Дзержинский особо подчеркнул сложность международного и внутреннего положения республики и важность гибкой политики в условиях перехода к миру. — «Но необходимой предпосылкой отказа органов ЧК от судебных функций является упрощение и укрепление судебных органов. ВЧК полагает, что необходимо уничтожить ведомственные трибуналы, как железнодорожные и военные, передать имеющиеся там коммунистические силы в обычные ревтрибуналы и народные суды. Для дел, передаваемых в последние из ЧК, создать специальные камеры, как это уже практикуется в Москве, и, наконец, усилить единый Верховный трибунал при ВЦИК для объединения всей судебной деятельности…Опираясь на эти широкие массы, и в первую очередь на профессиональные союзы, ВЧК надеется достичь того, что деятельность карательных органов будет восприниматься пролетариатом, как осуществление его собственной диктатуры.
ВЧК просит ЦК РКП одобрить занятую позицию относительно ограничений отмены высшей меры наказания в области политических преступлений и усиления репрессии против должностных преступлений на хозяйственном фронте»{175}.
При рассмотрении точки зрения Дзержинского о карательной политике советской власти в новых условиях следует обратиться к его точке зрения при обсуждении проблемы взаимоотношений органов ВЧК и ревтрибуналов: «…Раньше мы не имели возможности судить так же, как и на войне и на фронте, это не суд, а борьба — война, поэтому Чрезвычайной комиссии и были предоставлены полномочия расправы, полномочия войны. Теперь, когда нам нужно выискивать отдельные личности, то их нужно судить, ибо уже нет тех контрреволюционных внутри страны сил, с которыми бы, как с массовым, повторяю, сплочением, нам приходилось бы бороться. Поэтому в проекте, который я от имени фракции вношу на усмотрение Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, первый пункт гласит: «Право вынесения приговоров по всем делам, возникаемым в чрезвычайных комиссиях, передается реорганизованным трибуналам, причем следствия по всем делам должны быть заканчиваемы не позднее одного месяца.
Примечание. В случае необходимости продолжить срок следствия ЧК предоставляется право возбуждать особые ходатайства перед местными Советами, а ВЧК-перед ВЦИК»
Но вместе с тем мы не должны убаюкивать себя, мы должны своим врагам сказать, что, если они посмеют выступить с оружием в руках, тогда все те полномочия, которые имела раньше.
Чрезвычайная комиссия, она будет иметь и дальше; с этой целью этот пункт должен быть принят: «При наличии вооруженного выступления (контрреволюционных, бандитских и т. п.) за чрезвычайными комиссиями сохраняется право непосредственной расправы для пресечения преступлений». Этот пункт говорит: «для пресечения преступлений»— и обозначает, что непосредственная расправа допускается только до момента пресечения выступления.
Затем 3-й пункт гласит: «Такое же право непосредственной расправы сохраняется за чрезвычайными комиссиями в местностях, объявленных на военном положении, за преступления, указанные в самом постановлении о введении военного положения». Здесь могут некоторые возразить, что у нас положение о введении военного положения еще не разработано. Хотя это и так, но все-таки в практике военное положение вводится (хотя бы сама Москва, она тоже находится на военном положении). Вводится оно в тех местах, которые могут быть угрожаемы в контрреволюционном отношении, с одной стороны, и, с другой — в отношении вторжения неприятеля, когда нужно принять самые решительные меры для того, чтобы шпионские банды не проникали в наш тыл, для того, чтобы сеять панику, взрывать железные дороги и т. д.
Вместе с тем практика Всероссийской Чрезвычайной комиссии показала, что для того, чтобы успешно бороться с преступлениями, необходимо, чтобы суд, чтобы наказание шло в возможно краткий срок после совершения преступления. Поэтому необходимо революционные трибуналы реорганизовать в том смысле, чтобы они могли судить и присуждать непосредственно в самый кратчайший срок после совершения преступления. Поэтому 4-й пункт вносимого проекта следующий: «Для решительного пресечения преступлений и быстроты разбора дел революционные трибуналы реорганизуются на следующих началах:
а) революционный трибунал состоит из трех членов. Судьи избираются на месячный срок губернскими исполнительными комитетами. В городах, насчитывающих более 200 тыс. жителей, могут быть учреждаемы городские трибуналы, члены которых избираются городскими Советами;
б) суд должен назначаться не позже чем через 48 часов после окончания следствия;
в) заседания трибунала публичны и имеют место в присутствии обвиняемых. Вызов или невызов свидетелей, равно как допущение или недопущение защиты и обвинения при рассмотрении дела, зависит от трибунала. Трибуналы ничем не связаны в определении меры наказания. Приговоры трибунала не подлежат обжалованию в апелляционном порядке».
