— Да. Именно поэтому я на рабочем месте в такое время. Мы не будем покрывать Янагиду, заявляю официально: на него по процедуре надет браслет слежения, перемещения его ограничены, он под нашим наблюдением. Поверьте, он никуда не денется — у него даже загранпаспорт не оформлен.
— До вас ещё не дошло по команде, значит, — констатировал собеседник. — Янагида убит буквально через четверть часа после того, как его отпустили домой под домашний арест.
— УБИТ⁈ — Хироюки почувствовал, что в глазах предательски потемнело.
Левой рукой он судорожно дёрнул галстук, ослабляя узел.
— Это вторая причина моего звонка вам, — невозмутимо кивнул борёкудан. — Поскольку мы уже знали, где искать, дам вам готовый намёк: когда ваши дознаватели будут опрашивать и трясти всё и всех вокруг, пусть внимательнее поработают с камерами соседних перекрёстков. Там видеонаблюдение полиции, не частное, проблем быть не должно.
— Что на камерах? — министр не стал тратить ни времени, ни сил на лишние пререкания.
— Попросите своих сотрудников ответить вам: на каком транспорте уехали те дерзкие ребята, исполнившие два безупречных выстрела в затылок Янагиде с дистанции более двадцати метров? Когда он, сопровождаемый вашей внутренней безопасностью, перемещался в свою квартиру в соответствии с решением специального суда.
— На что намекаете?
— У нас в Японии огнестрел — табу или очень близко. Частных стрелялок, особенно короткоствол (работали ведь из пистолета?) в принципе днём с огнём не сыскать. Согласны?
— Продолжайте. — У чиновника вертелся вопрос, где были и что делали сопровождавшие коррупционера ребята из ДВБ, но не гангстера же об этом спрашивать.
Пара секунд ничего не решает. Сейчас добеседуют и Мацуи лично потеребит Директора указанного Департамента. Ночью.
— На весь многомиллионный Токио — единственный стрелковый тир такого плана, — продолжил Миёси. — И то, нужно почти два десятка километров тащиться до него от города. Отгадайте, многие ли в нём тренируются?
— Пожалуйста, говорите дальше.
— Да я, в принципе, закончил, министр-сан. Судью Рино трубой по затылку приласкали люди на государственном транспорте. Вашего сотрудника Янагиду скандальнейшим образом оформили выстрелом в затылок в центре мегаполиса, на руках сотрудников ДВБ МВД, даже не зацепив остальных — на такой же тачке. Двумя выстрелами, извиняюсь: ваши ребята среагировали на выстрелы, но стреляли из-за угла. Высунулись на мгновение, отработали и исчезли обратно до того, как ваши развернулись. Дальше пробежали пару сотен метров за пару десятков секунд и на байке уехали уже из следующего квартала — так, что ваши не слышали шума двигателя.
А бросаться в погоню смысла не было, сопоставил мысленно чиновник: задачей номер один стала первая помощь пострадавшему.
Хорошо рассчитали те, кто затеял убийство, ничего не скажешь.
— Вы считаете, между эпизодами есть общее? — Хироюки задал риторический вопрос исключительно чтоб потянуть время (больно уж не хотелось верить услышанному).
— Вы же бывший следователь, — вздохнул якудза. — Казалось бы, что общего между судьёй, который уже через несколько часов должен начать судебное разбирательство Решетникова Такидзиро? И комиссаром полиции, который в этого самого Решетникова Такидзиро выстрелил за час до своей гибели? Ладно, за пару часов. При свидетелях, на глазах кучи народу и систем видеонаблюдения Йокогамы. Даже если эпизоды не связаны, один общий персонаж в них всё же есть.
— Намекаете, что по обоим пострадавшим отработал этот ваш протеже? — угрюмо пошутил министр.
— Мне очень досадно, что вы делаете такие выводы из моих абсолютно искренних намерений. Начинаю предполагать, что и вы не заинтересованы в поисках правды.
Мацуи мгновенно пожалел о сорвавшейся с языка дурацкой шутке:
— Я…
— Молчите. Пожалуйста. — Вежливо, но твёрдо перебил Миёси-старший. — Принято считать, что у вас, полицейских, есть своя корпоративная порука. Если ранят или, паче того, убивают кого-то из ваших — это всегда вызов для всех омивари-сан Японии. Случаи нападения на полицию можно пересчитать по пальцам одной руки за десятки лет, раньше вы не успокаивались.
— Почему думаете, что сейчас будет иначе?
— Вижу по вашим глазам. По вашему взгляду, старательно избегающему смотреть на меня. Я поэтому и позвонил по видео, чтобы понимать, чем сегодня является полиция Японии. Хотя бы и в вашем лице и на вашем примере — всё-таки вы её самый верхний руководитель.
— Как успехи? — Хироюки плюнул на приличия и угрюмо смотрел в глаза собеседника на экране.
— Я увидел, что хотел, — борёкудан, видимо, облокотил свой телефон о стену, чтоб, оставаясь в фокусе камеры, вежливо поклониться.
Затем разорвал соединение.
Министр не стал говорить, что глава Эдогава-кай попал в точку. Если даже на токийского судью можно было (при большом желании) смотреть сквозь пальцы, то убийство полицейского комиссара — не то, что можно спускать.
