Сейделл задышала, превозмогая боль, и, напитавшись кислородом, спросила:
– По нашей версии, чтобы убить Верно, он мотался в Билокси и обратно?
– Верно и Данвуди. Да, таково наше предположение. Сколько на это требуется – пара часов?
– Вроде того, – подтвердил Даррен. – Это и настораживает. Если взять все восемь убийств – знаю, знаю, мы рассматриваем не все восемь, а только три, – то они совершены относительно недалеко от Пенсаколы. Дэнни Кливленд в Литл-Роке – в восьми часах езды. Тэд Ливуд под Чаттанугой – в шести часах. Брайан Берк в Гэффни, Южная Каролина, – в восьми часах. Эшли Барассо в Колумбусе, Джорджия, – в четырех часах. Перри Кронк в Маратоне и Эйлин Никлберри под Уилмингтоном – оба в двенадцати часах. Не надо лететь, арендовать машину, платить за номер в отеле. Можно доехать.
– Это только те случаи, о которых мы знаем, – сказала Лейси. – Уверена, есть еще. И каждый раз в другом штате.
– Он знает о ремесле убийцы больше, чем мы, – подытожила Сейделл.
– Я догадываюсь, почему: у него больше опыта, – усмехнулся Даррен. – И он хитрее нас.
– Все так, зато у нас есть Бетти, отследившая его, – напомнила Лейси. – Представляете, если она права, значит, она установила личность убийцы. Целая армия детективов из убойных отделов не сумела, а она смогла!
– Это вообще не входит в наши задачи, – прохрипела Сейделл.
– Нет, но это мы знаем с самого начала. Будем рыть дальше.
– В полицию-то когда обратимся? – не вытерпел Даррен.
– Скоро.
Ровно в восемь утра, как и было договорено, двое детективов из полиции штата позвонили в дверной звонок. Оба были в темных костюмах, одинаковых солнцезащитных очках и приехали на темной машине. Любой за сто ярдов опознал бы в них полицейских.
Их вызвали домой к судье окружного суда, что само по себе было необычно. Им доводилось иметь дело с судьями, но только в залах суда, а не в неформальной обстановке.
Судья Бэнник оказался весьма улыбчив, он пригласил гостей в свою просторную кухню и угостил кофе. На столе лежал конверт обычного размера с домашним адресом судьи. Указывая на него, он объяснил:
– Доставили в субботу, опустили в ящик за дверью. Это уже третий раз за неделю. Каждый раз это отпечатанное на машинке письмо, у автора определенно проблемы с психикой. Письма я пока оставлю у себя. Угрозы в третьем письме наиболее откровенные. После ознакомления с первыми двумя я стал гораздо осторожнее с третьим: прежде чем взять его в руки и открыть, надел перчатки и постарался как можно меньше прикасаться к самому письму. Уверен, почтальон во всех трех случаях трогал конверты.
– Вероятно, – согласился лейтенант Охлер.
– Кто знает, что вы выясните! Но уж наверняка найдете отпечатки почтальона, а не мои. Если повезет, то еще что-нибудь, указывающее на психа отправителя.
– Конечно, судья.
Лейтенант Доббс достал пластиковый пакет и аккуратно положил в него конверт.
– Мы без промедления этим займемся. Не возражаете, если мы спросим, насколько это срочно?
– Насколько серьезна угроза? – уточнил вопрос Охлер.
– Я не буду брать с собой оружие, уходя из дома, но неплохо было бы, конечно, узнать, кто за этим стоит.
– У вас есть кто-нибудь на примете? – поинтересовался Доббс.
– Как будто никого. Каждому судье пишут письма какие-нибудь психи, но я не подозреваю никого конкретно.
– Хорошо. Сегодня же мы передадим конверт в криминалистическую лабораторию и уже завтра получим ответ об отпечатках. Если они будут, то мы попробуем определить, кому они принадлежат.
– Благодарю, джентльмены.
Уже в машине Охлер спросил коллегу:
– Как думаешь, почему он не показал нам все три письма?
– Вот и я удивился: почему? – отозвался Доббс. – Явно не хочет, чтобы их кто-то увидел.
– А другие два конверта?
– Их он трогал, так что на них его отпечатки.
– Образцы его отпечатков у нас есть?
– Обязательно. У каждого адвоката снимают отпечатки, прежде чем выдать ему лицензию.
Машина детективов выехала за ворота жилого комплекса. На шоссе Охлер спросил:
– Каковы, по-твоему, шансы найти на конверте чьи-то еще отпечатки?
– По-моему, шансов ноль. Сумасшедшим, отправляющим анонимные письма, хватает ума пользоваться перчатками и предпринимать прочие меры предосторожности. Это тебе не ракетостроение какое-нибудь.
– У меня появилась догадка, – сообщил Охлер.
– Обожаю твои догадки! Ну-ка, ну-ка…
– Он знает, от кого письма.
– С чего ты взял?
– Ни с чего, просто интуиция. Для нее не нужны основания.
– Особенно в твоем случае.