Это значит, что приговоры могут подлежать только кассации, например, если суд состоял не из трех членов, а из двух членов, если были допущены какие-нибудь формальные неправильности или по каким-нибудь другим причинам. 5-й и 6-й параграфы говорят: «Революционному трибуналу предоставляется право проверки следственных действий ЧК. Члены трибунала имеют право посещения мест заключения и проверки закономерности содержания арестованных».
Кроме приговоров по суду, необходимо оставить административные приговоры, а именно концентрационный лагерь. Уже и сейчас далеко не используется труд арестованных на общественных работах, и вот я предлагаю оставить эти концентрационные лагеря для использования труда арестованных, для господ, проживающих без занятий, для тех, кто не может работать без известного принуждения, или если мы возьмем советские учреждения, то здесь должна быть применена мера такого наказания за недобросовестное отношение к делу, за нерадение, за опоздание и т. д. Этой мерой мы сможем подтянуть даже наших собственных работников.
Таким образом, предлагается создать школу труда, и по поводу этого предложения существует следующее: «ВЧК предоставляется право заключения в концентрационный лагерь, причем ВЧК руководствуется точным положением о порядке заключения в концентрационный лагерь (инструкция), которое утверждается Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом».
Эту инструкцию предлагается разработать в двухнедельный срок. Мне кажется, что необходимость в реорганизации чрезвычайных комиссий и революционных трибуналов настолько созрела, что возражать по этому поводу едва ли кто будет серьезно{176}.
Во многих документах Дзержинского подчеркивается, что невозможно успешное решение оперативных задач без помощи населения, его сочувственное отношение «создает благоприятную для нас ситуацию», поэтому «необходимо по возможности, устранять все то, что отрицательно влияет на отношение населения к соввласти: как-то плохую работу соворганов, бюрократическую волокиту и формализм, произвол и взяточничество местных властей и милиции, неправильное налоговое обложение, неправильность при землеустройстве…»{177}.
Он считал, что надо разъяснять решения органов власти, чтобы каждому человеку была ясна ее политика в борьбе с преступными элементами. 20 января 1921 г. отметил он, «лучше в отдельной статье, написать о роли трибуналов и ЧК и вообще карательной системы в борьбе с pазрухой и злоупотреблениями. Наши хоз. органы не сознавали всей важности этих учреждений для них же самих, не умели и не хотели ими пользоваться. Поэтому всё репрессии карательн. органов не достигали своей цели, были кустарничеством и заплатами — и чисто случайными. Не сознавали, что наладить хоз. жизнь это преодолеть классового врага, что это длительный процесс, в котором обойтись без орудий пролетарской диктатуры никак нельзя{178}.
Следует особо остановиться на июньских (1921 г.) декретах ВЦИК «Об объединении всех революционных трибуналов республики» и «О порядке наложения административных взысканий». Первый декрет в качестве единого кассационного органа и органа надзора за действовавшими на территории РСФСР трибуналами, а также судебными учреждениями для рассмотрения дел особой важности, при ВЦИК РСФСР предусмотрел создание Верховного трибунала в составе пленума (объединенного заседания): председателей коллегий, члена-докладчика и представителя ВЧК; кассационной, военной и военно-транспортной коллегий. Рассмотрению в судебной коллегии подлежали дела исключительной важности, переданные особым постановлением ВЦИК, НКЮ и ВЧК, причем определение ВЦИК для нее являлось обязательным. Декрет установил применение внесудебных репрессий органами ВЧК лишь в местностях, объявленных на военном положении и только по делам о шпионаже, бандитизме, об участии в вооруженном восстании. ЧК были обязаны предоставлять свои отчеты о принятых ими мерах в Верховный трибунал при ВЦИКе. Другим декретом было четко определено, что административные взыскания могут налагаться лишь за проступки, а все уголовные дела должны разбираться в суде. Но в силу объективных причин это не было реализовано до февраля 1922 г.{179}.
Разграничение функций между судебными органами и ВЧК способствовало становлению законности. Июньские декреты, казалось бы, создали основу для выработки гарантий неприкосновенности личности. Однако обстановка в стране продолжала оставаться очень сложной, и ЦИК СССР и СНК РСФСР порой шли на расширение прав ВЧК-ОГПУ и ее органов. Общие права органов безопасности, изложенные в положении о ВЧК, не могли в полной мере учесть все особенности борьбы в различных районах страны.
8 тех случаях, когда органы ВЧК не имели права без санкции высших законодательных органов принимать решения или эти меры выходили за рамки их компетенции, ВЦИК, СНК РСФСР и СТО давали им дополнительные полномочия на определенный срок. Так, 9 февраля 1921 г. для улучшения снабжения углем Донбасса и в целях успешной борьбы с хищениями топлива органам ВЧК было дано право наказывать лиц, уличенных в хищении топлива, на основе особой инструкции, утвержденной СТО