На основании декрета 25 февраля 1918 г. Ф.Дзержинский поручил сотруднику ВЧК Ларионову произвести обыск, ревизию, выемку документов и книг, наложить запрет и арестовать товары во всех помещениях и на улицах Петрограда и пригородов и «в зависимости от обыска задержать граждан и реквизировать или конфисковать все товары и оружие»{1892}.
В последующем Дзержинский сообщил: «Что касается спекуляции, особенно акциями, то и при тех массовых распродажах и передачах акций в руки немецких хищников, которые имели место при деятельном участии Мирбаха и других с Денежного переулка, пришлось применить самую сильную меру — расстрел. Эта мера была применена к Череп-Спиридовичам{1893}, которые продали немцам акции копий и рудников{1894}. Одной из мер борьбы со спекуляцией было материальное поощрение доносителей. 30 апреля 1918 г. распорядился отделу по борьбе со спекуляцией выдать 19 452 рублей за указание Слуцкером золота 63 ф. 31 з. — «Оправдательный на это золото документ в приеме такового кладовой комиссией при сем препровождаем»{1895}.
2 мая 1918 г. по его же приказанию было выдано 12 500 руб. 80 коп. Ерохину «за указание им спекулянта нитками». «Оправдательный документ отдела хранилищ при сем прилагается»{1896}. 1 июля 1918 г. Дзержинский поручил чекисту Хрусталеву произвести обыск, ревизию и выемку документов и книг, наложить запрещения и арест на товары в Трамвайном парке Замоскворецкого района, отобрать «воззвание и задержать заподозренных в зависимости от обыска задержать граждан по усмотрению и реквизировать и конфисковать его товары и оружие»{1897}.
31 августа 1918 г. отдел ВЧК по борьбе со спекуляцией обратилась к населению с воззванием. В нем указывалось, что Президиум Моссовета разрешил рабочим и беднейшему населению ввоз в Москву 1,5 пуда продовольственных запасов, но мародеры и спекулянты стремятся использовать эту меру в своих целях. Поэтому ВЧК «предупреждает всех врагов рабочих и беднейшего населения, что суровая беспощадная кара ждет их за малейшее желание воспользоваться правами, предоставленными трудящимся. Все уличенные в скупке и перепродаже продуктов в целях спекуляции, систематически расстраивающие транспорт мешочники, различного рода мародеры будут сурово наказаны». Она просила население «бдительно смотреть, чтобы мера, принятая для облегчения жизни трудящихся, не была бы использована врагами рабоче-крестьянской революции»{1898}.
Для выполнения декрета СНК о борьбе со спекуляцией, опубликованного 22 июля, 19 сентября 1918 г. была издана инструкция о работе местных ЧК. В ней говорилось, что ЧК «пресекают преступления, передавая дела об уличенных спекулянтах с наложением ареста на все их имущество в народные суды. Что же касается обнаруженных у спекулянтов продовольственных продуктов и всех других предметов, имеющих характер товара, реквизируются в самый момент наложения на них ареста и которые передаются в соответствующую организацию самими чрезвычайными комиссиями. Стоимость реквизированного товара вносится той организацией, которая этот товар приняла, в депозит чрезвычайной комиссии впредь до разбора дела в соответствующей инстанции{1899}.
В апреле 1918 г. ВЧК арестовала по подозрению в контрреволюции торговца хлопком Потеляхова. При разборе дела выяснилось, что он еще занимался и спекуляцией в крупных размерах. 26 ноября 1918 г. Дзержинский писал Аванесову на справке по делу: «Мы предложили отдать его родственникам, если они дадут за него на несколько миллионов хлопка»{1900}.
28 декабря 1918 г. Ф. Дзержинский и В.Фомин подписали приказ, в котором говорилось, что «в целом ряде губернских, уездных городов и районов наблюдается злостная спекуляция табачным сырьем, что вредно отражается на производстве табачных фабрик, поднимает цены и расстраивает все мероприятия Советской власти». Поэтому Президиум ВЧК обязал все ЧК принять самые решительные меры в борьбе с этим видом спекуляции{1901}.
17 сентября 1919 г. на заседании Малого СНК Дзержинским был предложен проект декрета об усилении борьбы со спекуляцией, который был утвержден. Вскоре, 21 октября 1919 г. СНК принял декрет, по которому при ВЧК был создан Особый ревтрибунал и Особая межведомственная комиссия для изучения всех источников спекуляции и связанных с ней должностных преступлениях. Этот трибунал действовал до конца марта 1920 г. и сыграл существенную роль в борьбе со спекуляцией и расхитителями государственной собственности.
