— Вам будет сделана инъекция — введён определённый препарат. Сама процедура, все вопросы и ваши на них ответы будут зафиксированы документально и на видео, — гангстер деловито устанавливал на столе Йошиды штатив, закреплял в нём какой-то гаджет. — Копию прямо сейчас могу начать лить вашему начальству на любой ip-адрес, какой хотите.
— Нестандартно, — признал армейский, поёжившись.
— Мы не бандиты. Мы не делаем из мероприятия секрета — как Хьюга-сан и сказала, за свои действия мы готовы отвечать. Забегая вперёд и предвосхищая ваши возможные возражения: ваших конституционных прав никто не ограничивает, на вашу свободу никто не посягает, а…
— Принудительный наркодопрос? — искренне развеселился офицер. — Меня? Вами?
— Да. — Спокойно кивнул борёкудан.
И больше ничего не сказал.
Хоноке стало жутко от такого, она покосилась на Хину. Это не может быть правдой, мне это всё снится, такого просто не может быть.
Ей захотелось потереть виски и зажмуриться.
— У вас должны быть чертовски серьезные основания для такого. — Гость Йошиды зримо напрягся. — Я сейчас даже не обсуждаю варианты акробатики — что будет, если я с вами не согласен в принципе.
— Вы не боец. Точнее, не специалист нашего профиля, — сятэйгасира буднично, не рисуясь, ударил правым кулаком в свою левую ладонь. — Даже в сравнении с любым из нас, хоть и с ним, — кивок на ботанистого вида очкарика. — Мои глубочайшие извинения за доставленные неудобства, подполковник-сан, — поклон. — Я не имею ничего против вас лично, мы просто по разные стороны баррикад. Досадная банальность.
— Это бред! Вы вообще уже с ума посходили⁈… — Йоко возмущённо задрала брови вверх и набрала воздух для продолжения тирады.
— Йошида-сан, — ещё один поклон вежливости старшего крепыша, в этот раз более глубокий. — Я не дурак, не псих и не дилетант. Вы согласны с моим последним утверждением? Как обладатель вашей научной степени, вы же видите мой IQ? — он приложил палец ко лбу и впился вопросительным взглядом в хозяйку кабинета. — Ну или хотя бы предполагаете?
— Какой университет⁈ Кто был научный руководитель⁈ — оживился очкарик в сторону Йошиды, выныривая из размышлений.
Вопрос повис в воздухе без ответа.
— Объяснитесь полностью, — сухо предложил армеец.
В эту секунду Хонока окончательно приняла тот факт, что происходящее ей не снится. Чиновник (это тоже было понятно) явно прикинул кроме физических кондиций оппонентов что-то ещё, ей недоступное. Он сделал свои выводы и сейчас продолжал разговор, исходя из них.
— Вам по медицинской процедуре рассказать или по преамбуле? — безукоризненно вежливо уточнил гангстер.
— Второе.
— Начну с конца. Вы понимаете, что значат все эти лишние люди рядом с нами? — борёкудан повёл рукой. — Хьюга-сан? Хаяси-сан? Йошида-сан? По классике, во время нашего с вами разговора в таком антураже их быть не должно.
— Если б не Йошида-сан, можно было бы предположить, что вы решили пойти по головам, — хмуро ответил чиновник. — Хотя я не до конца понимаю технически, как бы вы рассчитывали списать Йошиду Йоко в её собственном кабинете на её собственном этаже. Даже несмотря на то, что охранники в здании — ваши люди. Есть ведь и другие отделы.
— Списать в данном контексте — это то, что я думаю? — безопасница нахмурилась и обратилась к младшей сестре.
— Угу. Стереотипно считается, что свидетели таких мероприятий долго не живут, — вежливо отозвалась Хьюга.
— Продолжайте, — стиснул зубы помрачневший сильнее армеец.
— Будь мы рядовыми бандитами, работай мы в личных корыстных интересах — я бы на вас за ваши предположения не обиделся, — якудза снова поклонился.
— А это не так? В чьих интересах вы работаете сейчас, если не в личных и корыстных?
— Отвечу на ваш вопрос подробно. — Сятэйгасира взял из рук очкарика чемоданчик, положил его на стол и принялся выкладывать медицинские прибамбасы. — Министерство иностранных дел Японии обратилось официально к Миёси Мая за помощью. Если коротко, гражданин Китая, перед которым Япония очень виновата, нуждается в очень быстрой транспортировке сюда, к нам на Хонсю. В вашем Главном Штабе лично ваш отдел закусился с агентурным и живого человека в подковёрных играх решили слить — внутренняя конкуренция за благосклонность Принце…
— ЗАМОЛЧИТЕ! ЭТО КЛАССИФИЦИРОВАННАЯ ИНФОРМАЦИЯ! — министерский дёрнулся вверх и вперёд.
Но был придавлен к стулу ладонью крепкого гангстера.
— В этом месте мы подходим к моему ответу, подполковник-сан. В отличие от вас, у нас гораздо меньше секретов от своей страны и своего народа. Более того: Министерство иностранных дел Японии не планирует делать секрета из обращения Ван Бай Иня к нашей стране за политическим убежищем.
— Я!..
— По венской конвенции если, положительное решение по теме политического убежища — вообще гласная информация. Это тупо будет на сайте МИДа и Правительства.
