Он поставил рабочий гаджет в специальную поставку на столике вертикально и натыкал в смартфоне нужный контакт.
Сятэйгасира-хоса поднял на экране планшета к уху смартфон:
— … на связи. — Последние слова услышали все, поскольку Миёси-старший включил громкую связь.
— Дэнда-кун, прошу прощения, что отрываю в такой момент. — Оябуну действительно было неловко перед своим человеком за собственную слабость в текущее мгновение.
Кохаи уже выложились по полной, до самой грани, и продолжали выкладываться за ней — помогая полиции обезвреживать убийц в погонах и потенциально жертвуя собой ради будущей доказательной базы.
Кто-то рискует всем — а у начальства шкурные моменты.
Странная штука жизнь.
— Очень неприятная история с Моэко-тян, — без паузы и без недостойных колебаний продолжил якудза. — Прямо сейчас сижу разбираюсь.
— Могу чем-то помочь, сэмпай⁈ — подчинённый не иронизировал, просто среагировал на автомате.
Сбоку глухо хрюкнул Решетников, впрочем, тоже машинально и без умысла. По рёбрам ему тут же прилетело локтем младшей Хьюги и Неприкасаемый замахал руками, старательно привлекая внимание хозяина дома и извиняясь жестами.
— Да, ты можешь помочь, Дэнда-кун, — спокойно ответил Мая в трубку. — Положи свой телефон в нагрудный карман и не отключайся, пожалуйста: видеосигнал с камер на планшет идёт, но я следующие пять минут не могу смотреть всё время. Пока не гляжу в экран, буду ориентироваться по твоим звукам: отвлекаюсь от видео — слушаю твой динамик.
— Готово. — Телефон из рук кохая перекочевал под клапан нагрудного кармана куртки.
Мая удовлетворённо кивнул и положил свой смартфон экраном вверх.
— Продолжаем? — логист Йокогамы вклинился без паузы.
— Что с диагнозом? — хозяин дома обратился к дочери.
— Пускай Такидзиро-кун рассказывает, — та даже головы не подняла. — Он действительно разобрался на шесть с плюсом и я планирую полностью на него положиться.
— Хорошо. Решетников-сан, большое спасибо, что вы пришли лично. Прошу прощения за мой скептический тон, я слегка выбит из колеи. Но это скоро пройдёт. Могу спросить вас, что вы обо всём этом думаете?
— Сперва скажу коротко — чтобы не трепать вам нервы паузами; потом, когда вы уясните главное — развёрнутые ответы на любые ваши вопросы. Годится?
— Да. Благодарю ещё раз.
— Пласт поджелудочной железы, злокачественное образование. Метастазов нет, что очень хорошо; уплотнение плотное, прошу прощения за тавтологию. Если говорить категориями нынешней клиники, — светловолосый произнёс солидное и уважаемое название, где Моэко стояла на учёте семейного врача уже не первый десяток лет, — имеются прямые показания к хирургическому вмешательству. Собственно, операцию они и предлагают.
— Как они оценивают вероятность успеха?
— Более девяноста процентов.
В этом месте Мая частично выдохнул, хотя и не расслабился до конца.
— С учётом текущей клинической картины, несколько следующих месяцев хирургия планирует эту опухоль наблюдать, — размеренно продолжил Решетников. — Да, случай неприятный, но если объективно — ничего экстренного.
Хозяин дома порывисто набрал воздух, чтобы прокомментировать.
Гость предупреждающе вскинул вверх раскрытую ладонь:
— «Не важно» и «не срочно» — разные вещи, Миёси-сан. Вы же меня понимаете?
— Да. Извиняюсь, — борёкудан потёр виски. — Я и по работе слегка взвинчен, и здесь такое…
— Подобное никогда не происходит вовремя, — согласился хафу. — Пожалуйста, не волнуйтесь: всё под контролем. Верьте мне. — Последнюю фразу он бросил после паузы, как-то испытывающе, что ли, глядя на собеседника.
— Что будет происходить в эти месяцы?
— Пока они наблюдают предполагаемое развитие образования (размеры позволяют не суетиться) — они изучают нюансы, исключают лишние риски и подбирают тактику будущей операции. — Решетников пощёлкал пальцами, подбирая слова. — Любая операция, в любой сфере, проходит гораздо лучше, если подготовлена тщательно и без суеты. Вы согласны? Здесь тот же случай.
— Кто бы спорил, — оябун покосился на экран. — Звучит действительно обнадёживающе, отдаю должное вашему мастерству переговорщика. А что к сказанному врачами хотели добавить вы? Что за альтернативный протокол лечения?
— Эту пару-тройку месяцев, которые консервативная медицина смотрит динамику вы поняли чего, мы в параллель делаем своё дело — учим иммунную систему Моэко-тян видеть именно этот пласт поджелудочной.
— Зачем? — мысль у хозяина дома уже мелькнула, но такое нужно внимательно слушать, а не самому додумывать за говорящего.