В 1917–1926 гг. по поручению правительства органы ВЧК-ОГПУ решали задачи, не имевшие никакого отношения к обеспечению безопасности страны. Например, занимались высылкой «паразитических элементов», нищих, пьяниц и других социально-опасных лиц. Этот вопрос был даже предметом рассмотрения на Политбюро ЦК компартии, на заседаниях которого выступали с обоснованием «разгрузки» Москвы, о выселении из нее «социально-паразитического элемента: 1 ноября 1923 г. Дзержинский, 10 ноября 1923 г. — Дзержинский, Сокольников, Лежава, 22 октября 1925 г. — Рыков{1902}.
По вполне понятным причинам спекуляция приобрела широкий размах с переходом к нэпу. 24 апреля 1922 г. Дзержинскому поступили жалобы на то, что на городской станции очень трудно приобрести железнодорожные билеты, а у перекупщиков-спекулянтов их много. Он писал Благонравову: «Не могли ли бы кому-либо поручить выяснить этот вопрос. Очевидны здесь злоупотребления не только спекулянтов, но и продавцов билетов — железнодорожных чиновников. О результате расследования сообщите мне»{1903}.
Отношение к спекулянтам высшего партийного руководства было однозначным. Об этом свидетельствует записка И.В. Сталина Дзержинскому от 23 августа 1922 г.: «Недавно узнал случайно, что т.т. Красин, Енукидзе и Серебровский обратились в ГПУ с просьбой освобождения из-под стражи арестованного за спекуляцию и взяточничество инженера Багдатьяна под поручительство этих товарищей. Давно зная Багдатьяна, как человека безусловно враждебного Советской власти и повинного в целом ряде преступлений против рабочего класса России, считаю своим долгом заявить, что было бы непоправимой ошибкой, если бы ГПУ уважил просьбу поименованных выше товарищей и освободил инженера Багдатьяна»{1904}.
Поэтому не случайно Дзержинский обратился 22 октября 1923 г. с обстоятельным письмом именно к Сталину: «Одним из немаловажных факторов вздувающих цены на фабрикаты, являются злостные спекулянты, которые своей профессией избрали вздувание цен (особенно валюты) и опутывание своими махинациями трестов и кооперации и их работников. Особенно Москва — местонахождение главнейших трестов, Центросоюза и банков — их привлекает к себе. Съезжаются сюда со всех концов СССР. Они овладевают рынками, черной биржей. Метод их действия — подкуп и развращение. Если спросите, чем они живут, они Вам этого не смогут рассказать, но живут они с полным шиком. Для них при квартирном голоде в Москве всегда вдоволь шикарнейших квартир. Это тунеядцы, растлители, пиявки, злостные спекулянты, они-то развращают, втягивая постепенно и незаметно наших хозяйственников. И когда весь гнев партии обрушивается на развратившихся членов партии, эти господа дальше продолжают искать новых жертв.
Мое предложение — разрешить Комиссии по высылкам расширить свои права на высылку по отношению к этим злостным спекулянтам, принимая к рассмотрению дела в отношении этих элементов по моим, т. е. председателя ОГПУ Ф. Дзержинского, докладам.
Я уверен, что в месячный срок мы оздоровим Москву от этих элементов и что это скажется, безусловно, на всей хозяйственной жизни»{1905}.
В конце октября Дзержинский дает задание Кацнельсону «высылать спекулянтов по штук 15–30» и подготовить проект выселения из Москвы «обременяющего ее непроизводительного элемента»{1906}.
Уже 15 ноября 1923 г. ОГПУ направляет в ЦИК СССР проект постановления ЦИК СССР и просит срочно его утвердить «в целях разгрузки и очищения города Москвы и крупных центров СССР от преступного элемента». В проекте постановления предусматривалось предоставление Особой комиссии по административным высылкам права высылки и заключения в лагерь на срок свыше трех лет лиц, не имеющих определенных занятии, шулеров, аферистов, наводчиков, содержателей притонов, домов терпимости, торговцев наркотиками, контрабандистов, спекулянтов черной биржи и др.
В январе 1924 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение о высылке из столицы и других крупных городов «паразитических элементов». Эта операция прошла почти что незамеченной, но вызвала большой резонанс, прежде всего в Москве. Началось с того, что глава еврейской общины Д.С. Шор направил письма в адрес председателя СНК СССР А.И. Рыкова и председателя ОГПУ Ф.Э. Дзержинского примерно одного содержания. В них говорилось о том, что январские аресты и высылки среди московских обывателей евреев названы «вторым изгнанием евреев из Москвы» (первое знаменитое изгнание было в царствование императора Александра III в 1891 г.), а «большевики устраивают бескровный еврейский погром». «Практикуемые ныне меры арестов и выселений противоречат элементарным понятиям о праве и справедливости, отражаются губительно на хозяйстве Москвы,