— Во-первых, на тот момент мы ещё не проплыли пяти километров, — серьёзно ответил Решетников. — И тестостерона как у молодого оленя у меня в крови ещё не было — засыпал на ходу. Взбодрился уже в воде, на четвёртом километре.
— Пха-ха-ха, жги дальше, — Хину щёлкнула ладонью по чужой доске.
Брызги разлетелись до самого бортика.
— Во-вторых, для Атоса это было бы слишком много, а для графа де ла Фер — слишком мало.
— Опять поговорка, которая ничего не объясняет.
— Ты же понимаешь, что имеется в виду?
— Предполагаю, а не понимаю, — педантично уточнила глава регулярного менеджмента. — Не владею культурными реалиями контекста, если твоими словами. Потому логичен вопрос: чего хочет этот граф де ла Фер, если Уэки Ута — недостаточно привлекательный для него интимный партнёр? — Хьюга оттолкнулась ногами брассом и заглянула в глаза товарища, откровенно отслеживая малейшие нюансы. — А он ей жёстко отказывает? Причём в вопросе, в котором годный ещё самец смотрится уже странно? Ладно бы, выбрал меня или Моэко.
— Тебе с какого места ответить? От сотворения мира? — вяло улыбнулся логист. — Или начиная с сегодня, применительно к конкретному треугольнику личностей?
— Я девочка приземлённая и от абстракций далека. Последнее.
— Граф де ла Фер категорически не хочет выбирать, Миёси Моэко или Хьюга Хину. Каждая из них уникальна по-своему. Решать, с которой остаться, всё равно что отвечать на тупой детский вопрос, кто лучше, папа или мама.
— Думала, скажешь, мясо или рыба. Почему ты не пошёл натягивать Уту, Такидзиро-кун?
— Я же ответил. У меня фокус на паре других девчонок — сердцу не прикажешь. И для Атоса Ута — это слишком много, а для…
— С этими двумя девчонками всё более чем зыбко, чтобы сказать мягко — до тех пор, пока ты не готов выбрать из них одну. А с Уэки был бы железный вариант, — она подумала и добавила, — и великолепный секс прямо в моменте, не отходя от кассы. Я не понимаю, когда здоровый мужик отказывается от секса. Особенно когда у него нет других обязательств этого плана — ну по факту так.
— Вот ты озабоченная.
— А-ха-х. Отвечай, не тяни кота за хвостик.
— Считай, что я решил тебя заинтриговать и побыть загадочным.
— У тебя светлая голова, Такидзиро-кун, и соображаешь ты быстро в любой ситуации. Респект. Я это мало кому говорю. Кстати, если интересно: я на тебя поначалу именно поэтому запала.
— Разве не из-за плавания? — брови Решетникова встали домиком. — Когда в самый первый раз ты изо всех сил пыталась меня извлечь из бассейна?
— Не-а. Тогда был лишь спортивный интерес. Залипла я уже попозже, когда ты кроме отличного обратного гребка ещё и соображалку принялся демонстрировать. Невзирая на чины-регалии оппонентов…
— А меня тогда вверх твоего бикини впечатлил. Точнее, его содержимое.
— … Причём обладатель этой соображалки целеустремлённо обитал исключительно на нижних этажах корпорации, не имел за спиной университетского диплома и годами не мог двинуться вверх с позиции логиста в своём уже не детском возрасте. Хотя явно мог — его следующие действия прямо это показали. — Она покосилась вправо. — Комментарии будут?
— У каждого свои зоны комфорта и этапы развития, — отчего-то веселея, хрюкнул в воду Такидзиро. — На предыдущем этапе меня всё устраивало, потом перестало — и вот он я перед вами.
— Это произошло часом не в тот момент, когда ты блок искусственного интеллекта по внешней стене на восьмидесятые волок?
— Ты не только ослепительно красива, Хьюга-сан. Ещё — чертовски проницательна. А за твоей регулярной маской отбитой стервы, как по мне, скрывается прикольная девчонка. Просто сдержанная по натуре и равнодушная к человеческим массам.
Хину отвесила ещё один подзатыльник чужой плавательной шапочке.
В следующую секунду в тишине пустого бассейна оглушительно пискнул её смарт-браслет — вызов с турникета. Ничего другого быть не могло по определению.
Она прочла сообщение, отправила односложный ответ и догнала товарища на воде, перебрав ногами быстрее:
— Это к тебе пришли. Пустить или развернуть?
— КТО??? — глаза логиста распахнулись на половину лица.
— Министерство иностранных дел. Документ подлинный — охрана проверила, — Хину назвала имя.
— Знакомьтесь. — Такидзиро представил их друг другу, поскольку знал обоих лично. — Ямаути Такамори, ученик Хатару Хиротоши — третьего секретаря нашего посольства, прикреплённого к консульству в Гонконге.
— Это когда ты там был последний раз? — нейтрально уточнила пловчиха.
Она помнила ту историю. Кое-кто до сих пор щеголяет шрамом на плече.
— Да. Ямаути-сан, вы выбрали достаточно нетривиальное и время, и место для встречи, — Решетников расположился в пластиковом кресле на бортике, наклонившись вперед и упираясь локтями в колени. — Что-то случилось?
Насколько Хину могла судить, перед ней находился едва ли не единственный представитель государственных структур, к которому логист относился не отрицательно (Министр внутренних дел не в счёт — это контакт Миёси-старшего).