— Что происходит? — Хонока обратилась к Хьюге за переводом.
— Правительство Японии в лице Министерства иностранных дел, — Хьюга назвала конкретное подразделение, — попросило Эдогава-кай о помощи. Официально, хотя и по закрытым каналам. Важный нюанс: эта служба министерства обороны, — кивок на подполковника, — работать внутри страны не имеет права — Конституция.
— А МИД?
— У Министерства иностранных дел таких законодательных ограничений нет, — покачал головой гангстер. — Хаяси-сан, давайте, я поясню вам сам? Всем остальным будет тоже понятно.
— У остальных меньше вопросов, — потупилась резко погрустневшая Йошида.
— Министерство обороны, предположительно в спайке с НАЙТЁ, за последние дни грубо нарушает закон. Несколько раз. Покушение на судью Рино, убийство комиссара полиции Ямаути. — Дальше сятэйгасира шёпотом уточнил у очкарика. — На физрастворе же делаем?
Тот молча кивнул.
Борёкудан выложил перед собой стеклянную ампулу, поставил рядом пузырёк с другой жидкостью и затеял разрывать упаковку капельницы.
— ЭТО НЕ ДОКАЗАНО! — резко бросил армейский.
— Пока, — мягко поправил якудза. — Но мы и не в суде. В силу места работы вам должно быть известно не хуже меня: уставы некоторых закрытых подразделений прямо противоречат законодательству страны. Перечислить службы?
— Это как? — Хонока вроде и уловила намёк, но решила переуточниться.
— В некоторых местах, если в адрес одного и того же сотрудника возникает два подозрения подряд, департамент внутренних расследований имеет право на, пусть будет, внепроцессуальную коррекцию. Без судебного разбирательства: считается, что риски для страны перевешивают потенциальную несправедливость в адрес одного гражданина. — Слова якудзы, казалось, обрели некую мистическую материальность.
— Как такое может быть⁈ — финансистка возмущенно посмотрела на каждого из присутствующих по очереди. — Вы уверены⁈ — и подступила к сятэйгасира вплотную.
— Спросите его, — гангстер указал на армейского. — Подполковник-сан, скажите ей, что я вру либо ошибаюсь?
Чиновник опустил глаза, чем увеличил изумление Хоноки.
— Справедливости ради. Все эти документы имеют свою классификацию; называются иначе, хотя по сути являются теми же уставами; и широкой публике недоступны. — Завершил борёкудан.
— Что вы будете делать и для чего? — Хаяси с трудом переварила услышанное, но рвалась к полной ясности.
— Поскольку обращение МИДа к нам носит официальный характер (хотя и не открытый), мы озабочены безупречным выполнением контракта со своей стороны.
— Почему? — «вы ж гангстеры» она в последний момент удержала в себе.
— Потому что мы выбрали сторону в будущем предвыборном конфликте — он неизбежен. У нас есть большие подозрения, что эти люди собираются сорвать операцию с Ван Бай Инем. — Кивок в сторону подполковника. — Я введу ему препарат из закрытого списка и задам вопросы. При вас всех.
— Потом?
— Вся процедура будет задокументирована, видеофиксацию вы все можете ввести самостоятельно — за свои действия я отвечу по всей строгости закона.
— Серьёзно? — Хонока изо всех сил постаралась, чтобы голос не дрожал.
— Да. Ещё раз: я готов отвечать, после того, как получу информацию для операции МИДа. Подполковник-сан может подать на меня в суд и привлечь к ответственности — позже. Я не скрываюсь. Именно поэтому Йошида-сан, Хьюга-сан, вы, Хаяси-сан здесь и присутствуете — мы не планируем кулуарного междусобойчика. Мы не наживаемся на ситуации. Мы не преследуем личных либо клановых интересов. Мы действуем в интересах Родины и гражданского общества, как их понимаем. Эдогава-кай — не барыги, а последний оплот надежды на Справедливость. Суд Японии и время нас рассудят.
Йошида задумчиво посмотрела на чиновника уже без эйфории (Хонока отметила боковым зрением), затем спросила у очкарика:
— Что там? — и кивнула на снаряжённую уже капельницу.
— Пятипроцентный раствор амобарбитала натрия — в периферическую вену.
— А почему не уколоть? Быстрее же?
— Это не совсем профильный препарат, так, ситуативный заменитель. — Невнятного возраста ботан, извиняясь, развел руками. — Инфузия делается медленно, не быстрее одного миллилитра в минуту. Мы не хотим, чтобы здоровью фигуранта был нанесён вред.
— Меня не спрашиваете? — отстранённо поинтересовался армейский. — Я же могу и вручную возразить.
— А вы сильно спрашивали комиссара Янагиду? Судью Рино? Возражайте, пробуйте.
Офицер бестолку задёргался в чужих руках.
— Что потом? — Йошида поморщилась, накрывая рот подполковника ладонью и не давая тому спорить дальше.
— Интервью начинается с нейтральных тем, — охотно заговорил очкарик. — В большинстве случаев пациенту подсказывают известные факты его жизни. Вливание ведётся до появления устойчивого латерального нистагма или дремотного состояния.
— Откуда вам известны факты его жизни?
— Возьмём из служебного удостоверения, — удивился персонаж фильма ужасов. — Дальше — только беседа, уже без инфузии, по инерции. Мы не хотим не то что вреда, а даже и лишнего риска.