18 ноября 1924 г. Дзержинский предупредил Самсонова, Реденса и Иванченко о том, что все характеристики на руководителей хозяйственных органов, составляемые в ЭКУ ОГПУ, «должны до их какого бы то ни было использования предварительно быть рассмотрены и протокольно утверждены тройкой в составе т. Самсонова, Реденса и Кацнельсона (с правом замены во время отпуска). Тройка должна составить календарный план своих работ для систематической проверки личного состава правлений хозорганов». За эту работу несет ответственность Реденс {2040}.
В черновых заметках Дзержинского 1925 г. о работе ЭКУ ОГПУ отмечалось: значительное уменьшение преступлениив Москве и в союзных трестах, полоса процессов прошла, меньше стало показательных дел, но среди крупные: «Эльмаштрест», «Ленинкожтрест» (7 расстрелянных), «Сахаротрест» (шпионаж), «Лензолото» (шпионаж и бесхозяйственность): по легкой промышленности и кооперации нет больших дел, а масса мелких по растратам и присвоениям; в кино было собрание жуликов со всего мира, сейчас очищено и др.»{2041}.
29 марта 1926 г. Дзержинский возвращается к неоправданному расходованию средств на приглашение артистов из-за границы. Он сделал запрос С.Н. Маркарьяну:
«1. Кем именно заключены договоры, т. е. кем они подписаны?
2. По чьему разрешению — персонально и наркомат?
3. Согласовано ли было НКФином и НКТоргом, как именно, а также с ГПУ?
4. Утверждено ли было правительством?
5. Можно ли этих гастролеров прогнать? Сколько это нам будет стоить?
6. Как положить конец этим безобразиям сейчас и на будущее время?
7. Кого персонально надо привлечь к ответственности и почему?
8. Роль Б. Красина во всей этой истории.
9. Принять срочные меры по телеграфу, запрещающие выехавшими для найма загранич. артистов, кого-либо контрактовать. Не выдавать виз на въезд в СССР{2042}.
Одним из важнейших направлений работы чекистов в сфере хозяйственных отношений было обеспечение политики партии в деревне, борьба со стремлением оппозиционных сил использовать в своих целях кооперацию, выборы в Советы и др., пресечение попыток противника использовать прежде всего легальные возможности. Кооперация была наиболее удобным местом для объединения и концентрации антисоветских элементов, потому что там работало мало коммунистов и это давало возможность антисоветским элементам оказывать серьезное влияние на широкие слои населения. Именно там они сплачивали свои силы и получали материальные средства»{2043}.
Так, в 1919 г., накануне ожидавшейся оккупации Петрограда часть правления Центросоюза по полученным из Англии от Беркенгейма инструкциям, поручила заведующему петроградским отделением Центросоюза В.Н. Крохмалю провести финансовые операции на случай занятия города белогвардейцами. В инструкциях говорилось: «Разыщите экспортные товары, затратьте на них все имеющиеся у вас средства, затратьте все, что выручите от продажи наших товаров, и шлите все это нам. О выгоде особенно не заботьтесь. Продавайте по ценам, какие сможете выручить, покупайте, почем можете купить, а прибыли и убытки посчитаем потом. Не очень разборчивы будьте и в отношении товаров. Лен, пенька, лес — нам здесь все пригодится. До книг включительно! (Мы слышали, что в Петрограде имеются по сравнительно недорогой цене издания русских классиков, а здесь этот товар сейчас в большом спросе. Рекомендуем поэтому серьезно об этом подумать).
В поисках экспортных товаров не следует ограничиваться Петроградом, а обследовать и округу, оставив, конечно, для нее некоторую долю товара. В нужных случаях входите в контакт и работайте через другие кооперативные организации.
Вообще говоря, это — самый большой вопрос, и от удачного его разрешения зависит все будущее наших отношений». На основании этих данных ВЧК арестовала членов правления Центросоюза Д.С. Коробова, В.А. Кузнецова и А.Н. Лаврухина и произвела по данному делу всестороннее расследование.{2044}.
28 апреля 1920 г. в газете «Правда» было опубликовано сообщение Ф.Э. Дзержинского «Белогвардейские кооператоры». В нем говорилось, что советская власть в области снабжения и распределения среди населения предметов первой необходимости прибегает к услугам и опыту старых кооператоров. Те постоянно указывали, что, несмотря на разность политических убеждений и взглядов на ход революционных преобразований в стране, могут честно работать вместе с коммунистами в кооперации, так как последняя абсолютно нейтральна. Существование старой кооперации оправдывается аполитичностью, невмешательством в политику государства и т. п. Но на деле все это оказалось на словах. Эта «нейтральность» превратилась в подпольную борьбу, опираясь на зарубежную кооперация, находящуюся под влиянием белогвардейцев. Произошло объединение внутренней и заграничной коопераций в единый фронт врагов большевизма. Так, в докладе А.И. Деникину, напечатанном в № 2 «Бюллетеня кооперации Юга России» 10 декабря 1919 г., член правления Центросоюза Н.М. Михайлов заявил: «Везде, где кооперативные организации входили в сферу влияния Добрармии, они немедленно и на этот раз искренне и охотно устанавливали тесные отношения свои, иногда жестоко страдая от большевиков при временном возврате большевистской власти». Председатель ВЧК отметил, что ВЧК располагает достаточным количеством материалов, которые с неопровержимой ясностью вскрывают эту подрывную работу.
