– Это ты меня удивила. Я уже не знаю, с какого конца распутывать эту историю.
– Нам не впервой! – гордо заверила ее Симона, и еще раз пообещав поговорить с отцом, распрощалась.
Саша повесила трубку, и вышла полюбоваться на закат. Услышав звук приближающего автомобиля, она радостно поспешила навстречу, уверенная, что это Лука, и замерла, когда машина въехала во двор, остановилась и водитель вышел.
– Привет, – сказал Никколо. – Ну, показывай, как ты здесь устроилась?
У тебя все в порядке? Tutto a posto?
– В каком смысле должно быть не в порядке? Конечно, все в порядке. А почему ты не предупредил, что приедешь?
– Все получилось спонтанно, я был в Болонье по делам, и решил сделать сюрприз. – Он наконец обнял Сашу, и они как малознакомые люди, чмокнули воздух у обоих щек.
– Проходи вот сюда, в кухню, я заварю кофе.
– До меня дошли новости о здешнем происшествии, узнав, где ты, я просматривал сводки. Я заволновался и решил приехать, подгадал поездку в Болонью.
– Очень мило. Но со мной действительно все хорошо, я подружилась с соседкой. – Саша не понимала, почему ее так раздражает Никколо, чтобы скрыть неловкость, она начала вкладывать на стол чашки и тарелки. Это несправедливо, он действительно теперь далеко, в Риме, и приехал, когда смог, вот специально подгадал деловую поездку.
– Я в состоянии позаботиться о себе, все нормально, не беспокойся. В доме все приведено в порядок, все идет своим чередом.
– А продукты ты как покупаешь?
– Пока не надо, Лука привез все, что необходимо на целую неделю, – Саша прикусила язык.
– А, так наш вице-квестор уже поспел? А я-то думаю, почему ты не звонишь, даже сообщение не прислала.
Тут зазвонил Сашин телефон. И конечно, это был Лука, и Никколо сразу понял, кто звонит.
– Я вижу у тебя один гость сменяет другого, тебе совсем не одиноко.
Саша понимала, что Никколо имеет право обижаться, но, в конце концов, где он был последний год? Ждал назначения на высокий пост и не портил себе репутацию связью с иностранкой из недружественной страны?
– На твоем месте я бы извинилась. Даже если ты не имел в виду ничего плохого.
– Извини, я действительно не хотел… я ничего не имел в виду, просто вырвалось.
– Ты останешься ночевать? Не поедешь же ты в ночь в Рим.
– Да сейчас принесу сумку из машины.
Саша приготовила спальню, показала Никколо, где душ, и демонстративно ушла в свою комнату, сказав buona note, спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – пробормотал Никколо.
Она долго ворочалась, так и не решив, как вести себя с полковником. услышав скрип ступенек, притихла, и лежала, прислушиваясь.
Машина завелась и звук мотор через некоторое время стих. Саша уснула.
Утром она вышла во двор- машины не было. Воздух еще холодный, но облака редели и на востоке уже вставало солнце. После дождливого дня воздух казался прозрачным, и когда солнце окончательно вырвалось из облаков, мокрая трава по всей долине засверкала золотыми каплями.
Далекие холмы еще казались голубыми и туманными, но уже слышалось блеяние овец и где-то далеко, наверное, в городе, зазвонили колокола.
В кухне лежала записка. «Извини за беспокойство, я напишу, когда мама назначит обед».
Кровать в спальне, отведенной Никколо, осталась нетронутой. Саша стояла с запиской в руке и на глаза наворачивались слезы. Она представила себе одинокого и уставшего полковника в ночи по дороге в Рим. И все же он оставил шанс, написал, что обед с графиней делла Ланте не отменяется. Почему она всегда все портит в отношениях? И все же откуда-то изнутри поднималось облегчение, словно гора с плеч упала.
Саша выбросила записку и села завтракать. Она собиралась позвонить Терезе и рассказать о фальшивой картине, но телефон зазвонил, как только она взяла его в руки.
– Ciao, Tesoro! Я поговорила с папой. Сам он не интересовался историей Белой Дамы, это все же Вольтерра, для нас- почти чужие места. Но он сказал, что в начале XIX века один историк написал о ней книгу. Он уверял, что этрусская принцесса похоронена в нашей долине, и у нее был сын, чьи потомки все еще живут в наших местах.
– С римлянами я бы поверила, но этруски? Как он мог проследить ее потомков, если про этрусков известно не так много?
– Может, приврал! Да таинственности. Но в захоронении и в том, что родила сына, он точно уверен. Папа обещал найти книгу, сама прочитаешь.
Тереза предложила вместе пообедать, и Саша отправилась в Вольтерру. Она шла пешком, получая удовольствие от прогулки, хотя пару раз приходилось идти по мокрой траве, потому что дорога не предназначена для пешеходов, машина могла неожиданно вывернуть из-за утеса, кто знает, как они здесь гоняют! Времени до встречи предостаточно, и Саша несколько раз останавливалась и наслаждалась видами.
