Последним, кого упомянул «этот человек», был Майк Данвуди. Бэнник набросился на его файл, уже будучи почти уверен, что его семья не нанимала частных детективов. Это убийство было совершено всего пять месяцев назад, и шериф Блэк вместе со следователем Непьером делали все, чтобы убедить общественность: они на верном пути. Семья, пребывая в трауре, вроде бы доверяла властям. Согласно завещанию Данвуди все его состояние переходило жене, назначенной исполнительницей. Процедура утверждения завещания еще не начиналась. Судя по банковским записям, как деловым, так и личным, компания потерпевшего следовала рабочей траектории большинства подрядчиков: один год получше, другой похуже, в целом более-менее успешно, но о богатстве мечтать не приходилось. Его наследникам было не по карману расходовать десятки тысяч на собственное расследование.
«Этот человек» – не полицейский и не частный сыщик. Но он воспользовался услугами Ролли Тейбора. Кто бы стал нанимать детектива из Мобила?
Тому, кому подавай громкую историю, – репортеру, журналисту-фрилансеру, еще какому-нибудь писаке, – не хватило бы терпения на столь долговременный проект. Эта публика зарабатывает деньги, кто из них стал бы десятилетия идти по следу, не рассчитывая быстро сорвать куш?
Он смешал себе еще один коктейль и перешел с ним в темную гостиную, где уселся на диван. Он чувствовал, как джин медленно побеждает головную боль. Ему осточертело это место, но здесь он был в безопасности, вдали от чужих глаз. Никто на свете не знал, где он находится. Человек, почти всю свою взрослую жизнь посвятивший выслеживанию жертв, не мог не испытывать страх из-за того, что сам превратился в объект слежки. При этом его жертвы никогда не догадывались о том, что стали мишенями, а вот он узнал ужасную правду: им кто-то прицельно занялся.
Он потерял счет времени: часы остались в Логове. Вскоре спиртное подействовало: растянувшись на диване, он крепко заснул.
Пока он спал, Рейф трудился: шнырял по далекой от совершенства сети компании «Атлас файндерс», она же – маленькая контора частного детектива Ролли Тейбора. Червь прополз в компьютер его секретаря на полставки Сьюзи и нашел там кое-какие фотографии. На одной Сьюзи красовалась со своим боссом Тейбором.
Через пару часов Бэнник сличил улыбающуюся физиономию Ролли со снимком камеры слежения в отеле у Норриса Озмента и с фото в фальшивых правах Данлэпа. Результат был ожидаемым: Ролли Тейбора, заурядного частного детектива из Мобила, кто-то нанял покопаться в грязном белье Бэнника.
Других зацепок Рейф в «Атласе» не нашел. Требовалось взломать сотовый телефон Тейбора – задачка, к которой Бэнник был еще не вполне готов. Благодаря усердной учебе и незаурядному терпению он превратился в ловкого хакера-любителя, но смартфоны представляли собой головоломку более высокого уровня. Он осваивал их взлом, но совершенства пока не достиг.
Ближе к шести часам утра субботы, еще в темноте, он выполз наконец из своего бункера. Круглосуточная «качалка» была пуста, стоянка тоже. Ему не терпелось вернуться домой, и он спешно укатил. На дороге было пусто. Выезжая со стоянки, он встретился глазами со своим отражением в зеркале заднего вида и хохотнул, сочтя это абсурдным.
Через двадцать минут он въехал в ворота своего строго охраняемого кондоминиума в Калмене и остановился перед гаражом. На востоке уже всходило солнце. Заглушив мотор, он взял смартфон, отключил сигнализацию и проверил последние записи на камерах наблюдения. Убедившись, что все в порядке, он покинул машину, прошел в дом, включил свет и стал варить себе кофе. Глядя, как поднимается пена, он избавлялся от мути в голове, оставшейся после мартини. С полной чашкой кофе он медленно вышел на веранду, огляделся и запустил руку в маленький почтовый ящик у двери.
Опять простой белый конверт без обратного адреса.
Вряд ли кому-либо мог повредить
Новый аквапарк, центр притяжения.
Недолгая стройка, грохот, пыль —
И с лихвой окупаются крупные вложения.
Ты старался держаться в тени,
Желая сохранить свою репутацию,
Долго скрывался за спинами партнеров,
Занятых темными махинациями.
О величие свободной прессы,
Что воюет за правду, ложь бичует,
Разоблачает завзятых мошенников
И возносит хвалу честности судей!
Ты проиграл старику и был уязвлен,
Гордыня твоя подверглась осмеянию,
Ты посчитал виноватым меня
И день моей смерти встречал ликованием.
Глава 24
Ленивое течение субботнего утра нарушалось дважды, прежде чем Лейси добралась до кофейника. Первый звонок разбудил ее в три минуты девятого. Номер не определился, возможен спам. Иными словами, не отвечать. Но что-то ей подсказало: ответь. Если это будет реклама, она, как всегда, нажмет отбой.
– Доброе утро, Лейси, – тихо проворковала Джери.
Лейси подавила вспышку раздражения.
– Доброе утро, Джери, чем обязана?
– Просто в эти дни я много о вас думаю. Вы как?
– Я спала, Джери, перед тем как вы позвонили. Сегодня суббота, выходной, я не работаю. Кажется, я вам это объясняла.
