но не потому, что выехали рано. После завтрака Лука еле выгнал Сашу с балкона. Она отмахивалась и умоляла: – Сейчас, ну чуть-чуть, это ж красота нереальная!
Лучи солнца играли на куполе Дуомо, на крышах, пускали солнечные зайчики из окон во дворцах старого центра, потихоньку выплывали из дымки светло серые и пыльно голубые холмы Фьезоле на заднем плане вдали.
Когда комиссар наконец вытащил Сашу с балкона, и они загрузились в машину, пришлось доставать мигалку, ставить на крышу и нагло прорываться из города.
За Импрунетой Лука выключил мигалку, они проехали очаровательный Сан Кашано валь ди Пеза и никого не напугали, обошли стороной Кастельмонте и Барберино. Дорога вилась среди рощ и полей, слева лежали виноградники Кьянти, справа на холмах пристроились средневековые борги.
Машина объехала по объездной дороге Подджибонси и вот уже высоко над долиной показались крепостные стены Колле валь д’Эльза.
Комиссар свернул вправо, и не прошло десяти минут, как машина въехала в распахнутые старинные ворота Дама Бьянки. Оставив авто на площади, они сразу направились к домику словоохотливой старушки.
Стучать не пришлось, старая синьора, как всегда, была на посту у окна, и завидев Сашу с Лукой, шустро выкатилась из дома.
– Я приехала рассказать вам, синьора…
– Клаудиа, синьора Клаудия – закивала старушка.
– Что Лучия вернулась.
– Воскресла из мертвых?
– Почему вы так говорите. Просто жила в другом месте.
– Бедная Вероника, ее тетка, умерла, так и не узнав, что племянница жива-здорова. Ох, я бы врезала этой девчонке! Сколько судеб погубила!
– Так сестры, Вероника и Элена после смерти синьора Виллани ни разу не встречались?
– Нет, Вероника писала сестре, даже приехала к ней однажды, но та не открыла двери. Вероника обиделась и больше никогда не связывалась с сестрой. А вы, собственно, кто такой? Из полиции? Я не разговариваю с полицией. – Старушка развернулась, намереваясь уйти в дом.
– Я из полиции, но здесь, как частное лицо. мы хотим разобраться в старой истории, которая так важна была для Элены.
– Для Элены? Да ей всегда наплевать было на старые истории. Вырвалась, и постаралась больше никогда не приезжать. Муж и тот навещал свояченицу, а она и носа не показывала. Гордая стала, за богатого вышла. Заходите уж, что стоять посреди улицы.
– Лучия была просто девочкой семнадцати лет. Кто из нас не делал ошибок в том возрасте! А когда умер отец, ее бросил Нино, а мать выгнала из дома.
– Ох… и правда, я осуждаю Луче, а ведь сама такая, в шестнадцать с моим Лео связалась. Да так и замуж за него вышла. Но никаких проблем семье не доставила! Хорошо мы жили. Мой Лео никогда на других не смотрел, и кормилец был, все в дом, все в дом. Почитай, 30 лет прожили. И дальше бы жили, коли не случился с ним удар. А теперь одна в доме.
– Синьора, когда мы входили, я увидел табличку на доме – Casa del fiume- Дом у реки, – Саша удивленно воззрилась на комиссара. Сама она никакой таблички не увидела, вот что значит, полицейский! – Красивая старинная табличка, средневековая.
– Глупо, да? Но я всегда мечтала жить у реки.
– Но откуда табличка?
– Я не украла ее!
– В смысле не украла? – теперь удивилась Саша.
– Вы сообщите в полицию? Это было давно, двадцать лет назад, меня нельзя обвинить в краже.
– Да что случилось то? Не будем мы сообщать в полицию
– Это не воровство.
– Мы поняли, табличка откуда?
– Когда синьора Коллини, мать Нино, уехала, она забрала одежду, какие-то личные вещи, совсем немного. А остальное выбросили. И дом выставили на продажу. А табличка отвалилась. Ну… может мой Лео чуть-чуть ковырнул ее… он знал, как она мне нравилась. И принес мне. Клянусь, я больше ничего не брала!
– Так дом Коллини стоит на берегу реки?
– Нет. Наверное, табличку откуда-то привезли. Мне показалось что это имеет значение для синьоры Коллини. Я удивилась, что она не забрала табличку. Если бы она вернулась, я бы отдала!
– А вы не беспокоились, что она куда-то уехала и больше не давала о себе знать?
– Так сын приехал, собрал и выбросил все вещи, мы поняли, что она не вернется. А так она с нами особо и не разговаривала за все тридцать лет, что прожила здесь. Красивая была, но нелюдимая, так, только по делу. Может, стеснялась, что сын без отца растет, потом с какими-то плохими людьми связался.
– С какими плохими людьми?
– Приезжали какие-то, с виду- чисто бандиты, а кто такие- мы не знаем. Мне Лео сказал не высовываться и не лезть с расспросами.
– А когда сын приехал?
– Наверное, через неделю после смерти синьора Виллани. Я случайно увидела, он ночью грузил вещи в мусорный грузовик, наверное, договорился с шофером по-свойски.
– А Виллани и семья Эллены, и Коллини…как кстати звали мать Нино? Не были родственниками?