Местами дорога была такой узкой, что на ней еле помещалась одна машина, и Саше приходилось вжиматься в решетку изгороди очередного фермерского дома с одной стороны или прыгать на невысокий каменный бордюр, ограждающий густую оливковую рощу с другой. Удивительно, но оливы росли здесь очень кучно, превращаясь в настоящую оливковую чащу, а не рощу. Треугольные каменные воротца с черепичной крышей, напоминавшие скорее часовенку, чем калитку, вели на фермы. С одно стороны поднимались утесы, с другой земля становилась все более пологой и среди деревьев открывались виды на зеленые, серые, коричневые невысокие холмы.
По прямой здесь действительно не больше трех километров. Но дорога все время извивалась, образуя петли, и три километра легко превратились в пять, потом в десять, и пока Саша добралась до пригородов с невысокими желтыми домиками и различными гаражами и мастерскими, прошло два часа.
По мере приближения к центру улицы становились все более людными, дети шли из школы, за хозяевами на поводке весело бежали собачки, женщины торопились домой из магазинов с пакетами в руках.
Высокие здания, не пускающие солнце на узкие улицы напомнили Саше Сиену, но у Вольтерры было свое лицо, очень старого, но в то же время живого и жилого города, полного римских и этрусских сокровищ, здесь и знаменитый этрусский музей, и неплохо сохранившийся римский амфитеатр. Но главное- здесь было все, что Саша любила в Тоскане, будь это Сиена, Вольтерра или Лукка – ароматы из дверей баров и тратторий, средневековые фасады, неспешная жизнь, где у каждого свой бар по соседству, куда он ходит долгие годы, и перекрикивания соседок через улицу, и комплименты прохожих своим знакомым, пусть даже эти знакомые давно перешагнули восьмой десяток лет. И вечные «тезоро», «аморе», все эти нескончаемые «кьяккераты» и «пасседжаты».
Наконец, еще полчаса карабкаясь вверх по крутым улицам, а потом пару раз заблудившись, Саша вышла к искомой остерии.
Тереза уже ждала ее и даже повинилась, что заказала еду, не дожидаясь Саши:
– Тебе обязательно понравится!
Остерия располагалась в двухэтажном терракотовом здании, из которого вырастала средневековая башня. Стены внутри из грубого камня, словно она вырублена в пещере, но коричневые тонкие балки на потолке и светлые оттенки стен и потолка создавали ощущение света и свежести.
Им подали закуску под названием Fiordi d’autunno – осенние овощи с каштанами и кусочками трески, потом ньокки из красного картофеля с крохотными ракушками-вонголе и лимоном и полбутылки светлого домашнего вина. Тереза оказалась права, Саша не пожалела, все было очень вкусно. Их обслуживала симпатичная молодая женщина с розовыми щеками и пышным хвостом из кудрявых, блестящих темно каштановых волос.
Саша рассказала Терезе про фальшивого художника.
– Час от часу не легче! И куда это нас приведет?
– Пока не знаю. Жаль, что предметы не могут говорить.
– Иногда они говорят. Возможно, нам удастся что-то выяснить по поводу фотографии дома на стене. Мы проверили аукционный дом, у синьора Орландини безупречная репутация, а вот сын несколько раз попадал в полицию за наркотики, но это было очень давно.
– А третий компаньон?
– По нему ничего. Не привлекался, даже штрафов за неправильную парковку нет. Сын и его друг можно сказать не из наших краев, сын учился в Милане, там и остался, и друг оттуда же, к нам они приехали пару лет назад, когда отец согласился отдать им аукционный дом. У фирмы идет торговля по всему миру, и очень хорошая репутация.
– То есть они не выглядят мошенниками, способными продать Виллани фальшивую картину?
– Ни в коем случае. Здесь все чисто. Мы знаем тех, о ком ходят такие слухи. И я же сказала, что они работают здесь не так давно, в те времена их аукционного дома не существовало. И мы запросили в аукционных домах и у антикваров информацию по фарфоровой группе комедии дель арте, пока ничего.
– Я совсем забыла о легенде, ты не смотрела, что там за подчеркнутые строки?
– Легенда отличается от общеизвестной. Там говорится, что принцесса не утонула, ее нашел один свинопас, из тех, что управляли стадом с помощью пастушьего рожка. Этруски выгоняли на пастбища гусей, рогатый скот и овец. Кстати, некоторые виды местного сыра были широко известны, а в нашем музее можно увидеть бронзовые терки, на которых этот сыр терли.
– Офигеть! До нашей эры. Я не знала!
– Ты далека от нашей истории, а мы на этом выросли. Ты знаешь, что этруски торговали с другими странами? Их фрески и картины на вазах родились под влиянием Греции.
– Кстати, они похожи.
– Да. Так вот, о легенде. Он вышел осматривать свои загоны и нашел женщину, спящую в водорослях у самого берега реки. Она была прекрасна. Свинопас сначала испугался, но потом пожалел женщину и взял ее в семью. Она сказала, что пришла из страны полумрака, где проходит великая река. Ей дали этрусское имя Мерсия. Потом она вышла замуж за фермера из соседнего поселения. Но ее обвиняли в колдовстве, говорили, что ее подкинули злые силы, и женщину чуть снова не казнили. Даже муж от нее отказался, утверждал, что она пыталась отравить его, добавляя какие-то травы в его напитки. Мерсию изгнали из деревни, и она жила в отдельном доме на берегу реки. Умерла по во время большого весеннего потопа, утонула.