— Опухоль. Любая онкологическая опухоль развивается в любом организме лишь потому, что уже чужеродная по факту ткань воспринимается иммунной системой как родная. Раковые клетки организму уже чужие, но барьерными системами организма, в первую очередь иммунной, по инерции всё ещё воспринимаются как свои. — Светловолосый чуть помолчал, давая время на понимание. — Или иначе: сотрудник в должности уже не служит, по факту его уже нет, но охрана объекта по инерции всё ещё его внутрь пускает и даёт ходить, куда не надо — действующего удостоверения не отобрали. Пока.
Категории Миёси-старшему были понятны хотя бы и из курса спортивной медицины, который он в своё время добросовестно усвоил в рамках спортивного же университета, где получал свой первый и единственный диплом.
Он коротко задумался, не стал спорить, вместо этого задал вопрос, который просился:
— Насколько реально обучение иммунной системы? При сегодняшнем уровне развития медтехники?
— Медтехника ни при чём, тренировать будем мозг, — хафу упёр указательный палец в висок. — Напрячься предстоит здорово, работа непростая, но скорее рутинная, чем сложная.
— Гением быть не нужно? На везение молиться не нужно? Достаточно лишь целеустремлённости и работоспособности? — уточнил оябун.
— Да, с оговорками.
— Какими?
— При данной клинической картине конкретной пациентки никто ничего не теряет: всё равно классическая хирургия скальпелем планирует начать размахивать через квартал, а то и больше. Этого времени нам хватит.
— На что?
— На активацию второго протокола, — спокойно ответил Решетников. — За три месяца можно не то что пласт собственной поджелудочной научиться иммунитетом видеть, а… — он осёкся и недоговорил.
Не афёра, не попытка втереться в доверие к отцу с помощью тяжёлого положения дочери — это оябун видел чётко.
Если бы на моем месте сидел кто-то другой, было бы непонятно, как сложился бы текущий разговор, отстранённо подумал отец. Какая-то мистическая перспектива, весьма похожая на шарлатанство.
Но это если бы на моём месте сидел кто-то другой. Как глава Эдогава-кай и тот, кто я есть, я отлично понимаю роль профессиональных и не только секретов — после многолетней самоподготовки, на которую ты проливал тонны пота и крови тайком от всех. Если ты, не афишируя, не рекламируясь, просто десятилетиями качался, качался, качался.
Из года в год, день за днём, час за часом бил в стену кулаками. По восемь-десять часов в день. Без выходных, без праздников, без перерывов на болезнь. И ни одного дня из этих прошедших лет ты не потратил зря, не пропустил ни одной тренировки.
В таком случае твои результаты в области, которую ты выбрал для самопрокачки, могут удивить не то что знающих тебя плохо, а и самых близких — если в дела твои они особо не вникали.
А в дела Решетникова, судя по тому, что знал глава Эдогава-кай, совать нос было банально некому. Сюда же следует добавить эту неизвестную и, возможно, индивидуальную учебную программу в Отдельном Учебном Центре МО, которых сегодня по разным данным не существует в первичном виде (и программы, и учебного центра).
— Если не получится с иммункой, тогда операция? — Мая на два раза прогнал в мыслях услышанное и задал последний вопрос. — Через квартал или около?
— Да. Для вашего спокойствия: мы ни в коем случае не отвергаем и не исключаем предложения клиники. Мы не собираемся им пренебрегать. Просто у хирургов операция — первый и единственный вариант, ибо другим инструментарием они банально не владеют. У них просто нет никакой альтернативной методи…
— Понимаю. Звучит логично. Благодарю за разъяснения, Решетников-сан.
— … ки. А мы, со всем уважением к их прогнозу, хирургию рассматриваем как второй, запасной сценарий. На тот случай, если не справимся сами — всё равно ждать три месяца. Чего сидеть сложа руки? От усиления иммунитета хуже точно не станет. Если нам удастся уменьшить опухоль… вы поняли.
— А аутоимунное — не?..
— Под контролем, — теперь хозяина дома перебил гость. — Риск более чем прозрачен, потому учтён на старте. И исключён. Тем более что это меньшая проблема, даже если и. И точно уж не смертельная.
— У меня нет вопросов. Большое спасибо, что вы с нами, — Мая искренне поблагодарил Хину-тян и логиста.
Как специально, именно в этот момент и планшет оябуна, и динамик телефона Дэнды-куна разразились чередой событий, сравнимых эффектом с пулемётной очередью.
Хину с интересом слушала мужской разговор. Она была вхожа в этот дом, отлично знала отца подруги и на своей памяти не могла припомнить случая, когда Миёси Мая в таких важных вопросах полностью полагался бы на внешние источники.
Считает Решетникова не совсем чужим? Исключено по целому ряду причин. Моэко — да, для неё Такидзиро свой, но не для её отца.
Что тогда?
Из отстранённых схоластических размышлений пловчиху, как и всех присутствующих, вырвало происходящее на рабочем планшете старшего Миёси:
— ВСЕ НАЗАД! — неожиданно прорезался тип в худи с капюшоном, который был предварительно опознан людьми Эдогава-кай и сдан на руки омивари-сан для дальнейших процессуальных действий.
Хьюга-младшая, пока ехали сюда, разумеется, вошла в курс всего, за чем лучшая подруга наблюдала вполглаза через отдельный канал химэ своего клана — для начала, эти же люди на государственных мотоциклах старательно хлопнули накануне трубой по затылку судью Рико.