— Пока нет, но я на нервах, — честно и неформально огорошил дипломат, не заморачиваясь этикетом. — Решетников-сан, ваша адвокат обещала помочь через связи своего отца… — гость замялся, с намёком косясь на участвующую в беседе представительницу прекрасного пола.
— Пожалуйста, не стесняйтесь, — подбодрил логист. — Хьюга-сан — не просто владелица этого заведения, — и повёл рукой вокруг. — Она ещё и мой очень близкий человек, от которого у меня в самом прямом смысле нет секретов. — Любитель эпатажа сделал паузу и добавил. — И никогда не будет в будущем.
— Вы собираетесь жениться⁈ — по-прежнему не размениваясь на приличия, рубанул в лоб визитёр изумлённо. — Решетников-сан, ещё раз прошу извинить моё нахальство, но разве не Миёси Моэко-сан является вашей, э, постоянной спутницей?.. — дальше он осёкся, будучи не в силах сформулировать подходящим образом.
Ну да, со стороны Такидзиро-кун что со мной, что с адвокатом выглядит вполне определённо, хмыкнула про себя Хьюга. А вслух сказала, пересаживаясь кое-кому на колени:
— Это очень сложный вопрос, Ямаути-сан. — И улыбнулась так, как делала не чаще раза в год.
Искренне, открыто и по-детски обаятельно — потому что с ямочками на щеках.
Некстати в мозгах всплыло извечное женское: такой улыбке осталось жить от силы ещё лет пятнадцать-двадцать. После — неизбежные возрастные изменения, в том числе на коже; детской непосредственности на лице отразить не получится.
Хину фыркнула смешным мыслям, отчего лицо расплылось шире и стало ещё более безобидным.
Решетников, вокруг себя ничего не упускающий, вроде как между делом заметил:
— Как много нового я о тебе узнаю, дорогая. — Со значением поднятый подбородок дал понять и то, что вслух сказано не было.
Она ещё раз фыркнула — уже ему — и поёрзала практически голой кожей по его ноге, устраиваясь поудобнее (надо было одеть другой купальник, но кто знал, что придут гости. В такое время):
— Ямаути-сан, позвольте на правах хозяйки кое-что пояснить, чтобы вы не нервничали. Я и Миёси Моэко являемся очень близкими подругами с детства. Такидзиро-кун — наш общий кавалер, заявляю со всей серьезностью.
Решетников под женским задом слегка задеревенел — чувствовалось, что всеми мышцами и не только.
— Я первый и, надеюсь, последний раз в жизни откровенничаю с кем-либо на эту тему, — Хину спокойно глядела мидовцу в переносицу. — Я в курсе всех дел своего парня, как и моя подруга: он, повторюсь, у нас на двоих общий. Секретов друг от друга нет.
— Не понимаю, зачем вы это рассказываете. — Взгляд дипломата стал пронзительным и задумчивым.
— У кое-кого намечаются серьёзные неприятности с законом, — она ткнулась лбом в мужской висок. — Обязательства, хоть и неформальные, перед различными сторонами никто отменять не будет. Я в курсе грядущего выхода на свободу Ван Бай Иня в КНР, в курсе интереса к нему конкурирующих государственных структур Японии, знаю о личном с ним знакомстве Такидзиро-куна и о ваших надеждах в этой связи.
Хорошо, что кое-кто успел на рассказать фабулу, пока гость поднимался и переобувался.
— У Моэко-тян серьёзное заболевание, — продолжила спортсменка.
Хину понимала, что большого секрета не раскрывает: имея во врагах принцессу Акисино, тайну диагноза долго хранить не получится — потому что единая электронная система медицинского учета Японии.
Открыто, конечно, никто не закричит, но заинтересованные будут знать буквально завтра. Если уже не в курсе.
Этот мидовец чужим не был, потому полного расклада заслуживал. А Такидзиро, в отличие от неё, банально не имел морального права делать заявления от имени младшей Миёси.
— Ещё раз спрошу. Для чего мне это всё знать? — гость не успевал мыслями за хозяйкой.
— У Решетникова-сан возможны разного плана осложнения, — повторила она. — Какие-то его функции на время могут быть делегированы близким, я в их число вхожу. Объясняю подобные вещи затем, чтобы вы чувствовали себя спокойно — чужих здесь нет. Ваши служебные инструкции же тоже запрещают обсуждение служебных тем при посторонних?
— Да.
— Ну вот я и пытаюсь до вас донести, что посторонней не являюсь. И от интересов Японии себя не отделяю.
Логист бросил ладонь ей на талию, окончательно убивая всякий формализм в беседе:
— Хьюга-сан будет страховать меня по всем пунктам без исключения, в том числе по китайской теме. Вы уже в курсе, что я лично задерживал людей Томимацу?
Лицо дипломата слегка вытянулось.
— И что Ишикава лично прилетела, чтоб повлиять на следствие? Среди ночи? — добавила спортсменка.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Ямаути Такамори был обескуражен. Разумеется, он поглядел в сети (да и до этого слыхал), кто такая Хьюга Хину — единственный учредитель спортивного клуба АТЛЕТИКА, кроме прочего, включавшего олимпийский бассейн на верхушке не самого простого небоскрёба Токио.