– Луиза ее звали, Луиза Коллини. Нет, конечно, Коллини не из наших краев. Это она к рождению сына дом здесь купила. Ну, или ее любовник. А Виллани из Кампании. Нет никаких родственных связей.
– Расскажите нам о Нино, – попросил Лука.
– Он с детства был красавчиком, мать так гордилась, одевала его как принца. Избаловала. Он с детства попадал в неприятности, то в магазине в городе что-то украдет, то драки, она его в Колле в школу отправила, у нас школы нет. Еле закончил. И мне казалось… мать его боится. Он почувствовал свою силу и вертел ей как хочет.
– Он долго не мог найти работу?
– Ой, да работы много, хоть официантом, хоть в магазине. хоть на ферме. Но горбатится на ферме это не для него, а во всех местах, куда он устраивался пропадали деньги, и его выгоняли. Хорошо, что не посадили.
– Как же его такого взял шофером синьор Виллани?
– Чего не знаю, того не знаю. Но платил он хорошо, у Нино появилась новая одежда, даже свою машину купил, простенькую, но часто приезжал на машине Виллани, уж не знаю, с разрешения, или без спроса пользовался Нино же никого не привык спрашивать. Не любили его здесь, Нино. Неприятный он был парень.
Распрощавшись со старушкой Клаудией Саша с комиссаром вышли на улицу, прогулялись до бывшего дома Коллини.
– Лука, я позвоню Симоне, надо искать старинный дом с названием Дом у реки. Наверняка где-то в архивах он упоминается.
С неба снова хлынули потоки воды, на камнях образовались огромные лужи, и они поспешили в машину, чтобы поскорее выехать на нормальную дорогу. Саша попросила Луку высадить ее в Кастельмонте, она хотела увидеться с доном Доменико, комиссар сам рад был повидаться с необычным священником, который принял участие в их прошлом общем расследовании.
***
Скрючившись под одним зонтиком, они добежали до храма Нижнего города Кастельмонте, и очень вовремя. Высокий, крупный священник в неизменной беретте- четырехугольной шапочке священника, почему-то называемой треуголкой, собирался уходить.
– Вот это неожиданность! Сколько лет, сколько зим! Un sacco di tempo! – дон Доменико расцеловал и девушку и комиссара в обе щеки.
– Gli anni, l'amore e i bicchieri di vino non si contano mai! – Рассмеялся Лука. а Саша пришла в совершеннейший восторг и даже скорее записала эту поговорку в телефон: никогда не считай года, любовников и бокалы вина.
Конечно, падре повел их на обед, где пожилая монахиня-домоправительница точно как ее подруга Фиона, замахала руками, подпрыгнула и расцеловала гостей. Неаполитанка снова сотворила кулинарное чудо из простой фасоли, о чем Саша тут же сообщила сестре Марии и получила добавку.
Al uccelletto сестре Марии удается, – похвалил дон Доменико, – хотя и неаполитанка.
– По- птичьи? – удивилась Саша.
– Я люблю такие лингвистические загадки, но тут даже знаменитый кулинар XIX века Пеллегрино Артузи не знает. Он пришел к выводу, что блюдо похоже на приправы, которые используют для приготовления птицы.
– Главное, что вкусно!– Подытожила Саша.
За обедом они рассказали священнику историю, которая привела их в долину Эльзы, в Дама Бьянку.
– Я тоже думаю, это должно быть здесь неподалеку, все сходится в нашу долину, – кивнул дон Доменико. – Пусть синьор Анджело ищет в своих архивах, а я поищу в церковных. В гражданских может и не быть, а приходы учитывали все, и ваш Дом у реки обязательно найдется!
Он собирался по делам в Пизу и предложил довезти Сашу на ферму, ведь практически по пути. Обрадованный Лука распрощался и поехал на работу.
– Надеюсь, не на мотоцикле? – запоздало с опаской поинтересовалась девушка, гонки падре по Тоскане в развивающейся за спиной рясе, словно два крыла, еще были живы в памяти.
– На авто, – успокоил священник.
Он тоже считал, что старая легенда и дом как-то связаны с Эленой Виллани, а может и между собой.
Они распрощались у фермы, где соседка Элиза поспешила подкатиться колобочком и получить благословение. С этой минуты она с особой приязнью смотрела на Сашу, хоть и иностранка, а в друзьях священник!
***
Дождь не прекращался. Забравшись под плед на мягком диване, Саша набрала номер Лучии, но услышала, что абонент не доступен. Набрала номер Терезы.
– Мы сами ее ищем. Ждали на подпись документов, а она не пришла. И в отеле нет, говорят, не ночевала.
– Может, что-то случилось? Вы давно ее видели в последний раз?
– Вчера были в доме. Она перебирала своих старых кукол, я сказала, что отец наверняка ее любил, просто по-своему. Она ответила, что тоже его любила и тоже не умела это показать. Она была расстроена, пыталась найти фотографии и не понимала, почему мать все сожгла. Сказала, что надеялась найти хоть что-то, не картины не статуэтки, а именно фотографии.
– И все?
– Это я должна задавать вопросы! – засмеялась Тереза, – кто из нас полицейский? Мы действительно волнуемся, не случилось ли чего. Но больше она ничего не говорила, сказала только, что никак не могла понять, почему мать не пользовалась деньгами, ведь их можно было вложить, и почему снова не выйти замуж? Богатая, интересная женщина.