– Простите, Лейси, – сказала Джери тоном, в котором не было слышно никакого раскаяния. – Почему обязательно работа? Почему бы не поболтать по-дружески?
– Потому что мы не подруги, Джери. Мы знакомые, впервые встретившиеся месяц назад. Может, еще подружимся, когда закончим дело, которое нас свело. Но пока до этого далеко.
– Понимаю.
– Словом «дружба» слишком злоупотребляют, вы так не считаете?
– Наверное.
– И потом, что бы ни послужило поводом для вашего звонка, это никак не дружба. Скорее всего, вы звоните по делу.
– Так и есть, Лейси. Мне стыдно, что я вас потревожила.
– Да еще субботним утром, Джери, когда я спала!
– Все ясно. Я быстро закруглюсь, только скажу, что собиралась, хорошо?
– Валяйте.
– Очень вероятно, что Бэннику известно о моем заявлении и о том, что вы копаетесь в его прошлом. Доказательств у меня нет, но я уверена: у него какие-то невероятные способности, может, он экстрасенс или кто-то типа того… Он ужасно догадливый и бдительный. Или у меня уже паранойя. Я так долго живу, думая о нем, что он всюду мне мерещится. Будьте настороже, Лейси. Если он узнает, что вы взяли след, то сможет много чего натворить.
– Я уже думала об этом, Джери.
– Тем лучше. До свидания.
Лейси сразу стало стыдно за свою резкость. Бедняжка Джери совсем извелась, она уже много лет на грани срыва, можно было бы проявить больше терпения.
Но только не субботним утром.
Она закрыла глаза, надеясь еще поспать, но пес уже устроил возню. Лейси вспомнила об Элли: лучше бы он был сейчас рядом с ней. Окончательно проснувшись, она снова переключилась на мысли о Джери Кросби, о ее безрадостной жизни.
О ком ей сейчас никак не думалось, так это о старшем брате Гюнтере. Когда тот позвонил через десять минут после Джери, Лейси догадалась, что свободная от забот суббота сложится совсем не так, как она планировала. Брат объявил о желании похвастаться своим новым самолетом, а поскольку погода в этот весенний денек в самый раз, то ему не терпится слетать за сестренкой, чтобы угостить ее ленчем.
– Я уже на взлетной полосе, приземлюсь в Таллахасси ровно через восемьдесят четыре минуты. Встречай меня в аэропорту.
Гюнтер в своем репертуаре! Весь мир вращается вокруг него, все остальные – его статисты. Лейси накормила и выпустила собаку, натянула джинсы, почистила зубы и заторопилась в аэропорт. Спокойная суббота полетела ко всем чертям, но удивляться этому не приходилось. Гюнтер был неутомимым пилотом, менявшим самолеты так же часто, как покупал и продавал автомобили. Доставалось от него и женщинам, а еще банкирам и инвесторам. При растущем рынке он швырялся наличными, в финансовый штиль жадно брал в долг. Даже когда его торговые центры и жилые комплексы шли нарасхват, он умудрялся балансировать на грани финансового краха. Он славился страстью к приукрашиванию и к сочинительству, и Лейси потеряла счет случаям, когда он подавал на банкротство. Кажется, он делал это трижды, дважды разводился, а один раз чуть не угодил под суд.
Но при всех своих проблемах Гюнтер крепко спал по ночам и начинал каждый новый день с энтузиазмом и верой в победу. Он заражал всех вокруг своим жизнелюбием. Раз у него появилось настроение прилететь на ленч, остановить его было невозможно, поэтому все ее планы шли побоку.
Дожидаясь брата в частном терминале и наблюдая за взлетом и посадкой маленьких самолетов за чашкой плохого кофе, она боялась встречи с Гюнтером и одновременно предвкушала ее. Теперь, когда не стало обоих родителей, они очень нуждались друг в друге. Оба были одиноки, не имели детей, и все указывало на то, что они станут последним поколением в семье. Труди, сестра их матери, пыталась стать матриархом и донимала их своей назойливостью. Лейси и Гюнтера дополнительно сплачивало сопротивление ее напору.
Тем не менее предстоящая встреча с братом не приводила Лейси в восторг, потому что у него было слишком много планов относительно всего на свете. После ее аварии он слишком часто болтал об ее тяжбе, ее адвокате, их стратегии в суде. По его мнению, работа Лейси в КПДС была напрасной тратой времени. Он скептически относился к Элли Пачеко – ответ на критическое отношение сестры ко всем его подружкам, с которыми он отваживался ее знакомить. На его взгляд, Таллахасси – глушь, из которой ей следовало сбежать в Атланту. Он критиковал ее автомобиль. И так далее.
Сейчас Гюнтер, выбравшись из своего сияющего самолетика, спрыгнул с крыла с пустыми руками, даже без портфеля – плейбой, прилетевший пошалить и заодно поесть. Они обнялись в дверях терминала.
В салоне автомобиля, пристегнувшись, он затянул свою волынку:
– Все еще ездишь на этой дешевой тачке?
– Слушай, Гюнтер, я, как всегда, рада тебя видеть. Но последнее, чего я сегодня хочу, – это слушать твои замечания по поводу моего образа жизни или моей машины. Понятно?