, то ли я раньше внимания не обращал, но разрез на её юбке, когда она так шагает, подчеркивает всё не просто до бедра, а едва ли не до того места, где её ноги соединяются.
Хотя красиво. И сам разрез, и содержимое.
Шефиня обозначает снисходительную ухмылку уголком рта после того, как ловит мой взгляд. Затем кладёт на стол бумагу:
— Сидите! Раз вы уже сами здесь, пусть ваш рабочий компьютер переставят следом за вами? Пожалуйста, ознакомьтесь и распишитесь.
Её приказ о постановке меня курировать закупки ближайшие трое суток почему-то выполнен как часть общего распоряжения по отделу: второй частью документа полномочия прочих приостановлены до особого распоряжения, их электронные подписи для заказов поставщикам заморожены, в качестве причины указано отсутствие запрошенной руководством информации от Хамада и Номура.
— Вот это поворот, — поставив автограф, задумчиво чешу за ухом. — Я могу оставить пару сотрудников при деле? За всех один не справлюсь.
Не знаю, как сложится, но есть двое, которые ни в каких альянсах не участвовали. Работу, вместе с тем, знают, а думать, что весь десяток снабженцев пинает балду круглыми днями — глубое заблуждение.
На мой последний вопрос двадцать глаз и столько же ушей уподобляются локаторам, пытаясь угадать, что написано на листке.
— Разумеется. На ваше усмотрение и под вашу ответственность, — кивает Аяка, отыгрывая корректный официоз королевского уровня. — Пожалуйста, соберите подписи у остальных? Через десять минут придут из кадров, пусть заберут уже готовый документ?
«Подстава» — беззвучно обозначаю губами так, чтобы «коллеги» не видели.
Андо философски разводит руками: искусство требует жертв.
На удивление, все снабженцы бумагу подписывают безропотно и до конца рабочего дня вид имеют барашков, отправленных на заклание. Включая ершистого накануне Хамада.
Рабочий кабинет Хьюга Хироя. Отдельное здание, принадлежащее акционеру на правах личной собственности.
— … снабженческая логистика! Замдиректора департамента Абэ сместил Номура за непредоставление отчёта, а его ключевые функции передал начальнице одного из отделов! — стоящий перед рабочим столом акционера специалист был юристом.
— А наш фигурант туда каким образом? — Хьюга Хироя не до конца уловил содержание рассказа.
— Эта новая дама его назначила своим приказом, поскольку всё снабжение отстранено до выяснения тем же распоряжением.
— Они что, хотят линии остановить? — удивляется акционер. — Что сможет вчерашний стажёр? Поставки станут!
Внезапно его лицо разглаживается: