– Да замолчите же вы!
– Он гнал вас, точно кролика. Очень унизительно! После этого и надеяться нельзя было, как вы говорите, подкатить к девушке. Но дело, конечно, не в ней. Вас оскорбили, унизили, и об этом стало известно всем. А ведь вы очень самолюбивы, Дэвид. Достаточно посмотреть на ваш автопортрет, чтобы это понять.
Миссис Норидж обежала взглядом холсты и заключила:
– Тогда-то вы и решили отомстить.
Она подождала, не возразят ли ей. Но Дэвид забился в угол и молчал.
– Вы украли любимиц миссис Питипэт, – сказала миссис Норидж, – и спрятали где-то в холмах. Вам нужно было дождаться подходящего момента, чтобы зарыть их трупы на участке Финча. У самого Юджина собак нет, так что быть застигнутым вам не грозило. Потом вы изобрели бы какой-нибудь простой предлог для раскопок.
Приоткрытая створка окна вдруг громко хлопнула от сквозняка. Миссис Норидж даже не взглянула на нее.
– Финч мог оправдываться хоть до конца жизни. Молли отправилась бы в суд и отобрала у него землю.
Из угла донесся смешок:
– Подумаешь! Там все равно ничего не растет.
– Не прикидывайтесь простаком, Дэвид. Вы же умный юноша.
– Вот уж спасибо.
– От кого вы узнали, что Милисент Финч похоронена на вересковой пустоши? Лора проговорилась?
Дэвид прошипел что-то нечленораздельное. Миссис Норидж разобрала только «старая ищейка».
Она пожала плечами:
– Чтобы догадаться, хороший нюх не требуется. Достаточно сопоставить факты. Мистер Финч не стал расчищать участок, как сделал бы на его месте любой рачительный хозяин. В разговоре с мисс Прю он проговорился, что там есть еще кое-что, кроме камней, и сказал, что его жена осталась с ним. Не сомневаюсь, что на городском кладбище – пустая могила, а прах Милисент покоится среди валунов и вереска. Узнав об этом от доверчивой девушки, вы придумали хитрую месть – отобрать у Финча землю. Ведь захоронение незаконно, и Юджин Финч не смог бы никому рассказать о том, почему для него так важна вересковая пустошь.
Миссис Норидж смолкла.
А затем тишину нарушили неторопливые шаги.
Дэвид вышел из своего угла и прислонился к стене напротив нее. Губы по-прежнему были сложены в подобие улыбки. Но выражение глаз изменилось. Теперь он казался старше, а от притворного дружелюбия не осталось и следа.
– Что ж, – улыбка стала шире, – хоть кто-то оценил мой замысел. После суда я бы убедил Питипэт запретить ему даже близко подходить к пустоши. Неплохо придумано, а, миссис Норидж?
– Слишком жестоко.
– Финч другого не заслуживает. Свирепый дурень!
– Вы приставали к его дочери.
– А он обозвал меня прыщавым юнцом. – Лицо Дэвида исказила гримаса. – Думал, я не смогу ему врезать как следует. Ха!
– Вы и не сможете, он слишком силен.
– Это фигуральное выражение. Не думаете же вы, что я буду с ним драться!
Миссис Норидж отрицательно покачала головой:
– Нет, на драку вы не способны. В этом-то и беда таких, как вы.
– Таких, как я? – Он зло прищурился. – Некрасивых, да? Не имеющих лишнего фунта в кармане?
– Трусов, Дэвид.
Он сжал кулаки, словно собираясь ударить ее.
– Трусы всегда жестоки, – с сожалением сказала миссис Норидж. – Молли дала вам кров, и чем вы ей отплатили?
Дэвид огляделся вокруг и вдруг расхохотался:
– Как чем? Прекрасным портретом! Ха-ха! И попробуйте что-нибудь возразить на это!
Он так развеселился, что на глазах у него показались слезы.
– Нет, серьезно, миссис Норидж! Питипэт должна быть мне благодарна. Кстати, вы ведь говорили что-то о картинах?
– Лишь то, что спасибо за них должна сказать вам я, а не Молли.
– Это еще почему?
– Потому что они вас выдали.
Смех оборвался. Юноша бросил настороженный взгляд на холст, все еще стоявший на подрамнике. Затем снова заулыбался.
– Да ладно! Бросьте шутить.
– Я вовсе не шучу.
– И как же это произошло? Может, Молли с портрета что-то нашептала вам, а?
Дэвид издевательски приложил ладонь к уху и сделал вид, что прислушивается:
– Что вы там бормочете, Питипэт?
– Она говорит, что портрет плох.
Юноша пренебрежительно фыркнул:
– Да что вы понимаете! Он безупречен. Это лучшее, что я написал.
– И все-таки он плох, – бесстрастно повторила миссис Норидж.
Улыбка сползла с его лица.
– Это еще почему?
Гувернантка сделала несколько шагов вперед и остановилась перед картиной. Чем дольше она смотрела на нее, тем мрачнее становился художник.
– Когда я только увидела его, то подумала, что он убийственно точен, – медленно проговорила она.
– Так и есть!
– Но почти сразу поняла, что это не так. Ваш портрет всего лишь безжалостен. Вы изобразили только одну сторону миссис Питипэт.
– Я изобразил ее полностью, как есть! – резко возразил он.
– Нет. Вы показали ее нелепость, но не показали, что у нее доброе сердце. Вы не увидели, какой преданной и любящей она может быть. Как она страдает из-за своих ошибок. Как искренне хочет изменить мир к лучшему.
– Чушь!
– Вовсе нет. Вы знаете, при каких обстоятельствах они подружились с Амандой Прю?
– Какое это имеет значение?
– Аманда раздразнила индюка, и он погнался за ней. А Молли отвлекла его, хотя сама ужасно боялась. Индюк догнал ее и ущипнул до крови. Питипэт всегда плохо бегала, и она знала, что ей достанется, когда бросилась к незнакомой визжащей девчонке. Но она все-таки сделала это.
– Какой героизм! – презрительно бросил Дэвид.
– Да, именно героизм. Вам никогда этого не понять, как бы вы ни старались. Вы изобразили себя героическим красавцем, а миссис Питипэт – уродливой глупой старухой. Однако правда состоит в том, что оба ваших портрета лживы.
Юноша посмотрел на картину, с которой улыбалась ему миссис Питипэт. Губы его зашевелились, но с них не сорвалось ни звука. И вдруг он подошел и одним ударом сбросил холст с подрамника.
Когда он повернулся к миссис Норидж, оспины ярко выделялись на побледневшем лице.
– Ладно, – хрипло проговорил он. – Ваша взяла. Ну и что? Увести собак – не такое уж большое преступление, что бы вы там ни твердили.
– Именно это вы скажете мистеру Финчу, – любезно предложила гувернантка.
– Что?!
– Я расскажу Юджину все, что знаю. А затем вы можете изложить ему свои взгляды. Если успеете, конечно.
Дэвид из бледного стал серым.
– Вы этого не сделаете!
– Сделаю, не сомневайтесь.
– Он меня убьет!
– Скорее дело ограничится тяжелыми увечьями, – успокоила миссис Норидж.
Юноша, шатаясь, подошел к стене и сел на грязный пол.
– У вас есть одна возможность избежать встречи с ним, – добавила гувернантка. – Если только вы сами себя ее не лишили.
…Заходящее солнце растеклось по верхушкам дальних холмов. Один из ручьев света пролился прямо в окно, и Молли Питипэт зажмурилась.
Последний час она бездумно ходила по комнатам, протирая пыль. В доме так чисто, что хоть ешь с пола, а она все никак не может остановиться.
Но что ей еще делать? Аманда исчезла, и даже Дэвид куда-то пропал, хотя он никогда не уходит по вечерам…
Скорее бы он вернулся. Невозможно выносить эту тишину.
Ветер донес издалека собачий лай.
Миссис Питипэт замотала головой. Она то и дело слышала топот несуществующих собачьих лап у себя за спиной. А теперь еще и это!
Лай повторился.
Если так дело пойдет, ей придется пить эти новомодные таблетки, от которых становишься похожей на собственное чучело со стеклянными глазами. Зато у чучела не бывает галлюцинаций.
Лай стал громче. Теперь можно было отчетливо расслышать, что гавкают на два голоса.
Молли узнала эти голоса.
Она выпустила из рук статуэтку, на которой давно не осталось ни единой пылинки. Статуэтка грохнулась об пол и разбилась. Но этих звуков мисс Питипэт уже не слышала. Она мчалась на улицу, а навстречу ей наперегонки неслись две пегие коротколапые дворняги, заливаясь счастливым лаем.
– Где он их прятал? – тихо спросила Аманда, глядя на обезумевших от радости собак и их хозяйку.
– В дальнем ущелье, куда ходил рисовать последнее время. Он успел отлично изучить все окрестности.
Миссис Норидж безуспешно пыталась стряхнуть с юбки клочья собачьей шерсти.
– Я бы никогда не подумала на Дэвида, – призналась мисс Прю.
– А я сразу подумала именно на него. Из всех, кто имел дело с Молли Питипэт, он один вызвал у меня подозрения.
– Но почему, дорогая?!
Миссис Норидж наконец избавилась от последнего клочка и подняла глаза на Аманду.
– Он единственный из всех, кто видел от нее только добро. Ни за что другое люди не платят злом с такой охотой.
– Ох, я не уверена, – простонала мисс Питипэт. – Аманда, нам точно нужно это делать?
– Мы должны хотя бы попробовать. – Мисс Прю укоризненно взглянула на подругу, хотя ее тоже терзали сомнения по поводу их затеи.
– Без Норидж я к нему и близко не подойду, – предупредила Молли.
Аманда оглянулась.
– Она уже здесь.
К дому они подошли втроем. Не обращая внимания на испуганные взгляды двух пожилых леди, миссис Норидж взялась за молоток и постучала.
Мисс Прю испытала горячее желание спрятаться за надежной спиной гувернантки. Судя по лицу Молли, ее одолевали похожие чувства. Но она лишь крепче прижала к себе корзинку.
– Добрый день… – начал Юджин Финч.
И тут заметил миссис Питипэт.
Фермер окаменел.
– Мистер Финч, – собравшись с духом, начала Молли. – Я бы хотела… Надеюсь, вы не поймете превратно… С лучшими намерениями…
Она сбилась и замолчала.
Напряжение, сковавшее их, достигло пика. Но вдруг край одеяла, закрывавшего корзину, приподнялся. Черный нос высунулся наружу, а за ним показалась морда с лохматыми бровями.
Одеяло свалилось на землю. Щенок сел, лениво почесал за ухом и тявкнул.
На этот звук из старой конуры вылетело что-то маленькое, со спутанными волосами и грязными коленками. Едва не уронив миссис Питипэт, оно закружилось вокруг, отчаянно выплясывая босыми ногами.