Следует иметь ввиду, что повышенные требования Дзержинским предъявлялись к председателям губЧК (начальникам губотделов ГПУ).
В одном из приказов председатель ВЧК писал:
«4. Председатели ЧК, отвечая перед ВЧК и Советской властью за работу своих учреждений, а также и члены коллегии ЧК обязаны знать все декреты и ими в своей работе руководствоваться. Это необходимо для того, чтобы избежать ошибок и самим не превратиться в преступников против советской власти, интересы коей мы призваны блюсти. Сборники декретов всем ЧК Президиум ВЧК разослал, а где таковых нет, немедленно сообщить в Президиум для высылки, а также хранить все номера «Известий Советов», где все декреты публикуются.
Президиум ВЧК последний раз предупреждает председателя ЧК и членов коллегий, что неисполнение имя декретов, постановлений Советской власти и приказов ВЧК, а также всякое отступление от точного исполнения будут караться беспощадно.
Копии этих приказов должны быть расклеены в ЧК в каждом отделе, у каждого ответственного работника, у председателя ЧК и заведующего секретным отделом — на столе, и, кроме того, президиуму губисполкома и губкому должны быть посланы копии».{665} При подборе руководящих кадров важнейшее значение Дзержинского придавал их профессионализму, компетентности. Много претензий он предъявлял к сотрудникам ЭКУ — «С Эк. упр. в его настоящем составе надо покончить. Лучше раньше его целиком раскассировать. Компрометация — неслыханная. При сем безграмотный ответ Мулявко о госфондах. Если не знал, что такое гос. мат. фонд, мог справиться у меня или у компетентных лиц. В своем ответе обнаружил не только полное невежество, но незнание основ нов. эк. политики, рекомендуя централизацию продукции всех трестов и доказал, что и ни чему не сможет научиться, так как подписывает бумаги о вещах, о которых не может не знать, что ни черта не знает. Надо его убрать с этого поста немедленно. Пятакова мы получим. Т. Сталин мне рекомендует Тамарина, который сейчас член коллегии РКИ и Сибревкома. Он сейчас в Москве. Я не возражаю. Во всяком случае будет в тысячу раз лучше Мулявко и установит контакт и дружественные отношения с РКИ».
О способностях П.С. Мулявко и его сотрудников свидетельствовал его ответ на запрос Дзержинского по одному из дел. И получил ответ «прямо возмутительный». Мулявко из НКВТ получил справку не по существу и переслал ее Дзержинскому. Он же требовал расследования. Но никакого расследования не было произведено, не допрошен автор справки, откуда он взял свои цифры, нигде, ничего не проверили. Председатель ВЧК был категоричен: «Нельзя терпеть. Они берут паек и жалование без пользы. Неряшливость величайшая. Прошу Вас наложить взыскание как на Мулявко, так и на других. Прошу назначить лицо, которое выполнило бы срочно мое задание по прилагаемым бумагам»{666}.
9 августа 1921 г. Дзержинский писал А.И. Догадову: «В ВЧК нет человека, который мог бы стать во главе Эконом. упр. Задачи этого управл.: 1) Инструктиров. всех местных органов ЧК о нашей хозяйств. политике и текущих ее конкретных задачах, 2) Содействие всем хозяйств. органам и 3) Руководство и регулирование борьбы со спекуляцией.
Не могли ли бы Вы выдвинуть крупного кандидата на эту должность, cвязанного с ВЦСПС и хозяств. жизнью Республики. При авторитетном руководителе это Управление могло бы многое сделать. У нас аппарат сильный и в общем дисциплинированный и крепко связанный от центра до мест. Не подошел ли бы для этой роли т. Куйбышев и могли ли бы Вы его уступить?»{667}
Дзержинский стремился укрепить специалистами основные участки работы органов безопасности. Так, после отъезда в командировку одного из специалистов по борьбе с антибольшевистскими партиями Агранова, он считал, что в ГПУ «в этой области большое кустарничество. У нас нет с отъездом Агранова лица, достаточно компетентно, который этим делом занимался бы сейчас. Зарайский слишком мал для руководителя. Это подручный. Мне кажется, что дело не двинется, если его не возьмет на себя сам т Менжинский. Переговорите с ним, дав ему эту мою записку»{668}.
В конце 1921 г. сложным было положение в Петрограде и Украине. Дзержинскому удалось убедить ЦК РКП (б) оставить В.Н. Манцева на Украине, а в Петроград направить С.А. Мессинга, хотя в губком Петрограда настаивал на кандидатуре С.С. Лобова, «прекрасного партийца и чекиста».