Спустя час судья Бэнник припарковался на отведенном ему месте перед зданием суда округа Чавес и вошел через служебный вход. Он перебросился словечком с близнецами-уборщиками Расти и Родни в неизменных одинаковых комбинезонах и поднялся по задней лестнице на третий этаж, где царствовал вот уже десять лет. Поздоровавшись со своими сотрудниками, он вызвал к себе Диану Занг, свою давнюю секретаршу и единственного человека, которому он по-настоящему доверял. Закрыл дверь, попросил ее сесть и сообщил похоронным тоном:
– У меня ужасные новости, Диана. Мне диагностировали рак прямой кишки, четвертая стадия. Перспективы нехорошие.
Она была ошеломлена и не нашла что ответить, только ахнула и сразу стала вытирать глаза.
– Еще можно побороться, и вообще, бывают чудеса…
– Когда вы узнали? – выдавила она, глядя на него сквозь слезы, уже не в первый раз отмечая, как он утомлен и изможден.
– С месяц назад. Две последние недели я консультировался с врачами по всей стране и в итоге решился на альтернативное лечение в клинике в Нью-Мексико. Это все, что я сейчас могу вам сообщить. Я уведомил главного судью Хабберштама, что с сегодняшнего дня беру двухмесячный отпуск. На этот период он передаст мои дела другим судьям. Вы вместе с остальными сохраните полную зарплату и немного передохнете. – Он выдавил улыбку, но Диана была слишком потрясена, чтобы улыбнуться в ответ. – Следующие два месяца здесь будет тишь да гладь. Я буду постоянно о вас справляться.
Диана пребывала в растерянности. У Бэнника не было ни жены, ни детей, некому было за ним ухаживать, радовать подарками, подбадривать.
– Где вы будете – здесь или там? – выдавила она.
– То здесь, то там. Повторяю, я останусь на связи, можете звонить мне в любое время. Иногда смогу к вам заглядывать. Если и умру, то не в ближайшие два-три месяца.
– Прекратите!
– Ладно, ладно. Смерть еще не на пороге, но предстоящие месяцы будут посвящены борьбе. Свяжитесь со всеми моими адвокатами и предупредите, что их дела передадут другим судьям. Спросят почему – отвечайте: «По причине болезни». Через несколько минут я уйду, тогда и сообщите остальным. Мне бы не хотелось ни с кем сталкиваться.
– Не могу поверить…
– Я тоже. Жизнь несправедлива, не правда ли?
Он оставил секретаршу в слезах и ушел, больше ничего не сказав. Следующей его остановкой стал автосалон в Пенсаколе: там он поменял машину на новый «Шевроле-Тахо». Пришлось оформить кучу бумаг, выписать чек на разницу в цене (с одного из множества своих счетов) и ждать, пока на новый внедорожник прикрутят его прежние номера. Серебристый цвет был ему не по вкусу, но ничего не поделать, ему требовался оттенок, легко теряющийся в транспортном потоке.
Разместившись в мягком кожаном кресле, Бэнник с наслаждением вдохнул терпкий аромат новой машины. Освоил навигатор, просмотрел приложения, подключил телефон и укатил в западном направлении, в сторону федеральной трассы номер 10. На телефон пришло сообщение от другого судьи. На большом мониторе автомобиля появился текст:
Судья Бэнник, с грустью узнал новость. Если понадоблюсь, всегда обращайтесь. Держитесь. Т. А.
Еще сообщение… Весть быстро разнеслась по юридическим кругам округа, и к полудню не осталось адвоката, секретаря, клерка, собрата-судьи, кто не знал бы, что он заболел и взял отпуск.
Бэнник не выносил тех, кто спекулировал на своем недомогании. Ему не нравилось врать про болезнь, чтобы замести следы. Через два года ему предстояло снова баллотироваться в судьи, но сейчас ему было не до политических амбиций. Рак мог послужить для его возможного соперника поводом, чтобы начать строить планы, но об этом он мог поразмыслить позже. Сейчас главное – скрыться из виду и заняться неотложными делами: избавиться от назойливого преследователя и запороть расследование Комиссии по проверке действий судей. При мысли о том, что эта мелкая контора замахнулась на преступления, раскрыть которые не сумели много лет назад ветераны полиции, он не удержался от усмешки. Мисс Штольц и ее беззубая шушера с их смехотворным бюджетом и хилыми законными основаниями! Да что они могут?
Исходя из числа убитых им людей, у него было под семьдесят жертв, если считать кровное родство и свойство. Он рассмотрел всех до одного и исключил всех, кроме пяти, причем четверых из них посчитал маловероятными кандидатами. Он уже был уверен, что нашел своего мучителя – женщину с множеством секретов, чрезвычайно скрытную, возомнившую себя слишком умной даже для хакеров.
До Мобила было недалеко, но он редко там бывал и плохо знал город. Он часто пересекал его, однако не мог припомнить, когда и зачем там останавливался в последний раз.
Новый навигатор работал превосходно, и он быстро нашел улицу, где жила Джери. Изучить район можно было позже. До ее квартиры был какой-то час езды от его дома в Калмене.
Он нашел ее – она оказалась совсем рядом с ним, буквально под носом.
Глава 28
Информация была слишком важной, чтобы обмениваться ею по электронной почте или по телефону. Шериф Блэк объяснил, что лучше встретиться лично. Он находился в Билокси, в четырех часах езды. И предложил пересечься на полпути. Местом встречи выбрали ресторан фастфуда на федеральной трассе номер 10 в городке Дефуниак-Спрингс, Флорида, в три часа дня в среду, 16 апреля.