– Данлэп, Джефф Данлэп, – представился Тейбор. Пока служащий строчил в длинном кондуите, частный детектив разглядывал его нагрудный значок. Сержант Мак Фалдо. Судя по виду, сержант провел на службе уже больше полувека и давно утратил к ней интерес.
– Удостоверение? – поднял голову Фалдо.
У Тейбора была внушительная коллекция удостоверений. Достав бумажник, он вынул водительское удостоверение штата Джорджия на имя Джеффа Данлэпа. Реальный Джефф спокойно жил, ни о чем не подозревая, в Кониерсе, неподалеку от Атланты. Вздумай сержант проверить документ (а уж это вряд ли), то нашелся бы реальный человек по реальному адресу, и всякий интерес улетучился бы. Но усталый Фалдо только мельком взглянул на права, а потом на лицо Данлэпа – для сравнения.
– Сейчас сниму копию, – пробурчал он, пошел к старому ксероксу и там долго возился, прежде чем вернуть права. – Чем я могу вам помочь? – спросил он, показывая всем своим видом, что малейшее усилие портит ему настроение на весь день.
– Я ищу судебное дело тринадцатилетней давности. Некий Ланни Верно был арестован, а потом оправдан в городском суде. Пару месяцев назад его убили в Билокси, вот его родня и наняла меня покопаться в его прошлом. Некоторое время он жил здесь, мог даже оставить парочку детишек. Перекатиполе, сами понимаете!
Тейбор сунул в окошечко распечатку с именем Ланни Л. Верно, его номером социального страхования, датами рождения и смерти. Бумажка не имела ничего общего с официальным документом, но Фалдо ее принял.
– Когда точно?
– Июнь две тысячи первого.
Фалдо сомкнул веки, как будто прямо сейчас собрался вздремнуть, и кивком указал на дверь:
– Туда.
Тейбор двинулся следом за стариком в комнату-пещеру с архивными шкафами. На каждом был обозначен месяц и год. У шкафа «2001» Фалдо остановился и выдвинул ящик.
– Июнь две тысячи первого… – пробормотал он и отнес ящик на пыльный, заваленный бумагами стол. – Вот, наслаждайтесь.
Тейбор взгрустнул.
– В Интернете этого нет?
– Там не все. Это материалы по закрытым по тем или иным причинам делам. В случае вынесения приговора делу место в архиве. А эти дела, мистер Данлэп, пора бы уже сжечь.
– Понятно.
Фалдо, похоже, согласился на эту работу уже уставшим человеком, а теперь и вообще обессилел.
– Фотографировать запрещено, – предупредил он. – Нужны копии, несите бумаги мне. Доллар страница.
– Спасибо.
– Пожалуйста. – Фалдо зашаркал прочь, оставив Данлэпа наедине с кучей бесполезных дел.
В ящике на столе их была добрая сотня, все рассортированы по датам. В считаные минуты Тейбор нашел 12 июня, просмотрел дела за это число по алфавиту и вытащил дело Ланни Л. Верно.
В нем было всего несколько листков. На первом, «Рапорте о происшествии», сотрудник полиции Н. Озмент отшлепал на машинке:
Потерпевший [фамилия вымарана] явился в участок с показаниями о ссоре ранее в тот же день в его гараже с Верно из-за платы за услуги. Верно якобы угрожал ему и даже достал револьвер; после этого оба успокоились, Верно ушел. Свидетелей не было. Потерпевший [фамилия вымарана] под присягой обвинил Верно в вооруженном нападении.
Фамилия в обоих местах была заштрихована толстым черным фломастером.
На второй странице, в «Рапорте о задержании», красовалось фото арестованного Верно в городской тюрьме, значился его адрес и телефон, номер социального страхования, а сам арестованный был назван «самозанятым». В графе «отметки о задержаниях» упоминался один эпизод вождения в нетрезвом виде.
Третья страница была копией соглашения с фирмой «AAA Бейл» о внесении залога в размере 500 долларов.
Четвертая страница, «КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СУДА», была пуста.
Несколько минут Тейбор просматривал другие дела из ящика, изучая краткие изложения постановлений. Каждое представляло собой стандартно заполненный бланк с резюме судебного заседания, именами судьи, обвинителя, подсудимого, адвоката (если таковой участвовал в рассмотрении), истца, потерпевшего и свидетелей, с перечислением улик. Во всех других делах этот бланк был заполнен: магазинная кража, нападение без отягчающих обстоятельств, выгул собаки без поводка, состояние опьянения, разврат или брань в общественном месте, приставание и так далее. Все обвинения в этом ящике остались недоказанными в суде.
На стене висело предупреждение о запрете фотографирования и копирования без разрешения. Он удивился – кому еще, кроме его самого и его клиентки, могли понадобиться копии или фотографии, с разрешения или без?
Тейбор отнес дело к окошку и еще раз побеспокоил сержанта Фалдо:
– Можно скопировать это дело? Здесь четыре страницы.
На этот раз Фалдо не возражал подняться.
– Доллар страница, – напомнил он, беря дело.
Тейбор смотрел, как аккуратно он разнимает, копирует, снова скалывает страницы и несет их обратно на свое рабочее место. Детектив сунул ему было пятидолларовую купюру, но Фалдо отказался ее принять.