В деревне органы ВЧК-ОГПУ решали также сугубо политические задачи. Например, боролись с революционно-демократическими партиями. Так, при подготовке плана работы ВЧК в начале июня 1921 г. в разделе «О мерах в отношении кооперативных органов» ставилась задача не допустить объединения в кооперативном движении всех «собственнических элементов города и деревни». Поэтому было намечено два направления: борьба за идейное преобладание коммунистической партии в городской и, главным образом, сельской кооперации и за организационное руководство кооперативными органами и систематическое и непрерывное изъятие из кооперативных учреждений всех эсеров и меньшевиков.
8 июля 1922 г. ЦК РКП (б) издал специальный циркуляр, которым на ГПУ была возложена задача обеспечения планомерного проведения продовольственной кампании. Органы ГПУ должны вести свою специфическую работу в деревне и в борьбе с бандитизмом по изучению настроения крестьян и причин, побуждающих к невзносу продовольственного налога и пособничеству бандитизму; очистить села от вредно влияющего элемента — кулачества, сельской интеллигенции, пособников и укрывателей бандитов; содействовать партийным и советским органам в их работе» и др.{2045}.
Ежегодно правительство обязывало органы безопасности «обеспечить своевременное и полное выполнение плана хлебозаготовок текущего года», подводило итоги за предшествующий год, в частности, не раз отмечалась недостаточная активность органов ОГПУ «в изъятии всякого рода частных перекупщиков и спекулянтов», что приводило к невыполнению плана{2046}.
По итогам оперативного наблюдения органы ГПУ прибегали к арестам кооператоров. Но иногда шли навстречу ходатайствам руководителей, освобождая их для выполнения служебных обязанностей. Так, в сентябре 1923 г. на имя Дзержинского поступила телеграмма от Л.М. Хинчука о том, ГПУ был арестован П.А. Щепетов за то, что поддерживал тесные отношения с заграничной эмигрантской кооперацией. Но это был старый кооперативный работник из первых членов правления Центросоюза. Его арест мог тяжело отразиться на экспорте хлеба и урожая. 13 сентября 1923 г. Дзержинский телеграфировал в Симферополь ПП ГПУ Реденсу и Корженко: «Ввиду настойчивых требований Хинчука, не прекращая дела, освободите, если возможно, Щепетова П.А., дав ему возможность реализовать урожай. Если освободить нельзя, сообщите срочно шифром мотивы»{2047}.
6 января 1924 г. член ЦК РКП(б) И. И. Коротков 6 января 1924 г. напечатал в «Правде» статью «В деревню!» В ней отмечались факты нарушения законности, неуважения к крестьянству и указывалось на распространение в деревне хулиганства, самогоноварения, краж, поджогов. Статья была помещена редакцией в дискуссионном плане. После ознакомления с ней Дзержинский писал Менжинскому 5 февраля 1924 г.: «Вопрос, поднятый т. Коротковым, колоссальной важности. Прошу Вас дать свои соображения и предложения о той роли, которую могли бы сыграть органы ГПУ в борьбе с бесправностью в деревне и хулиганством. Огромную роль могли бы сыграть и наши красноармейцы, поскольку нами будет организована их связь и руководство с деревней. Органы ТО ГПУ могли бы тоже сыграть большую роль с пользой для крестьян и транспорта».
Менжинский согласился с мнением Дзержинского и обязал чекистов вести борьбу с хулиганством в тесном контакте с губкомами РКП(б) {2048}.
Положение в деревне в 1924–1925 гг. было сложным. Глава правительства А.И. Рыков признавал: «Когда я слышал доклад о крестьянстве и прения по докладу (на ХШ съезде), то мне было совершенно ясно, что и мы к крестьянскому вопросу и к крестьянству, к деревне вплотную еще не подошли»{2049}. А нарком финансов Г.Я. Сокольников, выступая на ХIУ съезда РКП (б), говорил об ошибочности курса Сталина на ограбление деревни. В ЦК РКП (б) поступала информация из обкомов и губкомов партии, что «настроение на местах у наших работников неважное. Деревня представляет возбужденный улей, все толкуют о налогах и о ценах на хлеб». Эти сообщения пришли из Гомельской, Курской, Тульской, Нижегородской и Ульяновской губерний, из Сибири и с Юго-Востока России