Какие же доводы выдвинул Дзержинский? «На Лобова ни ЦК, ни мы не могли согласиться, так как он слишком питерец, хотя прекрасный партиец и чекист. (Сейчас он едет в качестве нашего полномочного представителя на Кавказ). Против Мессинга питерцы выдвигали, что МЧК в борьбе с белогвардейщиной мало опыта. ВЧК, мол, этой борьбой руководила. Я убедился, что опасность в Питере несколько преувеличивали и что нет данных для уверенности, что пожары произошли от поджогов. И что там нужно больше всего так сорганизовать ЧК, чтобы она от нас, т. е. от ВЧК не удалялась и чтобы они там не вели политики, а занимались своим делом. Мессинг с работой справится{669}.
Не очень-то понятно, почему Дзержинский весьма благосклонно отнесся к просьбе Х.В. Пинеса занять руководящую должность в ГПУ. 9 июля 1923 г. он писал ему:
«Уважаемый товарищ!
Не имел времени подыскать Вам должность. Кроме того меня смущает высота оклада, которую Вы требуете –500 миллионов. Я все-таки привык в Вас видеть чекиста, а не нэписта, который думает не только о себе, но и о будущности своих внуков и наследников. И Вам после стольких лет работы в ЧК как-то не к лицу занимать нэповские позиции. Не согласились ли бы Вы быть у меня для поручений? Первая задача, которую мне хотелось бы Вам дать, это изучение постановки транспортно — экспедиционного дела и нахождение мер успешной борьбы с взяточничеством. Как Вы к этому предложению отнеслись бы?».{670}
Дзержинский возражал против назначения Иванова на должность ПП ОГПУ в Закавказье после трагической гибели Г.С. Могилевского в авиационной катастрофе. 29 марта 1925 г. он писал В.Р.Менжинскому: «Относительно Иванова на место Могилевского я передумал. Опасаюсь, что он нас скомпрометирует, и что мы ни черта знать не будем о Закавказье. А ведь Закавказский объект и арена вожделений и интриг Англии и др. Опасно посылать Иванова.
М. б., послать Медведя?»{671}.
С Закавказьем было связано решение вопроса о дальнейшей работе Ледера, который просил его перевести оттуда, ввиду «невыносимо тяжелой для него обстановки в связи с чисткой профсоюза, на которой опорочили его, поставив публично его под сомнение». 30 января 1923 г. Дзержинский писал, что знает Ледера по отзывам многих людей, как преданного делу работника, «таких у нас мало и ясно, что в такой обстановке Республика скоро потеряет, измотав его». Поэтому он просил откомандировать Ледера в его распоряжение «во имя сохранения работника»{672}.
Дзержинский отвергал кандидатуры на руководящие должности в случае их непригодности по профессиональным качествам. Так, 21 апреля 1925 г. в письме к Фельдману он выступил против назначения на должность представителя ГПУ при Главном управлении принудительных работ одного из сотрудников, потому что он не подготовлен «к серьезной и вдумчивой работе», а незрелость, развязанность, неоправданное самолюбие и упрямство «делают его совершенно непригодным для выполнения ответственных обязанностей»{673}.
Не очень-то доверял председатель ВЧК и лицам, склонным к употреблению спиртных напитков. 10 февраля 1921 г. он писал И.К. Ксенофонтову: «Раковский очень хвалит Портнова для работы по разведке в деревне. Сам Портнов просится из Си6ири. У Портнова слабость — к вину. Если бы он мог урегулировать эту свою слабость и отказаться от того, чтобы когда — л. искать и иметь кампанию для удовлетв. этой слабости, то я думаю, что стоило бы его послать на Украину. Как Вы полагаете?»{674}. 10 февраля 1921 г. И. К. Ксенофонтов сообщил, что решено вызвать Портнова и переговорить с ним, и лишь после это определить место работы.
По мнению Дзержинского, во главе частей и подразделений войск ВЧК-ОГПУ должны стоять твердые, испытанные коммунисты, знающие военное дело и имеющие опыт борьбы с врагами. А поэтому на всех участках важен подбор людей, «все внимание должно быть обращено на подбор людей и технику, которая должна заменить количество». В сентябре 1924 г. обращаясь к первому выпуску Высшей пограничной школы он говорил, что «вам предстоит еще долгое время работать в тяжелых условиях, с удесятеренной энергией, чтобы в кратчайший срок с минимальными затратами материальных средств (которых в Республике так мало), сберегая каждую копейку, поставить работу пограничной охраны на должную высоту.
Чекист — командир и политработник, служащий примером преданности делу рабочего класса, передающий свои знания младшим товарищам, неустанно пополняющий собственные познания, чтобы лучше справиться с порученным делом, помнящий всегда, что он слуга рабочего класса и представитель боевого органа диктатуры пролетариата…»{675}.
26 апреля 1925 г. в речи на открытии Всесоюзного совещания начальников пограничных частей Дзержинский говорил: «…Ваша задача — охранять границы от контрабанды так, чтобы мы могли поставить промышленность на такую высоту, которая помогла бы нам через 2 года сделать ненужными таможенные границы, экономический базис должен сделать ненужной охрану границ от контрабанды.