– Только карточки.
– Не пользуюсь ими с тех пор, как обанкротился много лет назад, – сообщил Тейбор.
Фалдо, явно огорчившись, поморщился, как при несварении желудка.
– Наличными нельзя, извините.
Четыре страницы, ненужные больше никому на свете, лежали перед ним. Тейбор положил свои пять долларов, взял копии и спросил:
– Отнести на место дело?
– Я сам, это моя работа.
Причем крайне важная, подумал Тейбор.
– Спасибо.
– К вашим услугам.
Из машины Тейбор позвонил Джери, но наткнулся на автоответчик. Тогда он устроился в кафе и, убивая время, сфотографировал на телефон все четыре страницы, а затем отправил их Джери. Он успел выпить три чашки кофе, прежде чем она наконец перезвонила. Он рассказал ей о своей находке и о том, как выглядят другие дела. Не вызывало сомнения, что дело Верно подчистили.
– Этот сотрудник, Н. Озмент, все еще служит? – спросила она.
– Нет, я проверил.
– В деле больше никаких имен, только Верно и Озмент?
– Только эти два.
– Тем проще будет следующий шаг. Посмотрим, найдете ли вы Н. Озмента.
Джери работала в своем кабинете в университете, не закрывая дверь, чтобы любой студент мог заглянуть к ней и поболтать. Сейчас никого не было, и она торопливо жевала салат, запивая диетической колой. Еда давалась с трудом, так всегда бывало, когда человек, которому она платила 150 долларов в час, занимался делом, конца которому не было видно. Ощущалось и возбуждение от находки – бумаг, с которыми кто-то уже поработал. Она напомнила себе, что совсем не обязательно этот Ланни Верно из Пенсаколы – тот, кого убили в Билокси, и что вероятность этого невелика. Все-таки в стране насчитывалось девяносто восемь Ланни Верно.
Впрочем, ей могла улыбнуться удача. Судья Бэнник, уважаемый слуга закона, мог с легкостью получить доступ к старым судебным делам и к вещдокам. В полиции к нему отнеслись бы с почтением. Как выборная фигура он каждые четыре года нуждался в поддержке копов. Ему могли быть доступны их протоколы и многое другое.
Маляр Ланни Верно, угрожавший револьвером уважаемому юристу Россу Бэннику более десяти лет назад, выиграл дело?
Как обычно, за ленчем Джери просмотрела несколько газет. То же самое она делала за завтраком и за ужином. В «Таллахасси демократ» ей попался любопытный материал. Внизу шестой страницы, в разделе «Штат», сообщались соответствующие новости. Завершалась подборка информацией о назначении Лейси Штольц временным директором Комиссии по проверке действий судей вместо Шарлотты Баскин, переведенной губернатором на должность главы Комиссии по азартным играм.
Глава 14
Карабкаясь вверх по служебной лестнице и переходя из кабинета в кабинет, Клео приучилась избегать лишнего груза, не набивать ящики стола и не украшать стены. Никому ничего не сказав, хотя слухов хватало, она быстро собралась и покинула здание. Досужие сплетники тут же принялись обсуждать Лейси: о ней уже говорили, будто она победила в непримиримой борьбе.
Следующим утром Лейси собрала всех в помещении рядом с директорским, слишком мрачным, и подтвердила, что в ближайшем будущем будет исполнительным, сугубо временным директором. Эта новость всех обрадовала, впервые за многие месяцы она увидела много улыбок. Она поспешила сообщить об изменениях в правилах офиса: 1) работа дистанционно по желанию, если не страдает дело; 2) свободная вторая половина дня летом, главное, чтобы было кому отвечать на звонки; 3) никаких совещаний, кроме вызванных острой необходимостью; 4) общий «кофейный фонд»; 5) конец политике «открытые двери»; 6) неофициальная лишняя неделя к отпуску. Она также пообещала изыскать дополнительные средства и понизить уровень стресса. Лейси решила остаться в своем прежнем кабинете, поскольку директорский ей не нравился, и она не хотела, чтобы ее с ним ассоциировали.
Приняв от всех поздравления, она вернулась за свой рабочий стол, на который только что поставили большой букет цветов. К нему прилагалась записка от Элли: «С любовью и восхищением». Фелисити подала ей записку о телефонном звонке – Джери Кросби поздравляла ее с повышением по службе.
Тейбор взял след, когда заехал на всякий случай в полицейский участок на востоке Пенсаколы и спросил у пожилого дежурного копа, где теперь служит Озмент.
– Норрис, что ли? – спросил сержант.
Тейбор, знавший только инициал Н., взглянул на пустую страницу в своем блокноте и ответил:
– Он самый, Норрис Озмент.
– Что он опять натворил?
– Ничего такого. В округе Дюваль скончался его дядя и оставил ему чек. Я работаю на адвокатов по недвижимости.
– Ясно. Норрис ушел лет пять-шесть назад в частную охрану. Последний раз я слышал, что он работает на каком-то курорте на побережье.
Тейбор делал вид, что чиркает в блокноте.
– Помните, на каком?
К дежурному заглянул другой коп, и тот спросил его:
– Скажи, Тэд, ты не помнишь, в какой отель нанялся Норрис?