Не поймут свои, тоскливо вздохнул чиновник. Как бы ни хотелось отсидеться и отмолчаться. За пусть даже проштрафившегося, совершившего преступление, недостойного — но своего — омивари-сан землю будут рыть даже не в Токио, а по всей Японии.
И он, министр, в том числе будет рыть землю. Такая карма. Миёси Мая не ошибся.
Глава 13
ИНТЕРЛЮДИЯ
Всё там же. Кабинет министра внутренних дел. Хозяин находится на рабочем месте несмотря на позднее время.
Телефон снова зазвонил. Мацуи Хироюки взглянул на номер и подобрался: обычно если члены семьи Микадо и звонили в МВД, то едва ли напрямую. За охрану августейшей семьи отвечает специальное государственное подразделение, через них вся коммуникация с исполнительной властью как правило и осуществляется.
— Да. — В принципе, отвечать Принцессе Акисино он был не обязан, но и не взять трубку было бы… пожалуй что неправильно. — У вас должны быть какие-то очень серьёзные причины для звонка, не так ли? Ишикава-сан?
Он категорически не хотел лезть в политику, куда события сейчас сами по себе его втягивали против воли. Да так, что и не посопротивляешься.
Министр специально ответил, опуская этикет и кое-какие форматы вежливости — чтоб спровоцировать собеседницу на зеркальный тон и поскорее развязаться с неприятным разговором.
Практически одновременно с его словами на экране соткалась иконка видеовызова, настоятельно вибрируя и предлагая себя нажать.
Сговорились вы, что ли, поморщился мысленно Хироюки, принимая предложение представительницы императорской семьи:
— Внимательно слушаю.
— Благодарю, что ответили, несмотря на очевидную занятость. Мацуи-сан, приношу извинения за беспокойство в такое время и прошу уделить мне максимум возможного внимания, — привлекательная, чего греха таить, девица, которой не было даже тридцати, тут же вернула виртуальный мяч чиновнику на его половину поля.
Не поздоровалась, фразы строила так, чтоб подчеркнуть собственное происхождение и социальный статус.
Разницу наших социальных статусов, вздохнул про себя министр.
— Внимательно слушаю, — повторил некогда очень неплохой дознаватель.
Интуиция — тот козырь, который часто отличает неплохого полицейского от посредственного. Мацуи в своё время был хорошим полицейским и его интуиция сейчас бесстрастно сообщала, что звонок Высокой Стороны напрямую связан с недавно окончившимся разговором с гангстером Миёси.
Интересно будет послушать, чем.
— Вы в курсе моей предвыборной программы? — Ишикава Рион и являлась принцессой крови, и вела себя соответствующе.
— Нет, — министр поддался мальчишескому порыву и не стал сдерживать глумливую улыбку уголком рта. — При всём уважении к Хризантемовому Трону, я не вхожу в число лично ваших сторонников…
— Почему? — она бесцеремонно перебила, демонстрируя альфу.
— Мне ближе многопартийность, конкуренция идей во власти, некое подобие демократии, — устало и откровенно пожал плечами Хироюки. — А также, в своём кресле я по определению противник любой монополии, особенно — монополии политической. Оттого за деятельностью интернет-платформ, освещающих эту вашу программу, я в принципе не наблюдаю. В других источниках информации пока не было, — он намекнул, что Резиденция Императора поползновений пассионарной Принцессы пока не комментировала.
Равно как и Кабинет Министров либо другие ветви власти, хоть тот же Верховный Суд.
— Это проблема, — звонящая на мгновение добросовестно задумалась. — Не ожидала, что чиновник вашего уровня может упустить один из ключевых трендов сегодняшнего дня.
— Трендов где? Трендов в чём? — он безмятежно улыбнулся, думая про себя, что разница в возрасте и опыт рядового полицейского «на земле» иногда дают некое преимущество даже в таких ситуациях.
Неощутимое, нематериальное, не поддающееся логичным формулировкам, но весьма действенное.
— Трендов общественной жизни нашей с вами общей родины. — Она рассверливала его взглядом, не мигая.
— Я бесконечно далёк от политики, что на моей должности скорее плюс, чем минус. У меня другая специализация, а с преступностью нужно бороться вне зависимости от направления ветра.
— М-м-м? Ветра? Какого? О чём вы?
— Идиоматическое выражение из другого языка… Вне зависимости от направления ветров, дующих в Парламенте, — охотно пояснил бывший полицейский. — Воры, бандиты, грабежи, кражи, все подобные далее по списку — деклассированный элемент и просто откровенный криминал были, есть и будут при любых правительствах и руководителях. Мы — ассенизаторы общества, если угодно. Нам не до политики. Я ответил на ваш вопрос, Ишикава-сан?
— Вы сейчас один в кабинете?
Ух ты. А она на мелочи не разменивается, министр подобрался:
— Да. Но это никак не повлияет на мою позицию и на нашу беседу, куда она ни сверни.
— Слава богам, — собеседница качнула подбородком. — Потому что если бы у вас в помещении сейчас находились какой-нибудь адъютант или секретарша, это было бы крайне неловко. Со всех сторон.